На злобу дня. Затевахин и коронавирус

      
             Миниатюра из серии "Иван Затевахин и другие"

      Услышав разговоры и шум у баньки Затевахиных, Полина Тимофеевна осторожно ступая, скрипучий снег не один раз её предавал, подкралась к забору. Было у неё потаенное местечко, откуда и подсмотреть можно, и разговоры  соседей слушать. Иван пару раз заставал тетку Полину за этим неблаговидным занятием, один раз даже холодной водой облил через забор, чем Полину Тимофеевну весьма расстроил. Но сейчас вряд ли Иван видел её, гостем занят, не до неё. Но на всякий случай глянула вверх: всё же зима, а вдруг опять водой…
      Устроилась удобнее, ждать придётся долго - Затевахин парился. Но не прошло и десятка минут, дверь баньки распахнулась, наружу выскочили двое голых мужчин и в сугроб.
      Смех, крики. Тимофевна прислушалась.
      - Ух-ань! Красота! Ух-ань! Чудеса!!!
      Ваньку она узнала сразу, а вот обличье второго ей неизвестно. Стоп! Это же китаец! Ну да, китаец. Глазки узенькие, лицо круглое, ножки кривенькие, волосики черные.
      Ки-та-ец!!!
      Тётка Полина была человеком просвещенным, телевизор смотрела ежедневно и что на земле делается, знала. По миру коронавирус бродит, а у соседа в гостях китаец, да ещё прямо из Уханя, оттуда, где свирепствует новая, страшная и неизвестная болезнь.
      Она поднялась со своей дежурной табуретки и засеменила домой.
      - Свет, а Свет, у Затевахина в гостях китаец из Ухани. Надо срочно звонить в полицию. Давай, звони!
      Невестка посмотрела на свекруху с удивлением.
      - Какой китаец! Что-то вы не то Полина Тимофеевна говорите. Глупость.
      - Ей бо! Сама слышала, гость кричал «Ухань!», а Ванька поддакивал. Звони немедля!
      Светка развернулась и пошла в свою комнату.
      - Вам надо вы и звоните!
      Как совестливый и ответственный человек, Полина Тимофеевна набрала номер полиции.
      - Алё. У меня сосед приютил друга из китайского Уханя. Алё, вы меня слышите?
      Новость в поздний час, да ещё в субботу не обрадовала дежурного полицейского.
      - Мужик, ты бы проспался. Не то определим телефон и заберём как вражью силу. Понятно?
      - Послушайте! Я вам не мужик, я женщина и зовут меня Полина Тимофеевна. Меня посёлок знает. А вот если вы не отреагируете, то вражьей силой будите вы, дорогой товарищ. Понятно?
      Абонент на том конце провода притих. Видимо думал, что делать. Через две минуты послышалось.
     - Гражданка, спасибо за информацию. Расскажите подробнее, кто, откуда и прочее. Записываю.
      Тётка Полина приосанилась, дескать, наконец-то их проняло.
      - Пишите. Затевахин Иван. Гость китаец из Уханя. Фамилию не знаю, сами разбирайтесь, потому и звоню. Адрес Затевахина. Диктую… Мой телефон, пишите…
      Время шло. Никто не ехал. Тимофевна раз пять выходила к калитке, затем к забору с соседом. У калитки тишина, а у Ивана дома гремела музыка и, как говорят, дым коромыслом: слышны песни, смех и невнятный говор. И только после полуночи, когда тётка Полина легла в постель, донёсся противный звук мигалок. К дому Затевахиных подъехали две милицейские машины и медицинская «буханка».
Тимофеевна к окну – темно. Она на крыльцо – тоже темень, ни зги не видно.
      Осталось уповать на слух. 
      - Вяжите его! Вяжите, видите! Он в неодеквате. Вяжите! Там разберёмся.
      Послышалась возня, шум, голос Ивана: «За что! Уж и спеть нельзя! Что вы себе позволяете!» и так далее. Полина Тимофеевна была удовлетворена более чем. Она довольно улыбнулась и легла спать. Спала ночь без кошмаров и сновидений: вот что значит, на пользу стране поработала.
