Живые мертвецы

 
Родина моя униженная,
Потерялись дети твои.
Знаю я, на них ты обиженная,
Образуй ты детей, сбереги.

Коль поможешь ты встать с колен им,
Обогреешь, отмоешь, спасёшь...
Станешь снова сильной Державой!
Будут счастливы дети - сама расцветёшь.

   Дом был очень старой постройки ещё 1905 года. Под всем домом подвальное помещение   со сводчатым потолком с маленькими нишами и множеством закоулков.  Когда заходишь в подвал в одиночку, становится, как то неудобно, можно сказать даже жутковато и хочется поскорее выйти из этого подвала.  По старому обычаю первой в дом запустили кошку Муську, чёрную красавицу с белой грудкой, с беленькими сапожками на лапках, которая жила у них более пяти лет. Но, кошке почему- то никак не хотелось заходить, она делала нервный круг в прихожей и спешила выйти на улицу. Вначале все смеялись над Муськой, а потом хозяин Сергей, рассердившись, сказал:
   - Ну, что так и будем стоять на улице из- за причуд кошки?
Жена взяла на руки кошку и переступила порог своего «нового» жилища с тревогой, поглаживая Муську:
   - Что плохой этот дом? -  спрашивала Людмила, с недоверием оглядываясь по сторонам.
Прошло два дня в заботах, по обустройству дома. Наконец, всё стало на свои места. Можно расслабиться и начинать новую жизнь на новом месте.
   - Вся семья в сборе, дети рядом, - сказала хозяйка за ужином, - а, где же Муська?
Все стали вспоминать, когда  кто её видел в последний раз. И оказалось, что её не видели со вчерашнего вечера. Стали искать в доме, в подвале. Не нашли. С тех пор её никто не видел.
    - Почему она ушла? – часто думала Людмила.- Ведь кошка была очень привязана к семье.
Как же ей не нравился район, где она теперь жила. Казалось бы почти центр областного города, частный сектор. И надо как не повезло, на этой небольшой улице находились две  самогонные точки.  Продажа самогона велась открыто круглосуточно. Спеша утром на работу, она шла сквозь толпы незнакомых людей, определённого вида, которые бежали со всего города к этим заветным точкам. Это было невыносимо, она жаловалась вечерами мужу:
    - Мне страшно  здесь жить. Идёшь по улице, а навстречу тебе «живые мертвецы».
Сын поддержал мать, - да мы с Натальей тоже долго привыкали к местным кадрам. Потом решили надо абстрагироваться.
  - Вы представляете? Идет пьяная женщина с двумя маленькими девочками, матерится, на чём свет стоит.
    - Это, наверное, Иришка с соседнего дома, - засмеялась дочка.
   - Мама, кого - бы ты не увидела ужасного, ты смотри не сделай им замечание, - сказал серьёзно сын.
    - Почему? Это же невозможно смотреть, идёт пьяная и бедные детки малюсенькие.
    - Послушай меня мама, сделаешь замечание, потом долго будешь вспоминать, что получишь в ответ,  и плакать.
    - Ты на них не смотри, - успокаивал её муж. Хотя,  райончик и вправду не позавидуешь!
Сергей очень любил читать.    За чтением он просиживал до полуночи. И вот в одну из таких ночей, он за своим любимым занятием присел в соседней комнате. Была жаркая летняя ночь и Людмила, слегка приоткрыв форточку, пустить ночного свежего воздуха, уснула. Во сне, слышит какой - то шорох, с закрытыми глазами думает:
    -Слава богу! Пораньше решил лечь спать.
Открывает глаза. Над ней в форточке висит в лунном свете чужой мужик по пояс.
   - Серёжа! Неси ружьё. – Закричала она. Почему ружьё? Ружья в доме никогда  не было.
Но это подействовало. Мужик, выскальзывая из форточки, со страхом в голосе прокричал:
    -Что сразу ружьё? Я только банку для варенья хотел попросить.
Сергей вбежал в комнату, когда ночной любитель варенья перескакивал через штакетник.
