Глава XII Дизайнер

- Захар, а как у нас обстоят дела со светом? – услышал он знакомый голос у себя в телефоне.
- Со светом всё в порядке. Я расставил все розетки и включатели, определив точки светильников.
- Это всё замечательно, но надо встречаться и ехать выбирать светильники.
- Надо, - согласился Захар, не зная, куда вести таких требовательных заказчиков. Если в случае с Аркадием было гораздо проще, то с Ипполитом требовался не просто определённый уровень самих магазинов, но, и некая слава о них, от тех, кто уже воспользовался их услугами из ближайшего окружения, но только не от Аркадия, или его жены. Всё больше казалось Захару, что Ипполит, старается держаться в стороне от Аркадия, всеми силами пытаясь обойти те магазины, где покупал себе уже что-то тот.
Карабас тут не мог помочь. Если с мебелью уровень магазинов, предлагаемых им не только совпадал с интересами Аркадия, но, ещё и имел широкий диапазон стилей, то со светом было гораздо сложнее. Карабас любил дворцовые, парадные интерьеры с богатыми, насыщенными подвесками люстрами. Заказчикам Захара это, мягко говоря, не вполне подходило. Они понтовались в рамках современных форм, таким образом, самореализуясь в амбициях и взглядах.
Банкирам тяжело жилось в современной мире, перерождающейся Москвы. Постоянно требовалось не просто оставаться на том уровне, который соответствовал их окружению, но и стараться вырваться вперёд, хотя бы ещё хоть на одну позицию.
Зря я связался с этим дизайнером, думал Ипполит. Он был всегда уверен в принятии решений. Делая это быстро, и никогда не переживая о содеянном. И, несмотря на то, что в его движениях присутствовала некая лень и расслабленность, придававшая ему женственности, на самом деле он был жёстким и упрямым. Иначе бы не справился со всеми теми испытаниями, что приносила жизнь, то возвышая, то роняя на самое дно своих грязных трюмов. Но «корабль» неминуемо двигался вперёд и те, у кого складывалось первое, неправильное, поверхностное мнение о нём, в итоге сильно жалели, что не дали себе возможности развить фантазию, смоделировав своё видение этого человека глубже и объёмнее.
И сейчас, начав работать с Захаром, Ипполит отдалённо догадывался, что поступил неправильно, сэкономив деньги на известном дизайнере. Никогда ещё прежде он не жалел их на своё удовольствие, рискуя ими и в бизнесе, не обделял себя, но, только если это было необходимо. Принять же решение, определив степень необходимости ему удавалось всегда верно.
Что же это за такое незнакомое чувство поселилось в нём последние дни? Неужели жалость? Что это, он не до конца понимал, да и может ли таковая быть не к деньгам, а непосредственно к самому себе, такому любимому и ценимому не только собой, но и всем своим окружением.
Тот факт, что сегодня Захару позвонила Тамара, говорил о многом. Например, что Ипполит очень занят, или несколько разочарован в медлительности дизайнера. Всю свою жизнь Захар старался предвидеть грядущий негатив и, порою ему удавалось. Так и сейчас, он, скорее выбирал второе – недовольство со стороны заказчика.
В телефоне был слышен лай Лариски. Она явно ревновала Тамару к дизайнеру, хотя и сама не способна была сделать грамотное предложение, по той простой причине, что не умела говорить по-человечески.
Неужели моя хозяйка не понимает, что сама должна выбрать тот магазин, где бы ей хотелось купить весь внутренний свет в загородный дом? Это же так просто. Нужно всего лишь сказать адрес, а если он не известен, узнать в интернете. Думала Лариска, не понимая всего того коварства, что таилось в глубине Тамариного характера.
Человек, дождавшийся мужа с зоны и оставшийся верен ему, на многое готов. В том числе и на такие вещи, как скрытность и коварство. Ипполит был умён. Он ценил Тамару, как человека, которому был обязан многим. Но, дело в том, и Лариска это видела, что Тамара надоела Ипполиту за все эти годы, прежде всего, как женщина.
Но, даже и она, их член семьи, йоркширский терьер, чистых кровей, не могла поверить в то, что у такого благородного человека могут быть женщины на стороне. Да, конечно, от него частенько пахло незнакомыми для неё, еле уловимыми ароматами разврата. Но, Лариса, как целомудренная сука, понимала, что в течение дня ему приходится иметь дело с различными людьми, и даже тот факт, что пара-тройка, еле различимых запахов сопровождали Ипполита уже довольно долгий период времени, не мог разуверить её в непогрешимости хозяина.
- Так поехали Захар, я надеюсь, у тебя есть адреса?
- Хорошо. Я предлагаю в «Олимпийский», к Лазарю Ивановичу, - решился Захар, слегка зажмурившись от напряжения.
- В «Огонёк»? Замечательно. Едем.
- Тамара, ты знаешь это место!? - обрадовался Захар, ведь этот магазин рекомендовал ему Карабас, а его вкусы, мягко говоря, шли в разрез с заказчиками.
- Да, я там, как-то давно, покупала светильник в спальню. Только вот, кто такой Лазарь Иванович, мне неведомо, - явно что-то недосказывала Тамара.
- Это хозяин магазина. Очень интересный человек, как мне сказали. Он и продавец-консультант одновременно. Когда мне туда подъехать?
- Давай через часик.
- Ты успеешь?
- Конечно.

