Книга На перепутье дорог часть 2

После окончания войны с Японией
ожесточилась борьба между силами КПК (Коммунистическая Партия Китая) и Гоминдан (Чан-кэй-ши). Это противостояние с переменным успехом длилось четыре года. Наконец вооруженные коммунистические отряды завершили освобождение Маньчжурии от гоминдановских войск. Первого октября 1949 года была провозглашена Китайская Народная Республика, но борьба с внутренней контрреволюцией еще будет долго продолжаться, к тому же разбитые гоминдановские части повели партизанскую войну.
В начале пятидесятых правительство Китая объявило Аграрную реформу, началось перераспределение земельных владений, и, как следствие, сразу же снизилось производство сельскохозяйственной продукции, а за этим и животноводство стало приходить в упадок.
В это же время правительство начало массовую компанию по борьбе с «врагами народа» по «образу и подобию» советского опыта. Жестокие чистки привели к многомиллионным жертвам. Во Внутренней Монголии, где в основном и обосновались русские земледельцы, реформы проводились боле, или менее умеренно, монголы не допускали крайностей в период преобразования. Разрешались монголам небольшие индивидуальные хозяйства, и это продолжалось почти до конца пятидесятых, монголы и  потом сопротивлялись и убеждали китайскую власть, что только сохраняя частную собственность, можно добиться подъема животноводства.
 
В городах же была иная картина, началась национализация банков, крупных производственных и торговых предприятий. Позднее правительство взялось и за мелкое предпринимательство. Закрывались частные магазинчики и торговые лавки, исчезли базары, взамен их открывались кооперативы. Малейшее сопротивление жестоко подавлялось и каралось, нередко были показные казни, общеизвестны случаи, когда жертвы привязывались  к конским хвостам и отпускались на волю.
Всего год тому назад можно было все достать и купить в магазинах. Базары были завалены продукцией, предлагалось разнообразие овощей и фруктов, при чем все было дешево. Теперь же держатели огородов не имели права торговать частным образом, вся продукция должна была проходить через кооперативы, причем по очень низким ценам. С исчезновением частного предпринимательства за короткий промежуток времени с рынка все исчезло, новая экономическая система не могла удовлетворить потребность населения.
Китайцы-огородники, выращивая у себя овощи, обычно продавали их сами, примитивным способом нагрузив корзинки, разносили по домам среди русского населения.  Но им и это было запрещено делать. Очень скоро недостаток продуктов, овощей ощутили жители городов.
Русское городское население охватило мучительное чувство тревоги за свое будущее. Экономическое ухудшение по всей стране вызвало сокращение рабочих мест, начались увольнения, русские были в числе первых, кого лишали работы. Чтобы прокормиться, приходилось продавать имущество, народ быстро беднел.
На железной дороге, где всегда работало много русских, произошло массовое сокращение, остались немногочисленные специалисты, без которых на этот момент не могли обойтись. В силу необходимости еще функционировали некоторые частные русские механические мастерские и мелкие предприятия, но было ясно, что и это только дело  времени, исчезнут и они. Ни советское Посольство, ни Общественные советские организации не способствовали, чтобы как-то трудоустроить русский народ.
Активное выдавливание русских со всех промышленных предприятий происходило с молчаливого согласия официальных представителей советского государства-Консульства. Многие харбинцы в поисках работы перебирались в сельскохозяйственные районы. Позднее многие будут считать, что такие условия для русских были созданы целеустремленно, чтобы, когда будет объявлен призыв поехать в СССР на освоение целинных и залежных земель, желающих было много. Оно так и случилось. В деревню все эти события докатятся несколько позже.
На заимку приехали к вечеру, Лукерья была удивлена приезду племянницы и Григория, но тем не менее была рада новым лицам. Она знала, что происходило с ее крестницей Маней, очень ей сочувствовала. При первой возможности, когда Григорий ушел на скотный двор, она спросила Марию о том, как теперь у той дела с  Дмитрием. Мария ей все рассказала, при этом  утаив о тайном заговоре.
-Тебе, девка, нужно бежать из дома, - сказала Лукерья
-А как это сделать? -спросила Мария.
-Вот уедет Григорий, надо как-то будет сообщить Дмитрию. Мария долго не решалась, но всё же сообщила Лукерье о их плане.
 
-Молодец, племянница. Она не хотела, чтобы судьба Марии была такой же, как у    нее.
Ее, восемнадцатилетнюю, разлучили с любимым человеком.
Через два дня Григорий уехал, теперь пришлось ждать сигнала от Дмитрия. Прошло еще три дня. Поздно вечером послышался стук в окно, Маня выбежала на улицу, это был Дмитрий. Пастух уже спал. Лукерья помогла ей собраться, посоветовала ехать сразу, то не ровен час, еще кто-нибудь приедет.
- Ну, езжайте с Богом!
Мария поцеловала тетку, они поблагодарили ее за все, вскочив на лошадей, скрылись во мраке ночи.
В 1953 году китайским правительством был объявлен Первый пятилетний план, используя советскую модель. В этом же году были подписаны с СССР новые торговые соглашения. Вместе с этим Китай рассчитывал на долгосрочную экономическую помощь Советского Союза, но со смертью Сталина произошли большие изменения в взаимоотношениях между странами. Особенно обострились отношения между СССР и Китаем к середине пятидесятых, когда выявилась масса  сложных идеологических разногласий. Позднее Китай напрямую обвинит Советский Союз в ревизионизме, т.е. в пересмотре идеологии марксизма – ленинизма, к тому же Мао не мог стерпеть открытой критики Сталина Хрущевым. Непростое экономическое положение в СССР и Китае, а также идейные разногласия между руководством,- все это вызвало резкое обострение и еще больший упадок уровня жизни народов этих стран.
Все эти преобразования не могли не отразиться и на русском населении деревни, оно начинает испытывать ограничения и разного вида давление на частное предпринимательство. Если раньше хозяин мог сбыть лишки сельскохозяйственной продукции, свободно продать на рынке скотину, лошадь и так далее, то сейчас на все нужно иметь разрешение, которое неохотно давали, большей частью отказывали. Зерновые злаки можно было продавать только государству и по низкой цене. Иными словами, была введена хлебная монополия.
Труженики села сократили сельскохозяйственное производство, они заготовляли все необходимое только для себя и, как следствие, деревни стали беднеть, а это также не могло  не отразиться на жизни городского населения. В городах начали вводить карточную систему, пока только на продукты питания, но вскоре это распространилась на все другие предметы потребления.
14
Об убеге Марии Тюрины узнали через несколько дней. Трудно себе представить, что происходило в доме Тюриных после такого известия. Глава дома со всей яростью обрушился  на жену, считая ее главной виновницей. Его маленькие темные глаза гневно сузились, смуглое лицо побагровело, нервно дергалась правая щека.
- Это ты, негодница, потакала ей и всегда защищала, - кричал он, - я не сомневаюсь, что это произошло не без твоего участия. Изнежила девку, своевольной ее сделала. Я тебе этого  не прощу.
-Опомнись, Егор, побойся Бога. Как ты можешь такое говорить? На заимку –то к Лукерье ты сам дал согласие поехать. А кто больше тебя ее баловал, всегда только и говорил, она ведь у нас единственная дочь.
 
-А со своей сестрицей я так поговорю, что она никогда не забудет, - не унимался он.
-Где ребята, зови в дом, поедем в Николаевку, надо Маньку спасать.
- Ты что задумал, Егор, хочешь опозориться? Вас там  так встретят, что век не забудешь.
-Ты, баба, вздумала меня учить, гремел на весь дом Егор.

-Эй, Егорка, угомонись, Верка - то дело говорит, приостынь,-    вмешался в разговор дед
Антон.

-Который раз уже девка собирается убежать замуж, надо понимать - любовь у них,- продолжал он.- Я тоже не хотел рано отдавать замуж Лушку-то, теперь она на всю жизнь старой девой осталась, никому не нужна. До сих пор мне не может простить.
-Да вы все против меня,- крикнул Егор и выбежал из дома. Но в его голосе уже не было прежнего накала.
-Ничего, Верка, охолонётся немного, успокоится, - уверенно сказал дед Антон Несколько дней Егор ни с кем не разговаривал, но когда в конце недели       приехали
Мальковы, он, скрепя сердца, принял их и пригласил в дом. Познакомились, но хозяин гостям руки не подал. Они стояли у порога, ожидая своей судьбы.
Наконец он сухо промолвил: Проходите, раз уж приехали, садитесь.
-Жена, - что -нибудь нам приготовь и поставь на стол.
-Можно было бы все сделать по-другому, по- хорошему,  по- человечески, -  ворчал  Егор Семенович.

-Да ты же, Егор…,- но вовремя остановилась Вера Антоновна. Гневно сверкнули глаза
мужа.

Обстановку опять разрядил дед Антон.
-Мальковых - то много, вы чьих будете, как звать - величать? – спросил он.
-Мы Васильевичи. У отца было семь сыновей. А у его двоюродного брата Ильи Тимофеевича было девять ребятишек. Их называли Тимофеевичами. У моей жены девичья фамилия Волгина. Меня зовут Дмитрий Васильевич, жену - Елена Степановна.
-Слыхивал о Волгиных, известная фамилия.
Затем дед Антон рассказал и о своей родословной, а между делом наполнял рюмки, предлагая выпить за знакомство. Захмелевший дед начал рассказывать, что участвовал в японской войне и имеет Георгиевский крест, сам генерал Мищенко вручал ему награду прямо на фронте.
-Ну, хватит тебе, отец, о своем геройстве рассказывать, - прервал его сын, - о деле надо говорить.
Через некоторое время уже шла общая, более спокойная беседа. Мальковы сообщили, что невеста Мария живет у их родственников, у них две девушки примерно ее  возраста. В итоге родители Марии согласились дать «бумагу» -согласие, без которого венчать не будут. Обе стороны согласились подумать о том, когда лучше всего сыграть свадьбу. Под конец уже
 
все желали молодым счастья. А к вечеру дед Антон и Дмитрий уже обнимались, как лучшие друзья, тут же нашли общих знакомых. Вскоре нестройно, но громко запели хором казачью песню. Уезжали сваты на следующий день. Пообещали сразу же отправить жениха и невесту.
После окончания летних каникул Михаил Пушков возвращался в Николаевку, изрядно загорелый, отдохнувший, но измученный догадками. Он дважды писал Елене письма, но в течение лета не получил от нее ни одного ответа. Михаил недоумевал, ведь она сама настойчиво просила его писать, видимо, что-то произошло, а что - он не мог даже предположить.
В вагоне было многолюдно и шумно, как и в первый путь, только не было тех многочисленных свертков  и  сумок.  Большинство  пассажиров  были  молодые  люди,  большая группа китайских студентов ехала в Советский Союз на учебу. Одни из них учились в Москве, другие в Новосибирске. С большим акцентом они довольно свободно объяснялись на русском языке. Вначале они считали Михаила работником советского консульства, но когда он им объяснил, кто он такой, каждый хотел с ним познакомиться и поговорить. Общение не прекращалось до самой полуночи, а утром, когда Михаилу нужно было выходить из вагона, студенты провожали его как лучшего друга.
Поезд на станцию прибыл утром, Михаила уже ждал присланный из поселка молодой парень Сережа. Погрузив чемодан и две сумки на подводу, они сразу же тронулись  в  обратный путь. Миновав город, выехали на широкую проселочную дорогу, которая вела к переезду через горную реку.
Дождей давно не было, переправились они на противоположную сторону беспрепятственно, мелким бродом. Вскоре начался не крутой, но длинный подъем, овальная вершина горы покрыта редким зарослями смешенного леса, по склонам рос кудрявый кустарник. Сначала Сергей без умолку рассказывал Михаилу о деревенских новостях, событиях, которые произошли этим летом, потом начал расспрашивать о жизни большого города.
-У нас идут слухи, что всех русских скоро будут выселять, что слышно об этом в Харбине? -спросил Сергей.
-Куда это выселять? – спросил Михаил Сергеевич.
-Известно куда, в Союз, - уверенно ответил Сергей.
-Насчет того, что будут выселять, мне ничего неизвестно, - ответил Михаил Сергеевич.
-Но становится все более и более вероятным то, что будет официальное предложение русскому населению вернуться на родину. Хотя эти призывы уже давно звучат в разном виде, - пояснил он.
- А как вы думаете, что делать людям, которые так крепко прижились в этой стране и не захотят никуда уезжать? -продолжал задавать вопросы Сергей
-Ну, это воля каждого человека, как решать свою судьбу. Ведь говорят же, что «человек кузнец своего счастья».
Такой ответ не удовлетворил Сергея, и он продолжал задавать вопросы.
-Вот, например, если я не захочу никуда ехать, меня насильно не выдворят из страны? – продолжал допытываться он.
 
-Я думаю, власти на такие меры не дойдут, чтобы людей насильно выселять,- ответил Михаил.
-А вы сами что думаете, ехать в Союз или сидеть на месте? – продолжал Сергей.
-Я стараюсь не думать об этом, - Михаил старался уклониться от откровенного разговора.
-Поживем, увидим, - добавил он.
Михаил сделал вид, что засыпает. Вскоре он на самом деле уснул, сказалась почти бессонная ночь, проведенная в кругу китайских студентов. Проснулся он от резкого толчка, колесо телеги угодило в глубокую рытвину, горный перевал остался далеко позади.
После спуска с хребта дорога некоторое время шла по обочине узкой пади, пока не свернула за небольшой скалистый мыс и не вышла на широкую долину. Огромное поле, еще совсем недавно покрытое темно – зеленым ковром, начало блекнуть, уже не видно ярких цветов, так гордо возвышавшихся над травяным покровом, вдали виднелись подернутые голубоватой дымкой вершины скалистых гор с крутыми утесами. Степь словно вымерла, не слышно звуков ее обитателей, только быстрокрылые ласточки, рассекая воздух, с шумом проносились мимо и возвращались обратно. Когда въезжали в поселок, солнце уже скрылось за горам, алый закат начал блекнуть, лай собак нарушал тишину вечера.
15
Между тем усилилась пропагандистская работа с молодежью, все чаще и чаще стали наведываться представители советского консульства. Привозили фильмы, если раньше они были большей частью о войне, то теперь только о колхозной жизни. Жизнь колхозника была уж чересчур идеализирована без соответствия с действительностью, с которой многие вскоре ознакомятся. У большинства молодежи не доходило до сознания, что эти фильмы всего лишь инсценировка, был специально создан типичный пропагандистский образ советского колхозника.
Особенно активная работа консульских чиновников проводилась с членами молодежной организации ССМ, из них они ковали будущих агитаторов и не безрезультатно, за короткий срок они вырастили себе целую плеяду помощников. Совсем недавно имена советских вождей в обществе не упоминались, если вспоминали их, то как поработителей русского народа, теперь же активисты с каким – то особым пафосом распевали современные патриотические песни, восхваляющие их:
За мостами у заставы всходит солнышко во мгле.
Вместе с солнцем встает рано Сталин-солнышко в Кремле. Поглядит пастух и скажет: это Сталин закурил.
Значит, Сталин встал пораньше, чем рожок мой затрубил. И увидит то колечко вся советская страна
«С добрым утром, с добрым утром!» - скажет Сталину она.
Эта молодежь действовала в духе комсомольских активистов Советского Союза, находясь  в  тесном  контакте  со  своими  сверстниками,  они  при  каждом  удобном       случае
 
рассказывали им о торжестве коммунистических идей в Советском Союзе, а в недалеком будущем и во всем мире.
Появилось множество разной литературы, главным образом с расчетом на молодежь. Особенно стал популярным среди нее журнал «Советская молодежь», большей частью с явно пропагандистским оттенком. Следом появляется материал атеистического содержания, на первых порах в не в очень резких тонах. В стихотворениях и песенках высмеивалось духовенство, обязательно подчёркивалось участие духовных лиц в революции на стороне белогвардейцев. Например, в словах популярной песни деревенских активистов было ярко выражен  момент,  когда  священник  подписал  приказ  о  расстреле   моряка-революционера.
«Поп пришел душу спасать, а сам же злодей расписался спокойно, чтоб моряка расстрелять», или «Нам молебны не потребны, это ты соображай! Мы в колхозе без молебнов поднимаем урожай» и.т.д.
После просмотра фильма представитель консульства устраивал беседу с молодежью, подробнее объяснял тот или иной яркий момент в данном кинопрокате. Просил молодежь задавать вопросы. Обычно молодые люди большей частью отмалчивались, и что мог сказать  по этому поводу деревенский паренек? Только потом, наедине, в своем кругу, кое-кто делал свои замечания, но большей частью молодежь фильмы принимала с восторгом. Иногда кто- нибудь из старшего поколения выступал с замечаниями и критикой, но таких было не так-то много, люди просто боялись последствий. Для жителей деревни в фильмах был показан иной образ сельского быта, явно отличающийся от их традиционных установок. Когда же большинство окажется на целине, они быстро разберутся, что не так уж радужна картина колхозной жизни, как она им рисовалась.
Чтобы расположить к себе молодежь, привозили для нее тот или иной спортивный инвентарь, главным образом- волейбольные и баскетбольные мячи, сетки, теннисные ракетки, что в действительности увеличивало спортивную активность молодежи.
Уже говорилось, что вначале работники советского консульства знакомили народ с колхозной системой через художественные фильмы, при этом подчеркивая преимущество социалистической системы над частным предпринимательством, то последнее время все чаще и чаще стали читать лекции уже с прямым призывом вернуться на родину. Консульским работникам было известно, что часть эмигрантов имеет намерение выехать в капиталистические страны, тогда в их адрес раздавались слова предостережения и запугивания, что их там ждет жестокая эксплуатация буржуев ,и если вздумают бежать оттуда, родина их уже не примет.
Проводились беседы в индивидуальном порядке с той категорией людей, у которых были большие семьи. Употреблялись разного рода воздействия, вплоть до угроз, например, многократно подчеркивалось, что никто их никуда не выпустит, а в итоге они сами по шпалам придут к нам, когда китайцы создадут вам невыносимые условия жизни.
Развитию пропаганды среди населения, как уже упоминалось, способствовали местные активисты, своей напористостью они даже превосходили своих хозяев. Когда официально была объявлена запись на целину, население поселка раскололось, оно стало «пестрым». Значительная часть готова была ехать на целину, некоторые решают оставаться на месте, а остальные, первоначально всего лишь несколько семей, хлопотали визы за границу. Совсем недавно это было до какой-то степени монолитное общество, теперь же оно разбито на  части,
 
люди стали сторониться друг друга, проявлять враждебность, доходило до физических столкновений. Так произошло в сенокосную пору прошлым летом.
Выехали с полей сенокосцы на праздник. После обеда около кооператива собралась молодежь, одни играли в волейбол, другие в городки, а некоторые занялись борьбой. Группа молодежи расположилась на лужайке, распивая алкоголь, уже слышались громкие голоса,  шел спор. Проходило мимо несколько подростков, собирались играть в лапту.
-Эй ты, Димка, когда едете в Америку? – посмеиваясь, спросил Гришка Аксаков.
-Не твое дело, - ответил парень.
-Смотри-ка, какой храбрый, а почему не можешь сказать своему отцу, куда ты, старый дурак, нас везешь? – кривлялся Гришка.
-Не тронь отца, а то получишь Гришка соскочил на ноги
- Я-то получу?
-Да я тебя сейчас перехлопаю, щенок.
На ходу снимая кожанку, с грозным видом быстрыми шагами подходит к Дмитрию. В следующее мгновение Гришка оказался на земле, соскочив, опять набросился на Дмитрия, но тот приемом борьбы свалил его и, навалившись всем телом ,придавил к земле. Как ни  старался Гришка вырваться из крепких рук Дмитрия, ничего не получалось.
-Извинись, - отпущу
-Никогда, - ответил Гришка.
-Ребята, выручайте, взмолился он,- но никто за него не вступился. Наконец Дмитрий его отпустил.
-Чтобы этого больше не было, то хуже будет,- и пошел прочь. Когда Дмитрий отошел несколько шагов, он вдруг услышал:
- Берегись! Разъяренный Гришка опять набросился на него сзади, но повторилось тоже самое. После этого Гришка успокоился.
Собралась большая толпа, все с удивлением обсуждали происшедшее.
-Молодец, Димка, давно надо было бы проучить этих братцев, чтоб не ерепенились (у Гришки был старший брат Василий, такой же забияка), - с одобрением говорили ребята.
-Ну и удар у парня, - восторженно говорили другие.
Все бы на этом закончилось, но Гришка решил заявить, что его избил Дмитрий  Федотов. Как раз в это время в поселке находились районные полицейские. Утром, когда все собрались ехать на сенокос, к Федотовым пришел дневальный и велел Дмитрию прийти к секретарю правления общества Коровину. В доме паника. Отца дома не было.
-Дмитрий, что случилось,- спрашивает встревоженная мать.
-Я на самом деле не могу понять, зачем вызывают, - ответил Дмитрий.
 