     - Знаешь, Серёжа я узнала этого гостя.
    - Как ты его могла узнать?- недоверчиво спросил муж.
    - Он мне встречается частенько по утрам. Он не бомж.  Алкаш, он где - то живет не далеко.
На следующее утро он и вправду встретился Людмиле, когда бежал на заветную точку. Правда, почему то перешёл на другую сторону дороги, и внимательно что -то рассматривал у себя на рваном башмаке.
     Как же хотелось вернуться в свой маленький городок, где все друг друга знают. Где на ночь не надо снимать сохнущее бельё. Где всю ночь в открытое окно играет музыка летнего дождя, а по утрам заливаются соловьи.  А когда лягушки устраивали оглушительные концерты в соседнем водоёме, это совершенно не раздражало, а наоборот так сладко спалось под эту музыку. Теперь же оставила во дворе, за заборчиком верёвку не высохшего стираного белья на ночь, утром остался один носок мужа, всё остальное спёрли.
   - Учимся на ошибках жить по-новому,- успокаивал муж. -  Когда  нибудь эта перестройка закончится. Вся шелуха  отпадёт, и люди заживут свободно и счастливо.
    - Ты думаешь,  мы это скоро увидим?
    - Конечно, не может же так продолжаться всю жизнь.
    - Да, повезло нам в такое смутное время жить.
Людмила  очень страдала от такого унизительного положения, в котором оказалась её любимая страна. Она часто вспоминала интервью с молодым человеком, из какой - то маленькой  африканской народности. Она даже не знала о существовании такой страны. 
    - Вот стоит худой  чернокожий молодой человек  и говорит нашему журналисту:  - Я всегда  знал, что Россия это такой огромный, сильный,  непобедимый  слон, а оказалась это большая беззащитная амёба.  И так мне стало обидно за мою Родину.  И вот теперь иду я по утрам на работу и вечером с работы через вереницу бомжей и алкоголиков и вспоминаю это интервью. И хочется закричать:- Где вы милиция? Или полиция? Мать вашу!
    - Встретил я Горелова, дружка своего с детства, так он работает в полиции.  Я ему рассказываю, так мол и так, невозможно по улице пройти. Куда вы глядите? 
А он, –  в засаде сидели, два раза подавали рапорт начальству. Но наш рапорт уходил под сукно или в мусорное ведро. Думаешь, нам не обидно?
Ночью был проливной дождь. Людмила проснулась от страшных раскатов грома. Комнату освещали всполохи молний.  Вдруг за окном послышался душераздирающий крик:
-Помогите!
Людмила разбудила мужа.
- Что случилось?
- Послушай.
- Ну, гроза. – Не успел Сергей договорить, как за окном вновь послышалось:
- Помогите! – Уже потише, но как - то более надрывно.
Сергей подскочил с кровати и подбежал к окну, где уже вглядывалась в сплошную стену из дождя, жена.
Схватив телефон, муж стал звонить в полицию. Людмила набрала номер скорой помощи. В трубке долго и нудно расспрашивали, а вы кто?  Видите или нет,  кто орёт?  А за окном человек всё кричал:
    - Помогите! – И голос у него становился всё тише.
Несколько раз набирали номер скорой и полиции.
  Приехали и полиция и скорая помощь только утром, когда ливень утих и рассвело. Голос с улицы утих уже как час.  В шесть утра в дверь позвонили. Людмила открыла дверь, на пороге стояла молодая красивая девушка,  с пышными уложенными волосами, выступающими из-под пилотки, в подчёркивающей красивую фигуру форме полицейского.
    - Здравствуйте! – поставленным голосом сказала она. Я старший лейтенант  Сидоркина….
   - Я вам звонила всю ночь, когда человек звал на помощь. – Возмущенно сказала Людмила. – А теперь, чем вы поможете человеку? – И закрыла дверь на ключ.
    - Да там бомжа подрезали. - Услышала она голос полицейского Сидоркиной.
