Часть 11. Край молочных рек с кисельными берегами

(В квадратных скобках  [ ]  указаны ссылки на источники, список их - в конце статьи)

Катастрофы 1917-го могло не случиться, если бы своевременно были осуществлены назревшие реформы.
Ещё в конце XIX в. выдающийся историк Ключевский произнес пророческую фразу:
«Россия на краю пропасти.
Каждая минута дорога» [1].
В 1902 г. Лев Толстой написал Николаю II:
«Самодержавие есть форма правления отжившая, могущая соответствовать требованиям народов
где-нибудь в Центральной Африке, но не требованиям русского народа…» [2].
Спустя 15 лет историк Ю. В. Готье констатировал:
«Россия выросла из монархического образа правления и самодержавного образа правления,
а объект управления слишком усложнился, чтоб им можно было управлять, как раньше» [3].

Развитие промышленности в империи тормозили остатки феодализма, ревностно оберегавшиеся самодержавием.
Капитализм здесь походил на птенца, пытавшегося высвободиться из остатков скорлупы.
А царская власть была неуступчива и «своей косностью (и некомпетентностью) в значительной мере
сделала революцию неизбежной» [4].
Поэтому слом архаичной конструкции случился в самый неподходящий момент (в разгар войны!).

Даже те, кто не устает упоминать о помощи Запада русским оппозиционерам и подрывных усилиях Германии,
считают главными причинами краха внутренние противоречия [5].
Война лишь обострила их.

Не крамольная пропаганда, но реальное положение в стране обусловило революционный взрыв.
Напомню, что народное потребление в 1915 г. сократилось на 25%, в 1916-м – на 43%,
цены на продукты питания по сравнению с довоенным уровнем выросли в 3–4 раза [6]. 
В начале войны Россия лишилась 15 экономически развитых западных губерний, где проживало 23 млн чел.,
или 13 % населения империи.
В 1916 г. русская армия потеряла свыше 2 млн убитыми и ранеными  и 344 тыс. пленными [7],
число дезертиров достигло 1,5 млн чел. [8].
Центральные губернии захлестнул наплыв беженцев и переселенцев, которых насчитывалось, по одним данным, 4–5,
по другим, –  6 млн чел.,  более половины их были нетрудоспособными [9].
Население изнуряли голод, разруха, перенаселенность, эпидемии дизентерии, холеры, чумы, оспы.

Массы ненавидели войну за чужие интересы.
Крестьян, в том числе  солдатских шинелях, волновал земельный вопрос.
Согласно архивным документам, участились «потравы помещичьих посевов, порубки лесов, самовольные запашки,
захват земель и поджоги имений помещиков» [10].
В  глазах «простых людей», маявшихся в окопах и казармах запасных полков, у станков и в поле,
образ царя тускнел, терял сакральность, «любить его через силу они уже не могли» [11].
Один из лидеров кадетов В.А. Маклаков ужасался тому, что «в умах и душах русского народа происходит
самая ужасная революция, какая когда-либо имела место в истории.
Это не революция, это катастрофа, рушится целое вековое миросозерцание, вера народа в Царя...» [12]. 

Весной 1914-го бывший министр внутренних дел П.Н. Дурново предупреждал Николая II:
«Если война окончится победоносно, усмирение социалистического движения в конце концов не представит
непреодолимых затруднений.
...Но в случае неудачи, возможность которой, при борьбе с таким противником, как Германия, нельзя не предвидеть,
— социальная революция, в самых крайних ее проявлениях, у нас неизбежна».

Согласно его (сбывшемуся до мелочей!) предсказанию, «все неудачи будут приписаны правительству.
В законодательных учреждениях начнется яростная кампания против него, как результат которой
в стране начнутся революционные выступления.
Эти последние сразу же выдвинут социалистические лозунги, единственные, которые могут поднять и сгруппировать
широкие слои населения, сначала черный передел, а засим и общий раздел всех ценностей и имуществ.

Побежденная армия, лишившаяся, к тому же, за время войны наиболее надежного кадрового своего состава,
охваченная в большей части стихийно общим крестьянским стремлением к земле, окажется слишком деморализованною,
чтобы послужить оплотом законности и порядка.

Законодательные учреждения и лишенные действительного авторитета в глазах народа оппозиционно-интеллигентные партии
будут не в силах сдержать расходившиеся народные волны, ими же поднятые, и Россия будет ввергнута
в беспросветную анархию, исход которой не поддается даже предвидению» [13].
 