Через полтора часа, Захар сидел в своей новенькой «восьмёрке», припаркованной прямо у самого входа в магазин, у парадной лестницы спорткомплекса Олимпийский и смиренно ждал Тамару, которая, по слухам, распространяемым Петром, должна была подъехать на своей новой машине.
Захар разглядывал въезжающие на парковку транспортные средства, стараясь угадать, какая же из них и есть та самая, в которой привезёт своё тщательно тюнингованное тело Тамара.
Новенький мерседес купе, серебристого цвета появился перед шлагбаумом въезда на территорию спорткомплекса.
Она, подумал Захар. Мерседес долго искал место на полупустой парковке, пока не встал сразу на два, наискосок.
Точно она! Понял Захар.
Но из него вышла девочка, лет восемнадцати. Закрыв машину, она вернулась, чтобы проверить сработал ли центральный замок, взявшись за ручку двери, но уронила сумочку, тут же наклонившись за ней, собирая разбросанное по асфальту её содержимое, затем зачем-то открыла машину с пульта.
Не она.
В этот момент на стоянку въехал джип БМВ, последней, только появившейся на территории России модели, такого же серебристого цвета. Захар даже и не обратил на него внимания, наблюдая за девочкой, наконец собравшей содержимое своей сумочки и сильно стукнувшейся головой о зеркало заднего вида своего мерседеса, неумело вставая на тоненьких, длинных каблуках.
Забудет закрыть. Понял Захар. И оказался прав. Девушка уходила в сторону «Олимпийского».
Джип, лихо, въехав на парковку, тут же нашёл место и почему-то не как все, а задом, стал въезжать на него. БМВ парковался в параллельном, отделённом проездом, от машины Захара ряду, и манёвр легко просматривался им в лобовое стекло. Парковку с этой стороны ограничивала стена рампы, ведущей на второй уровень открытых стоянок спорткомплекса.
Джип достаточно резко подъехал к стене и, когда до неё оставалось около пятидесяти сантиметров - остановился. Затем медленно стал подкатываться к ней, и встал всего в десяти сантиметрах.
Парктроники. С завистью отметил Захар.
Но, БМВ вдруг резко дёрнулся и ударился в стену бампером. Удар был не сильный. Даже несмотря на мощный двигатель, невозможно разогнать машину на десяти сантиметрах асфальта. Мотор выключился, и из машины вышла женщина. Несмотря на шикарные очки от солнца, Захар узнал в ней Тамару.
Потом, почему-то самостоятельно, спрыгнула на асфальт Лариска и засеменила за ней.
Тамара прошла к заднему бамперу, разглядывая свою машину.
Тем временем, девочка с пультом в протянутой руке, перегнувшись на бетонном ограждении автомобильной рампы, пыталась закрыть мерседес с большого расстояния, не горя желанием, возвращаться к нему. Но, пульт не справлялся. Девочка, явно нервничая, куда-то очень сильно спешила.
Солярий. У неё назначено время, и она опаздывает, понял Захар.
Наконец мерседес закрылся.
Тамара увидела Захара, идущего к ней навстречу, не показывая вида, того, что он был невольным свидетелем её неудачной парковки.
- Надо же. Плитка на стене треснула, а бамперу хоть бы хны, - констатировала она.
Лариска, остановившись около огромного заднего колеса джипа о чём-то задумалась и, не двигалась, какое-то время, словно бы решала, какую-то невозможную по своей сложности задачу. Затем, понюхав ещё пахнущее магазином и Европой, колесо, принялась смачивать его журчащей струйкой, сразу же нашедшей себе ложбинку в неровностях дорожного покрытия, стремительно направившейся по ней тоненьким ручейком к ноге Тамары. Та, вовремя заметив внезапно образовавшийся поток, как ни в чём не бывало, убрала ногу, обутую в дорогущую босоножку, в сторону.
Какая же огромная эта машина! Словно дом на колёсах. И, как не по-местному они пахнут. Теперь станут несколько ближе, подумала Лариска.
- Я могу тебя поздравить с шикарным приобретением?
- Да Захар, спасибо. Ипполит подарил, - вновь обретя равновесие, от смены позы, ответила Тамара.
- Опасная машина по угоняемости.
- Да. Но тут спутниковая сигнализация.
- Это хорошо.
- Идём, - уверенно пошла в сторону магазина Тамара, будто бы она знала дорогу.
Из приличия Захар вырвался вперёд, чтобы сделать вид, что не замечает знание об этом магазине Тамары.