Иногда в толпе бомжей и полностью опустившихся алкашей, появлялся новый, приблудный товарищ. Он ещё был, более - менее, прилично одет, лицом сильно отличался от  них. Проходя мимо , можно было слышать,  как этот новенький в захлёб рассказывает своим друзьям, какой он был ещё вчера крутой. Что была семья, была дорогая тачка и дом был. А баба, какая у него была красавица! Всё у него было, перестройка всё отняла. Но, он обязательно выберется из этого временного затруднения.
Собутыльники ему сочувственно кивали лохматыми,  месяцами немытыми и нечесаными головами. Они всё понимают. Они всё это проходили.
Через короткое время грани между этим новеньким  и закоренелыми бомжами начинают стираться. На лицо накладывается несмываемый бомжовский отпечаток, одежда,  когда то более- менее приличная, превращается в вонючие, рваные лохмотья. Проходит ещё немного времени, и он куда - то исчезает, навсегда. А на его место приходит новенький или новенькая,  попавшая во временные трудности, из которых очень редко кто сможет выбраться.
Напротив дома Людмилы жила семья Филюшкиных. Отец фронтовик, имеющий множество наград за отвагу, мать бывшая учительница. С ними в доме жила семья сына.  Сын рос нормальным мальчишкой, хорошо окончил школу, затем институт, женился. Наступила перестройка, сын не смог выстоять.  Потерял работу, спился до чёртиков.
Людмила вышла из дома, надо идти на работу. На крыльце у Филюшкиных сын с топором в руках ломится в дверь с криком :
   -Открывай мать! Зарублю сука. -  Со всей дури лупит топором по двери.
За дверью слышен плач старой матери. Мимо идёт местный участковый. Людмила облегчённо вздохнула.
   -Слава богу! Сейчас он этого негодяя,  успокоит.
Участковый смотрит на бушующего Валерку, проходит мимо.
Людмила не поверила своим глазам.  Когда участковый прошёл метров двадцать, она, чуть не захлебнувшись от  негодования, закричала ему:
   - Вы полиция или кто? Вы, что не видите? Он же с топором на родителей …
Участковый остановился. Секунду подумав, повернулся к  пьяному с топором и сказал грозно:
    - Валерка, прекращай буянить.
На, что пьяный, не прекращая долбить в дверь топором, ответил:
    - Пошёл ты на…
И он пошёл. Не оборачиваясь.
    Как то мимо дома Людмилы шла та женщина, Иришка с двумя маленькими дочками, которая ей встретилась, когда то в первый день приезда на эту улицу. Впервые Иришка была нарядная, в платье. На ногах были туфли на очень высоких каблуках, явно великоватого размера.  Иришка шла,  борясь с высоченными каблуками, но с чувством гордости, ощущая себя красавицей. С сигаретой, повисшей в уголке губ. Девочки шли по обе стороны матери, с восторгом любуясь ею.
Заглядывая маме  в лицо, одна малышка сказала:
    -Мама, ты такая красивая!
   - Ну , дык! -сделав полукруг сигаретой перед собой, хихикнув довольно, ответила мать.
Другая, забежав вперёд, добавила:
   - Ты, как настоящая женщина сегодня мама.
   - Вот блин,- глубоко затянувшись, сказала Иришка,- а кто я вам курица на шпильках.  И с чувством гордости взглянула на Людмилу.
Людмила в тот момент видела Иришку в последний раз. Ночью ей нанесут более тридцати ударов ножом случайные собутыльники. И две маленькие девочки будут свидетелями этого кошмара. Как сложится судьба этих девочек  неизвестно.
    Прошло несколько лет. На улице, в центре большого областного города ничего не изменилось.  Всё так же круглосуточно идет торговля самогона на двух точках. Всё так же с раннего утра сползаются со всей  округи  то ли живые люди, то ли «живые мертвецы». Актёры этого ужасного спектакля уже поменялись не один раз полным составом, но через короткое время они становятся, так похожи, на тех прежних,  что трудно заметить подмену.