Одна

   Тихо. За окнами ночь. Слышны лишь далекие гудки тепловозов на станции и невесомый звук падающих снежинок. Только в ее положении различаешь шелест снега на подоконнике. Капает вода из крана на кухне, так и не пришел сантехник устранить неисправность.

   Вторые сутки она лежит не поднимаясь. Хочется пить, вода в бутылке, предусмотрительно поставленной на тумбочку, закончилась. А сил подняться нет. Наверное, пришло время оставить этот мир. Почему из соседей никто не поинтересуется, человека не видно - может что случилось. Никто не придет, не стукнет в дверь. Потому и помощи ждать не приходится. Кому она в этом мире нужна? Дочери, что приезжает в начале каждого месяца забрать пенсию, чтобы прокормить пять детей? Родственникам, что живут за тысячи километров и давно забыли, как она выглядит?

   Что ее держит? Даже подруг у нее нет. Одна, всегда одна! Протянула руку к телефону, хотелось дозвонится до любого абонента. Надо  бы до дочери. Сенсорный экран даже не загорелся, сел аккумулятор и уже не поможет. Встать, дотянуться до зарядного не в силах, видимо, конец! Устала бороться. Обрывками воспоминаний закрутилась в мозгу кинолента событий. Стало легко и невесомо, как тому снегу, что засыпает Сибирь за окном. Немного легче! Надо же, прихватило сердце так жестко в январской метели. Закончилась уже снежная карусель, а не легчает, и это плохо. Воспоминания не тревожат соседей, которых днями она слышит за стенкой.
Просто нужно возвращаться и жить картинками из прошлого, все легче будет уходить. Что же так холодно ногам? Потянуться за одеялом, чтобы прикрыть ноги. Но невмочь…
Вспомнилась первая зима, когда они приехали из небольшого украинского городка в воинскую часть с мужем и малышкой дочкой. Поселились в доме, который одиноко возвышался на горе  над другими объектами. Котельная работала плохо, и потому ощущение холода сохранялось с утра до ночи. Днем на работе, вечером в трехкомнатной квартире. После теплой зимы на Украине трудно привыкнуть к морозам Красноярья.

   Тогда постоянно мерзли ноги, она куталась, спасаясь от холода. Одевала по двое, трое носков. Не снимала дома спортивных брюк, а перед сном быстро меняла на теплую пижаму. Тогда сносила эти трудности - рядом находился любимый человек, которого нужно было кормить, встречать со службы и отдавать всю себя подрастающей дочери. Как нехорошо они уехали. Увела мужа из семьи, а командование, чтобы решить проблему, перевело его с повышением в должности, но с глаз подальше - в неблизкую Сибирь. И ведь была у нее работа в горкоме, секретаршей. Да только хотелось простого бабьего счастья  и ребеночка.

   Когда все сломалось? От неприятностей на службе муж начал выпивать. А вернее сказать, вернулся к старому. Он и до этого особо не воздерживался, а тут оказался совсем не подготовленным противостоять этой напасти. Сначала на охоте, затем на службе. Все это вылилось в сердечный приступ, и она отхаживала от болезни единственного близкого в этом месте человека. Подняла ценой своего здоровья,  у самой оказался  диабет. Диагноз держала в тайне, никому не говоря о своей боли. Потому и не завела подруг. Все металась душа: остаться или бросить все и вернуться назад. Что-то удерживало, может холод парализовал волю. Отношения со всеми были ровные, но такого человека, с которым могла бы поделиться, в жизни не появилось.

   Может, на улице понизилась температура? По спине ползет холод, сковывая все тело. Как дать о себе знать? Раньше каждый день приносили молоко. «Коровница», как любовно она называла дочь женщины, проживающей в городке. Да недавно корову пришлось продать и источник свежего, так необходимого для здоровья продукта,  исчез. Мало потребляла съестных припасов, ровно столько, чтобы растянуть на месяц деньги, оставленные дочерью от пенсии. Но беда в другом: никто не придет и не хватится, что не кормит она голубей...

   Мороз добрался уже до лопаток. Не так холодно в квартире. В чем-то другом дело, понять пока не в состоянии.