Сам магазинчик был невелик. Всего метров двести. Но, выбор света в нём оказался всесторонним и, что важно, многих направлений.
Это порадовало Захара.
В центре большего из трёх, зала, у стойки, напоминающей рецепшен, стоял, видимо сам Лазарь Иванович, мужчина лет семидесяти пяти, с роскошной, полностью седой, но ещё вьющейся, несмотря на возраст, шевелюрой и мужчина, лет сорока.
Они о чём-то оживлённо беседовали, рассматривая висящую перед ними, под потолком, нахального типа люстру, растопырившуюся в разные стороны своими многочисленными конечностями.
В отличие от скромно, во всё тёмное, одетого хозяина магазина, мужчина блистал последними веяниями моды. Дорогущие по тем временам, рваные джинсы, и свитер швами наружу, наикрутейшие очки и лысеющая, коротко подстриженная шевелюра, говорили о внеземном его происхождении. Отдалённо он напоминал актёра Кайдановского. Что-то таинственное и недосказанное скрывалось в его глазах.
Тамара, тут же, как-то обмякла, стала податливее и, как показалось Захару – сговорчивее.
Лариска, завиляв своим, похожим на перо для стряхивания с мебели пыли, хвостом, побежала, быстро семеня ногами в сторону беседующих.
Стильно одетый мужчина, присел перед Ларисой на одно колено и интуитивно принялся искать взглядом хозяйку собаки в магазине.
Вот это я понимаю – настоящий дизайнер. И пахнет от него по-человечески. Не то, что от Захара, Русской машиной, пластиком и маслом. Бегая вокруг мужчины, думала Лариска.
- Привет Савелий, - радостно поздоровалась Тамара с коленопреклонённым мужчиной.
- Привет Тамар. Подросла Лариска-то, - небрежно ответил тот, вставая с колен. И тут Захар рассмотрел его, неземной красоты мокасины, дедушка которых явно был скрещен, уже после того, как попал на землю, с кроссовками.
Затем, опомнившись, добавил:
- Вы знакомы? Это Лазарь Иванович.
- Нет. Очень приятно. Тамара.
- Интересуетесь светом?
- Да.
- Замечательно. У нас огромный выбор. Но, не буду вам мешать, - отошёл в сторону хозяин магазина, хитро улыбаясь. Он напоминал своим поведением опытного адвоката, специализирующегося на разводах.
Савелий держался несколько надменно с Тамарой. И Захар подумал, как этот дизайнер ведёт себя с остальными клиентами. Со всеми ли он таков, или существуют некие исключения среди его заказчиков, перед которыми он вынужден, пусть и слегка, но заигрывать?

- Над чем работаешь сейчас? – улыбалась Лариса, так, словно перед ней стоял Пикассо, или Сальвадор Дали.
- Так, пару коттеджей и квартирку веду на Патриарших. И по мелочи ещё кое-что, - скромничал Савелий, - А, у тебя как?
- У меня нормально. Вот Ипполит пошёл вверх чуть-чуть. Дом строим свой, - слегка обернулась в сторону Захара Тамара, как бы решая, представить его Савелию, или не позориться. И, всё же решив не светить человека не достаточно достойного уровня, отвернувшись к Савелию, продолжила:
- А ты построил свой?

- Да, доделываю, - ответил Савелий, пытаясь что-то показать Тамаре в своём микроскопическом телефоне, интеллигентно не расспрашивая её о том, кто же делает им этот высоко статусный объект недвижимости.
- Сколько стекла! Как красиво! Всё, как ты мечтал! – разглядела на микроскопических фотках архитектуру Тамара.
- Да. Большие окна, очень дорого, но, я не мог иначе. Такова концепция.
- Ты молодец. А мы вот за светом приехали.
- И правильно. Хороший магазин. Я вам в квартиру тут всё подбирал. Однозначно советую.