-Мама, я ни в чем не виноват, ты не волнуйся, - добавил он, - может быть нужно что-то помочь секретарю с писаниной, заседлав лошадь, с расчетом прямо от секретаря поехать на сенокос. Теряясь в догадках, слегка волнуясь, выехал со двора.
Когда вошел Дмитрий, за столом сидело трое, один из них переводчик. Начался допрос:
-Фамилия, имя, возраст. Когда он сказал, что ему шестнадцать лет, никто из сидящих не поверил.
-У тебя есть паспорт? - спросил чиновник.
-Еще нет,-ответил он, - я записан в паспорте матери. Полицейские посовещались и велели переводчику перевести. Дмитрий и так все понимал.
-Иди и принеси паспорт, - перевел переводчик.
-Это хулиганье надо судить, а не этого мальчишку,- с возмущением сказал отец Павла Коровина Прохор.
-Они никому прохода не дают, моего Павла просто замордовали, - продолжал он.
Через некоторое время Дмитрий вернулся с паспортом, сбивчиво объяснил матери причину, зачем нужен паспорт, что еще больше взволновало ее.
Старший полицейский проверил документ и попросили рассказать, что произошло. Секретарь общества Павел Коровин, молодой парень, подтвердил показание Дмитрия, к тому же добавил, что он все еще учится в школе. Прочитав нотацию, взяли с Дмитрия слово, что этого  больше  не  повториться  и  отпустили.  Он  вышел  от  секретаря   и   был   удивлен,   когда увидел, что его ожидают полдюжины ребят, приехавших поддержать его. Мать, напуганная случившимся, побежала узнать у друзей Дмитрия, что с ним случилось, вот они и примчались на выручку друга.
-Все в порядке, меня отпустили, - сказал Дмитрий.
Друзья, вскочив в седла, заехали к Федотовым. Дмитрий все рассказал матери и, пришпорив лошадей, ребята галопом понеслись на работу, где их уже давно ожидали.
Долго рассуждали, как это мог мальчишка справиться с таким здоровым взрослым парнем. Дмитрий с детства любил спортивные занятия, вот уже три года он вместе с сестрой учится в городе. Спорт в школе был поставлен на должную высоту, с молодежью работали четыре преподавателя физкультуры. У него был особый интерес к тяжелой атлетике, в которой он весьма преуспевал. Ежедневно работал с гирями и делал разные физические упражнения. К тому же теоретически изучал бокс. Все это вместе сработало.
Федотовы были в числе трех семейств, хлопотавших въездные визы в Австралию, в свою очередь старались, чтобы люди не знали об этом. Но нет ничего тайного, чтобы не стало явным, в конце концов об этом стало известно многим.
Окрыленный успехом прошлого учебного года, Степан решил продолжать учение, но вначале нужно будет поговорить и посоветоваться с Михаилом Сергеевичем. Его возвращения после каникул он ждал с нетерпением. Михаил Сергеевич сам пришел к Артемьевым, он как- то незаметно сблизился с ними, ему было приятно быть в кругу этой замечательной семьи, он чувствовал себя свободно и непринужденно среди этих добрых людей.
 
Михаил Сергеевич привез из города все необходимые учебники и программу за седьмой и восьмой класс, а также учебники для Игоря, который перешел в пятый класс. Они детально разработали график обучения, начать занятие решили, как только начнется учебный год, а до него осталась одна неделя. Галина Тихоновна расспрашивала Михаила о его семье, о матери Валентине Петровне, которой она очень сочувствовала, их объединяло общее горе,  они в одно время лишились мужей и до сих пор о них не имеют никаких сведений.
-Галина Тихоновна, мы от имени моей мамы написали прошение в Советское Посольство с просьбой сообщить о судьбе ее мужа,- рассказывал Михаил, - теперь будем  ждать ответ, Бог даст, возможно, и получим о нем весточку.
-Почему бы и вам, Галина Тихоновна, не сделать тоже самое? – спросил он.- Могу вам помочь составить прошение. Между прочим, я захватил с собой адрес Советского Посольства.
-Я давно думала об этом, но не знала с чего и как начать, - промолвила она.
-Вы дайте мне все данные о вашем муже, и я для вас завтра же подготовлю прошение.
-Большое спасибо вам за все, что вы делаете для меня и моей семьи,- взволнованная до глубины души, со слезами на глазах, благодарила она Михаила Сергеевича.
-А нельзя ли в то же самое время узнать  что - нибудь об отце Дениса, Захаре Кузьмиче,
- спросила Галина Тихоновна.
-Конечно можно, сделаем это одновременно, дайте мне сведения и о нем, - попросил Михаил Сергеевич.
Вернувшись на квартиру, Михаил Сергеевич обнаружил под дверью письмо от матери. В письме она сообщала, что после его отъезда на второй день пришел ответ из Посольства на их запрос: «Нам ничего не известно о Сергее Ильиче Пушкове, c получением сведений о нем, вам сообщим». Михаил представил, какой это был удар для матери и не только для нее, брат и сестренка с нетерпением ждали сведений об отце. Решил сразу же написать письмо матери, просил не отчаиваться и чтобы успокоить ее заверил, что будет обращаться с просьбой в Советское Посольство столько раз, сколько будет нужно, пока не  получим удовлетворительный ответ. Закончив писать ответ на письмо матери, он тут же составил прошение для Галины Тихоновны, при этом решил не говорить о письме, полученном из дома, чтобы не расстраивать ее и не лишать надежды на встречу с мужем.
Из числа окончивших семь классов пять человек решили продолжать учение в городе, среди них и Елена Яковлева. Как ни старался Михаил Сергеевич меньше думать о ней, но ее образ неотступно стаял перед ним, ее милые черты глубоко волновали его горячее молодое сердце. При полном сознании того, что это только мечты, несбыточный сон, он, тем не менее, искал встречи с ней, чтобы поговорить еще раз и спросить, почему она не отвечала на его письма. Но Елены уже не было в поселке, она уехала с родителями в город, чтобы заранее обустроиться на квартире у их родственницы.
Зародившееся чувство вызывало у него радость, в тоже время тревогу и страх за дальнейшее развитие их отношений, их же прекращение может смутить и глубоко ранить  юное сердце девушки, да он и сам не представлял лично для себя последствий всего этого. Михаил Сергеевич был уверен, что родители Елены давно заметили изменившееся душевное состояние их дочери, он же, в свою очередь, искал выхода из этого положения и не находил его.  В  голову  приходила  мысль:  оставить  школу  и  уехать  домой,  к  семье,  но  тут  же      ее
 
отбрасывал, он мучительно старался разобраться в затаившихся в его сердце чувствах к юной девушке.
Елена не вернулась обратно в деревню, она осталась в городе, нужно было уладить дело с учебниками и сшить школьную форму.
Первого сентября начались занятия в школе. Отсутствовали многие старшеклассники, все еще продолжалась сенокосная работа и страда. Освободившись от полевых работ, Степан регулярно стал приходить на каждое вечернее занятие. Нагрузка на парня была огромной, помимо школьных уроков на его еще неокрепших плечах лежала забота о хозяйстве, о семье.  В один из воскресных дней Дмитрий Мальков и его невеста решили поехать к родителям Марии. Зная крутой нрав отца, Мария сильно волновалась, несмотря на то, что ее все дружно успокаивали, тем не менее, она переживала и боялась этой встречи. В поселок прибыли к вечеру, там их уже ожидали, собрались все родственники, изба была полна гостей. Это  немного подбодрило Марию, не будет же отец ругать ее при всем народе. Но не тут - то было, он решил показать перед людьми, что он полностью не одобряет такой поступок своей дочери и что это является обидным оскорблением его семьи.
-Ты уже взрослый человек, как ты могла так поступить, можно было все устроить по- доброму, по - людски, - сердито говорил Егор Семенович.
-Неужели ты не соображала своим умом, что ты сделаешь больно отцу с матерью этим своим поступком, - продолжал он.
-Обесславили нас на всю деревню, как вам не стыдно! - горячился отец
-А ты - то о чем думал своей головой,- повернулся он к жениху,- старше же ее, мог бы поступить разумнее.
-Почему молчите, нечего сказать? – почти крикнул Егор Семенович.
Еще долго гневался отец, Мария повторяла одно и тоже,
-Простите нас. Ей мать успела шепнуть, чтобы она не противоречила отцу и чтобы они поклонились ему в ноги, так требует давний обычай.
-Простите нас, - промолвил жених,  и оба упали на колени.
-Ну ладно, Бог простит, - наконец вдруг сменил Егор Семенович гнев на милость, как будто бы он ждал этого момента. Натянутая обстановка разрядилась.
Мария обняла и поцеловала родителей, весь вечер уже не отходила от них. Она со всей полнотой своих чувств поняла, как они для нее дороги и любимы. А дальше уже полностью шел разговор о свадьбе, каждый предлагал свои идеи и горячо спорил, если их не одобряли. Родители жениха также прислали свое предложение, они указали две даты, когда лучше всего устроить свадьбу. В итоге все согласились, быть свадьбе во второй половине октября после Покрова Пресвятой Богородицы.
После занятий в школе Михаил Сергеевич зашел к Артемьевым, нужно было подписать заготовленные прошения.
-Проходите, Михаил Сергеевич, - приветливо встретила его Галина Тихоновна.
 
Вдали от родных он действительно чувствовал себя в этой дружной семье как – то покойно и расслабленно. Его радовало доверчивое отношение Галины Тихоновны к нему, и он уже не раз прибегал к мысли, поведать ей самое сокровенное, тайну своего сердца. Пугало его одно, а именно, он боялся, что Галина Тихоновна осудит его увлечение молоденькой девушкой и что это может даже испортить их дружеские отношения. Да и сам он в глубине души сознавал, что эти возникшие у него чувства со временем  могут развеятся, как мираж, как дивный сон. Тем  не менее, Михаил Сергеевич все же решил рассказать и выслушать любой совет этой умной женщины.
Он долго и подробно рассказывал о том, как это все начиналось, как он старался заглушить свои чувства к девушке, которая была к нему неравнодушна, порой эмоционально выражая это.
-Михаил Сергеевич, мы все были молоды, очень молоды, но каждый тайно уже в кого- то был влюблен, в голове возникали фантастические мечтания, сладкие чувства волновали юные сердца, - сказала Галина Тихоновна.
-Во многих случаях это были всего лишь увлечения, которые быстро исчезали, чтобы потом вновь возникнуть, - продолжала она.
-В вашем случае все гораздо серьезнее, в первую очередь, разница в возрасте, девушка видит в вас не только любимого человека, но и надежную опору, защитника, вот что нужно учитывать, - пояснила Галина Тихоновна.
-Денис тоже был старше меня, но мне уже доходил восемнадцатый год, а поэтому родители, хоть и со строгими наставлениями, но разрешали с ним встречаться. Лене, как вы говорите, только что исполнилось шестнадцать лет. Она еще очень молода, чтобы думать о серьезных отношениях, главное препятствие этому- родители, и вы их должны понять, -  сказала она.
-Я советую вам хорошо поговорить об этом с Леной и объяснить ей, что встречаться вы не можете, минимум, год - два, - в заключение сказала Галина Тихоновна.
-Я все понял, Галина Тихоновна. Я возьму ваш совет во внимание и при первом удобном случае переговорю с Еленой.
16
Федотовы переехали в поселок Николаевку два года тому назад из города, где жить становилось с каждым днем все труднее и труднее. Власти стали запрещать частное предпринимательство, другого дохода в семье не было, небольшое хозяйство не давало достаточно прибыли. В деревне еще была возможность работать по специальности, да и содержание скота стоило дешевле.
Первоначально глава семьи Семен Васильевич с сыном Виктором решили съездить в Николаевку, присмотреться, познакомиться, а если представится возможность, то и  купить дом. В деревне ему были знакомы еще по Чите двоюродные братья Шиловы, он рассчитывал на их помощь и содействие. В Николаевку приехали после обеда, у первого попавшего жителя спросили, где живет Шилов Ефим Николаевич, он указал на самый дальний дом по широкому переулку на горе.
У дома их встретил подросток лет четырнадцати, он оказался младшим сыном Шиловых.
 
-Родители дома?
-Да, дома. В это время вышел на крыльцо хозяин.
-Ну, здравствуйте, Ефим Николаевич, узнаете?
Прошло более тридцати лет с тех пор, когда они виделись последний раз. Трудно было признать в широкоплечем, слегка сгорбленном седом мужчине того стройного, бравого казака
- батарейца. Да и Шилов не сразу признал земляка.
-Пожалуй, узнаю, - ответил Ефим Николаевич.
-У меня нет здесь знакомых кроме тебя да Николая Антоновича, - говорит Федотов.
-Заезжай, заезжай, чего спрашивать.
Они крепко обнялись. Их когда -то объединяло одно общее дело, у них были одни взгляды и направление. Оба не могли смириться с тем, что родина для них потеряна навсегда  и возврата к прежней жизни не будет. В их сознании возникало множество разных планов и путей обратного возвращения на родину.
-Заходите в дом,  не беспокойтесь, сын распряжет и пристроит лошадь.
Виктор остался помогать Ивану, они быстро нашли общий язык, эта встреча была началом их дальнейшей многолетней дружбы.
-У тебя есть кто-то их знакомых здесь? – спросил Иван.
-Нет, встреча с тобой - это мое первое знакомство, - ответил Виктор.
-А ты, в каком классе учишься? - продолжал расспрашивать Иван
- В седьмой перешел.
-Ну, тогда будем в одном классе с тобой, это здорово. У меня есть хороший  друг Митька Бороздин, тебе он понравиться, вот и будем дружить трое, он тоже перешел в седьмой класс, - выложил свой план новому другу Иван.
Семен Васильевич сразу узнал жену Шилова, Евдокию Георгиевну, внешне она мало изменилось, только ее круглое миловидное лицо ярко выражало скорбную грусть. Как потом выяснилось, в военные события сорок пятого года у них трагически погиб старший сын, осталась жена и двое маленьких детей.
За столом долго и много говорили о Чите, вспоминали прошедшие годы, грозные революционные дни.
Наконец Семен Васильевич объяснил цель своей поездки в Николаевку.
-В первую очередь, необходимо купить дом, чтобы сразу переехать в свое жилье,- пояснил он.
-Вы вовремя приехали, как раз продается дом, хозяева - молодая пара, почему они его продают, не могу понять, прожили всего полгода. Говорят, переезжают к родителям  жены. Дом неплохой, почти новый.
 
