Романтик с подводной лодки. 4. Танька

 4. Танька.

Вот чёрт, а что делать с этой? Эта так просто не отстанет со своими вопросами. Коготки ещё те и вцепится и будет душу выматывать. Молодая, но гонору на пятерых будет. И кто её такую воспитал? Егор Степанович почувствовал себя зверем, которого, не спрашивая, посадили в клетку на потеху публике. Он уже и раньше думал, что пора с ней расстаться. Нет, так-то она и ничего, хотя временами и переигрывала. Особенно, когда читала стихи собственного производства. У неё это получалось, как по сценарию: если торжественно, то всё до последней строчки в этом настрое и рифмы подбирала правильные, но почему-то не верилось. И он знал почему. Во-первых, у женщины должен быть хотя бы такой махонький намёк на загадку. У неё всё гладенько и даже прошлое всё под копирку: она жертва и все, кто был до Егора Степановича, попадали без суда и следствия под определение насильники. Во-вторых, с одним из этого списка она кувыркалась больше года. Кстати, ела и пила, ходила на свою учёбу, пользовалась общественным транспортом, занималась в художественной самодеятельности и даже на фестивалях засветилась. И вот какое это насилие, когда вон, какая разнообразная жизнь и она в ней вроде той княжны, только без трона? Ох, уж эти бабы – не могут без сложностей.
И вот стал Егор Степанович обладателем чьих-то сбережений. И как он ей объяснит, что теперь он богат и всё такое? Понятное дело, что такое счастье временное, поскольку по пятам ходит за ним смертушка. Нет, так-то затеряться можно, но когда два раза в неделю Танька со своим ртом будет появляться на метрах Егора Степановича, это будет конкретная разгерметизация. И о чём тут говорить, а тем более о конспирации? Ещё притащит с собой свою подружку, которая Лариска. Ну, эта хоть красивая и вполне созревшая для семейной жизни и можно даже мысленно помечтать о чём-то нехорошем с её участием… Но это, чтобы Танька ничего только не знала. Пыль до потолка при сложившейся ситуации, равносильна пуле в голову. Какой-то замкнутый круг: эти в погонах где-то рыскают и он весь тут нараспашку со своими фантазиями. Романтик? Дурак…
И только он эту тему прогнал через себя, в дверь позвонили. Егор Степанович от страха чуть в штаны не наложил. Хорош гусь с обосранной задницей. «А может сдаться и закончить всё это разом?» - подумал он и стал вытаскивать из кладовки дипломат. «Отдам прямо с порога, а может и зачтётся…» Опять позвонили… настойчиво и как показалось Егору Степановичу даже стукнули чем-то в самый низ двери. «Быстро на меня вышли… Профессионалы, мать их за…» - подумал он, на цыпочках проследовав в прихожую. Приник к дверному глазку. Ничего не разглядеть – пальцем закрыли его. «Ну всё - помолясь закрыть тему раз и навсегда. А может и обойдётся» - Егор Степанович хотел перекреститься, но вспомнил, что не верит в Бога. «Как не кстати» - посетовал, но надо открывать. Открыл, зажмурившись и как ему показалось напустил в штаны по маленькому. Что делает с нами страх.
- Егорушка! Почему так долго? Мой ротик соскучился по твоему пёсику! Или ты меня разлюбил, глупенький? На тебе нет лица… А где у нас тут шалунишка? – Танька схватила его рукой за мотню.
- Я… - голос Егора Степановича ушёл в аут.
Это была она собственной персоной и с ней никого не было в погонах. Нет, так-то до него был один, но это не считается. Она его выпроводила быстренько. Как она рассказала, что этот тип никогда не подавал ей руки, выходя из общественного транспорта. Вот такая требовательность. «Эх, лейтенант, сейчас бы окучивал эту… по полной программе, а я бы не стоял перед ней в... обоссанных штанах» - подумал, Егор Степанович, задом пятясь в ванную комнату.
- Ты куда?
- Я… в душ, - пролепетал Егор Степанович.
- С дипломатом? Оригинально!
- Мне надо…
- И я с тобой, а заодно…
- Я сам…
- Дорогой, что с тобой? Твоя рыбка хочет нырнуть…
- Потом…
- Ты не в настроении? Твоя киска сейчас его поднимет и не только его…
Егор Степанович почему-то подумал, что именно так она начинала свои любовные игры со всеми теми, кто был у неё до него.
- Ну что, мне раздеваться? - Танька выпорхнула из своей обувки на каблуках, расшвыряв её по сторонам. – Кстати, я Лариску пригласила в гости. Будет с минуты на минуту. У тебя в холодильнике есть что-нибудь к чаю?
Егор Степанович закрылся в ванной комнате. Видел бы он себя сейчас. Здоровый мужик в обнимку с дипломатом и весь в поту. Ещё штаны мокрые…
- Кстати, а почему у тебя мокрые штаны? Пролил на себя? Не молчи, котик мой.
Это как надо любить, чтобы обоняние было в отключке? Да, женщины иногда совершают столько немыслимого, что… В дверь опять позвонили. Егор Степанович залез в душ в чём был со страху, напрочь забыв про всё на свете. Танька открыла.
- О! Привет! – её голос напомнил о подруге.
- Где твой?
- В душе заперся.
- Какая милота! – Лариска прошла в комнату. – Может я не вовремя?
- Не говори так. Ты моя подруга. Сейчас будем пить чай.
- Я тут тортик прикупила…
- Молодец, а то у Егорушки в холодильнике мышь сдохла.
- Не удивительно… С его-то заработками.
- Да ладно, нормализуется.