Ну, теперь точно подберём светильники, - облегчённо вздохнув, успокоившись, подумал Захар. Он видел, что ему не доверяют так, как Савелию. Да он и сам бы не смог пока ещё быть таким же самостоятельным и решительным. Но, тот факт, что в этом магазине подбирал свет в квартиру Тамары её кумир, придавал уверенности.

Тамара была нужна Ипполиту. Он зарабатывал деньги, она же тратила их. Но, делала это максимально разумно, а, главное модно и, что самое ценное – круто.
Они были необходимы друг другу. Но, если смотреть в целом, в масштабах страны, или, ещё хуже – мира, они не приносили никакой пользы окружающим. Деньги делали деньги, а Ипполит был банкиром. Сейчас пришло их время. И, только те, кто умел из денег делать деньги, могли позволить себе пресловутый хайтек. Эти люди обладали определённым интеллектом, который позволял им справляться с собой в ситуациях, когда другие на их месте заказывал себе интерьеры, или чего хуже – дом, в стиле барокко, рококо, или классицизма.
Захара радовал их уровень, но он ещё не понимал, что мир представляет собой для него множество различных заказчиков, если уж он решил быть архитектором. И, не все из них смогли стать банкирами, многие научились лишь только торговать чем-либо.
Более того, он ещё не мог поверить в то, что, будучи архитектором способен претендовать на уровень, где ценят хайтек, ещё и понимая, что это за стиль, и из чего он берёт свои корни. Ведь совсем недавно, не в силах был позволить себе такую роскошь, как лаконичное и функциональное жильё.

* * *

Москва заполнялась машинами, постепенно превращаясь в перегруженный транспортом город.
Они ехали с работы, домой, по набережной Яузы, как единственному, ещё более-менее двигающемуся в пробках месту.
Но, сегодня она стояла. Только вырвавшись из одной пробки, им пришлось ввязаться в следующую, но, слава Богу, хоть вяло движущуюся.
- Вот ведь!
- Не нервничай. Спокойно доедем. Не стоит оно того.
- Да Марин, не стоит. Сколько же у людей денег. Все уже перешли на иномарки.
Газ-тормоз, газ-тормоз, газ-тормоз. Такой принцип движения, последнее время наблюдался повсюду. Многие переходили не просто на иномарки, а ещё и с автоматическими коробками переключения передач.
Такая езда убаюкивала, рассредотачивая внимание.
Справа старенький Опель, боднул «девяносто девятую».
Тут же из неё вышел маленький, армяшка и, подойдя к своему, слегка потрескавшемуся краской бамперу, сказал что-то неприятное водителю Опеля, который с виноватой улыбкой выйдя из своей машины, встал напротив него.
Их весовые категории явно были несоизмеримы. Русский богатырь и маленький, но очень горячий Армянин. Водитель опеля оправдывался, судя по его жестам. Но, та агрессия, которая наблюдалась с другой стороны, говорила лишь о том, что скоро спор решится.
Армянин достал нож, угрожая им Великану. Тот, неспешным движением, будто направленным на то, чтобы поправить себе волосы на голове, так, как они всё время свисали у него на лоб, закрывая глаза, как-бы случайно задел его могучей рукой.
Армяшка упал навзничь, раскинув руки на асфальте, нож отлетел из его руки в сторонку.
Великан, посмотрев на свою правую руку, которой только что, случайно задел несчастного хулигана, протёр её левой, а, затем, присев на корточки, аккуратно, словно раненную женщину, поднял «жертву» на руки и вложил на водительское место «девяносто девятой», закрыв за ним дверь.
Потом, подобрав с асфальта нож, сильным взмахом руки, запустил его на самую середину мелководной Яузы, после сел к себе в Опель, завёл мотор и поехал дальше по своим делам.
Москва постепенно менялась, превращаясь в цивилизованный город, пережив бандитский разбой девяностых. Теперь здесь дышалось легче. Люди стали смелее и увереннее в своих силах. Да и сама полиция не мешала им в этом. Пережив девяностые, она уже не впутывалась в те дела, где решение находилось как-то само собой, не считая нужным лишний раз рисковать жизнью в погоне за справедливостью.
- Хорошую мы машинку купили Марин. Радует она меня.
- Согласна с тобой, - поддержала его Марина. Она думала сейчас о том, что лучше, если это была иномарка. Но и так тоже, безусловно, неплохо. Видно желание к росту, что сильно радовало её.
Сон, приснившийся недавно мучал её догадками. Она никак не могла понять его смысла, как бы не пыталась прокручивать в своей голове снова и снова.