Ее предали?

«Любит, не любит?». Гадаем мы. И слетают по одному лепесточки с ромашки. И мы почему-то надеемся, что этот светлый цветок знает тайну жизни и смерти.

Да, я не оговорилась. Ведь у любви есть и начало, и конец. И только в самом укромном, самом дивном уголке человеческой души теплится надежда на ее бесконечность и бессмертие.

Ничто не проходит бесследно — это непреложная истина. Все события, происходящие с человеком, откладываются в его памяти, иногда просто ощущением радости, тихого покоя, иногда кровоточат, как незаживающая рана.
Она поняла. Ее в очередной раз предали! Причем как-то мимоходом.

Что это, Господи? За что? Повторяет она бесконечно, в такт этим словам, раскачиваясь на стуле. Мысли ясные, но такие огромные, как дома-небоскребы. Они не умещаются в ее маленькой головке.

Вот оно – это состояние — душа разрывается от боли! И как это люди не понимают этого выражения? Наверное, пока не доведется испытать боль в душе самим ...Рациональные люди утверждают, что души нет. Но что же тогда так болит?

Нет, душа существует и это самая важная часть человека. Только у одних она маленькая-маленькая и люди ее прячут подальше от чужих глаз. А у других она огромная как мир, занимающая все их существо, и ее не спрячешь.

Любое неосторожное движение и ей (твоей душе) больно. Кто-то очень хорошо сказал. «Каждый человек — это Вселенная».

Она любила и была счастлива, но все  в одночасье рухнуло. Говорят, мы не умеем ценить то, что имеем. Нам надо все больше и больше — вещей, денег, чувств, любви ...

Да нет, любовь нельзя измерить. Она либо есть и всегда огромная, так как иной она быть не может, либо ее нет. Это мы себя только уговариваем, что бывают остатки любви, что ее можно воскресить, за нее нужно бороться — как в отделении реанимации городской больницы за жизнь человека.

А может быть в душе одного человека, который любил, она и продолжает жить, а у того, другого, ее и не было вовсе? Он просто на определенном, удобном для него отрезке времени позволял себя любить, тешил свое самолюбие (ведь каждый достоин любви). Каждому приятно ощущать, что его единственного, выбрали среди многих. Он ведь не сомневался, что он лучший, но и подтверждение этой аксиомы приятно. Так и нежился бы в лучах этого теплого чувства... Но увидел еще одно укромное местечко – а вдруг там его будут любить еще крепче?

Ну что вы, он никогда не признается в подобных чувствах. Возможно, даже будет утверждать, что на сей раз полюбил сам (а прежде – ошибался, принял то, что само плыло в руки, и все ждал, ждал ... настоящей любви…).  А иные даже не оправдываются. Просто переходят от одной к другой, либо имеют одновременно и ту, и другую, даже не замечая, что предают ежесекундно обеих.

А вот она терпеть предательство не умела. Поняла, что предали и отрезала. Либо все, либо ничего. Вот и имеет это ничего.

Больно. Ой, как больно ...

Одно слегка успокаивает, если можно так выразиться, что для кого-то такой удар бывает смертельным, а она твердо знает — обязательно выстоит. Ведь не в первый раз предали — во второй. А еще говорят, что снаряд дважды в одну воронку не попадает ...

Глупо. Не набралась ума-разума после разрыва с первым мужем. Понадеялась, что может быть любимой. И ведь есть за что. Умненькая, ладненькая. Все при ней. И ничего, что двое детишек. Они уже почти взрослые, да какие пригожие. Можно только гордиться. И она гордилась, что не сломалась, одна смогла их поднять. Это были ее милые создания. И хорошие, и плохие одновременно, но ее сотоварищи, которые не бросали ее в трудные минуты жизни. А такие у нее были.

«Как тебе повезло с детьми», — часто говорили и завидовали знакомые и даже мало знакомые люди. «А уж как им повезло с мамой…», — отшучивалась обычно она. И только она знала, сколько за этими веселыми словами скрывалось трудных дней, беспокойных и бессонных ночей. Только она знала, какой это титанический труд. Но и любовь была и есть – безмерная, всепоглощающая и всепрощающая любовь к детям, и ее нереализованная и спрятанная до поры женская сущность. Поэтому все молодые годы без остатка были отданы детям и работе ради этих детей… И все же она сама это понимала и часто говорила: «Бог наградил меня детьми».