Так и произошло.
По свидетельству В.И. Гурко, единомышленника Столыпина, в середине 1915 г. «тревога,
порожденная нашими неудачами на фронте и усиленная приведенными фактами, привела к резкому обострению
общественного недовольства правительством» [14]. 
Ситуацией воспользовалась буржуазия.
Из ее ставленников в Госдуме и Госсовете сформировался Прогрессивный блок[15].
«Государственная дума – представительный орган страны – становится агитационной трибуной,
революционизирующей эту страну,– вспоминал бывший начальник Петроградского охранного отделения Глобачев. –
Народные представители, к которым прислушивается вся Россия, не задумываясь о последствиях, решаются взбунтовать
темные массы накануне перелома военного счастья на фронте, исключительно в целях удовлетворения
своего собственного честолюбия». [16].
 
Якобы в целях мобилизации частной промышленности для военных нужд были учреждены военно-промышленные комитеты
(33 областных и 240 местных) [17].
Центральный комитет (председатель – А.И. Гучков) установил теплые связи с командующими фронтов и штабом Ставки,
а сформированная под эгидой ЦВПК группа рабочих-меньшевиков проводила политическую работу
на крупных предприятиях [18].
В том же 1915-м Всероссийский земский союз (князь Г.Е. Львов) и Всероссийский союз городов
(купец и заводчик М.В. Челноков, голова Москвы) создали посредническую структуру,
распределявшую государственные оборонные заказы в мелкой и кустарной промышленности, – Земгор[19]. 
 
Основная деятельность и военно-промышленных комитетов, и Земгора, и Прогрессивного блока, и прессы
направлялась, по оценке Глобачева, на жестокую войну «с врагом... внутренним в лице монарха и его правительства» [20].
Целью буржуазии было подотчетное Государственной думе правительство, преобразование самодержавия
в конституционную монархию.
«Капитал стремился к власти, – считал генерал Спиридович.
– Победа русской армии ему была страшна, так как она лишь бы укрепила самодержавие, против которого
они боролись, правда тайно, лицемерно» [21].
Еще один монархист – Солоневич,  винивший знать в 4 из 5 случаев насильственной смерти последних 10 царей,
заявлял, что «она же организовала и переворот в феврале 1917 года, левые в нем были абсолютно не при чем» [22].
 
В белоэмигрантской литературе господствовало убеждение: будь в России в ХХ веке «другой царь,
ее история не узнала бы ни Февраля, ни Октября 1917 г.» [23].
Контр-адмирал А.Д. Бубнов уже в Словении, опираясь на свои наблюдения в Ставке, пришел к выводу:
«Обладая средними умственными способностями, затемненными большим религиозным мистицизмом
и устарелыми политическими взглядами, он просто не в состоянии был разумом «объять» грандиозную задачу
управления Российской Империей, которая легла на него тяжелым бременем и к которой он не готовился» [24]. 

Бывший царский министр С.Д. Сазонов с горечью вспоминал в Ницце о времени «правительственного разложения
и тех невероятных назначений на высшие государственные посты, которые приводили страну в отчаяние,
дискредитировали монархическое начало в глазах русского народа и привели к падению династии…» [25].
За 32 месяца войны сменились 4 председателя Совета министров, 6 министров внутренних дел, 4 военных министра,
3 министра иностранных дел, 3 министра юстиции и т.д., причем целый ряд кадровых решений
был инициирован императрицей и «Другом» семьи[26].

Барон Н.Н. Врангель, искусствовед, брат белого генерала, еще в 1915 г. так характеризовал Николая II:
«Талантливых и честных людей он инстинктивно чуждался и тяготел к ничтожным» [27].
Трон порочили связи с Распутиным,  дело военного министра Сухомлинова, оказавшегося в 1916 г. под следствием
по обвинению в казнокрадстве [28].
Недовольство политикой царя проявлялось «даже в его ближайшем окружении» [29].
Его любимец адмирал  Нилов предрекал: 
«Все  будем  висеть  на  фонарях,  у  нас  будет  такая  революция,  какой  еще  нигде  не  было» [30].