Наутро с Ефимом Николаевичем сходили посмотреть дом, это было то, что нужно Федотовым, размер и место расположения - все это их удовлетворяло. Договорились о цене и времени, когда хозяева могут освободить место, дали задаток.
Недалеко от этого дома жил Николай Антонович, решили зайти к нему. У Николая Антоновича с женой не было детей, они решили взять в дети сироту. В городе Якэши был приют для сирот, они выбрали в дети белокурого мальчика, теперь он уже взрослый, женатый мужчина, у них четверо детей.
Семен Васильевич не знал жену Николая Антоновича, в Чите в то время он еще не был женат. Николай Антонович- участник Первой Мировой войны, Георгиевский кавалер, был ранен, до сих пор хромает на левую ногу. Просидели у Николая Антоновича до самого вечера, вспоминали о прошлом, а вспомнить было что.
Николай Антонович не любил говорить о своем геройстве, но часто рассказывал, особенно после одной – двух рюмок о том, что произошло с ним на фронте, при этом непременно прослезится.
По его словам, дело было на Восточном фронте в пятнадцатом году, шла главным образом позиционная война. Их казачью сотню спешили и распределили по окопам. После неудачного наступления австрийской армии в начале года наступило продолжительное затишье. Окопы русских находились на склоне возвышенности, которая вплотную прижималась к самой реке. Австрийские укрепления были километра два выше на вершине соседнего холма. Имея удобную позицию, австрийцы время от времени обстреливали из орудий расположение русских частей.
Шли частые дожди, в окопах и блиндажах повсюду грязь, было очень холодно и сыро. Решили, с согласия командира, на берегу реки шагах в пятидесяти от окопов, разжечь костры, не только кипятить горячую воду, но и сушить мокрую одежду. По очереди бегали подкладывать дрова в огонь и быстро возвращались обратно, так как местность простреливалась с разных видов оружия.
Очередь дошла до Николая Антоновича. Он зигзагами побежал к костру, еще не добежав, он услышал голос взводного командира: «Шилов». Не раздумывая, бросился обратно, заскочил в окоп и прямо к хорунжему Усову. В это мгновение раздался залп со стороны австрийских позиций, из трехдюймовок ударили по кострам и разнесли все в пух  прах. В конце окопа стоял хорунжий, наблюдая за неприятелем.
-Шилов, по вашему приказанию, явился, - отрапортовал он. Тот с удивление взглянул  на него.
-Ты что, Шилов, пьян, я тебя не звал, иди – ка, братец, отдохни. Как не уверял своих сослуживцев Шилов, что он явно слышал голос командира, мало кто ему верил.
-Я же вернулся обратно, еще не доходя до костров, когда услышал голос хорунжего, -
старался он убедить казаков. В ответ только посмеивались, хлопая его по плечу.
Сам же он сделал вывод, что его спасла молитва и благословение матери, к тому же на груди у него была маленькая икона. Это было его твердое убеждение, и никто и никогда не смог в этом его переубедить, хотя некоторые по- прежнему считали все это какой-то случайностью.
Когда шла подготовка русской армии к наступлению, казаков вернули в казачьи соединения, начала усиленно работать армейская разведка. Шилову и еще трем казакам было
 
поручено не только провести разведку в тылу врага, но и взять «языка». Лесным массивом казаки вышли на фланг вражеских позиций и углубились дальше в тыл. Здесь они обнаружили скопление вражеских войск, проследив некоторое время за движением противника, решили возвращаться. Непроходимый лес стал как бы нейтральной территорией, его пересекали в разном направлении тропы и узкие дороги, приближаясь к своим позициям, казаки столкнулись лоб в лоб с австрийским разъездом, который неожиданно появился из - за поворота.
-Вперед, - скомандовал Шилов. Завязалась жестокая схватка. Австрийцев было больше, но им негде было развернуться, лес стоял сплошной стеной.
Когда был смят первый ряд, остальные австрийцы повернули лошадей и бросились бежать, казаки быстро настигли их, и им ничего не оставалось, как только сдаться. На поле боя лежало четверо убитых, девять, во главе с младшим офицером, были взяты в плен. Задание было полностью выполнено, двое казаков получили несерьезные ранения. От пленного офицера получили ценные сведения, он вез приказ своему командиру о времени наступления.
Русские войска это сделали раньше, их внезапное наступление смешало все карты противника, австрийцы стали спешно отступать. За этот подвиг Шилова представили к Георгиевскому кресту четвертой степени и ему дали звание младшего урядника. Остальные казаки получили Георгиевские медали. По традиции, Георгиевский крест давали по решению всех участников совершенного подвига, на этот раз казаки единодушно указали на Шилова.
Утром следующего дня Семен Васильевич с сыном решили возвращаться обратно домой. Работы предстояло много. Нужно было продать дом, подготовить и сложить вещи, сняться с учета в местном самоуправлении.
17
В начале октября с большим размахом играли свадьбу в самой богатой среди жителей поселка семье Митрохиных, женили младшего сына, любимца отца. Давно собирались Алексей Степанович и Анна Григорьевна женить Петра, парень в возрасте, да и по хозяйству помощница нужна. Рослый, широкоплечий, с крупными, но правильными чертами лицо, со спокойным взглядом карих продолговатых глаз, он был не последний парень на деревне. Любая девушка готова была выйти за него замуж, но ему не нужна была любая, он втайне был влюблен в отчаянную, с яркой внешностью Марину, к которой стеснялся даже приблизиться, не говоря уже о том, чтобы пытаться заговорить с ней.
Бракосочетанию Петра и Марины предшествовала чреда разных событий, переживаний, обмана, обещаний. Прежние многочисленные поклонники Марины исчезли, кто-то из них был ею обижен, кто – то обманут, а кому-то надоели ее бесконечные интриги, отошли от нее, остался только один, страстно влюбленный и преданный Петр.
Уже более двух лет, как овдовела Антонина Матвеева, большое хозяйство легло на плечи старшего, двадцатидвухлетнего сына Сергея. Хотя он рос при отце и многое перенял от него, но иногда в трудную минуту ему сильно не хватало отцовского совета. Младшие братья были еще малы, ходили в школу. Дочь Марина, баловень родителей, мало к чему была приспособлена, да и интереса ни к чему не проявляла, была плохой помощницей для своей, всегда занятой матери, но та ее и не принуждала, баловала.
Марина была взбалмошной девицей, в свои восемнадцать лет скрутила голову не одному парню, влюбляла в себя, а потом цинично отталкивала. Она была очень хороша собою.
 
Выше среднего роста, стройная, с правильными чертами, слегка удлиненного, смуглого лица, нос с небольшой горбинкой, придавал особую привлекательность, а широко открытые  зеленые глаза, а над ними в разлет тонкие черные брови, завершали этот классический образ. Темная, слегка волнистая, толстая коса свисала до пояса. До восьмого класса Марина училась в городе, но после смерти отца она не захотела учиться дальше, мать особо не настаивала, да и нужна была помощница в доме.
Петр влюбился в Марину, как говорят, с первого взгляда, но в чем ей не решался признаться, хорошо зная, как она потешается над своими кавалерами. Однажды на танцах Марина поругалась с одним из своих поклонников Марком Волгиным, подошла к Петру со словами:
-Сегодня ты меня проводишь до дому, а сейчас пошли танцевать. Петр никак не отреагировал на ее слова, покорно встал и закружился с ней в танце. Он не ожидал такого поворота дел и был счастлив, что так все просто получилась.
Марина же заметила, что Марк постоянно танцует с одной и той же девушкой, а на нее не обращает никакого внимания, взыграло ее девичье самолюбие, она не могла смириться с этим и уже к концу вечера была вновь с Марком. За Мариной серьезно ухаживал видный парень Андрей Захаров из соседнего поселка, сам не сознавая того, что он всего лишь очередная забава в руках этой коварной красавцы. «Собою как ангел Небесный, как демон коварна и зла».
Когда родители Петра узнали, кто запал в душу их сыну, решили действовать сами. В один прекрасный день они заявились к вдове Антонине Матвеевой сватать ее дочь за Петра. Она была несколько удивлена, ей дочь ничего не говорила о их сыне.
-Я была бы только рада отдать дочь в такую хорошую семью,- не без доли лести промолвила Матвеева.
- Но первым долгом, все же нужно спросить об этом Маринку, - сказала она
-Обязательно нужно, даже необходимо,-согласился Алексей Степанович, - для нас  было важным, в первую очередь, твое мнение Антонина.
-Это раньше бывало,что родители порешат между собой и точка, а теперь времена другие, - добавил он.
- Да они, наверное, уже между собой поговорили, - вмешалась Анна Григорьевна
В это время не вошла, а влетела в дом Марина. Едва взглянув на гостей и кивнув им головой, она с ходу заявила матери, что едет с молодежью в соседний поселок.
- Что с тобой, доченька, ты уже была там на прошлой неделе?
-Я хочу и все, - тоном не допускающим возражений ответила Марина.
- Марина, послушай, к нам пришли уважаемые люди сватать…
-За кого же это еще? – перебила Марина.
-За сына, Петра.
-Вот так здорово. Мы с ним только один раз поговорили на танцах и уже сватать?
Удалый парень, -  с усмешкой сказала Марина.
 
-Ну ладно, мама, я побежала, меня девчонки ждут, а вы тут еще поговорите о чем – ни
будь.

- Вы уж простите мою дурочку, совсем отбилась от рук,- смущенно оправдывалась Антонина Сергеевна.
- Ничего не поделаешь, такая пошла сейчас молодежь, - сказал Алексей Степанович, нахмурив брови, явно выражая этим горечь своего разочарования.
-Ну, жена, пойдем домой, как говорят не солоно хлебавши, не поглянулся им наш жених,- обиженным тоном произнес он.
- Бывайте здоровы, - и уже у дверей Митрохин добавил, - извините за беспокойство.
18
В 1952 году была продана Китаю железная дорога, сразу же начинается отъезд иностранцев в свои страны, в первую очередь это были евреи, поляки, греки, венгры, чехи и др. Проблема некоторых иностранцев заключалась в том, что они были женаты на русских с советскими паспортами. Таким Консульство не давало разрешение на выезд, в тот период в Советском Союзе не существовало закона о двойном гражданстве. Только после смерти Сталина для смешанных семей эти разрешения выдавались. Что касается русского населения, то кроме слухов, пока никаких заявлений со стороны Советского Посольства еще не поступало.
И вот наконец была официально объявлена запись желающих поехать на освоение целинных и залежных земель, как в степях Казахстана, так и в других областях Советского Союза. Для обнародования решения советского правительства в Николаевке был дан указ председателю Общества Кириллу Матвеевичу Петухову пригласить всех жителей деревни на общее собрание.
Приехал сам секретарь консульства Кавалеров с двумя помощниками. Клуб был забит до отказа, люди стояли в коридоре, даже на улице у открытых окон. Местный активист, сын вдовы Макарьихи Михаил, открыл собрание и предоставил слово секретарю консульства. Начал он с того, что всем известно, какой огромный ущерб нанесла Советскому Союзу фашистская Германия, что уже который год идут восстановительные работы, родина ждет от русских людей помощи в хозяйственной отрасли, чтобы полностью  обеспечить  страну сельской продукцией. Всем русским, желающим выехать в Советский Союз, предоставляется такая возможность. Как бы между прочим, добавил, что все увезенные в СССР в 1945 году амнистированы и уже вышли на свободу.
Кавалеров указал районы и области, куда можно записаться: Казахстан, Красноярский край, Курганская область, Иркутская, Кемеровская и др. Было подчеркнуто, что «все желающие выехать на освоение целинных и залежных земель, будут обеспечены трудоустройством и площадью по приезде на место». Будут выданы пособия в размере трех тысяч на главу семьи и шестьсот на каждого члена семьи. Желающим приобрести индивидуальный дом будут  выданы суммы в размере пятнадцати тысяч, с расчетом вернуть таковые в течение десяти лет. На территории Советского Союза будут выданы настоящие паспорта.
Снова пошел разговор о преимуществе колхозной строя, что сразу же у многих изменило настроение. Старшее поколение помнит, в каких муках рождалась эта система, сколько  народу  принесено  в  жертву  на  ее  создание.  Уже  не  было  должного  внимания на
 
дальнейшую речь секретаря, люди стали шепотом переговариваться. Уловив настроение присутствующих, Кавалеров предложил всем пойти домой и в семейном кругу обсудить это серьезное предложение.
-Анкеты можно будит получить в канцелярии Правления Общества, там будут наши работники, - добавил он. Председателю Петухову было поручено организовать добавочных помощников из числа местных грамотных людей.
Народ расходился медленно, разбившись на группы, горячо обсуждали предложение секретаря консульства. Вряд ли кто спокойно спал в эту ночь. На следующее утро пришли первые жители деревни за анкетами. В первую очередь, это были местные активисты и жены, арестованных органами НКВД в 1945 году. Так как многие из жителей старшего поколения были людьми малограмотными, то им помогали заполнять анкеты в конторе поселкового правления. Были интересные случаи при заполнении анкет: Василий Воронов, отец большого семейства, на просьбу назвать имена детей и дату их рождения так волновался, что забыл имя одной из его дочерей.
-Разрешите, я пойду спрошу у жены. Минуты через две, вернулся.
-Я вспомнил, ее звать Ольгой.
Другой случай, весьма пикантного характера. У Индюковой Варвары муж был увезен в 1945 году. Когда ее спросили насчет младшей дочери, когда она родилась, на что она ответила:
-Весной, во время посевов.
-Ну а год  -то какой? - спросили ее.
-А это нужно?
-Обязательно.
-Это  было  через  два  года   после  того,   как  арестовали  мужа,-   ответила      Варвара.
Заполняющие анкеты с удивлением переглянулись друг с другом.
-Кого же записать отцом вашей дочери? – спросили ее
-Пишите Григорий.
-Но он же был увезен в 1945 году?
-А какая вам разница.
-Большая. Необходимо знать все подробности о каждом члене семьи, -пояснили ей.
-Я работала во время сенокоса у соседа, однажды мы остались одни, ну и вот… Молодые ребята были ошарашены  и не знали, что делать.
-Наконец придя в себя, велели Варваре идти домой, добавив, что сами разберутся во всем этом. Как они разобрались в этом случае, никому не известно.
Пришли записываться на целину одиночки-алкоголики, таковых в поселке было человек восемь. В основном, это бывшие военные, которые так и не смогли вписаться в общество и устроить свою жизнь. Кроме военного дела, другого они ничего не знали. Ютились они обычно у богатых мужиков, помогая по хозяйству, также работали у них в сенокосное
 
время и страду. У казака Ивана Бароздина в поселке жил брат, но отношения между ними были натянутыми, что служило причиной тому, известно только им. Были слухи, что вражда между ними началась еще там, в Забайкалье.
Пожалуй самой интересной личностью среди них был Александр Кондратьев.  Высокий, крепкого телосложения, изрядно потрепанный жизнью, но сохранивший выправку, сдержанность в обращении с людьми и никогда не выражался скверными словами. Сухощавое лицо имело довольно приятные выразительные черты, его трудно было вывести из себя, а  если иногда и гневался, то это происходило только тогда, когда кого – то несправедливо обижали, даже если из его собутыльников, с которыми он сам не всегда ладил. Были в  деревне и такие, которые не считали их за людей, относились к ним пренебрежительно.
Служил Кондратьев в лейб-гвардии Преображенского полка унтер-офицером, в гвардию подбирали только крепких рослых парней с определенным объемом груди и русоволосых. Кондратьев каждый раз подчеркивал, что он гвардеец и непременно при этом утверждал:
-Если бы не отправили нас на фронт, революции не было.
-Мы бы не допустили, чтобы большевики убрали царя, - добавил он.
Семен Кренча, украинец, тоже из бывших военных. Сухощав, слегка сутуловат, широколицый, всегда смотревший исподлобья, с густыми нависшими бровями, не разговорчив.
Сидор, фамилию его никто не знал, возможно, за исключением некоторых. Невысокого роста, сгорбленный, с его невзрачной фигурой он походил на петушка; горбоносый, кудрявый клок волос свисал надо лбом, из рта торчали два зуба, говорил быстро и непонятно, но слова мата выговаривал четко и ясно. Любил мальчишкам рассказывать о своих «подвигах», иногда в таких невероятных вариантах, что Кондратьев, под чьей защитой он находился, вынужден был его окорачивать.
-Семен, ври, да знай же меру.
Саша Красиков, на вид интеллигентный человек, высокий, худощавый с впалой грудью, вечно чем - то недовольный, все у него виноваты и стараются его обмануть. К работе не был приспособлен, если ему давали приют, то больше из жалости. Говорили, что он из какого-то знатного рода, сам он о себе ничего не рассказывал.
Иван Бороздин, как уже было сказано, имел в деревне родственников, но был с ними не в ладах. Трезвый еще ничего, а как подопьет, начинает буянить, а то ни за что ни про что начнет оскорблять. Так как трезвым он был очень редко, то родственникам его поведение уже было невмоготу терпеть. Невысокого роста, коренастый, на его всегда красном лице вырисовывались большие закрученные к верху пшеничного цвета усы, прокуренные до желтизны, постоянно что-то бурчал себе под нос, казалось, что он с кем – то постоянно спорит, а то начнет кичиться своими военными «подвигами» или постоянно распевает одну и туже частушку:
«Капеля, вы капеля, защитные погоны, не гуляйте девки с ними, у них дома жены». (Капеля-каппелевцы)
Подобных характеристик были и другие одиночки.
 
Когда они все дружно пришли записываться на целину, секретаря консульства передернуло, лицо побагровело, но он весьма сдержанным тоном сказал им:
-У нас своих таких много, подождите своей очереди. Нам, в первую очередь, нужны рабочие руки.
Был еще одиночка по имени Галлям, фамилию его никто не знал. Одни считали его татарином, другие башкиром, когда кто-либо из русских начинал над ним подсмеиваться, он всегда с гордостью говорил:
-Я уфимский стрелка, я за царь воевал до конец, а вы его не защищал.
В адрес русских он постоянно бросал эти обвинения, утверждая, что русские люди царя предали. В 1918 году был сформирован башкирский Уфимский корпус в борьбе против большевиков. Основной состав корпуса составляли башкиры и татары, они сражались против большевиков вместе с Воткинскими и Ижевскими воинскими частями.
Галлям был трезвенник, никогда не пил, но также никто не видел, чтобы он молился как мусульманин. Когда был моложе, он жил в небольшой избушке один, у него было 2-3 коровы, две лошади, десяток баранов, несколько голов молодняка, но, когда уже силы и здоровье начало сдавать, он подрядился к богатому мужику пастухом. На каких - то условиях своих лошадей и скот держал в общем стаде с хозяином.
Охотно приглашал к себе в гости, обычно говорил:
- Друг, приходи, баран резить будэм, угощат будэм.
Политикой интересовался, но никогда не давал своих личных заключений и комментариев. Частенько ездил в город Хайлар, где была довольна большая татарская община, она имела свою четырехклассную школу татарского языка. Позднее возникнут слухи, что Галлям хлопочет документы в Турцию.
В числе первых, записавшихся на целину, была большая семья Громовых. В семье пятеро сыновей и две дочери, старшему сыну лет двадцать пять. В Николаевку они переехали из Трехречья четыре года тому назад. Небольшим хозяйством управлял сам Герасим Кузьмич с младшими сыновьями, старшие больше работали по найму у богатых мужиков или уходили в тайгу на заработки. Знающие Герасима Кузьмича по Трехречью рассказывали про него довольно занимательные истории.
В Трехречье он появился в конце двадцатых, по его словам, бежал от коллективизации. Но его знание сельской жизни говорило об обратном - имел весьма незначительное представление о деревне. Устроился работником у богатого мужика Чугуева Елисея Макаровича пасти скота. У Чугуева не было сыновей, только две дочери. Младшая рано вышла замуж, а вот старшая засиделась в девках. В большом хозяйстве приходилось много работать, не было времени следить за собой, да и внешностью она не слыла красавицей. В голове Чугуева созрел смелый план: женить двадцатилетнего парня на своей тридцатилетней дочери Марфе.
Через некоторое время Чугуев делает Герасима старшим над своими рабочими, хотя  он никаким образом не соответствовал этому. Фактически, прибавилось больше работы самому хозяину, нужно было постоянно досматривать за своим доверенным, но он мирился с этим и неуклонно шел к своей цели. Чтобы Герасим не помышлял куда пойти или поехать, он
 
