Сверчок. Коллежский секретарь. Гл. 74. Вольность и

                Сверчок
                Часть II
               Коллежский секретарь
                74
           Вольность и законность 
            
               Мир устроен плохо!
               Мы в России находимся под двойным гнетом!
               Угнетение политическое и духовное!
               Сгущенная мгла предрассуждений…

                В «Вольности» я писал:

                Везде неправедная власть
                В сгущенной мгле предрассуждений
                Воссела — рабства грозный гений
                И славы роковая страсть.

             Суеверия и политическое и священное подкрепляют друг друга!
             Наполеон показал, что такое власть и тирания!
             Во главе угла должна стоять законность.
             Я верю в закон!
 
В то время закон толковали двояко. Так нас учили в Лицее.

               Естественный закон!             
               Положительный закон!

     Под естественным законом разумели некоторую воображаемую систему неотъемлемых прав человека, не зависящих от времени и места. Под положительным законодательством разумели существующие законы. При этом такое различение предусматривало противоречия, какие могут быть между «естественным» и «положительным» законами, равно как и между положительным законом и гражданской практикой властей. Так же, как отдельные исполнители могут, злоупотребляя властью, по произволу попирать права, обеспечиваемые существующими законами, так точно и реальное законодательство может попирать естественные права человека. При этом естественный закон рассматривался как незыблемый и неизменный, закон положительный был обусловлен временными обстоятельствами. Практика показывала необходимость непрерывной законодательной деятельности, т. е. постоянного изменения законов.
        Проблему сочетания вольности и законности я рассматривал как проблема равенства всех перед законом.
              Нарушение вольности виделось в нарушении закона.
              Я вспомнил речь Куницына при открытии Лицея: «Приуготовляясь быть хранителями законов, научитесь прежде сами почитать оные; ибо закон, нарушаемый блюстителями оного, не имеет святости в глазах народа». К этому месту Куницын приводил весьма любопытную цитату: «Закон — ничто, если он не является мечом, который безразлично движется над всеми головами и поражает всё, что возвышается над уровнем той горизонтальной плоскости, в которой он движется». Этой цитатой, разъясняющей смысл сказанных слов, Куницын ставил вопрос о законности в неразрывную связь с равенством перед законом.
             Когда речь шла о законе, то его конкретное применение видели в судебной практике. Отсюда образ «меч закона». А так как основной порок видели не в законе, а в его нарушении, то предметом обличения являлась та порочная практика беззакония в суде, которая характеризует суды и екатерининского и александровского времени.

             Лишь там над царскою главой
             Народов не легло страданье,
             Где крепко с вольностью святой
             Законов мощных сочетанье;
             Где всем простерт их твердый щит,
             Где сжатый верными руками
             Граждан над равными главами
             Их меч без выбора скользит
             И преступленье свысока
             Сражает праведным размахом;
             Где не подкупна их рука
             Ни алчной скупостью, ни страхом.

            Подкупность суда, зависимость от сильных мира, с одной стороны, и безудержное взяточничество, с другой, — вот основные пороки суда.