Исследователи отмечают «клиническое упрямство в сочетании с отсутствием политической интуиции,
дальновидности и способности к анализу, которые ему заменяли мистицизм и позиция жены» [31].
Взвалив на себя руководство армией, глава государства с 23 августа 1915 г. по 18 декабря 1916 г.
78 % времени отсутствовал в Царском селе и Петрограде [32].
Ставка, бывшая ранее военным лагерем, вспоминала М. Белевская, с его появлением приобрела 
«вид резиденции царской семьи...» [33]
 
Тому, кто благоговеет перед императором, не рекомендую читать его дневники!
Вполне объяснимы попытки опровергнуть их  подлинность, настолько разоблачительны «объемистые тетради
в сафьяновом переплете», хранящиеся в архиве [34].
Идет война, гибнут солдаты, а царь аккуратно записывает, сколько выгуливался после завтрака,
где катался на машине или катере,  как плескался с наследником в Днепре, во что играл вечером – в домино или кости… [35]
   
По мнению специалистов, бегство императора в Могилев от проблем, требовавших его личного вмешательства,
частично дезорганизовало систему управления страной. [36].
По свидетельству Г. Шавельского, представителя РПЦ в Ставке, в то время «на Руси было как бы два правительства:
одно  – Ставка, во главе с генералом Алексеевым и частью примыкавших к нему министров;
другое  – царица, Распутин, Вырубова и множество тянувшегося к ним беспринципного, продажного,
искавшего, чем бы поживиться, люда».
А Николай II был посредине и поддавался «тому влиянию, которое было смелее, энергичнее, деспотичнее» [37].
 К тому же отсутствие царя в столице сказалось на его понимании «происходящих в обществе процессов»
и, в конечном счете, привело «к неадекватным и запоздалым действиям накануне и  в дни Февральской революции». [38]

22 февраля, после двухмесячного пребывания в столице и Царском Селе, император отправляется в Могилев.
В поезде записывает в дневнике:
«Читал, скучал и отдыхал…»  [39].
Между тем ситуация в Петрограде выходила из-под контроля.

Впрочем, не только царь, но и ни одна существовавшая в то время партия не ожидали столь мощного стихийного взрыва.
Событиями не управляли ни кадеты с октябристами, ни эсеры с меньшевиками, ни большевики,
которых насчитывалось чуть больше 20 тысяч, а руководство находилось в ссылках и эмиграции [40].
За месяц до Февраля 46-летний революционер В.И. Ленин, выступая в Швейцарии, заявлял:
«Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции» [41].   

Вулкан взорвался 23 февраля (8 марта).
На мероприятиях по случаю Международного женского дня в центре Петрограде замелькали лозунги
«Хлеба!», «Долой войну!», «Верните наших мужей!», «Долой самодержавие!»
К вечеру порядок был восстановлен, однако на следующий день демонстрации приобрели больший размах,
начались столкновения с полицией и войсками.
«Это – хулиганское движение, – сообщала императрица мужу 25-го, когда всеобщая политическая стачка парализовала
жизнь столицы, – мальчишки и девчонки бегают и кричат, что у них нет хлеба, – просто для того,
чтобы создать возбуждение, – и рабочие, которые мешают другим работать.
Если бы погода была очень холодная, они все, вероятно, сидели бы по домам».

Вечером 25-го Николай II направил телеграмму командующему Петроградским гарнизоном генералу Хабалову:
«Повелеваю завтра же прекратить в столице беспорядки, недопустимые в тяжелое время войны с Германией и Австрией.
Николай» [42].
Однако рабочим и солдатам, вышедшим в феврале 1917 г. на улицы Петрограда, «власть уже представлялась
монстром или карикатурой.
Ее практически никто не хотел или уже не мог защищать…» [43]
Из воспоминаний А. И. Верховского, военного министра Временного правительства:
«Царская династия настолько подорвала свой авторитет, что никто не захотел бы выступить на ее стороне,
да еще с оружием в руках» [44].
27 февраля вышли из подчинения и примкнули к восставшим солдаты запасных частей.
Были заняты Кронверкский арсенал, Арсенал, Главпочтамт, телеграф, вокзалы, мосты. [45]

По приказу императора было сформировано «карательное соединение, насчитывавшее более 1000 человек
пехоты и кавалерии с 12 пулеметами».
Оно расстреливало петроградцев на Литейном проспекте, Сергеевской улице, в районе Орудийного завода и других местах.
Командовавший карателями полковник Кутепов признавался:
«Было уже темно и весь Литейный проспект был заполнен толпой, которая хлынула со всех переулков…
Большая часть моего отряда смешалась с толпой, и я понял, что мой отряд больше сопротивляться не может» [46].

1 марта восстали Кронштадт и Москва.
Ночью 2 марта Николай II подписал манифест о даровании ответственного (перед Госдумой) министерства
(то есть правительства).
Этот шаг, по мнению соратника Столыпина В.И. Гурко, следовало сделать еще в августе 1915 г. [47]
Теперь же, чтобы спасти монархию, эмиссары  Госдумы и «все высшие чины армии во главе с Алексеевым»,
начальником штаба верховного главнокомандующего, потребовали отречения императора [48]. 