рассчитывался с ним не деньгами, а животными, внушая ему, что через три- четыре года будет сам хозяином.
А когда Елисей Макарович, как бы между прочим, сказал, что у дочери самой уже солидный капитал, Герасим сам стал обращать свои взоры на Марфу, она ему вдруг стала казаться симпатичной. Если вначале он только с ней здоровался при встрече, то теперь стал проявлять повышенное внимание, всячески старался сделать Марфе что-то приятное, предлагая свои услуги. Она была слегка удивлена вниманием такого молодого видного парня  и охотно принимала его ухаживания, а вскоре они поженились. Некоторое время они жили с родителями Марфы, позднее Чугуев построил им дом, куда они перешли с солидным наследством, стали хозяйничать самостоятельно.
Герасим оказался нерадивым хозяином, ко всему относился без прилежания, тяжело и много работать он не хотел, отчего хозяйство страдало, пока не появился первый ребенок, всю нагрузку несла Марфа. Тесть стал открыто поучать своего зятя как нужно жить, как вести хозяйство, воспитывать семью.
-Ты же неглупый и здоровьем тебя Бог не обидел, займись как следует  хозяйственными делами, семьей, а то пустишь семью по миру.
Такое нравоучение Герасиму явно не понравилось, плохие отношения стали перерастать во враждебные.
-У нас своя семья, и вам не следует вмешиваться в наши дела, - довольно грубо ответил своему тестю Герасим.
Дошло до того, что Герасим с семьей переехал в соседний поселок, подальше от тестя. Оказавшись на «свободе», он еще меньше стал обращать внимание на хозяйство, все мечтал и строил планы о том, как бы меньше работать, а больше зарабатывать. Заниматься хлебопашеством для него было, как он считал, невыгодно.
Сам додумался или кто-то подсказал Герасиму, тем не менее, он решает установить водяную мельницу в верховьях горной реки, на которой стоял поселок. Больше года он возился с этой мельницей, хозяйство стало окончательно приходить в упадок, жена наняла работника и сама работала из-за всех сил, чтобы заготовить корм для скота на зиму.
Иметь мельницу это не все, еще нужно было, чтобы она работала, а для этого надо настроить, подготовить жернова, отрегулировать обороты и прочее, а у Герасима этих навыков не было. Взял себе в помощники пьяницу-одиночку, заявившем о себе как о знатоке этого дела. В конце концов, запустили мельницу, первый помол оказался неудачным, но все же потом направились, дело пошло. Зная Герасима, некоторые жители поселка предпочитали ездить молоть дальше, верст за двадцать, не доверяя Громову. А те, кто все же иногда молол зерно у него на мельнице, рассказывали:
-Стоит только запустить в ход мельницу, все это устройство начинает скрипеть, трещать, трястись, то и смотри, все сейчас начнет разваливаться.
А еще на мельнице расплодилось несметное количество тараканов, которые шныряли повсюду, спать приходилось под открытым небом на повозках. Естественно, такие «удобства» не привлекали, а отталкивали желающих намолоть себе муки на мельнице у Громова.
Дело не пошло так, как рассчитывал Герасим, дохода никакого, и хозяйство оказалось запущенным.  Неоднократно  приезжал  отец  Марфы,  терпеливо,  порой  унижаясь,   старался
 
вразумить зятя, перестать безрезультатно возиться с мельницей, а заняться хозяйством, привозил Громовым к посевной семена. Вместо благодарности, кроме грубых слов, Елисей Макарович ничего не получал в ответ.
Вопрос с мельницей решился сам собой. В тот год было небывалое половодье, река вышла из берегов и разлилась по  всей  долине.  Жители  деревни  стали  свидетелями  того, как по реке несло «громовскую» мельницу, при этом огромное колесо исправно работало- крутилось. Таким образом, волей - не волей, пришлось заняться хозяйством. К любому сезону Герасим никогда не был готов: если сенокос, то сенокосилка не в порядке, то грабли; в посевную не заготовлены семена, благо, выручал тесть; сено возить зимой с поля - зачастую были не в порядке сани, телеги тоже разбиты. В разгар посевной нужно было вести семена, а телеги нет, но Герасим и тут нашел выход, не долго думая, запряг лошадь в конные сенные грабли (используются на сенокосе), погрузил мешки с пшеницей и, важно восседая, повез на пашню.
-Посмотри - ка, народ честной, Герасим на «американке» (двухколесная выездная повозка) поехал на пашню рассевать семена. Не довезет, все растрясет по дороге, – с насмешкой говорили сельчане.
От недостатка кормов лошади у Громова были настолько ослаблены, что его тесть вынужден был дать верблюдов, чтобы разборонить пашню. Без постоянной поддержки  Чугуева семья Герасима не смогла бы существовать. Неизменный успех лишь был в одном, жена регулярно рожала.
Когда подросли старшие сыновья, Герасим решил переехать в Николаевку, причину переезда никто не знает, может здесь уже влияние сыновей стало играть роль, все же ближе к тайге и городу, где есть возможность заработать. В Николаевке Герасим тоже отметился неоднократно своим чудачеством, вот последнее из них. Поехал Герасим с младшим сыном Ваней в лес за тальником, нагрузив воз, выехали на дорогу, к ним примкнули другие сельчане. Ваня бегал по обочине, гоняясь за бабочками. Вдруг он кричит:
-Тятя, тятя, я топор нашел.
-Чево орешь, неси скорей.
-Да он, тятя, без железки, - отвечает сын.
-Брось сейчас же, мы чужое не берем, - быстро нашелся что сказать Герасим.
Хотелось бы проследить за судьбой этого необычного человека до конца, но этому не суждено случиться, с отъездом Громовых на целину эта «дивная история отдельно взятого человека» оборвалась.
Каких только нет людей на белом свете, и каждый из них изживает свой век по- своему, так и Герасим, не желавший «выслушать разумного совета».
Старшие два сына Громовых смотрели на жизнь по- другому. «В мать уродились»,- говорили в народе. С работаться с отцом они не смогли, им приходилось работать на стороне.
19
По соседству с Громовыми жила семья Ивана Григорьевича Котлова, переехавшая из Трехречья в Николаевку тоже несколько лет тому  назад. Первоначально в Трехречье его главным занятием было разведение скота и лошадей,
 
причем улучшенной породы, хлебопашеством занимался ограниченно в пределах того, сколько нужно для самообеспечения. Посевную площадь Котлов увеличил после японской оккупации, когда возник огромный спрос на сельскохозяйственные продукцию.
В России, до революции, будучи тогда еще молодым человеком, Котлов занимался коммерцией вместе с отцом, оказавшись в Маньчжурии, решил заняться тем же. Начинал с малого- закупал ходовой товар в Харбине, а затем продавал его в Трехречье. Через несколько лет открыл небольшой магазин, дело шло в гору. Когда Иван Григорьевич обнаружил новый рынок: за границу по хорошей цене продавались лошади, он быстро переключился на коневодство. За короткий срок был сколочен солидный капитал, теперь он решает дополнительно заняться разведением молочного и мясного скота. Спрос на мясо и молочные продукты был огромен, сложность заключалась в транспортировке, доставка товара затруднялась особенно в весенний и летний период.
При японцах положение с дорогами значительно улучшилось, через реки были построены мосты, наладилась регулярная связь с городами. Казалось, представлено широкое поле деятельности, но не тут- то было; Япония вступила в войну в Юго-Восточной Азии, вся экономика страны перестроилась на военные нужды, не избежала этого и оккупированная японцами Маньчжурия. Теперь все скупают японские власти по установленным низким ценам, продавать что-либо на сторону строго запрещалось.
Иван Григорьвич, человек невысокого роста, коренастый, его правильные черты лица портил большой шрам почти через всю левую щеку, острый, прямой взгляд небольших  круглых глаз, слегка нависшие густые брови, раздвоенный подбородок,- все это подчеркивало его волевые качества, коротко подстриженные волосы на голове были почти седыми. По натуре смелый и решительный, он был не способен мириться с навязанными ограничениями в торговле, и будет постоянно стараться найти обходные пути, хотя это и было сопряжено с большим риском.
Но с риском и опасностью он знаком давно, не раз смотрел смерти прямо в глаза. Не являясь рабочим, в 1918 году Иван Григорьевич примкнул к рабочей армии и сражался в рядах Воткинской дивизии. Группа солдат, находясь в разведке, попала в засаду к красным, в короткой схватке часть погибла, троих взяли в плен, в их числе и раненого в щеку Котлова. Пощады к воткинцам не было, всех приговорили к расстрелу. Перед казнью Котлов сказал своим союзникам:
- Выхода у нас нет, единственная возможность остаться живыми, это бежать из-под расстрела, шансов на успех почти нет, но все же надо попытаться спастись.
- Когда приведут нас в лес, по моему сигналу бросайтесь в разные стороны, может кто- нибудь из нас и спасется, - объяснил он свой план.
Расстреливали в лесу. Когда последовала команда «стой», приговоренные бросились в разные стороны, конвоиры опешили на несколько секунд, затем погоня, стрельба. Через некоторое время Котлов услышал шум справа и слева от себя
-Все, я окружен, - мелькнуло в его голове. Освободив зубами связанные руки, Котлов забрался на стоящее рядом раскидистое дерево. Вскоре показался красноармеец, огляделся вокруг и уже было собрался уходить, но, взглянув вверх, на сосне заметил Котлова.
-А ну-ка, слезай быстрее, добегался белобандит, - приказал он.
 
Спускаясь вниз, Котлов ухватился руками за последние нижние ветки, из-за всех сил оттолкнулся ногами от ствола дерева и сверху прыгнул на конвоира, быстро обезоружил, оглушил прикладом и с винтовкой и исчез в лесу. Вернулся в часть, отступал через всю Сибирь, а позднее, с остатками армии генерала Каппеля, оказался в Харбине.
Когда Красная  армия  вошла  в  Маньчжурию  в  1945  году,  начались  аресты,  казалось, Котлов должен быть арестован одним  из первых, но эта гроза каким - то образом  его миновала. После коллективизации в 1949 году, когда его хозяйство значительно сократилось, коммерческие дела закончились, тогда семья решила переехать в Николаевку.
Соседство Громовых до поры до времени сильно не волновало, лишь давало повод подшутить над Герасимом, посмеяться над его проделками, но когда Котлов узнал, что его сын Василий ухаживает за его младшей дочерью Евгенией, тут уже было не до смеха, между соседями началось жесткое противостояние. Произошел бурный разговор с дочкой, какие угрозы в ее адрес только не были направлены, вплоть до того, что немедленно отправят в Харбин к родственникам. В конце концов угроза была осуществлена, Евгению заставили поехать учиться кройке и шитью в Харбин, устроив на квартиру к двоюродной сестре самой Котловой.
20
На последней неделе октября месяца Дмитрий и Мария повенчались в церкви. Чин венчания совершал местный священник о. Яков. До венчания соблюдались разные «формальные» процедуры такие, как откуп у мальковских подростков закрытых ворот, не позволяющих невесте выехать со двора, выкуп невесты и прочие ритуалы. Размах гуляния зависел от возможностей родителей жениха, но каждый старался, чтобы это событие осталось в памяти молодых навсегда.
Достаток в семье Мальковых был, многочисленная новая родня была окружена вниманием тетушек, родных и двоюродных сестер, бабушек. Большой дом Мальковых был полон гостей. Всюду, где только можно, стояли столы, наполненные разнообразной закуской, присутствовали разные сорта алкоголя, хотя в продаже его становилось все меньше и меньше.
В переднем углу за главным столом сидели новобрачные. Разрумяненное миловидное лицо Марии сияло счастьем, Дмитрий любовался ею, сердце его было переполнено восторгом и радостью.
Со словами поздравления выступил тысяцкий (крестный жениха) дядя Дмитрия -  Антон, с трудом подбирая слова, пожелал новобрачным счастливой семейной жизни. Затем последовали поздравление от других. «Горько» слышалось без конца. Заиграл музыкант, полились песни, а за ними и танцы.
Старшее поколение после выпитого вина, как это всегда водится, стали вспоминать прошлое, свою молодость на родине. Вспоминать тех родных, которые остались там, находили между собой общих знакомых. Обсуждалась и самая горячая тема в данный момент- возвращение на родину. Хотя вопрос этот обсуждался осторожно, так как Мальковы не знали мнение своих новых сватов.
-Похоже, уезжать отседова все равно придется, видите, как стали зажимать, - говорит дядя жениха, Игнат.
 
- Мне бы только одним глазом взглянуть на мою станицу, до нее рукой подать, она недалеко от Аргуни, - с грустью проговорил седобородый дед Лука.
-Посмотреть  на дом,  который  отстроил  собственными  руками,  поди  –  ка  еще  цел -
продолжал он.
- Вам же было сказано, что предлагают ехать в Казахстан, ломать целину, а не в Забайкалье, - заметил Игнат.
- Ехать туда опасно, там еще много тех станичников, от которых нам пришлось  убегать,
-вмешался в разговор старший брат Мальковых Осип.
- Это верно, большаки нам ничё не простили и ничево не забыли, - снова вмешался в разговор дед Лука.
А между тем свадьба «пела и плясала», лихо отплясывали молодые казачата, плавно скользили  по  полу  молодки,  кокетливо   поводя  плечиками.  Снова  и  снова      раздавалось:
«Горько!», «Горько!». Опять и опять вставали молодые поцеловаться. Разговор за столом становился все веселее, и громче раздавались голоса гостей, и трудно было понять, слышат ли они    друг    друга    или    нет.    Скорее    всего,    как    у    одного    известного    поэта   сказано,
«мила мне русская беседа, в ней, разум собственный любя, никто не слушает соседа и каждый слушает себя».
На второй день свадьбы новобрачные приглашают новую родню, обычно молодуха угощает гостей. Обносит каждого гостя чаркой с хмельным, предлагая выпить, принявший, выпивает и желает молодым счастья, бросая на поднос деньги. На следующий день все гости едут к тысяцкому, а потом к свахам. Свадьба продолжалась целую неделю.
После первых дней активной подачи анкет наступило затишье, желающих ехать на целину становилось все меньше и меньше. Вскоре подхлестнуло этот процесс ухудшение экономического положения в стране, малоимущие с трудом сводили концы с концами. Цены на все выросли, да и товаров на рынке становилось все меньше и меньше. Но, самое главное, что будущее было неопределенным, и ничто не предвещало улучшение благосостояния народа. К концу года стали записываться активнее.
В городах на продукты была установлена норма. Начались ограничения в передвижении, чтобы поехать, даже в ближайшие поселки, нужно иметь особое разрешение, получить его было сложно, так как постоянных представителей власти на местах не было. Особенно строго было в пожарный сезон, если куда-то предстояло поехать, то требовалось указать веские причины, при этом никто не имел права иметь при себе спички, но этот «закон» умело обходили. Курильщики в скрытном месте телеги или саней делали тайник, куда прятали спички.
У русские жителей сельской местности имелись некоторые запасы денежных средств, к тому же их хозяйства еще не были национализированы и по сравнению с коренным населением, китайцами, они находились в лучшем положении. Во многих южных провинциях Китая давно уже был большой недостаток продовольствия, люди сотнями тысяч умирали от голода, особенно велика была смертность среди малых детей.
Жизнь в городах усложнялась с каждым днем, установленной продуктовой нормы не хватало, при этом многие русские потеряли работу, поэтому запись на целину городского населения была более результативной, да и с народом в городе «разъяснительная» работа
 
велась более активно. При этом следует добавить, что немалый процент городского населения был уже заранее настроен патриотично, особенно в Харбине. Многие сознательно и  с радостью приняли призыв советского правительства. Горожане, записываясь на освоение целинных и залежных земель, имели весьма смутное представление о сельскохозяйственных работах.
Кое-кому стали поступать сведения от родных, увезенных в 1945 году, осужденных на более меньшие сроки, большинству же была предъявлена статья 58-я, инкриминируемая предательство, и сроки заключения длились от десяти до двадцати пяти лет. Но даже эти единичные сведения вселяли надежду и всем остальным. К концу года в Николаевке записалось процентов сорок от всего количества жителей поселка. Примерно такая тенденция наблюдалась и в других местах русского населения, за исключением городов, где уже большая часть определила свою судьбу.
Вскоре стали поступать разрешения ехать на целину, отказов не было. Наметились сроки и место назначения для каждой семьи, в основном направление было дано в Казахстан, Кемеровскую область, Алтайский край, Оренбургскую область. Первая группа должна двинуться уже весной следующего года. За это время предполагалось, что будут оценены и приняты дома, животные, сельскохозяйственный инвентарь и прочие предметы быта.
Те, кто решил ехать на освоение целины, заранее стали приготовлять ящики под одежду, обувь, сортировать, отбирать ту домашнюю утварь, которую решено взять с собой. Их уже не беспокоила подготовка к зиме, а также и к посевным работам, было много свободного времени, чаще стали собираться группами для гулянок по любой причине. Какие бы не рисовались для них отрадные картины их будущего, видно было, что покидать насиженные места им не так – то легко. К сельчанам, кто не записался на целину, а тем более, если еще кто- то из них хлопотал выезд за границу, к таким активисты относились недоброжелательно, при случае бросали в их адрес колкости и оскорбления.
21
В начале октября Михаилу была передана записка от Елены Яковлевой, ее двоюродной сестрой. Это приятно взволновало его, но в то же время насторожило, он бережно вскрыл письмо. Елена кратко объяснила, почему она не отвечала на его письма и что при встрече все объяснит подробнее. С милой, наивной  простотой юной девушки в конце письма добавила- «если вы меня не забыли». Встретиться с Еленой была единственная возможност-, это дождаться окончания первой учебной четверти, когда она вернется домой.
Михаил, сидя у себя в комнате у окна, не сознавал того, что он уже несколько раз перечитывает письмо, словно ищет в нем что-то еще. Письмо не успокоило его, наоборот, навело на большие размышления. Эта молоденькая девушка глубоко запала в его душу, в нем боролись два разных чувства. С одной стороны, он считал себя виновным в том, что не смог в самом начале прекратить дружеские отношения, но в то же время Михаил в глубине души сознавал, что чувства к Елене волнуют его все больше и больше, он ловил себя на том, что постоянно думает о ней. Михаил делал попытку отвлечься, стал обучаться верховой езде, ездить с молодежью по праздникам в соседние поселки, больше время уделять Степану, но все это не помогало, образ Елены постоянно возникал в его сознании.
За окном уже темнело, медленно наступал вечер, закат догорел, над горизонтом нависли  тяжелые  облака,  высоко  в  небе  кое-где  мерцали  звезды.  Михаил  вспомнил совет
 