   А любимый развелся с ней. Какая это мука, жить в одной квартире со ставшим чужим человеком. Они с дочерью жили в двух комнатах, он занимал третью. Каждый день встречаться взглядом с мужчиной, который тобой пренебрег, трудно. Обещали расселить, но начались выводы войск с бывших союзных республик, и приехало много офицеров, которым жилье предоставляли в первую очередь. Так они и не разъехались, продолжали жить под одной крышей. Бывший муж ушел на пенсию, а она продолжала работать. Тянула дочь, боялась скандалов и всячески грела в душе мечту вернуться «домой».

   Любимый ребенок рос проблемным. Тверда как камень и упертая характером в отца, и скоро принялась винить в семейных делах мать. Отношения портились с каждым днем, но она ничем не могла помочь себе. Разве в такой обстановке до подруг? Уходила в березовую рощу подальше от людей и свои беды доверяла деревьям. Наревется в тишине, только один попутчик - ветерок в листве напоминает о жизни и мечтах. И возвращается в неизбежность.

   Здоровье совсем подвело ее. Отняли ногу, и она оказалась изолированной в своей квартире. Раньше никого не подпускала к себе, теперь оградилась окончательно. Бывший старался реже находиться дома. Сторонилась, стесняясь, дочь. В гости никто не заходил и она жила в одиночестве среди людей. Сама виновата! Не сумела построить отношений с людьми. Слишком недоверчива была.

   Полюбила голубей, прикармливала их на балконе. Откроет дверь, чтобы подышать воздухом и крошит хлеб. Птица привыкла и вскоре ко времени прилетала в ожидании подкормки. Это и превратилось в отдушину. Смотрела на них и завидовала: в любой момент оторвется от перил и полетит в нужную сторону. Ей это неподвластно. Голуби смешно топтались, ворковали от удовольствия. При таком обилии пищи не скандалили и лишь крутились вокруг себя, приглашая к угощению самок…

   Пальцы на руках давно не чувствуют температуры. Просто озноб поднимается выше к плечам и скоро похолодало в груди. Люди! Кто-нибудь обратите внимания, что меня нет! Сознание приходило мгновениями: вот она слышит мир и через секунду уже проваливается в темную яму. Слышно голоса детей: наверное, утро и школьники бегут на машину, чтобы уехать на учебу.

   Скоро ушел из жизни муж, отношения с дочерью испортились окончательно. Ее кровиночка вышла замуж и уехала в соседнюю деревню. Жила. Рожала детей, но редко привозила кого-то из внуков. В основном приезжала за деньгами. Скоро эта процедура сократилась до определенного дня выдачи пенсии. А она жила одна в трехкомнатной квартире. Так и не обзавелась подругами. Никому не нужная и никому не интересная…

   В очередной момент «бодрствования» почувствовала, что наблюдает за собой со стороны. На кровати лежала худенькая несчастная женщина, испуганная своим одиночеством. Сколько времени ей оставалось ждать? Она вырвалась через вентиляцию в подъезд и принялась биться в двери, обращая на себя внимание. Никто ее не слышал и не видел. Один малыш открыл дверь, но не нашел никого. Да что же это такое? Люди!

   Прошло несколько дней, почувствовали запах и пригласили специалистов и скорую помощь. Какие специалисты? От сильного толчка рукой, дверь сорвалась со шпингалета. Засуетились вошедшие, вызвали милицию. Набежали любопытные, качая головой, делали удрученный вид, создавая иллюзию переживания. А она со стороны смотрела, как запихивают тело в черный мешок и все пыталась крикнуть, чтобы сообщили дочери. Только номера телефона никто не знал, и понятия не имели, в какой деревне живут внуки. Свой же мобильник она положила под подушку,  он закатился за матрац к спинке кровати…

   На стылом февральском ветру стояла молодая женщина с подростком сыном. Длинный ряд могил тех, кто похоронены как безродные, заканчивался у самого леса. Много таких. Но они нашли ту, что искали. Тихо рыдала оставшаяся без родителей дочь, слезы замерзали на ветру и ледышками осыпались вниз. Сын все прижимал к себе ослабевшую мать, гладил рукой в суровой варежке женщину по спине. Понимая, что не сможет успокоить, время подлечит.

  Над фигурками в нелюбимом холодном воздухе летала душа. Все просила прощения у дочери, говорила,  что не хотела так ее расстроить. Затем сопроводила машину такси в город. До храма. Первую в  жизни свечку дочь поставила за упокой души своей матери. Ударил колокол,  служба идет. Ну, вот и ладно, а то пора. Сорок дней! Срок к месту определяться и душа невесомо, как снег вспорхнула высоко в небо.