«2 марта около 15 часов царь Николай II принял решение отречься от престола в пользу своего наследника,
цесаревича Алексея, при регентстве младшего родного брата великого князя Михаила Александровича» [49].
Однако к приезду представителей Госдумы он передумал и в 23:40 вручил им Акт об отречении в пользу брата.
4 марта этот документ был опубликован наряду с Манифестом об отказе великого князя Михаила Александровича от престола [50].

Ряд историков рассматривают Февральскую революцию как «бунт бывших крестьян, вооруженных на свою голову самодержавием» [51].
«Стихийный революционный взрыв 23 февраля 1917 г. на почве несправедливого распределения тягот войны
перерос во Вторую буржуазно-демократическую революцию, решившую одну из главных исторических задач –
свержение царской монархии.
Но с ее ликвидацией как политического и идеологического стержня империи, – отмечал академик П.В. Волобуев, –
рухнула как карточный домик и сама Российская империя.
Таков один из главных результатов участия России в Первой мировой войне» [52].
 
Как тут не вспомнить мнение белоэмигранта и монархиста И.Л. Солоневича:
«Монархия пала жертвой комбинации из внешней опасности и неразрешенных социальных противоречий внутри страны.
Основное из этих социальных противоречий заключалось в том, что страна бесконечно переросла свой правящий слой,
что этот слой социально выродился, что монархия оказалась без аппарата власти, но очутилась в паутине предательства, –
предательства и по адресу царя, и по адресу народа.
И Февраль, и Октябрь, и поражения всех Белых армий находят свое фактическое и логическое объяснение именно здесь» [53].

ПРИМЕЧАНИЯ К ЧАСТИ 11.