Галины Тихоновны, если он тогда принял ее разумные доводы с благодарностью, то сейчас он не знал, как поступать дальше с этими советами. В своем воображении он напряженно  рисовал картину их встречи, но не находил тех слов, которые он должен сказать ей , чтобы ничем не обидеть девушку.
Он понимал, что если сказать ей, что не нужно никаких встреч и постараться убедить  ее погасить в себе нахлынувшие чувства и предложить оставаться только друзьями, но при этом он также понимал, что это может глубоко ранить юное сердце девушки, продолжение же связи может привести к непредсказуемым последствиям. Он может оказаться отвергнутым обществом, одиноким даже среди своих коллег. Но главное, как все это воспримет Елена  после его таких слов, вот это его больше всего волновало, вызывало ощутимую тревогу и беспорядочный поток мыслей.
В тоже время Михаил ловил себя и на такой мысли, что с его стороны все это может быть только дразнящее воображение, мимолетная искра, что это вовсе и не какие - то глубокие чувства, а жалость, снисхождение к юной особе. Его охватило желание с кем – ни будь поделиться. Но с кем? Он чувствовал себя в этом отношении совершенно одиноким, пойти к Галине Тихоновне он не мог, она уже изложила ему свои соображения.
Еще совсем недавно ему казалось, что он не готов на серьезные отношения,  да  и сейчас до какой - то степени старается убедить себя, что не влюблен в девушку настолько, чтобы в дальнейшем связать с ней свою судьбу. Но почему же тогда милый образ девушки неотступно преследует его, думы о ней ласкают душу. Дерзкая мысль мелькнула в голове Михаила, надо срочно распутать этот клубок мыслей, а для этого он должен увидеть Елену и как можно скорее. Он был готов указать в школе любую причину своего отсутствия, чтобы только встретиться с ней.
22
Строгий контроль и пресечение любых побочных коммерческих сделок японской властью не могли остановить неугомонную натуру Котлова, он не мог мириться со всеми возникшими ограничениями. Окольным путем, минуя поселки, а иногда и по бездорожью возил Иван Григорьевич Котлов продукцию сельского хозяйства в город, там у него были свои люди, они помогали ему выгодно реализовать привезенный товар. Во время очередной поездки его схватили и отвезли в японскую жандармерию города Хайлара. В жандармерии у него весь товар конфисковали, да еще наложили большой штраф, начальство    интересовало, кто ему помогал, на что Котлов отвечал
,что сообщников у него не было, сам распределял свой товар. В заключение сделали ему строгое предупреждение, чтобы такое больше не повторялось и отпустили.
Проходит совсем немного времени, и он вновь снаряжается в город с продовольственным товаром. Ему удается еще не один раз пробраться в город и удачно совершить сделки. Если раньше он продавал товар небольшими партиями, то теперь он уже снаряжает несколько подвод с пшеницей и отправляется в опасный путь. Первоначально все шло по плану, к заранее обозначенному месту он прибыл поздней ночью, по его расчетам, в город не нужно было заезжать, разгружать груз намечалось в пригородном китайском  поселке. Неожиданно на окраине поселка его остановил случайно проезжающий японский патруль.
На это раз с ним обошлись жестоко. У него забрали пшеницу вместе с лошадьми и повозками. Но главное, начали выпытывать, с кем в городе у него связь, и, когда он стал
 
отрицать,     что     у     него     есть     сообщники,      его      начали      бить.      Каждый      раз,     как только он отказывался указать на кого-либо, его вновь били розгами. Среди жандармов был один русский по кличке «палач», он предложил японцам свои услуги.
-Дайте –ка я его высеку по-русски, он у меня заговорит.
«Палач» так усердно принялся за свое дело, что японцы вынуждены были его остановить. Полуживого Котлова занесли в камеру, где он отлёживался несколько дней, затем определили наказание ему: три месяца тюрьмы. Японцы обещали лошадей и повозки вернуть, когда Котлов оплатит штраф.
После тюрьмы Иван Григорьевич рассказал про русского парня Генку, который его нещадно избивал. Если до этого «палача» за доносы народ презирал, то теперь в его адрес постоянно шли угрозы. Это его бесило, он знал, кто дал сведения о нем, и ждал случая отомстить Котлову.
Для многих жителей русских поселков было известно, что время от времени появлялись незнакомые люди под видом грибников, ягодников, иные торговали дугами, веревками, полозьями. Большая часть русского населения не обращала на них внимания, тем более многие из них имели вид бродяжек, им даже сочувствовали, но некоторые догадывались, находились и такие, которые брали их под подозрение и докладывали начальству. Этот человек больше не появлялся, исчезал бесследно.
Это явно были советские разведчики, у них в поселках находились покровители, снабжающие их продуктами и необходимыми сведениями. За год до прихода Красной армии японская жандармерия арестовала Котлова, на этот раз его обвинили в сотрудничестве с советской разведкой.
Года два до этого у Котлова некоторое время работал одиночка Силантьев. Вскоре его японцы арестовали за связь с советскими разведчиками и он исчез, никто не знает его дальнейшую судьбу. Теперь японцы обвинили Ивана Григорьевича в том, что он, якобы знал, чем занимается Силантьев. Шли многочасовые допросы, не давали спать, требовали  сознаться. Котлов категорически все отрицал, начались жестокие пытки и сколько они длились, он не знал, все проходило как в тумане, ночами страшные боли изуродованного тела  не давали ему уснуть. Потом вдруг допросы и пытки прекратились. Он понял, что это конец, теперь его расстреляют.
Через несколько дней его привели опять на допрос в то помещение, где располагалась военная миссия. Те же самые стандартные вопросы: Сотрудничал с разведкой? Сознавайся,  мы все знаем. Котлов отрицал или молчал, понимая, что доказывать японцам свою невиновность бесполезно.
-Раз так, - говорит начальник жандармерии,- мы оставляем тебя в этой комнате, даем тебе в руки бомбу, которая после того, как мы выйдем отсюда, через пять минут взорвется. Сознаешься- будешь жить, нет- тебя разорвет.
-Мне все равно, я не виноват, лучше погибнуть, чем так мучиться, - ответил Котлов. Сам подумал, что если эта бомба рванет, то и им в соседней комнате достанется, значит, она не настоящая. Он знал, что тайно за ним будут наблюдать. Иван Григорьевич перекрестился и говорит вслух:
 
-Я не виноват, но мне лучше умереть, чем терпеть такие муки и прижал «бомбу» к своей груди. Вскоре пришли за ним, привели к начальнику военной миссии.
-Мы тебя отпускаем, иди домой, - сказал ему глава жандармерии.
Иван Григорьевич с трудом добрался до знакомого русского доктора, который сделал ему обезболивающий укол и перевязку, оставил у себя на ночь. Знакомых в городе у него было много, отдохнув несколько дней, был друзьями отвезён домой в Трехречье. Он был твердо уверен, что на него наклеветал Генка «палач». Как пострадавшего от японцев, советские органы безопасности (НКВД) Котлова в 1945 году не арестовали. Тем не менее, среди народа шел разговор, что обвинение его в связях с советскими разведчиками было не беспочвенным, но большей частью это всего лишь предположение. Генку, незадолго до прихода Красной армии, найдут мертвым за городом на берегу реки.
Осень полностью вступила в свои права. Деревья теряют свой сказочный убор, порывами ветра с деревьев срываются последние легкие невесомые листья, разноцветным ковром покрываются лесные поляны. Уже реже появляется ясное голубое небо, оно все чаще становится серым, унылым, низкие седые облака заслоняют солнце. Постоянно моросит осенний мелкий дождь, воздух, особенно утрами, холодный, сырой, редко слышатся голоса ребятишек, обычно играющих в городки или лапту. Да и старшая молодежь уже не собирается на спортивных площадках, реже стали группироваться около кооператива, за исключением постоянных любителей выпивки, не стало слышно шумных, крикливых споров по любому поводу, площадь замерла.
Но страсти не утихали, особенно после определения срока отъезда первой партии на целину, в умах человеческих происходит сумятица, неуверенность, даже какая- то растерянность. Каждый замыкается в своем тесном кругу, у человека вырабатывается свое мышление о том, что происходит в данный момент и в то же время он представляет себе видение   будущего,   совершенно   отличное   даже    от
самого близкого ему человека. В дальнейшем все это выльется в бесконечные споры, отчуждения и даже прекращение дружеских связей.
У тех, кто записался на целину в Советский Союз, жизнь как - бы остановилась, их уже  не интересовало то, что вчера они еще бережно оберегали и о чем заботились. Осенью  обычно поправлялись покосившиеся заборы, перекрывались стайки, люди подготавливали сани, заготовляли дрова. Теперь же смотрели на все это как на чужое, им не нужное. Позднее начнут сжигать вместо дров покосившуюся или свалившуюся изгородь. К моменту отъезда на целину это уже будут «ощипанные» усадьбы.
23
Раздосадованная неудачным  сватовством чета Митрохиных решила серьезно поговорить с сыном, гордость не позволяла смириться с этим позором, самолюбие их было ущемлено. Как-то вечером после работы они решили всё ему рассказать. Сильно возмущенный Петр, с непривычной для него грубостью, обрушился на родителей.
 
-Какое вы имели право без моего согласия пойти сватать. Разве я вас просил? Теперь вся деревня будет смеяться, вы понимаете, что наделали,- все более и более распаляясь,  почти кричал он. Только теперь старшие Митрохины поняли, что они натворили.
-Сколько хороших девушек вокруг, ты еще полюбишь другую,- робко проговорила мать.
-Разрешите мне выбирать на ком жениться, - Петр хлопнул дверью и вышел на улицу.
Дорога к его счастью, как он считал, для него теперь закрыта навсегда, после всего этого он даже не сможет показаться Марине на глаза. Эта девчонка поднимет его на смех при любом случае, в любом обществе и в присутствии кого угодно. Представляя такую картину, он мучительно переживал еще и от сознания того, что теперь Марина для  него  навсегда потеряна.
Петр стал редко появляться на молодежных вечеринках. Марина же вела себя так, как будто бы ничего не произошло, по-прежнему назначала свидание одному, а встречалась с другим.
До Андрея Захарова доносились слухи о проделках Марины, но это его особенно не волновало, он стал время от времени наведываться в Николаевку, уж очень девушка ему нравилась. С ним она была довольно обходительна и более нежна в общении, чем с другими, это вселяло ему надежду на будущее с этой красивой девушкой. Андрей был старшим в семье, на нем лежала ответственность и забота о большом хозяйстве, поэтому он не мог часто видеться с Мариной.
Марина же по-прежнему была в своем репертуаре, назначит свидание молодому человеку, побудет с ним некоторое время, а у калитки дома ее уже поджидает другой кавалер. Она не была распущенной девчонкой, ей просто нравилось играть сердцами бедных парней, это была ее утеха и развлечение, к тому же видела, как некоторые подружки ей завидуют. Она не задумывалась о том, а может быть и не понимала, что все это когда-нибудь приведет к недоброму концу. Да и в поселке постоянно говорили:
-Ой уж эта Маринка, не сносить ей своей головы.
-Глупо и легкомысленно ведет себя девчонка, - говорили одни.
-Не осталась бы на бобах, - говорили другие.
-Подрастет, остепенится, -выступали в защиту некоторые сердобольные женщины.
-Да она и замужем будет такая, ее не переделаешь, - делали свое заключение строгие критики.
Как –то Марина на улице встретила Петра и с насмешливой улыбкой на лице молвила:
-Это что же получается, все дела за тебя решают родители? – спросила она.

-У самого, видимо,  не хватает смелости все  это выяснить с  самой девушкой, -    язвила
она.

-Я ничего не знал об этом, я бы им не разрешил,-ответил Петр.
-Ах, вот как. А я думала, что нравлюсь тебе. Как я могла ошибиться в тебе! Коварная девчонка знала, что сказать.
 
- Да нет, да я…, что-то хотел сказать Петр, но она его перебила.
-Приходи обязательно в это воскресенье на танцы, потанцуем,- и тут же, отвернувшись, быстрым шагом пошла прочь.
Петр от этого разговора почувствовал внутреннее волнение, неужели еще  есть надежда, и он еще не прошел мимо своего счастья. Что же значили эти ее слова- «приходи обязательно»? На что она намекала? И что это? Ее очередная прихоть или каприз своенравной девы, или желание потешится над ним, терялся в догадках Петр. Тем не менее, на душе у него стало спокойнее и радостнее.
24
Увидеть Елену для Михаила Сергеевича представилась неожиданная возможность. Инспектор всех русских школ Антонина Алексеевна Вагина в конце сентября решила собрать двухдневную конференцию преподавателей в городе Хайларе. Целью конференции являлось повышение эффективности школьных уроков, разработка новых методик преподавания. На конференцию, которая будет проходить в  субботу и воскресенье, должна поехать заведующая николаевской школой Раиса Григорьевна Трубникова и Михаил Сергеевич  как ее заместитель.
Сообщить Елене не было возможности, да и не нужно, так как в школе, где она учится, будет объявлено о составе членов конференции. Михаила Сергеевича радовала и в тоже  время пугала эта встреча, неизбежность серьезного разговора, и, как следствие, они должны были прийти к какому-то определенному решению, и это его сильно волновало. По совету Галины Тихоновны, ему необходимо было объяснить Елене, что она еще не совершеннолетняя и им не следует встречаться. Фактически, ему нужно было прекратить видеться с Еленой и не делать никаких шагов к сближению. В тоже время Михаил Сергеевич понимал, что это, возможно, будет для Елены тяжелым потрясением, психика юной девушки может быть травмирована.
Встретились они в тот же день после прибытия в город. Приезжих преподавателей размещали в школьном помещении, специально оборудованном для посетителей. Солнце клонилось к вечеру, закончились занятия в школе. Михаил Сергеевич увидел Елену выходящей вместе с подружками из класса, она не сразу заметила его. Как сильно она изменилась, повзрослела, ведь он не видел ее почти пять месяцев. Легкой походкой Лена шла ему навстречу, радостью светило ее лицо, медленно подняв свои лучистые ярко-зеленые глаза, тихо поздоровалась, он протянул ей руку, крепко сжав ее холодные пальцы.
-Я рад видеть тебя, Елена, - тихо произнес он.
Она молчала, как-то вся сжалась, возможно, ее смущало присутствие посторонних, легкая бледность покрыла ее лицо, от волнения она тихонько покусывала нижнюю губу. Всегда такая смелая, вдруг показалась ему какой-то беспомощной, робкой, он готов был приласкать, прижать ее к своей груди, но этого он не сделал. Наконец она промолвила:
-Я очень ждала вас, считала каждую минуту. Она познакомила Михаила Сергеевича со своими подружками, которые стояли в сторонке, с любопытством наблюдая за ними. На следующий день они договорились встретиться в парке, что находился в центре города.
Отовсюду прибывали преподаватели, даже из дальних деревень Трехречья. Началось знакомство, завязался общий разговор, который перенесли в школьный зал, где приезжим
 
был приготовлен ужин. Позднее большинство прибывших распределили в помещении при школе, остальные ушли на частные квартиры к знакомым, нашлись даже родственники.
Конференция началась с утра и длилась до двенадцати часов дня. После ее окончания Михаил, отказавшись от обеда, направился в городской парк. Он заметил Елену еще издали, она сидела на скамье между двумя раскидистыми тополями, уже почти сбросившими свою летнюю красу. Ее взгляд был направлен в противоположную сторону, когда он приблизился, услышав звуки его шагов, она вздрогнула, приподнялась со скамьи,  взволнованная  и радостная двинулась навстречу, ее милое лицо расцвело в улыбке. Он заключил ее в свои объятья, и они, тесно прижавшись друг к другу, обменялись страстными взглядами. Она была так прекрасна в эту минуту, ее трепетный взгляд, полный нежных чувств, жарким огнем пронзил его сердце, он нагнулся и крепко поцеловал ее в нежные, горячие губы.
Михаил Сергеевич по- другому представлял эту встречу, он думал в начале будет разговор об их отношениях, о будущем. Но все произошло по- иному, все планы, которые долго выстраивались в его голове, мгновенно улетучились. Глубокие чувства исходили из глубины его души, он впервые признался себе, что любит ее и любит всей душой.
-Милая Лена, я люблю тебя, люблю пламенно и нежно, я таил эти чувства в себе, чтобы не смутить окончательно твое юное сердце. Я старался убедить себя, что это лишь увлечение, встречи напрасны и будущего у нас не будет, учитывая отношение к этому твоих родителей. Но сейчас все во мне перевернулось, изменилось, появилась уверенность, что все будет хорошо, я верю в наше счастье, - взволнованно и торопливо говорил Михаил, как будто бы боясь, что не успеет полностью высказать все, что таилось в его сердце.
-Мои попытки- всё свести к временному увлечению, только вызывали большее  желание видеть тебя и слышать твой нежный голос, - продолжал он, - в душе моей постоянно было волнительно – тревожно, последнее время я только и мечтал о нашей встрече.
-Я влюблена с той поры, когда впервые увидела тебя в школе (она не заметила, как перешла на ты). Какое-то время я думала, что это увлечение и оно скоро пройдет, но этого не произошло, чувства мои крепли, мучительно преодолевая стеснение, я призналась тебе первой, даже не рассчитывая на ответные чувства. Я долгое время считала, что я безразлична тебе и ты смотришь на меня как на глупую девчонку. Но потом я стала замечать, что ты задерживаешь свой взгляд на мне и дружественно улыбаешься. Я верю, что  мы  не расстанемся никогда и будем всегда вместе, пусть даже это будет и нескоро, - уверенным тоном сказала Елена. Ее большие зеленые глаза радостно светились, яркий взгляд слегка прищуренных глаз был глубок и нежен.
Находясь в восторженном состоянии, Михаил не хотел затрагивать существующие проблемы, которые уже есть, тем более говорить о том, какие перепитии, вероятнее всего, еще встретятся на их пути. Очень не хотелось нарушать эту волшебную сказку, вместе им было так хорошо, уютно и радостно, казалось, что мир со всеми его невзгодами удалился от них. Им хотелось говорить о другом: о себе, их совместном будущем.  Нежно  прижавшись  друг  к другу, строили только радужные планы. Они даже не заметили, что солнце уже склонилось к закату, от его косых лучей уже не ощущается тепло, в воздухе стало заметно прохладнее.
 
Перед самым закатом бледно- голубоватое небо поражает своей чистотой и глубиной, на нем ни облачка. Но вот лазурная гладь видится только в верхней части неба, все ярче и ярче разгорается багряно - золотой закат, исчезающие лучи солнца бросают на землю свой последний поток света, день быстро угасает, надвигается осенний вечер. Было тихо, только оставшиеся на тополях листочки слегка колыхались от легкого дуновения ветерка.