А когда она по болезни слегла, да, в буквальном смысле, надорвалась и не могла ходить полгода, именно эти два милых существа (ее дети) взвалили на себя все — хлопоты по дому, по уходу за ней, лежащей почти без движения с дикими болями. И как они держались по отношению к ней! Никакой унижающей ее жалости, ни слова жалобы. Одна вера и любовь. Они в нее верили и она поднялась!!! С Божьей помощью, с любовью хороших и добрых людей и с помощью своих детей.

Она знала, это дорогого стоит!!! Свое основное предназначение в этой жизни она уже выполнила, родила и воспитала двух светлых людей. С ними будет легко другим людям. Они и сами любят людей. Понимают, что есть плохие и хорошие, но (в отличие от нее самой, непримиримой) принимают всех людей такими, какие они есть, не надеясь их изменить, переделать.

А их мамаша всех измеряет своей меркой –– все должно быть на максимуме. Работать, значит в полную силу, любить — значит безмерно, безоглядно. А вот всегда ли бескорыстно? Сложный вопрос. Но корысть, как ни крути, есть. Если он твой, единственный, то должен любить только тебя. Целиком и полностью. Как ты.

А ему может Бог любви-то отмерил совсем чуток – на ладошке. А надо еще мать свою любить, пока она жива, работу, отечество и, худо-бедно, женщину, с которой делит ложе и кров. Бог с ним. Это у тебя любовь огромная, обнимающая весь свет...

А ведь действительно, когда женщина любит, сияние ее чувства освещает своими лучами весь мир. Люди говорят, — «Светится вся от любви».

Но ее предали и все рухнуло!

Предали самое святое — веру в чистоту человеческих отношений. Ее просто использовали. Для того человека, который несколько лет был рядом, нормой оказалась двойная жизнь. Причем, он одинаково удобно себя чувствовал и там, и там. Он выбирал.

«Любишь ту другую?» — Не знаю. «Что-нибудь чувствуешь?» –– Не знаю. «А вообще, что такое чувствовать?». Он так всегда спрашивает. 

«Смеется надо мной, издевается, или действительно не понимает, что значит жить, чувствовать, любить, страдать, переносить боль», –– думала она.

Неужели может быть в судьбе все так рационально?  Просто решил, что пора жениться и родить ребенка. Любишь, не любишь, разве это важно?

Да, важно!

Она никак понять не могла. Всем существом своим — этого понять не могла. А может он и правда еще не встретил ту единственную, что отогреет его душу? Оправдывала она это бессердечное существо и мучалась, забывая, что сама согревала его несколько лет и видела его светящиеся глаза в чудные моменты, как ей казалось, их счастливой жизни. А может он и тогда лгал? Он же не считает ложь пороком. Как он выражается, он просто не все рассказывает. Просто, просто, просто ...Все у него просто… Так и пройдет по жизни.

Но она раньше об этих его мыслях не знала. Наделяла его несуществующими достоинствами, ничего не просила взамен. Приходил, когда хотел, и уходил, когда хотел… Ее это устраивало. Она работала, много работала, и как могла, воспитывала своим примером своих детей. Она всех людей по себе мерила. Сама не лгу, значит, и другие мне лгать не имеют права.
Ан, нет, имеют. И только Бог им судья.

Сколько обманутых женщин ее могут понять. Хочется крикнуть: «Уйди из моей жизни и никогда, слышишь, никогда не возвращайся!». А скривившиеся губы униженно шепчут: «Вернись. Я же люблю тебя. Умоляю – не уходи. Мне одной плохо». И все возвращается снова «на круги своя». Ее любовь, его ложь, общее непонимание, недомолвки, и полное, но тщательно скрываемое, отсутствие веры.

Ее веры. Той безоглядной веры, которая была, и которая необходима не только в любви к Богу, но и в любви к близким тебе людям. Без Веры нет Любви. Какие же остатки, осколки мы пытаемся сохранить, уговаривая себя, что простили?

Или прощение должно быть полным? Если любишь – простишь!!! А тот обманувший именно с той уверенностью и будет жить. Можно вновь солгать, обмануть и снова все сойдет с рук?

Достоин или не достоин веры,  тот, кто солгал единожды? Кто знает? Ей еще предстоит ответить на этот трудный вопрос ...Жизнь у нее будет длинная.