1.   Ключевский В.О. Афоризмы и мысли об истории // Ключевский В.О. Соч. В 9 т. Т. IX. –  С. 417.
2. Лев Толстой и русские цари. Письма царям. Публицистика. Повесть. Рассказ. Сказки. – М.: ТОО Культурно-просветительская фирма «КСТАТИ», 1995. – С.106.
3.   Пихоя Р. Г. Историческое значение и уроки Февральской революции 1917 г. в России // Февральская революция 1917 года в России: история и современность: сб. тр. науч. семинара. Екатеринбург: Уральский центр Б.Н. Ельцина, 2007. – С.6–7.
4.   Сапир Жак. Как революция 1917 года стала возможной и даже неизбежной. Mediapart (Франция), 09.10.2017. https://inosmi.ru/history/20171009/240465639.html
5.   См.: Неожиданная неизбежность. Историки – о причинах и итогах Октября 1917-го. // Аргументы и Факты,  08.11.2017, № 45.
6.   Россия в годы Первой мировой войны: экономическое положение, социальные процессы, политический кризис / отв. ред. Ю. А. Петров.  – М.: Политическая энциклопедия, 2014. 982 с.–  С. 433.
7.   Головин Н.Н. Военные усилия России в мировой войне. – Жуковский-Москва, 2001. – С. 328, 330
8.   Пушкарева И.М. Февральская буржуазно-демократическая революция 1917 г. в России. – М., 1982. – С. 91
9.   Байрау Д. Янус в лаптях: крестьяне в русской революции, 1905 – 1917 гг. – С.31. Парамонов В.Н. Качество жизни населения России в 1914–1917 гг. //Россия и первая мировая война... – М.: 2014.– С.108.
10.   Свистова Е.П. Великое зло Великой войны. Влияние Первой Мировой войны на общественное настроение и поведенческие практики жителей Воронежской губернии // Всероссийский конкурс на лучшую работу по истории «Наследие предков – молодым»
11.   См.: Фирсов С. Л. Образ последнего русского императора Николая II в современной отечественной исторической литературе // Историческая экспертиза. 2019. № 1. С. 238-270.
12.   Россия в годы Первой мировой войны… –  С. 699.
13.   https://ru.wikisource.org/wiki/Записка (Дурново)
14.   Гурко В. И. Черты и силуэты прошлого: Правительство и общественность в царствование Николая II в изображении современника . – М.: Новое литературное обозрение, 2000. ¬– С.1066.
15.   https://ru.wikipedia.org/wiki/Прогрессивный_блок
16.   К. И. Глобачев / под ред. 3. И. Перегудовой/. – М.: Рос. полит. энциклопедия (РОССПЭН), 2009. – 519 с. – С.19.
17.   См.: Большая российская энциклопедия/Военно-промышленные комитеты. https://bigenc.ru/text/5029762
18.   К. И. Глобачев. – С.25–26.
19.   См.: https://ru.wikipedia.org/wiki/Земгор
20.   К. И. Глобачев. – С.24.
21.   Спиридович А.И. Великая Война и Февральская Революция 1914-1917 гг. Кн. 2. – Нью Йорк, Всеславянское изд-во, 1960. – С.67.
22.   Солоневич И. Л. Народная монархия / Отв. ред. О. Платонов. – М.: Ин-т русской цивилизации, 2010. 624 с. – С.135.
23.   Аврех А. Я. Царизм накануне свержения. – С.16.
24.   Бубнов А. Д. В царской ставке. – М.: Вече, 2008.  272 с. – С.128.
25.   Сазонов С. Д. Воспоминания/ С. Д. Сазонов. – Мн.: Харвест, 2002. 368 с. – С.337.
26.   История России, XX век: Курс лекций. 2-е изд. / Отв. ред. В.В. Минаев / РГГУ. – М.: Каллиграф, 2010. 452 с. ¬– С.110.
27.   Цит. по: Аврех А. Я. Царизм накануне свержения. – М.: Наука, 1989.  256 с. – С.21.¬
28.   Миронов В.Б. Первая мировая война. Борьба миров. М., ОЛМА Медиа групп,2014. – 304 с.:
29. Левин В.И. Законодательная и исполнительная власти в годы Первой мировой войны // Первая мировая война и проблемы российского общества: материалы международной научной конференции 20-21 ноября 2014 г. – СПб: Изд-во ГПА, 2014. – С.139.
30.   Цит. по: Боханов А. Н. Николай II. – М.: Молодая гвардия; Русское слово, 1997. 446 с. – С.342.
31.   Фортунатов В. В. Дискуссионные проблемы истории Первой мировой войны // Первая мировая война и проблемы российского общества: материалы международной научной конференции 20-21 ноября 2014 г. – СПб: Изд-во ГПА, 2014. – С.13.
32.   Данилов А.Г.  Николай II – верховный главнокомандующий русской армии: последствия и уроки в контексте элитистской парадигмы // Государственное и муниципальное управление. Ученые записки. Ростов-на-Дону: 2018, № 4. – С.154.
33.   Белевская М. Я. Ставка Верховного Главнокомандующего в Могилёве, 1915-1918 г.: личные воспоминания. – Вильно: М. Ф. Соколов, 1932. – C.15.
34.   См.: Шацилло К. Ф. Предисловие // Дневники императора Николая II. М.: Орбита, 1991. – С. 750.
35. См.: Дневники императора Николая II. – М.: Орбита, 1991. – 736 с. http://militera.lib.ru/db/nikolay-2_03/index.html
36.   Данилов А.Г.  Николай II – верховный главнокомандующий русской армии…  ¬– С.155.
37.   Шавельский Г. И. Воспоминания последнего протопресвитера Русской армии и флота. – Нью-Йорк: Изд-во им. Чехова, 1954. – С.395.
38.   Данилов А.Г.  Николай II – верховный главнокомандующий русской армии…  ¬– С.155.
39.   http://militera.lib.ru/db/nikolay-2/index.html / 22 февраля 1917 года
40.   История России, XX век: Курс лекций. ¬– С.121–122.
41. Ленин В.И., Полное собрание сочинений, М., 1967 г., Том 30, с. 328.
42.   История России, XX век: Курс лекций. – С.140–141.
43.   Цит. по: Варфоломеев Ю. В. Закат Российской империи, или Образ власти революционной эпохи (по материалам Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства).– Саратов: Изв. СГУ, 2014. Т. 14, вып. 2. – С.20.
44.   Верховский А. И. На трудном перевале. – М.: Воениздат, 1959. 448 с. – С.238.
45.   Малышев В.В. Герои, жертвы и злодеи. Сто лет Великой русской революции. – СПб.: Страта,2017. 190 с.
46.   Генерал Кутепов. Сборник статей. – Париж, 1934. – С.169. http://militera.lib.ru/bio/kutepov/index.html
47.   Гурко В. И. Черты и силуэты прошлого… – С.1135.
48.   Верховский А. И. На трудном перевале. – C.172. 
49.   Малышев В.В. Герои, жертвы и злодеи. Сто лет Великой русской революции. – СПб.: Страта,2017. 190 с.
50.   См.: Википедия/ Отречение Николая II от престола.
51.   Цит. по-: Нефедов С. А. Реабилитация Николая II. – С.13.
52.   Волобуев П.В. Первая мировая война и судьба России. – С. 414.
53.   Солоневич И. «Народная монархия», М., 2003. – С. 137.