-Лена,  я  думаю,  пора,  твоя  тетя  не  будет  рада  твоему  позднему  возвращению,     -
напомнил Михаил.
-Да, это так, тетя наверняка потеряла меня, необходимо будет объяснять ей свое позднее возвращение.
Их трепетные сердца были переполнены ярким чувством любви, вновь в жарком поцелуе слились их уста, они расстались, чтобы встретиться на другой день.
25
Петр все еще был под впечатлением разговора с Мариной, и теперь вновь мечтал о встрече с ней, окончательно решив для себя,  что он ей не безразличен. Ему было как-то неловко появляться в клубе, он предвидел, что станет предметом насмешек, унижений, а поэтому долгое время там не появлялся. На этот раз он твердо решил идти на танцы. К удивлению, никто и никак не отреагировал на его появление, Петр даже заметил некоторые признаки особого расположения к себе.
-Ну вот хорошо, что пришел, пошли танцевать, - Марина схватила его руку и потянула в толпу танцующих.
Она уделила ему весь вечер, но почему- то на этот раз решила пойти домой раньше обычного и при этом милостиво разрешила Петру проводить ее до дома. Подходя к дому, Марина заметила внутри ограды привязанную к столбу лошадь, сразу же разобралась кому  она принадлежит. От брата ей было известно, что должен приехать Андрей Захаров.  Она ждала Андрея в клубе, но он не пришел, поэтому-то у нее через какое-то время пропал  интерес к танцам. Около своего дома она бесцеремонно заявила Петру:
-Я устала и хочу спать, завтра рано вставать. Спокойной ночи.
-Спокойной ночи, - ответил Петр и с подавленным настроением обиженного человека направился вдоль улицы домой.
В доме мирно беседовали брат Сергей, Марк Волгин и Андрей Захаров. Она была удивлена, увидев такую компанию, но со свойственной только ей наигранностью весело поздоровалась,
-Здравствуйте, мальчики.
- А что же твой кавалер не зашел?- спросил Марк.
-Никакого кавалера не было,- без тени смущения ответила Марина.
-Кто бы мог этому поверить, - продолжал Марк
 
- Хотите верьте, хотите нет, - с лукавой улыбкой проговорила она, садясь за стол.
Марина напрасно считала, что эта игра может продолжаться бесконечно, она не представляла другой жизни, иных отношений, ей были не понятны человеческие чувства. Когда же поклонники стали покидать ее, она долгое время не могла понять, почему. Оставаться без внимания она не могла, это было не в ее характере, и поэтому Марина опять приняла ухаживание Петра, они были неразлучны, но это была всего лишь задуманная ею очередная любовная авантюра.
Она рассчитывала вызвать ревность у своих бывших возлюбленных, оказывая подчеркнутое внимание Петру в обществе, на танцах и при любом ином случае, но этого не произошло. Со стороны бывших своих возлюбленных также не было никакой реакции, когда она объявила, что собирается выходить замуж за Петра Митрохина. И даже когда был уже объявлен день свадьбы, Марина все еще надеялась, что Андрей вернется к ней и увезет ее, ведь он ее так любил, в чем многократно признавался. Но чудес не бывает.
Соблюдая установившиеся традиции, чета Митрохиных вторично пошла сватать за своего сына Петра Марину Матвееву. На этот раз все шло гладко, невеста не выкидывала никаких фокусов, глядя надевушку, создавалось впечатление, что она смирилась со своей судьбой, держала себя намного скромнее, была в меру веселой и в обращении обходительней.
Играть свадьбу решили по - «старинке», с соблюдением комплекса ритуалов, от которых, как считали родители, зависит благополучие новой семьи. От сглаза жениху  и  невесте считали необходимым закалывать булавку, обязательно головкой вниз в скрытном месте, чтобы никто не видел. Между прочим, этот ритуал применяется во многих  европейских
странах, особенно в Англии. Из украшений невесте нельзя одевать жемчуг. К дуге прикрепляли колокольчики, этим самым отгоняли злые силы и.т.п.
Не обошлось и без девичника, невеста собрала всех своих подруг, чтобы провести свой последний свободный вечер, побыть среди них, повеселиться, попеть, потанцевать, в меру подвыпить, словом, проститься со своей независимостью. Совсем скоро  все
свои действия нужно будет согласовывать со своим мужем. Обычно на девичнике вспоминались счастливые детские и юношеские годы, следовали добрые пожелания в замужестве, Марина вряд ли представала себя в новой роли, роли жены, но сейчас она беспечно веселилась, одаривала подруг недорогими вещами на память.
В это же время жених организовывал мальчишник.
Перед венчанием жених вместе с тысяцким, своей свахой и шаферами прибыли к дому родителей невесты - «выкупать косу». За столом сидела невеста, рядом ее сваха и младший брат Марины со своими приятелями. Начинается торг с присказкой: «кладите, кладите больше, вон какая коса большая». Первыми кладут деньги шафера (дружки) по мелочи, ребята рядятся, затем тысяцкий покрупнее дает денежку, это только распаляет «торговцев», они требуют больше и больше, наконец, жених кладет крупную купюру, ребята выходят из-за стола. Освобожденное место занимают приехавшие: рядом с невестой садится жених и его сваха(крестная), а кругом располагаются остальные из свиты жениха. Следует угощение, жених и невеста не должны употреблять пищу до венцов. Все это длится не более получаса. К венцам
 
жених и невеста едут на разных тройках, резвые лошади лихо мчат свадебный поезд к храму. Жених встречает невесту у входа в церковь.
После венчания новобрачных осыпают зерном, чтобы не испытывали нужды в семейной жизни и было у них много детей. Затем весь свадебный поезд направляется к Митрохиным, где состоится прием гостей.
26
Второй день конференции преподавателей был более насыщенным, присутствовал секретарь советского Консульства Кубасов. В своем докладе он подчеркнул, что необходимо уделять больше внимания воспитанию детей, для этого требуется вести разъяснительную работу с ними при изучении советской истории, классиков советской литературы. Также особо отметил, что учителям самим необходимо глубже знакомиться с коммунистической идеологией, все школы будут снабжены соответствующим материалом. И уже после окончания конференции Кубасов еще долго беседовал с отдельными учителями.
Влюблённые встретились в том же парке, затем решили пойти в сосновую рощу, что располагалась на окраине города. Роща занимала часть пологого склона песчаного холма, далее она тянулась в сторону реки Аргуни. Невысокие корявые сосны росли отдельными редкими островками, почва в основном была песчаной, из нее пробивались то там, то тут низко стелющийся лапчатник и уже потерявший желтоватую окраску солнцецвет, одиночно росли полынь и ковыль. Во время сильных осенних ветров песчаное облако висело над городом, ближайшие к роще дома заносило, наподобие небольших сугробов снега
Михаилу и Елене не хотелось говорить о предстоящих испытаниях, сейчас они были счастливы и знали, что любят друг друга, им не хотелось омрачать радость этого свидания. Он расспрашивал ее об учении, учителях, подружках, обо всем другом, не касаясь того, что вызывало у него волнение и самые разнообразные тревожные мысли. Так или иначе, но они невольно перешли на эту тему.
-Почтальон-китаец, утром встретил моего отца в магазине и передал ему твое первое письмо, -рассказывала Елена. Дома он дал такой разгон не только мне, но и маме, досталось и старшему брату. Он всех обвинял в заговоре против него, не разобравшись в сути дела. Отец еще долго бушевал, пока не убедился, что во всем этом только моя вина.
-Чтобы этого больше не было! - кричал отец. - Ты еще девчонка, тебе вот только исполнилось шестнадцать лет, ты же еще ученица.
-Если ты не прекратишь эту связь с учителем, я сделаю так, что он сюда больше никогда не вернется. Запомни это.
-И что мне было делать? – спросила Елена. - Второе письмо я получила сама, но не ответила на него, боялась, что отец исполнит угрозу, если он узнает, что мы переписываемся, тогда я тебя уже больше никогда не увижу.
-Бедная моя девочка, сколько тебе пришлось пережить. Ты прости меня, что тебе пришлось столько перенести из-за этого моего письма.

-Мама же отнеслась к этому спокойнее, она больше молчала, а потом наедине  сказала
мне.
 
-Ты объясни все Михаилу Сергеевичу, и он поймет.
- Если  он  тебя  любит,  то  подождет,  когда  тебе  исполнится  восемнадцать  лет,        -
добавила она.- А пока о встречах надо забыть, будьте только друзьями.
-А в городе отец дал наказ своей двоюродной сестре, у которой я теперь живу, чтобы следила за мной,- продолжала Елена, - отпустила она меня с моей подружкой Катей, которая зашла за мной под предлогом, что идем вместе с ней в кино. С Катей я договорилась и все ей объяснила, она будет меня ждать у себя дома.
-Мне было стыдно обманывать мою хорошую, добрую тетю, но как можно было поступить иначе?
-Что ты думаешь обо всем этом? - спросила Елена. Михаил молчал.
Он не находил слов, чтобы сказать ей что – то значимое, разумное. Добиваться встречи путем обмана не входило в его планы, но тогда какой выход? Родители Лены  абсолютно правы, но мы же любим друг друга, пронеслось у него в голове.
-Мы все равно должны встречаться, - продолжала Елена.
- Лена, милая моя, нам нужно быть предельно осторожными, а то мы разрушим нашу сказку, наше будущее, наше счастье, - это все, что он мог сказать.
Они стояли под старой сосной, сквозь ее негустые ветви лентами пробивался солнечный свет. Кругом стояла зачарованная тишина, только высоко в небе, покачиваясь в воздухе, едва слышно напевал полевой жаворонок, но вот он начинает медленно снижаться и его пение слышится все явственнее, громче. Шел легкий запах от сосновой хвои, вдали виднеющиеся поля и лес завораживали своей осенней красотой.
Они, обнявшись, еще долго бродили по роще, обсуждая разные варианты, но, к сожалению, выбор у них был невелик. Они пришли к такому заключению, их короткие встречи возможны только во время школьных каникул. Сходя с холма, решили спуститься к реке, полюбоваться на красоту водной стихии. В этом месте река наиболее широкая, «тихо и плавно несет она полные воды свои» на восток. Водная гладь зеркально отражала небесную высь с ее облаками, с их причудливыми формами и красками. Это природная красота вряд ли кого оставит равнодушным, а над головой необозримая глубина неба с его сияющей лазурной синевой.
Недалеко, прямо вниз по течению, виднелась огромная черная скала, казалось, сейчас река разобьется об эту громадину на множество мелких речушек и разольется по равнине, но водный поток делает крутой поворот и превращается в шумные, бурлящие, пенящиеся водовороты, которые скоро начнут успокаиваться, когда река вновь выйдет на просторы долины.
-Когда ты уезжаешь обратно? - спросила Елена
-Завтра утром в десять часов попутная машина отходит от школы.
-Мы еще увидимся завтра утром, - сказала Елена.
Елена обняла его за шею и крепко прижалась к его груди.
-Я люблю тебя и всегда буду любить.
 
Они медленно направились в сторону города, становилось прохладнее, солнце склонялось к западу, его косые лучи уже не излучали тепло. Он набросил ей на плечи свой пиджак, чувствуя, как она вздрагивает от вечерней прохлады. Лена медленно подняла на него свои лучистые глаза, это был доверчивый взгляд влюбленной девушки. Вдруг она порывисто бросилась ему на шею и всем своим телом страстно прижалась  к его широкой  груди, юное тело девушки трепетало, порывисто вздымалась ее высокая грудь, молодое сердце Михаила пылало страстью, сладостно таяло от нежных чувств к любимой девушке, переполненный радостью он целовал ее, прижимая к себе своими сильными руками. Они были полностью во власти любви, их молодые сердца пылали жаркой, трепетной страстью, еще мгновение и грань могла быть перейдена.
-Милая Лена, нам пора, тебя ждет твоя верная подружка, - тихим голосом сказал Михаил, да и на квартире тебя ждут.
-Да, ты прав, - прерывистым голосом ответила она.
На прощание Михаил крепко поцеловал Лену, она с какой-то детской радостью спрятала свое лицо у него на груди, он с нежностью приподнял ее очаровательную головку, взглянув в ее сияющие прозрачным светом милые глаза, и они вновь слились в страстном поцелуе.
27
Свадебный поезд с шумом под звон бубенцов промчался по всем улицам поселка, прежде чем свернуть к дому Митрохиных. Родители жениха встретили новобрачных с иконой в руках, благословили их на совместную счастливую жизнь. Затем молодые последовали за стол, следом двинулись тысяцкий, сваха, родители невесты и другие наряженные гости. Невеста была особенно хороша в этом великолепном, белоснежного цвета венчальном платье. Тонкая ткань плотно  облегала высокую грудь и подчеркивала ее талию, утонченные кружева вокруг шеи ярко оттеняли ее смуглость. Гул одобрения и восхищения прокатился по рядам:
-Какая красавица! Прелесть!
-Картинка, любо посмотреть!
-Повезло Петру!
-Парень не промах!
Но те, кто знал Марину близко, видели, что –то с ней не так, в ее темно-зеленых глазах нет того задорного огонька, и на лице нет широкой улыбки, чем она покоряла сердца ребят, сейчас же она вся какая –то непривычно для всех тихая, собранная, присмиревшая.
Бокалы и стаканы наполнены вином. Отец жениха Алексей Степанович,поздравил новобрачных с законным браком.
-Дай Бог вам счастья, милые мои! Живите в любви и согласии, не забывайте своих родителей.
-А вас, дорогие гости,- склонив голову в поклоне, - прошу не осудить, выпить за здоровье молодых и откушать, что Бог послал, да хорошо повеселится по случаю такого радостного для всех нас события. Алексей Степанович залпом выпил свой стакан, гости последовали его примеру, громко поздравляя и приветствуя новобрачных и их родителей.
 
-С законным браком вас!
-Родителей с новобрачными!
-Горько,- неслось со всех концов длинного ряда столов.
На столах по установившейся традиции сначала полагается только холодная закуска. Несмотря на то, что на рынке многие продукты уже не достанешь, особенно рыбные, но тем не менее, на столе была селедка с луком, видимо, старые запасы. На огромных блюдах лежали окорока целиком, куски холодной свинины, сыр, аккуратно нарезанный кусочками холодец. В центре стола цепочкой выстроились бутылки с водкой, коньяком, ханжей (китайская водка), вином.
Снова наполнялись стаканы и бокалы, чем занимались специально подряженные  люди, чокались, закусывали, поздравляли родителей новобрачных, и с каждым разом разговор шел все громче, веселее. Вновь и вновь кричали «горько», молодые вставали, целовались. Из города был приглашен баянист, известный по всей округе Ганя Багданов, и здесь Алексей Степанович не поскупился. Уже кто-то неуверенно пробовал начать песню, не получилось, никто не подхватил. Но вот раздался яркий, сочный голос брата жениха Леонтия, на некоторое время все притихли, слушая красивое исполнение певца, сначала один, потом другой, а вскоре все дружно за столом подхватили известную казачью песню «Ты прощай,  наш, Забайкал…». Широко и раздольно лилась песня, такая близкая многим здесь присутствующим. Уже не один из них смахивает со щеки невольную слезу, вспоминая давно прошедшие годы у себя на родине.
Но вот заиграл баянист, зазвучали одна за другой веселые частушки, а вскоре молодежь уже лихо отплясывала. Затащили в круг молодых. Если молодой танцевал неуклюже и неумело, то Марина порхала, как бабочка, грациозно встряхивая своей очаровательной головкой, танцевала долго, зажигательно, с каким - то отчаянным задором, вызывая восторг окружающих. Какие мысли витали в этой хорошенькой головке, то ли это было прощание с молодостью или разрыв с прошлой бесшабашной, беспечной жизнью?
Они были красивой парой, но совершенно отличались друг от друга своим вкусом, нравом, темпераментом и взглядом на жизнь. Она веселая, впечатлительная, вся в мечтах об яркой жизни, фантазерка, несколько легкомысленная. Он спокойный, уравновешенный,  твердо знающий, что ему нужно от жизни. Сольются ли их сердца в единое целое, время покажет.
Пока веселились гости, танцуя и распевая песни, хозяйки снова накрыли столы, но теперь уже горячей пищей. Появились блюда с жаренной бараниной, горячая свинина, куски курятины, до янтарного блеска зажаренные гуси, утка с гречневой кашей. И снова на середине стола целая вереница алкогольных напитков. Опять последовали поздравления, пожелания новобрачным с разных сторон, но уже не единым хором. Некоторые настолько захмелели, что уже дремали в сторонке. Только молодежь безудержно веселилась, кружась в лихих танцах, напевая забористые частушки.
Ах красивая невеста Я на свадьбе наплясалась,
До чего ж ты хороша, Заболели ножки,
Все так ладно, все на месте Моя юбка разорвалась, И прекрасная душа. Порвались сапожки.
 
Когда на столы стали ставить сладкие блюда с большим разнообразием  искусно выпеченных тортов, сладких булочек, пирогов, мелкого печенья с разными  начинками, то за столом число гостей заметно поубавилось, многих одолел хмель, разбрелись по комнатам, а кто – то уже дремал в углу на стуле.
Конца гулянию еще не видно, но уже идет подготовка к проводу новобрачных. Для этого образуют живой коридор, жених и невеста прощаются со всеми и удаляются под звуки музыки. Молодежь не собиралась расходиться, снова гремела музыка, стонал деревянный  пол от лихой пляски.
С утра Михаил Сергеевич решил посмотреть город, фактически все его достопримечательности были расположены вдоль одной центральной улицы. В основном постройки были чисто в китайском стиле, из этого ансамбля построек только выделялись своей архитектурой кинотеатр и Интурист. Посетить  Старый город у него  не было времени, нужно возвращаться, скоро должны подать машину.
Машина подошла к десяти часам утра, стали грузить вещи, пассажиров набралось человек десять. В школе все еще шли занятия, не было звонка на перемену.
-Опять начнется тряска весь путь до самого дома,- говорит Раиса Григорьевна.
-Только бы не было дождя со снегом, остальные испытания перенесем,-улыбаясь, говорит Михаил Сергеевич. Он все время поглядывал на калитку школьного двора, надеясь,  вот - вот покажется Елена.
Было объявлено, что через десять минут отправка. Шофер завел мотор. Елены не было, урок, видимо, все еще не окончен. Когда машина тронулась, Елена выскочила из калитки и все, что она могла сделать, это помахать рукой в след уходящей машины.
-До свидания, Лена! - крикнул Михаил Сергеевич. Машина завернула за угол, вскоре выехали на главную городскую улицу, которая шла через мост, а далее дорога  вышла  на шоссе.
-Я вижу, у вас, Михаил Сергеевич, особые отношения с Еленой Яковлевой.
-Отношения дружественные и не больше,- стараясь прекратить разговор на эту тему,    -
ответил Михаил Сергеевич.
-Ну, ну, слухами земля полнится, - с улыбкой проговорила Раиса Григорьевна, но дальше эту тему не развивала. Михаил Сергеевич был благодарен ей за это.
На свадьбах принято было устраивать забавные представления в деревенском духе. Вот и на этот раз то же самое: второй день свадьбы у Митрохиных не прошел без спектакля. Обычно в этот день молодая сама угощает новую родню и гостей. Для продолжения свадебного торжества персонально приглашали родственников, особый почет проявляли в отношении новых сватов. В первую очередь отправляли за матерью невесты и ее семьей.
На этот раз впрягли в старую, разбитую телегу быка, с боку его подгонял человек в рваной тужурке, на рога быку навязали ленты, на шею подвесили не колокольчик, а целый колокол. И вот этот вид транспорта через всю деревню, под восторг любопытствующих, следует к месту назначения.
-Здорово постарался Митрохин для новой родни, - весело гудела толпа зевак.
 