- Не смеши меня, Тань. Он же бюджетник. В нашей стране – это приговор до тех пор, пока он не уйдёт в свободное плаванье.
- Зато он в постели ещё тот…
- Ах, не смеши. Это он такой от твоих навыков.
- А у тебя было меньше?
- Меньше… больше… - Лариска направилась в кухню. – Кстати, недавно видела твоего… этого лейтенанта. С какой-то мымрой маршировал в сторону центрального рыка. И чего ты с ним рассталась? А вдруг он станет генералом? Локти кусать будешь, дурёха…
- Не буду… И потом, мой Егорушка вернул меня к жизни.
- Я даже знаю, как.
- Завидуешь?
- Боже меня упаси.
- Завидуешь, завидуешь… Я же чувствую.
- Я? Нисколько. И потом, у меня на горизонте нарисовалось замужество, а твой котик, как ты его называешь, тебе до сих пор не предложил статус замужней женщины.
- Обскакала, а ещё подруга…
Лариска запела:
- Так уж бывает, так уж бывает, так уж выходит – кто-то теряет, кто-то теряет, кто-то теряет, кто-то находит…
- Не фальшивь, прошу тебя, - Танька наморщила лицо. – Невыносимая фальшь.
- Куда уж мне до тебя. Ты же у нас самого Алябьева поёшь, - И Лариска попыталась изобразить: - Со-о-ло-о-вей мой, со-о-ло-вей мой…»
- Что у нас за концерт тут? – Из ванной появился Егор Степанович. – По какому случаю?
- Привет. – Лариска, оглянулась. – Просто в гости зашла.
- Просто или повод какой? – Егор Степанович запахнул на себе махровый халат.
- Да замуж она выходит, - выдала Танька с непонятной пока интонацией. – Скоро нарожает и будет у телевизора ждать прихода пенсионного возраста.
- Поздравляю!
- С чем? С многодетностью или с ожиданием пенсионного возраста? – Лариска стрельнула в Таньку глазами. – А у вас когда будет движение в эту сторону? – Она перевела взгляд на Егора Степановича.
Смело, но не вовремя. У мужика такие проблемы, а тут какая-то женитьба… И на ком? На этой… со стажем? Одно дело заниматься любовью или как его… сексом для здоровья и совсем другое, когда надо будет каждый день вдыхать запахи друг друга. К этому Егор Степанович был не готов. Ну, вот такой расклад и от него он не хотел открещиваться, хотя и не верил в Бога ещё ни разу за всю свою никчёмную жизнь.
Танька стрельнула в него взглядом, закусив губу, мол, ответь, голубок. А что он мог сейчас ответить? Нет, так-то одна мыслишка была: взять этих обоих за кудри и выставить за дверь к их лейтенантам и чтобы духу обеих не было на его метрах. Лариска взяла нож и стала разрезать торт. Егор Степанович сделал жест рукой, что могло означать только одно: замрите обе и слушайте. А что слушать, он ещё и не решил. В его голове двигали мебель, образно, так интенсивно, что в висках стало побаливать. Во рту пересохло. Он взял заварочный чайник и прямо из него сделал пару глотков. Стало чуть-чуть лучше. Прокашлялся в кулак и выдал, не моргнув глазом:
- Сегодня я с вами вижусь в последний раз.
- Егорушка, ты заболел? – Танька присела на табурет.
- Наоборот… выздоровел. Сейчас попьём чаю и по домам. Вопросы есть? – продолжил Егор Степанович.
- Есть… Ты в своём уме, котик?
Егор Степанович посмотрел на Таньку.
- Я не котик, и не рыбка… Я мужик. И у меня так: сказал и точка.
- Тогда я пойду… У вас так всё сложно… - Лариска направилась из кухни.
- Подругу захвати с собой, - Егор Степанович был неумолим.
- Ты меня действительно гонишь? – Танька потрогала себя за виски. – Это не честно… Я для тебя вся…
- Мы взрослые люди и надо в наших с тобой отношениях ставить точку… Давно пора признаться друг другу, что будущего у нас нет. Еще лет десять и я стану импотентом. Ты ещё молодая и сможешь устроить свою жизнь.
- Ты так? Всё решил и за себя, и за меня?
- Истерики прибереги для того, кто будет с тобой после меня.
- Закройте за мной, голуби, - Лариска покидала разборки почти по-английски. Голос из прихожей возвестил об её уходе.
- И ты собирайся, и торт с собой прихвати… Попьёшь чай на стороне... не тут. Здесь всё закончилось.
- Не понимаю… - Танька встала. – Я уйду, но так без объяснений – это…
- Какое тебе надо объяснение, если нет любви между нами? Похоть – это совсем не любовь… Да, в постели ты хороша… Высший бал!
- И куда мне с ним теперь с этим балом? На панель? – слёзы обозначились в глазах Таньки. – Какая же ты скотина, Егор… Попользовался и…
- Да, я скотина, - Егор Степанович чувствовал, что заводится. – Кто там ещё? Какие ещё бывают мужики? Подлец? Однозначно… Неудачник? И это принимаю… Да кем бы я не был, но с этой минуты твоей ноги в моём доме не будет. Я так решил и точка.
- Какая же я дура… - Танька поднялась и пошатываясь направилась в прихожую.
- Торт возьми.
- Ешь сам… на здоровье…
Не обуваясь, а просто подобрав свои шикарные туфли на каблуках, она ушла из жизни Егора Степановича навсегда. Повисла тишина. Минуты две он стоял и молчал. Тряхнув головой пошёл закрыть входную дверь. На душе было гадко… гадко…