Ромочка Рассказ-миниатюра

Ромочка   Рассказ-миниатюра

Был период самого начала развала  единого великого государственного образования.  Внимание народов СССР идеологи от руководства государства отвлекали целой серией  ежедневных  трансляций съездов: шли нескончаемые дебаты, дебаты, дебаты. У телеэкранов застряло всё гражданское  население необъятного Союза, изумлённо и с пристрастием прислушиваясь к горячим выступлениям молодых депутатов, пытающихся отстоять целостность страны от призывов либералов к новой социально-экономической и политической системы управления государством, откровенно выстраивающих  свои позиции по разъединению республик, призывая их к якобы приобретению   национальной суверенности их республик.
В зале одного из частных домов  в проёме серванта располагалась клетка с зелёным попугайчиком Ромочкой. Днём обитатели дома периодически включали  магнитофон, чтобы прослушать кассеты с выступлениями Михаила Задорнова, или музыку, главным образом классическую. Ну, и, учитывая то, что  обитателей в доме достаточно много, включая двоих подростков мальчика и девочку и вечно щебечущую кроху,  – первоклассницу Маргариту - то есть восьмерых обитателей дома, а также приходящих к ним их друзей и подружек, любивших по трещать "жёстиками", - в доме практически не было тишины. Вечерами всё семейство, едва отужинав, устраивались вокруг телевизора и и с напряжённым вниманием слушали трансляцию съездов КПСС.  Нередко собирались и  за круглым гостеприимным столом, чтобы отметить небольшие торжества: дни рождений, праздники или просто в целях  воскресные встреч друзей.
Всё это  время  Ромочка, весьма  и весьма талантливый зелёный попугай,  впитывал в себя довольно большое множество слов, заучивая их с необыкновенной для него любознательностью и способностью, и периодически позволял себе  включаться в круг общения  всех присутствующих людей , демонстрируя свои обширные знания русского языка, и умеющий  сравнительно точно передавать звучание голосов, имитируя всё разнообразие их, как обитателей дома, так и  из числа некоторых постоянных гостей.  Особенно,  Ромочке уж очень нравилось повторять довольно сложные слова, такие, как: Горррбачёв, прррезидент, беззобраззие, конституция, перестройка, консенсусс, национальная неззависимость, плюрррализм, Шахназзаррров, федеррративнойное усстррройство госсударррства и другие, которые уже и  не вдруг вспомнишь.
Естественно, в доме. кроме того, что слушали все съезды, ещё и обсуждали выступления на них, из чего Ромочка взял на вооружение любимые им связки слов: "Горррбачёв - полное беззобррраззие!", "Горррбачёв - ррразвал!"  –  последнее из арсенала слов хозяина дома. Домочадцы утверждают, что их Роммочка заговорил с четырёх месяцев - и, конечно же, , в таком окружении в течение двух лет его "лексикон" пополнился большим словарным и имитационным запасом голосов.
И, вот, мало по малу, волна съездов поутихла, и в доме чаще звучали голоса Михаила Задорнова, самих обитателей дома, главным образом, детей и хозяйки дома, и классическая музыка. Особенно Ромочку привлекала  музыка Камиля Сен-Санса и Мусоргского. Пока звучала музыка Сен-Санса, Ромочка сначала затихал, затем что-то ласково, но не разборчиво бормотал, закрывая свои глазки-бусинки.  Но когда раздавался момент переклички птичьих голосов и их щебет,  вдруг встрепенувшийся Ромочка, то взволнованно трепеща ходил туда и обратно по жёрдочкам своей большой клетки, то останавливался и пытался изобразить эти птичьи голоса в сопровождении музыки, всякий раз срываясь с голоса на хрип. И делал он это  столь упорно и настойчиво, что, в конце концов, потерял голос и затосковал:  плохо ел, сидел  нахохлившись, ни на кого не желал реагировать, хотя раньше готов был мгновенно встрепенуться в ответ на ласковое обращение к нему домашних, при котором всячески прихваливали  "птичку, умничку, Ромочку, лапочку" и т. д.
Пришлось везти Ромочку к орнитологу, где получили соответствующие рекомендации по восстановлению голоса. Сначала Ромочка начал что-то тихо бормотать, но, по-прежнему  он не реагировал на призывы к нему обитателей  дома. Прошёл довольно приличный промежуток времени его замкнутого образа жизни. Он долго не отзывался на голоса домашних и их  изъявления приветствий и  тёплых чувств к нему.
Но, однажды, наша  звонкоголосая  первоклассница Маргарита, которую, кстати, Ромочка любил больше всех, показывая это всем своим поведением и разговорчивостью, вставила кассету с музыкой Сен-Санса. Ромочка, что-то до этого бормотавший, вдруг замер на какое-то мгновение. Затем, встрепенулся и начал ходить по жёрдочке туда и обратно, затем остановился и начал, наконец, "петь" сам себе дифирамбы: "Ромочка, птичка-умничка, Ромочка хороший, чка-чка-чка, Ромочку любят, Ромочка – молодец!». Временами он замолкал, но когда раздались звуки птичьих голосов, их пения и щебета в повторении лесного эха, Ромочка резво защебетал, но своим голосом, уже не пытаясь имитировать птичьи голоса и саму музыку, а просто слушал её, притихнув, и периодически щебетал на свой собственный лад.
Вот, таков был этот Ромочка.