-Прижимистый мужик, скупой, не мог уже лучше этой развалюхи подать другую  карету,- смеясь, шутили любители зрелищ.
-Да, у него лучше -то и нет.
С шумом и скрипом телега докатилась до дома новой сватьи Митрохиных, быка остановили у самых ворот, на этом роль дивного транспортного устройства заканчивалась. Подъехали под звон бубенцов на паре добрых лошадей молодожены к Матвеевым, со смехом и шумом родня разместилась в новой бричке.
Прибывающих гостей встречают молодожены. На подносе бокал вина, рюмка водки, молодая всем любезно предлагает выпить, кто, что может. Следуют поздравления, выпивают,  а затем целуют молодую хозяйку, на поднос бросают деньги, при том козыряя друг перед другом, кто больше положит Далее следует угощение, в первую очередь блинами. Тут начинается «издевка»: то тот, то другой кричит:
-Блин толстый, такой не полагается.
-Другие кричат - тонкий.
-Третьи - блины пересоленые.
Бывает, что незаметно сыпанут соли в блинное тесто, а еще и в чай добавят. Все нужно заново приготовить. В таких случаях молодухе помогает мать, чтобы не допустить подвоха.
Далее «проверяют», какая она хорошая, чистоплотная хозяйка, ее заставляют подметать разбросанный по полу сор, туда кидают мелочь, деньги купюрами, при этом мешают ей собирать, снова разбрасывая сор. Видно было, как все кипело внутри у молодой, ее мать боялась, что дочь может сорваться, но все прошло благополучно. Вскоре вся эта процедура закончилась, вновь сели за столы, снова поздравления, снова чокаются рюмками, пир продолжается.
На следующий день гуляли у тысяцкого, потом у новой сватьи, у одной свахи, потом у другой - и так целую неделю.
28
Дом в городе удалось продать быстро, начались поспешные сборы, так как близилась зима. Нужно было сняться с учета, а также оформить перевод детей в новую школу. У Федотовых семья большая, пятеро ребят и одна девочка, кроме одного трехлетнего Тимы, все ходили в школу. Когда все было устроено и оформлено, погрузили вещи на две подводы, жена Нина Николаевна с ребенком и младшие ребята разместились на отдельной повозке. Город покинули ранним утром, скот гнали следом за повозками. С грустью покидали ставший для Федотовых родным этот небольшой провинциальный городок. Одно время добрую половину населения составляла русская община, здесь все было пропитано русским духом: большая русская гимназия, магазины, русская аптека, русские доктора, больница, к тому же была возможность хорошо заработать. И вдруг все это рушится.
Не сложно было выбраться из города со скотом, но сразу же за околицей он, особенно молодняк, постоянно рвался в поле щипать уже желтеющую траву, их приходилось постоянно заворачивать.  Уезжать  из  города  особенно  не  хотелось  старшим  ребятам,  они     покидали
 
друзей, с которыми много лет вместе учились в школе, преподавателей, к которым так привыкли за эти годы. Двигались медленно, к полудню не преодолели и половину пути.
-Ребята, не доезжая Николаевки, придется нам заночевать, - говорит отец.
Дорога шла по открытому полю, ветер слегка колыхал желтеющую траву, кругом ни кустика, над головой нависшее серое небо, да солнце где-то за тучами прячется, не светит и не греет, все кругом однообразно и скучно, навевает тоску и так на унылое состояние кочевников.
Не доезжая верст пять до поселка, решили заночевать. Коров привязали к телегам, чтобы не ушли далеко. К вечеру температура упала, подул легкий прохладный ветерок, решили развести костер. Погода стояла тихая, небо очистилось от облачного покрова, на траву опустился иней, образуя легкий морозец, в небе, подсвеченном ясной и чистой луной, бледно мерцали звезды. Родители уснуть не могли, нужно было смотреть за скотиной и поддерживать огонь в костре, так как в этих местах, вблизи селений, постоянно бродили волки. Старшие ребята дремали, прижавшись друг к другу, крепко спали только семилетний Антон и маленький Тима.
Как только-только начал заниматься рассвет, Федотовы стали запрягать лошадей и готовиться в путь. Некоторое время дорога шла краем узкой долины вдоль глубокого, сухого оврага с обрывистыми берегами, ниже он извилистой линией выходит на широкую долину. Овраг наполнялся водой только весной и в сильные проливные дожди, тогда огромный  мутный поток с шумом и рокотом на перекатах устремлялся в реку.
Много лет тому назад японцы построили мост через речку, но шли годы и мост обветшал, верхнее перекрытие сгнило, обвалилось. Мост ничей, а поэтому и хозяина нет, жители же никак не могли организовать его ремонт, так и стоит он, с каждым годом все  больше и больше разрушаясь. Пересекали речку в определенном месте по мелкому перекату, к которому подводила наезженная дорога. Особенностью горной реки является постоянное изменение русла, вызванного вешними водами или сильными дождями, и те, кто редко переправлялись через эту водную преграду, не знали об этих изменениях, случались несчастные случаи, тонули люди.
Так весной прошлого года, возвращаясь со свадебного торжества на тройке из города, двое молодых парней и с ними девушка с ходу решили пересечь речку. Время было перед закатом солнца, они не заметили обозначенный новый переезд выше по течению, туда шел малозаметный тележный след. Прежний переезд размыло вешней водой, образовалась глубокая яма, в нее и угодила тройка. Бричку перевернуло, девушка и парень сумели  добраться до берега, а их товарищ утонул, его нашли на следующий день.
Осенью река обычно бывает в русле и мелководная, Федотовы беспрепятственно переправились на другой берег.
Солнце уже приподнялось, когда Федотовы въехали в поселок, дружный лай собак встретил незнакомых людей. Дом уже был освобожден, въехали во двор и сразу же начали разгружать вещи. Подошли соседи, началось знакомство, кое-кто стал помогать таскать груз. Познакомиться решил и местный поселковый руководитель.
-Я  -  Кирилл  Петрович,  председатель,  но  меня  все  зовут  атаманом,  по  старинке,    -
представился он.- Приветствую вас на нашей земле.
-Если будет нужна помощь, обращайтесь, поможем,- заверил Кирилл Петрович.
 
-Рады знакомству и благодарим вас на добром слове.
Местным жителям хорошо известно, что в деревне ни одно событие не проходит без участия, а также советов бабушки Спиридонихи, и тут она не утерпела, успела сказать Нине Николаевне о том, что этот дом не зря продали.
-В нем, девка, творится такое, не приведи Господи, - говорит она. У людей и так на  душе неспокойно, волнительно, а тут еще такая загадочная новость.
-Что ты пристала к людям, старая дура, уймись,- одернула ее одна из женщин.
-Не слушайте ее.
-Я говорю, что знаю, - проворчала старуха.
Как люди верующие, Федотовы окропили святой водой помещение и установили иконы. На рассказ жены о Спиридонихе Семен Васильевич отреагировал спокойно.
-На все есть Божия милость и Его воля.
Спиридониху в свое время звали Авдотьей Яковлевной и был у нее муж Спиридон Михайлович. Детей у них не было. Хороший плотник, своими руками он выстроил небольшой домик, на жизнь зарабатывал своей профессией. Лет десять тому назад в зимнюю пору простудился, заболел, доктора в деревне не было, жена лечила его своими средствами. Спиридону Михайловичу становилось все хуже и хуже, советовали отвезти в город, но жена продолжала верить в силу своей «медицины». В начале весны он умер. После его смерти жену называли не иначе, как Спиридониха.
Домик был когда-то ухоженный, обнесенный плетеным забором, позади его находился небольшой двор, разделенный надвое: в одной половине - лошадь, в другой - корова  с телком. Сейчас он стоял одиноко с покосившейся крышей среди пустыря, изгородь вся  исчезла: пошла на дрова. Из всей постройки сохранилось что-то наподобие курятника, прилепленного к задней стене избы, сколоченного самой хозяйкой из кусочков разного материала, где обитало полдюжины курочек. От лошади и коровы она избавилась давно, было не под силу их содержать.
Была она женщиной высокого роста, сухощавая, сгорбленная, длинное морщинистое лицо с узкими глазами, непривлекательность которого еще больше подчеркивал большой длинный с горбинкой нос и торчащие изо рта два желтых передних зуба. Голова подвязана темной косынкой, из - под которой торчали во все стороны всклокоченные седые волосы, одета в длинное непонятно какого цвета платье, вероятнее всего, своего производства. Портрет не был бы закончен, если ко всему этому еще не добавить постоянно торчащую в уголке губ дымящуюся цигарку.
Дети, которым уже читали сказки, боялись и обходили Спиридониху стороной, называя ее «бабой ягой». Боялись и взрослые, ходила в народе недобрая слава, что она обладает особой магической силой и кто ей не понравится или обидит - она наложит на того «порчу». Поэтому к ней относились с опаской и с подчеркнутым уважением, особенно женщины, они ее старались всячески ублажать, не гневить, а ей это было на руку: одна принесет свежего хлеба, другая    молочка,    третья    яичек    и.т.д.    Спиридониха,    ничего    не    делая,    кормилась от
«сердобольных» женщин, защищающих мир, благоденствие и покой своих семей.
 
Кирилл Петрович Петухов, человек невысокого роста, жилистый, на его узком лице с впалыми щеками ярко выделялся крупный нос, он постоянно поглаживал аккуратно подстриженные седые усы, прокуренные табачным дымом. Ему было не более шестидесяти лет, все его лицо, пересеченное множеством морщин, говорило о пережитом. В народе он слыл человеком весьма своеобразно мыслящим, не лишенным чувства юмора, в разговоре обходительный и приятный собеседник.
Окончив четыре класса приходской школы, он учиться дальше не смог - не было возможности, хотя он и горел желанием. Еще не достиг он полного совершеннолетия, как его избрали поселковым писарем, на этом посту он прослужил несколько лет. Когда началась Первая мировая война, старших братьев призвали в армию, ему пришлось управлять хозяйством. Во время революции служил в рядах армии атамана Семенова, после поражения белых с казачьими частями отступил в Китай в 1922 году. Вскоре женился. Воспитали они с женой Лукерьей шестерых детей. Сейчас все они уже взрослые, у него много свободного времени, поэтому он был не прочь занимать эту почетную должность. Человек с юмором,  даже немного занимался стихоплетством, к сожалению, не все сохранились в народной памяти.
В соседнем поселке Гарбунор в лучшие времена существовал молочный  завод  Лариона и Марии Смолко, где вырабатывалось несколько разных сортов сыра неплохого качества. Благодаря новой экономической политике, все имеющиеся рынки сбыта были для них закрыты, завод мог работать только как государственное предприятие, где Смолко мог быть не более чем управляющим. Ему разрешалось делать сыр только для себя на дому, не используя рабочую силу. Ни тот, ни другой вариант его не устраивал, тем не менее, нужно было как- то возвращать денежные займы, а деньги добыть негде. Вот тут и прозвучало.
Как-то Смолкин завод разорился, Смолко в Харбин убежал, удалился.
А Порфирий бьет в набат, гони монету,
А у Марии за душой гроша нету… (дальше забылось)
Как-то Кирилл Петрович говорит, что с возрастом память стала ему изменять.
-Вот по матушке всех помню, а по батюшке, только некоторых.
Как человек общительный, он нравился народу, его выбирали каждый год, к тому же большинство жителей поселка были обременены хозяйственной работай, так что замену ему было не просто найти.
Дружная семья Петуховых успешно развивала хозяйство, имеющиеся дворы уже не вмещали скот, пришлось выстроить заимку в восьми километрах вниз по течению реки. Располагалась она в том месте, где река подходила близко к сопкам, половина заимки была вкопана в гору, выше, поверх ямы, выложили в четыре ряда сруб, по обе стороны входной двери два маленьких окошка. На заимке жили по очереди, но чаще - старшие брат и сестра. Двое младших еще учились, в доме хозяйничала средняя дочь, восемнадцатилетняя Даша, веселая и отчаянная, к тому же имела замечательный голос, ни одно веселье не проходило   без ее участия.
Даша не была красавицей, среднего роста, с тонкой талией, она была хорошо сложена, линии ее тела гармонично сочетались с округлостью ее форм, тяжелая золотистая коса свисала
 
до пояса, слегка вздернутый носик, ямочки на круглых щеках, покрытых мелкими веснушками, придавали ее приветливому и добродушному лицу особую привлекательность. Взгляд ее больших серых глаза излучал удаль и беспечность, смеялась она заразительно и громко. Любила хорошо одеваться, пусть и с деревенским вкусом, что, несомненно, выделяло  ее среди подруг и обращало внимание деревенских парней.
Ей нравился соседский паренек Антон, с которым они с детства вместе играли, ходили  в школу, дружили. Его спокойный и тихий нрав совершенно был противоположен ее  характеру. Ей было скучно с ним, поэтому она часто вращалась в компании разудалых ребят, Антон ее ревновал, они часто ссорились. Их нередко можно было видеть вместе вполне счастливыми, но и было время, когда они даже не разговаривали друг с другом, и так это тянулось годами.
Это может быть всего лишь обычная история, своего рода ординарное явление, часто встречающееся в жизни, и не настолько яркое, чтобы можно было запомнить на всю жизнь. Но когда через много лет узнаешь судьбу этих людей, возникает вопрос, почему и когда они не смогли перейти ту черту, которая являлась препятствием к их счастью. Они прожили долгую жизнь, были ли они счастливыми, вызывает сомнение, так как ни один из них не смог создать семью, окончили они свой земной путь в одиночестве, вдали друг от друга.
29
После разоблачения Хрущевым культа личности Сталина на двадцатом съезде КПСС, Китай отнесся весьма отрицательно к этому решению. Правительство же Внешней Монголии (Монгольская Народная Республика), наоборот, поддержало Хрущева и это ее решение вызвала крайнее недовольство китайских властей. С этого времени резко обостряются отношения между Китаем и МНР. Заметно возросло напряжение в районе пограничной зоны, когда были введены вооруженные силы Советского Союза на территорию Внешней Монголии. Только военный союз между Советским Союзом и Внешней Монголией обеспечивал ей сохранение суверенитета, так как у Китая была амбиция - объединить две Монголии в одно государство под протекторатом Поднебесной.
Обострение между Китаем и Монгольской Народной республикой не могло не отразиться на жизни монгол, проживающих во Внутренней Монголии, которые тоже мечтали о воссоединении этих двух частей, но только в составе МНР. Были случаи, когда монголы целыми племенами делали попытку пересечь границу Китая и выйти на территорию Внешней Монголии, но почти всегда безуспешно. Удавалось незаконно пересечь реку Аргунь, по которой проходила российско-китайская граница, очень немногим монголам. Тем не менее, ходили слухи, что вооруженная группа бурят все же прорвалась через границу, подтверждение
этому невозможно было найти в местной прессе.
У населения Внутренней Монголии был страх перед Китаем за свою страну, особенно последнее время эти опасения явно подтверждались, монголы боялись закабаления и превращения своей республики      в      китайскую    территорию.
Официально Внутренняя Монголия считалась  частью  Северного  Китая  и  по  конституции  находилась  в  его  составе  на    правах
 
автономной республики. Делилась она на несколько областей (хошунов), русские в основном жили в Хулунбуирском и Южно-Аргунском хошунах.
Монголы всегда были дружественными по отношению к русским, в жесточайшем методе переустройства экономической системы Китая в пятидесятые годы русские имели некоторую защиту со стороны монгол. На территории Монголии дольше, чем где-либо в Китае, существовали частные хозяйства, их к всеобщему преобразованию сохранилось до двухсот тысяч.
Чтобы ослабить сопротивление монголов, отстаивающих свой автономную независимость, к Монголии присоединили ряд территории соседних китайских провинций, а позднее начнется переселение жителей южных частей Китая на освобожденные русскими места. Численность населения Внутренней Монголии быстро увеличилось в несколько раз, главным образом за счет китайцев. В школах постепенно начинают заменять монгольский  язык на китайский, одновременно происходит перевоспитание монгольской молодежи, искореняются национальный быт и самосознание, а также религия. Таким образом, процесс интеграции стал набирать обороты, Внутренняя Монголия стала быстро терять свою независимость.
Михаил получил письмо от матери, и на этот раз оно было неутешительным, на очередной запрос о судьбе своего мужа, был получен тот  же самый ответ: «нам ничего не известно, если что-то узнаем, сообщим». Он представил в каком состоянии находится его мать после такого ответа, Михаил решил сразу же ответить на ее письмо, успокоить и сказать, что будем продолжать писать обращение в советское Консульство. Забросив письмо на почту, Михаил решил зайти к Артемьевым, узнать - получила ли Галина Тихоновна ответ на свое обращение в советское Посольство.
Осенний день клонился к вечеру, небо сплошь покрыто серыми облаками, сквозь них видится только очертание солнца, его лучи не в силах пробиться сквозь густую завесу, были  все предпосылки к тому, что-то вот-вот начнется холодный осенний дождь или пойдет мокрый снег, но так или иначе будет слякоть, не совсем радужная картина.
Вся семья Артемьевых была в сборе. Галина Тихоновна, как обычно, хлопотала по дому, младшие дети, Маша и Илья, сидели за уроками, Степан и Игорь только что закончили работ во дворе. Михаилу было очень приятно находиться в этом уютном доме, главная прелесть заключалась в том, что, несмотря на трудности жизни, здесь царила атмосфера любви, заботы, добрых отношений. Он чувствовал себя здесь так хорошо, словно он был в кругу своей родной семьи, может быть еще и потому, что часто его вечера проходили в одиночестве, а между тем так иногда хотелось с кем- нибудь поделиться мыслями, высказаться, спросить совета. С Татьяной  Петровной  Бигаевой  виделись  только  в  школе,  она  нашла  свою  любовь  и редко
вечерами бывает дома.
На вопрос Михаила о том, есть ли ответ на их обращение в советское Консульство, Галина Тихоновна ответила:
-Пока ничего нет, жду каждый день.
Михаил опять умолчал о письме, полученном от матери, ему было бы больно видеть в глазах Галины Тихоновны сомнение, огорчение, безнадежность.
 
