По имени и отчеству

Он, конечно, был никакой не Дворец. Вон в Питере Дворец пионеров размещался в бывшем Аничковом  дворце, где танцевала сама Наталия Николаевна Пушкина. А наш – маленький, тесный, стиснутый с двух сторон зданиями бывшего главпочтамта и многоквартирного жилого дома с закругленным фасадом.
Это было очень долгое (по меркам детства) место работы моей мамы. И это совпало с тем периодом  жизни, примерно от трёх до семи лет, когда всех вокруг зовут тетя Рая, дядя Коля, дядя Федя и так далее. Но тех, кого и сейчас вспомню звали по имени и отчеству.
Моя мама Клавдия Григорьевна – завуч Дворца пионеров. Она сидит за письменным столом в маленьком кабинете, вместе с директором Екатериной Дмитриевной. Кроме чернильного прибора и какого-то «пресс-папье»  со стеклянной ручкой, меня ничего здесь не интересует.
В комнате слева, через одну, – костюмерная. Тамара Станиславовна (все это имя произносят благоговейно: «ведь она эвакуирована из Ленинграда во время войны и вот-вот оставит нашу балетную студию и вернется к себе домой», волнуясь, шепчутся «балетные» девочки лет на шесть  постарше меня) следит за одеванием  маленьких балерин в костюмы к «Вальсу цветов» из «Спящей красавицы». Это день Первомая. Сейчас их поставят во главе одной из колонн демонстрантов, а возле здания старого театра их и меня с маленьким флажком даже сфотографируют… Не с этого ли момента балет – самое большое из моих пристрастий?
Направо – очень маленькая комнатка, в ней  два стула и пианино, на котором Евгения Сергеевна играет так вдохновенно, что дети всех кружков, кроме мальчишек, хотят стать пианистами! Мне тоже хочется. Даже больше, чем балериной. Но, оказывается, чтоб учится игре на фортепьяно, надо ещё и дома иметь инструмент, чтоб выполнять  домашние задания. И когда я завожу дома разговор о покупке инструмента  моей мечты, мама говорит:
– Вот накопим денег – купим!
А дедушка шутит:
– Да куда ж мы его поставим? Разве что в стайку?!
Нет, в стайку, где живут корова, козы, кролики, мне почему-то мое будущее пианино ставить не хочется!
А Евгения Сергеевна, милая, мягкая, добрая, предлагает моей маме поучить меня немного и без домашнего пианино.
Лестница на второй этаж кажется просто огромной. Там, наверху, разделённые актовым залом занимаются та-а-ких два кружка!!! В одном работает Максим Иванович, художник. Там царят  мольберты, стоит тишина, и дети похожи на серьёзных взрослых. Я благоговейно заглядываю в комнату, смотрю на рисунки ребят – чаще это портреты гипсовых голов каких-то греческих богов, которых я пока не знаю. Мама говорит, что Максим Иванович очень талантлив…
В комнате слева – Комаров. Просто Комаров. Молодой, русый, улыбающийся. Это потом Лев Александрович станет создателем  легчайшего самолета в мире «Малыш». А пока я вдыхаю острый запах дерева и клея, задираю голову вверх и смотрю на подвешенные на потолке авиамодели. Лев Александрович – прекрасный фотограф, он всех  ребят «снимает» на фоне скульптуры кудрявого мальчика – Ленина. И когда мне купят новенький гарусный китайский костюмчик, сфотографирует, навсегда оставив в памяти одно из чудных мгновений детства…
Когда я подросла, а Дворец переехал на улицу Ленина чуть выше, взошло в моей, как казалось, длинной-предлинной  биографии детства  имя – Георгий Александрович Горев. У меня плохая память на лица. А вот голоса… Помню даже  интонации.
Так вот, у Георгия Александровича  был особый, вибрирующий голос. Так вокруг не говорил никто. Я не была звездой его драмкружка: всего-то маленькие роли – Коли Колокольчикова в «Тимуре и его команде» да Жигана в «Р.В.С.». Но это был А. Гайдар – главный писатель детей послевоенного поколения. И всегда хотелось после занятий в драмкружке много-много читать. Я не могу назвать себя высоким именем «режиссёр», даже имея свой маленький школьный театр песни. У меня иная специальность – просто учитель, но я рвусь всю жизнь меж школой и пристрастием к театру во всех его проявлениях.
Георгию Александровичу впору было играть в хорошем театре, а доводилось работать  в драмкружке с детьми. Но для ребят он был  всегда величайшим актёром  и режиссёром…
Тех, кого я встретила в детстве во Дворце пионеров, – людей, без влияния  которых никогда не состоится маленький человек как личность, – я всю жизнь вспоминаю по Имени и Отчеству.