ваш выход...

Ваш выход. Очередь за вами. Остервенение грызет народ годами. Экран огромен и вселенная по смыслу бесконечна. Луна распутница беспечна. Потупив бледный   хладный взор…  несет для нас, тьмы свет и приговор.
А мы? прижав лицо к экранной амбразуре… во славу всех «святых» пытаемся столкнуть с дороги льдину-дуру- дулю. С последними святыми на Руси, пытаемся ее от липких лап спасти.  В генетике   травмирующий сбой. Под печкой домовой и призрачный рабочий люд во власти роковой... кайлом со страсти рубят свой же сук. А суки у корня,- его падения ждут. И тихо так, его в ад жизненный ведут.
- А как реагирует раек?
 Он судит так!  - Ху сим! – так хочет бог. При этом наслаждаясь, дует в рог.
-И на прощанье: неверие достойно обещаниям.
Из кровушки не донорской от нас … «художник -лицедей» в экране разрисует жизни фарс. И в правом верхнем донорском углу их сатана с печатью тьмы на лбу… улыбкой пощекочет наши нервы.
- А народ?
- Народ жует пресервы…- идет ко дну.
- А кто плывет?
- Смотрите на одну.
-Да! Жизнь - древо в три охвата, в пол неба кроны чернь, с каракулем ветвей для супостата. Ствол высохший, смола на три карата и выжжено дупло огнем у комля до корней. Листва в три оборота жизненной спирали, иссохла к осени за двадцать лет Марата и морали.  Весной возможно зацветет, коль боль с груди уйдет. Волна песок ненужный смоет подальше чем Нью-Йорк.
А в этот час… постскриптум: - овчину поедает моль, и птица сдохла… не орел, а кречет полевой. А смелый воробей у клюва кречета, вприпрыжку пляшет… он будто мачо… в дупель свой.
- Что мне запомнилось при царствии его. Свет в солнце не ржавеет. И самогон едино дешевеет… Луна в темь ночи в полнолунии теплеет… сова на стремени она сейчас мышкует… в вершине на орле... луна её целует, небесный видим силуэт. А выше регги, звездный свет, кордебалет на сцене в бег. На ушко ветер тихо шепелявит, средь дали-яви звездный амулет… ее терзает ясный лунный свет. А где народ? Он тихо засыпает. Проснется, - его от вируса попрет. Жуя колбасные обрезки, сам будет их совать «кумирам» в рот. Вот так живем жуем ***ни обрезки,- который год.

-Я часто задаю себе вопрос?
Христа в распятии иудино отродье, терзала иначе, подав ему под солнцем,  не воду  Иордана, а чашу с уксусом...- отсюда мой диагноз и прогноз.