      Больница тем временем стояла на ушах. О коронавирусе здесь знали все, но как с ним бороться не знал никто, и уж тем более, никто не мог представить, что в ближайшей перспективе потребуется специализированное отделение или хотя бы палата для больных этой заразой. Доклады главврача наверх были оптимистичны: «Если что, мы этого гада удавим!»
      И вот звонок из полиции: «По адресу такому-то, находится житель китайского города Ухань, срочно его и хозяина квартиры, где он остановился в изолятор, об исполнении доложить в облздрав!» Какой изолятор? Не было никогда такового в больнице. Но что-то делать надо. И принято решение, пока не привезли пациентов, оборудовать флигелёк под карантинное помещение. Но как, холодина - минус восемь. Ситуацию поручили разрулить сторожу Петру Семёновичу. Главврач вызвал Семёныча в кабинет, объяснил ситуацию.
      - Пётр Семёнович, делай что хочешь, но что бы через два часа во флигеле было плюс двадцать и всё изолировано от внешнего мира. Что тебе для дела необходимо?
      Семёныч долго не думал.
      - Литр спирта, буржуйка и полиэтилена метров сто, нет, лучше двести.
      Врач был удивлён.
      - Плёнка и буржуйка, понятно, а спирт зачем?
      А Семёныч размышлял: «Пожалуй, двести метров для теплицы маловато будет, надо больше просить». И будто не услышав вопроса о спирте, ответил.
      - Плёнки надо триста метров.
      Врач махнул рукой: главное сделать дело. На дело и литр не жалко.
      К приезду пациентов флигель оборудован: изнутри оббит толстой полиэтиленовой плёнкой, в центре стояла печь, по бокам две кровати. В этой капсуле было дымно, но температура, была ровно двадцать градусов. Гравврач с подозрением посмотрел на трудяг: лица красны, явно не он мороза, но дело сделано. Семёныч и его друг-сменщик Бобров также были довольны.
      Но Затевахина и его гостя в больницу не привезли. Уже в машине полиция разобралась, что гость Ивана не китаец, по национальности якут, Яков Иванов. Иванов некогда служил с Затевахиным срочную. Сейчас приехал к Ивану на пару деньков погостить. А кричал у бани он, не «Ухань» а «Ух, Вань»: хорошо его Иван веником отделал.
      Вот такая была закавыка.
      Домой Затевахина и его гостя доставили уже без мигалок, в четыре утра.
      А в десять часов мигалки приехали к тётке Полине. Было две черные иномарки. В дом зашли трое. Через час из дому вышли те же трое и Полина Тимофеевна. Мигалки с рёвом умчались.
      Домой тётка Полина вернулась в семь часов вечера. Вернулась пешком, тихая и спокойная. На вопросы родных не отвечала. Молчала трое суток. А на четвёртые раскрылась невестке Светлане.
      - За что мне такая кара пришла. Ведь честная женщина,  ведь без умысла… А мне говорят, что я носитель, прости господи, как там, «фейков»…
      Она достала их кошелька бумажку, надела очки и прочла.
      - Да, вот оно, я даже записала: «Носитель фейков», а ещё я «бот». Представляешь, я какой-то там "бот"! И вообще мне сказали…
      Полина Тимофеевна потянулась к лицу Светланы и тихонько прошептала.
      - Я на иностранную разведку работаю.
      И уже громко.
      - Чтобы я! Полина Забродина! Да на врага… Да ни в жисть!
      Она встала, подошла к иконке в углу комнаты, истово перекрестилась и, чтобы никто не слышал, лишь губами шевельнула: "Прости господи глупую бабу".
      …
      История та в посёлке не прошла незаметно. Потешались взрослые, смеялись дети. Тётка Полина две недели не выходила из дому. В сторону забора Затевахиных уже не смотрела. Иван долго дулся на старушку. Поездка в холодной машине после бани, да в нижнем белье, вышла ему боком, сильно простыл - оклемался дней через пять.
      В больнице произошли изменения - оборудован нормальный карантинный блок для инфицированных больных.
      А вдруг…

      Фото из интернета