Демографический след коронавируса

               
                (полемические заметки)

…И снова какая-то неведомая зараза пошла гулять по белу свету.  Снова болезнь, словно лесной пожар, вспыхнув от неведомой искры, неумолимым смертоносным вихрем принялась охватывать огромные пространства, сея повсюду панику и ужас. И, словно зомбированное этой новой заразой, население всей нашей огромной планеты снова начинает испытывать состояние массового психоза.

Что это? Начало апокалипсиса, пока ещё непонятного происхождения?  Это такой пока не знаемый нами закон природы или  чей-то злой умысел?

Наши древние предки, наверное, недаром среди прочих ужасов конца света на первое место ставили болезни. Неведомые болезни во все времена внезапно косили огромную массу народа, а потом так же неожиданно вдруг уходили. И ведь действительно было странным: если не существовали в те времена никакие средства лечения, то почему не вымирали поголовно все, кто жил и находился рядом с заболевшими? Почему массовые эпидемии тех лет, забирая жизни миллионов людей, уходили, возвращаясь через некоторое время уже в другом обличии, а потом снова уходили?

*

А может быть, ответ бесхитростно прост, ведь он естественным образом укладывается в рамки логики природного регулирование нашей человеческой популяции. В природе численность любых популяций испытывает постоянные колебания. Ученые-биологи утверждают, что численность особей той или иной популяции живых существ населяющих нашу планету, напрямую зависит от размеров района их проживания. Так, у насекомых и мелких растений открытых пространств численность особей в отдельных популяциях может достигать сотен тысяч и миллионов особей. У животных и у людей, как мы знаем, – всё гораздо сложнее.
В этом и состоит принцип минимального размера популяций. Минимальная численность популяций, обеспечивающая существование вида, является специфической для разных видов. Выход за пределы минимума грозит для популяции гибелью.

           Но тогда, наверное, есть основание предположить, что возможен и их максимум. Американский биолог  Ю. Одум первым  объяснил, что  регуляция численности популяции есть результат комплекса воздействий сред абиотической (температура и состав воздуха, влажность и т.д.) и биотической (нехватка пищи, хищники, паразиты). И это объяснение с некоторых пор стало именоваться сопротивлением среды.

Казалось бы, вот она разгадка болезней – сопротивление среды!
Но где спрятан механизм этого самого сопротивления? Как, например, объяснить известные факты, когда тучи размножившейся до гигантских количеств саранчи в какой-то момент вдруг поворачивали в сторону водного массива и массово там погибали? Как консолидируются болезнетворные вирусы прежде, чем «понять», что настало время действовать? И каким образом они, «осознав»  своё подлое дело выполненным, понимают, что пора уходить? Неужели у человечества те же сопротивления среды, что и у всего живого на планете?
Известный американский (с российскими корнями) ученый, специалист в области популяционной динамики П. Турчин в одной из своих работ пишет об этом так: «…вековые циклы колебания численности населения – это общая закономерность макроисторического процесса, а не набор отдельных случаев, каждый из которых объясняется частной причиной».

И в поисках такого объяснения он ссылается на идеи английского демографа Томаса Мальтуса, который считал, что экономические бедствия, часто сопровождающиеся голодом, эпидемиями и войнами, ведут к падению рождаемости и повышению смертности, в результате чего скорость роста населения снижается (или даже становится отрицательной), из-за чего, в свою очередь, средства к существованию вновь становятся доступнее. Факторы, ограничивающие рождаемость, ослабевают, и рост населения возобновляется, рано или поздно приводя к новому кризису средств к существованию.
 
Сделав анализ всех научных воззрений на колебания численности населения П. Турчин приходит к выводу: «Вековые колебания не представляют собой строгих, математически четких циклов. Напротив, они, по-видимому, характеризуются периодом, довольно широко варьирующим вокруг среднего значения...  Кроме того, социальные системы открыты –  в том смысле, что они подвержены влиянию внешних воздействий, таких как изменения климата или внезапное появление эволюционно новых возбудителей болезней».

*

Да, математически рассчитать развитие нашего социума, наверное, действительно невозможно. Но ведь нам и без всех этих ученых выкладок ясно, что человечество, живя как-то не совсем праведно, движется абсолютно не туда, куда нам всем хочется. Не русское «авось», а «авось» глобальное стало определяющим вектором развития человечества. Мы живём так, как будто не замечаем взрывоопасности нашего земного существования.

Мы почему не пытаемся консолидировать все наши разрозненные государственные устои, экономические системы и социальные институты? Природа (Бог или Космос – кому как угодно это называть) уже не раз нам давала понять, что рано или поздно нас ждут такие катастрофические вызовы, в сравнении с которыми все эти коронавирусы – мелкая неприятность. И если от этой вобщем-то излечимой болячки наше мировое сообщество тут же входит в ступор, то что ждать от куда более серьёзных испытаний?

Новая зараза, наверное, не напрасно щадит подрастающее поколение планеты. Может быть это жестоковато, но как иначе исправить складывающуюся тенденцию к старению населения? Неужели же нам непонятно, что смертность людей пожилого возраста выше там, где их среди нас больше? Коронавирус  ускоряет процессы разрушения организмов, потому что это и заложено в логику эволюционного развития всего живого. Если человечество всеми правдами и неправдами цепляется за продление жизни, то Природе и ничего не остаётся, как ставить всё на свои места.
Вирусные инфекции неизлечимы, потому что они постоянно мутируют. Слава Богу, что от страшных инфекций у нас есть вакцины. Но это совсем не означает, что от них мы полностью застрахованы.

  Похвально, что наша страна упорнее других справляется с этими вызовами Природы. И хочется надеяться, что именно нам удастся когда-нибудь разгадать те загадочные колебания сопротивления среды, за которыми таятся катаклизмы. Разгадать – но не победить. Хотя уже то, что мы будем когда-то «знать врага в лицо», вселяет осторожный оптимизм.