В свою очередь Галина Тихоновна спросила и о его делах на личном фронте. Он все рассказал ей, ничего не утаивая. Она немного помолчала, а потом с улыбкой сказала:
-Михаил Сергеевич, я старше вас не так уж на много, а вы ждете от меня совета, как от умудренного житейским опытом человека. Я понимаю, что происходит в вашей душе. Но вы должны понять одно, что репутация девушки должна быть превыше всего, вот главное, о чем вы должны постоянно думать и о чем беспокоиться.
-Я вас понимаю, Галина Тихоновна, вы абсолютно правы.
-Встречаться с Еленой вы можете только в обществе и то, как друзья, - продолжила Галина Тихоновна.
-На следующей неделе Елена приедет домой, окончилась первая четверть учебного года, - сказал Михаил.
-Я высказала свое мнение, а вы поступайте так, как сами считаете будет правильно, это все, что я могу сказать.
-А какие успехи у Степана? - спросила Галина Тихоновна.
- Степан - молодец, старается. Способный парень, но видно, что ему нелегко.
-Вся забота о хозяйстве лежит на нем, правда, Игорь ему хорошо помогает.
-Я сделаю все от меня зависящее, чтобы помочь Степану, я буду заниматься с ним дополнительно, - пообещал Михаил Сергеевич.
-Мне, Галина Тихоновна, пора идти…
-Нет, нет, Михаил Сергеевич, вы остаетесь и поужинаете вместе с нами, как раз все уже в сборе.
Михаил пробыл у Артемьевых до позднего вечера, ему было хорошо и приятно быть в обществе этих добрых, замечательных людей, видел он, с каким прилежанием внимали каждому его слову дети, быть в обществе взрослого мужчины было для них не таким уж частым явлением.
В глубоком раздумье возвращался Михаил Сергеевич к себе, он понимал, что Галина Тихоновна во всем права, но где-то в глубине души таился луч надежды, что все же есть выход из этого сложного положения. Но какой? Он не находил ответа на этот вопрос.
30
Поинтересовалась вновь прибывшими переселенцами и соседка Артемьевых, Марфа Семеновна Чикирева. Поприветствовала Федотовых на новом месте и приподнесла свежевыпеченную булку хлеба и две курочки.
-Будут вам свежие яички каждый день.
-Большое вам спасибо, Марфа Семеновна.
Расспросила Чикирева и о причине переезда из города, рассказала о последних деревенских новостях, но вскоре стало понятно, что пришла она не за этим и не с этим. Начала издалека.
 
-Знаете ли, как рада была молодая пара Степановых, когда родители купили для них этот дом, хотя «мудрые» люди им говорили, что он построен там, где строить было нельзя, здесь когда - то проходила тропа главного шамана, - начала Марфа Семеновна свой рассказ,- но они никого и слушать не хотели. Вскоре у них стало твориться такое, не приведи Господи! К кому только не обращались, даже к шаману, все равно не помогло, - продолжала она.
-Ну, а, что же дальше случилось? – спросила жена Федотова.
-Шаман так объяснил свою беспомощность, что тот шаман, который «бродит» по тропе
-самый главный, сильный и поэтому он не может его побороть.
-А что же происходило в доме? – спросила Федотова.
-Иногда, ровно в полночь, кто-то на кухне начинал все ворочать, стучать, - рассказывала Марфа Семеновна, - молодые ночами не могли спать.
-Но, может быть, им все это казалось,- как бы в утешение, говорила Марфа Семеновна,- вы особо - то не переживайте. Но все было сказано таким тоном, что «я вас предупредила, будьте осторожны».
Между тем страсти среди жителей поселка только разрастались. Шли споры не только между соседями, друзьями, разногласия возникали и в семьях. Старшее поколение еще хорошо помнит революционные события, гражданскую войну и, конечно, коллективизацию. Многих из них убедить в том, что в Советском Союзе все изменилось в лучшую сторону и что нет там прежних насилий, было весьма сложно, почти невозможно.
Большинство молодых людей имели поверхностное представление о суровых  событиях начала века, сами они ими никогда не интересовались, да и родители большей частью умалчивали об этом. Не имея альтернативных взглядов, а при знакомстве с советской литературой у них формировались свои определенные взгляды, убеждения, и им казалось, что они уже нашли ответ на все их жизненные запросы, для них рисовалась уже иная картина жизни. В то же время все ухудшающее положение в стране и бесперспективное будущее вселяло тревогу и подталкивало их к определенным решениям.
В ходе этих споров, дискуссий выявилось три группы. Первая, без сомнения и безоговорочно, готова была ехать на освоение целинных и залежных земель. Вторая, не двигаться никуда и намерена была оставаться на месте. Третья, самая незначительная на этот момент, хлопотала выездную визу за границу в капиталистические страны: Бразилию, Канаду, Америку, Австралию. Каждый из этих групп, особенно первые две, до хрипоты доказывал один другому, что они сделали правильный выбор.
«Заграничники» вели себя тише воды, ниже травы, учитывая свое весьма сложное и шаткое положение. Почтовая связь для них почти не существовала, получать нужные сведения и вести переписку, связанную с оформлением документов, нужно было, главным образом через друзей или знакомых в Харбине.
Это было время, когда советский дипломатический корпус все еще имел огромное влияние на китайское правительство и в первую очередь в отношении русских эмигрантов. Вся переписка с заграницей передавалась в советское Консульство, там она проходила цензуру и многие письма бесследно исчезали.
 
Но, как и прежде, несмотря на сложное время, в праздничные дни люди в большом количестве собирались в «центре». Стала активнее работать «забегаловка», китаец Ла-ван и его помощник, что готовил китайские блюда, едва справлялись с заказами. Внутри постоянно стоял сплошной гул многих голосов, уже изрядно подпивших посетителей. Вот из дверей вытолкали двух мужичков, затеявших там драку между собой. Это была странная парочка, Мирон Назаров и Макар Славин, оба маленького роста, худощавые, со стороны больше похожи на шаловливых подростков. Когда трезвые - они лучшие друзья, а как только превысят норму, сейчас же найдут один другого в чем – то виноватым и пошло, поехало. На сей раз поблизости была жена Мирона, Марфа, здоровая, высокая женщина, мать сыновей-богатырей. Она просто взяла своего муженька под мышку и ушла с ним домой.
-Хорошо, что забрала Мирона, а то я бы ему…, - храбрился Макар.
-Пока видно, что синяк-то под глазом только у тебя, - кто-то подкусил его.
-Это он случайно попал,- не сдавался Макар.
Их, Славиных, было два брата, старший Илья и младший Макар. Когда сыновья поженились, их отец, Савелий Кузьмич, наделил каждого поровну. В отношении своей части, как он сказал своим сыновьям:
-Я отдам тому, кто будет ухаживать и кормить меня с женой до смерти.
Макар с женой решили взять стариков к себе.
Савелий Кузьмич - человек высокого роста, с длинной седой бородой, старший  урядник Забайкальского казачьего войска, участник китайского похода, со своей сотней он доходил до Хингана, а до этого брал Хайлар и Оньгунь. Участвовал в японской войне, имел Георгиевский крест и Георгиевскую медаль.
Если у старшего брата Ильи в руках все спорилось, как говорится, работа кипела, то у Макара все шло не так. Он также много трудился, был неленивым человеком, но все у него часто шло как – то комом.
На масленице было принято обучать молодых лошадей, которые еще не были  на  узде. У Славиных было несколько двухлеток, которых решили «заикрючить» (поймать),  загнали во двор. Старший сын Макара, пятнадцатилетний Иван, проворный малый, сумел набросить петлю на шею лошади. Это ей пришлось не по нраву, она вздыбилась и кинулась к забору. Иван из-за всех сил старался ее удержать, но она птицей перемахнула через изгородь, вырвав из рук подростка веревку.
-Ну ты, Ванька, не в меня, не сумел удержать лошадь, - с досадой промолвил отец.
Савелий Кузьмич наблюдал за всем происходящим.
-Да и в тебя -то не дай Бог, - как бы между прочим сказал он.
Был такой случай, крепко подпил Макар и с кем - то разодрался, видимо опять неудачно, с шумом ворвался к себе в дом, крича:
-Маруся, спрячь меня скорее в гардероб, а то я раздерусь.
 
И совсем из ряда вон случай произошел с ним в начале прошлого года. Дело было на рождественских святках, решил Макар съездить к замужней сестре в отдаленный поселок. Из дома выехал поздно, чтобы заночевать в соседней деревне и уже утром двинуться дальше.
На ночевку заехал к куму Игнату, крестному отцу его младшего сына. Объяснил ему в чем дело.
-Милости просим, заходи в дом. А вы, - говорит он сыновьям-подросткам,- распрягите лошадь Макара Савельевича и дайте ей сена.
-Вы, ребятки,- говорит Макар,- поверните оглобли саней в ту сторону, куда я завтра намерен держать путь.
-А это зачем? - удивились ребята.
-Выезжать завтра я буду до рассвета, чтобы в темноте не перепутать направление в какую сторону ехать.
-Хорошо. Сделаем так, как надо.
Проснулся Макар рано, на улице темень. Тихонько, чтобы никого не потревожить, вышел на улицу. Быстренько запряг лошадь и тронулся в путь.
Лошадь резво побежала по накатанной дороге. «Видать хорошо отдохнула», - подумал Макар и, закутавшись в тулуп, задремал.
Послышался лай собак. Встрепенулся Макар.
-Неужели так быстро добрались до сестры? - подумал он.
И вдруг видит, перед ним его деревня, а на горке и свой родной дом. Вмиг ему стало понятно,   что   над   ним   сыграли   шутку.   А   тут    и
соседушка, прямо ко времени, подходит, да интересуется, отчего Макар вернулся.
-Да я вот, забыл… пробормотал Макар, поскорее отъезжая от дотошного соседа. Свернул в первый переулок и снова выехал на дорогу, продолжив заново свой прежний намеченный маршрут.
31
Важным событием в жизни монгол является ежегодный фестиваль под названием НААДАМ (в переводе с монгольского обозначает: три мужественных игры»), он тесно связан с историей страны и ее культурой. Проводится это событие обычно в летние месяца (июнь, июль) и участвуют в нем главным образом мужчины. Основными видами спорта считается борьба, скачки на лошадях и стрельба из лука. Уважение и любовь к этим спортивным состязаниям сохранилась с древних времен. Вряд ли встретишь хотя бы одного монгола, который был бы равнодушен к борьбе и не любил ее. Проезжая мимо юрт, видишь, как то там, то тут ребятишки усердно пробуют себя в этой национальной борьбе.
 
На всеобщий фестиваль съезжаются участники и зрители со всей Монголии. Лучшие борцы, некоторые из них с мировым именем, участвуют в состязаниях, но здесь уже существуют иные правила борьбы. Отсутствуют весовые категории, нет ограничения во времени и пространстве, проигравший тот, кто первый коснулся земли, будь – то рукой или коленом.
Также проводятся меньшего масштаба фестивали районного характера, отмечаются в то же самое время, летом. В Хулунбуирском районе он обычно проводился в живописном местечке под Хайларом. Иногда участвуют в состязаниях и русские ребята. Два года тому назад особенно много русских приехало на этот фестиваль. Несколько человек приняло участие в борьбе, к общей радости, в финал вышел наш русский парень Петр Митрохин. Монгол был много меньше Петра, но наш борец понимал, что технически и тактически монгол превосходит его, поэтому он не подпускал его близко к себе, изматывал его силы. Борьба тянулась очень долго, наконец, монгол решил бросить Петра через плечо, но тот вывернулся, ухватил его  сзади и оторвал от земли. Всем было ясно, что русский борец сейчас бросит его на землю, но в следующее мгновение раздался свисток и победу присудили монголу.
Многие так и не поняли, что же произошло. А произошло то, что монгольский борец сделал внутреннюю подсечку и вывел Петра из равновесия и он опустился на колено, а это, по правилам борьбы, проигрыш. Тем не менее, почетное второе место.
Участвовали русские и в гонках на лошадях. На короткую дистанцию (от одного километра до двух) они выигрывали, но на дальнее расстояние монгольским лошадям не  было равных. Правда, на самую длинную дистанцию (тридцать пять километров) выиграл русский гнедой конь Петра Куртукова - жителя станционного поселка. Это была сенсация. Тут же богатые монголы стали гнедка покупать, давали за него неимоверную цену, но хозяин не шел ни на какую сделку. Он хотел своего коня попробовать, приняв участие на главном фестивале.
Между прочим, судьба этой замечательной лошади трагична. От частых тренировок у нее припухли передние ноги, по совету знающих людей хозяин поставил своего бегуна в холодную воду, протекающей речушки на окраине деревни, привязав его к передкам телеги. Через некоторое время обнаружили, что лошадь мертва, она захлебнулась, запутавшись в веревке.
На фестивали добавочно включили в программу легкую атлетику: прыжки в высоту, длину и бега, возможно, ради большого присутствия русских. В бегах на любую дистанцию русским не было равных, большей частью они состязались друг с другом. Особый интерес вызывали прыжки в высоту. Первоначально состязались только монголы между собой, никто из русских ребят не решался вступить в борьбу. Когда достигли определенной отметки, то никто не смог преодолеть заданную высоту.
Тогда из толпы вышел Петр Третьяков и, как был в сапогах, в полной одежде, много не разбегаясь, легко перепрыгнул планку. Это вызвало бурю аплодисментов. Ему предложили продолжить, он согласился. Но так как соперников ему не было, он состязался сам с собой. Не известно, как долго его рекорд существовал, может быть и до сих пор не побит, так как на фестивале этот спорт официально не входил в программу. Победитель получал живого барана.
Уж очень интересовало соседок, да не только их, что происходит в доме Федотовых. Они старались по любому поводу и даже без повода встретиться с Ниной Николаевной и что-то услышать от нее насчет привидения в ее доме, но
 
она продолжала молчать. Обсуждать этот вопрос принялась чуть ли не вся улица  и  при встрече это была одна из главных тем.
-Надо  как-то  узнать,   что  у   Федотовых   творится   в  доме,   может   помощь   нужна, -
заботливо предложила  Спиридониха  жене атамана Клавдии.
-Возьми сама и спроси их,- ответила та.
-И спрошу.
Как-то сошлись несколько женщин на молочном заводе и, как обычно, между ними завязался общий разговор, каждая охотно сообщала свои последние новости. Зная, что жительниц деревни сильно интересует, что творится в их доме, жена Семена Васильевича Федотова сама решила заговорить об этом.
-Вы хорошо знаете и помните о событиях, которые якобы происходят в нашем доме?  -
спросила она.
-Помним, помним,- дружно ответили женщины, предвкушая сенсацию.
-Так вот, с шаманом я все уладила, мы договорились с ним, чтобы тропу свою проложил в другом месте, на что он охотно согласился. Теперь все в порядке.
-Да ты чё, серьезно, ну-ка, ну-ка, поведай нам об этом,- допытывались женщины.
-Ну, если уж очень вам хочется знать, то расскажу, - говорит Нина Николаевна.
-В первую же ночь на кухне что-то загремело, забренчало, я соскочила с кровати и прямо туда, чиркнула спичку и увидела, вы не поверите, как забегали по шкафам мыши, - начала она свой рассказ.
- Я установила мышеловки, остаток ночи был сложным, много было работы, но к утру все успокоилось и сейчас полный порядок, «шаман» больше не беспокоит,- закончила свой рассказ Нина Николаевна.
Женщины были страшно расстроены, их такое окончание «истории» привело в смятение, неужели все это прекратилось, благодаря чему молодая пара продала свой дом, а они судили, рядили об этом столько времени?
Главная проблема для тех, кто большой любитель посудачить, заключается в том, что если мифическая история, так удачно культивированная в сознание людей, исчезает, а вместе  с этим и тема постоянного обсуждения, то это является для них большой утратой. Растерянность «кумушек» не может длиться долго, начинаются усиленные поиски новой мифологической сенсации и они ее, наверняка, найдут.
Все жители деревни считали себя православными людьми, но они также убежденно верили, пусть и не все, в магическую целительную силу шамана, в «заговор» какой-нибудь старушки,    в    снятие    «порчи»,    «сглазу».    Были    «хомутницы»,    «колдуньи»    и    в         их
«чудодейственную» силу тоже многие верили. Результаты этих «исцелений» были весьма и весьма сомнительными, нередко «залечивали» больных и кончалась все это  часто  трагическим исходом. Даже в таких случаях «целители» находили оправдание, и ни в коем случае не допускали, чтобы их авторитет был подорван. Причиной или виной всему этому было частичное, а в некоторых местах и полное отсутствие медицины, а также  играли  большую роль малограмотность и суеверие.
 
32
В деревне более почетное место занимали несколько другого рода «целители», так называемые знахарки, они лечили людей отварами из трав, разными настойками, примочками, но никогда не брались за излечение болезни, если видели, что их помощь в данном случае тщетна. Среди них особенно выделялась Мария Петровна Петрова, женщина набожная, особенно последние годы усердно посещала храм, она верила в силу народного лекарства, но это не мешало ей также верить во всевозможные приметы, сны, порчи, заговоры, гаданья, сама же она не занималась этим «популярным» в деревенской среде делом. Если давала какие-то лечебные советы или разные травяные настойки, то делала это бескорыстно, с одной целью - помочь людям. В своей душе Мария Петровна вынашивала тяжелую чашу горькой вины перед своим сыном, она знала, что он все ей простил, но она не могла сама себе простить и очень жестоко страдала от этого.
Ревностно и с большой любовью относилась она к своему единственному сыну Николаю, особенно после того, как скончался ее муж. Сыну было уже за сорок, вел он замкнутую жизнь, мало общался с людьми, кроме работы, как видно, ни что другое его не интересовало.
Высокого роста и, как говорят в народе, надежно скроен, пышущий здоровьем, с рыжеватой небольшой бородкой, уже обильно покрытой сединой. У него были правильные черты лица, но особенно выделялись его большие, грустные голубые глаза, над которыми висели густые рыжеватые брови. Чрезмерная забота матери его раздражала, он многократно упрекал ее за это, притом сознавал, что она любит его искренней материнской любовью. Знал он и то, что эта ее чрезмерная любовь лишила его личного счастья, единственной любви, которая когда-то ярким пламенем пылала в его молодом сердце.
Восемнадцатилетняя Ольга была сиротой, работала прислугой у своего дальнего родственника Денисова. Вот в нее и был влюблен в то время двадцатилетний Николай. Ольга была хорошенькой, веселой, стройной девушкой с длинной русой косой и мило свисающими на лоб мелкими кудряшками. Девушка была в том возрасте, когда она как цветок начинает расцветать и распускаться, хорошеть с каждым днем. У нее было немало поклонников и Николай был для нее один из них и не более. Настойчивые ухаживания Николая, наконец, покорили сердце юной девушки, и она ответила ему взаимностью. Они были счастливы, все свободное время они проводили вместе, всему окружению было ясно, что это влюбленная пара и дело только за свадьбой.
-Завтра я скажу маме, что мы любим друг друга и хотим пожениться, - как-то, провожая Ольгу домой, заявил Николай.
-Мне, кажется, что твоя мама не очень- то рада нашим встречам.
-Нет, что ты Ольга, она хорошая, все поймет и не будет препятствовать,-ответил Николай.
-Если ты уверен, то расскажи ей все, что знаешь обо мне
Когда Николай сообщил о своем решении жениться, она, как бы с удивлением, спрашивает:
-На ком же, сынок?
- Ты же знаешь, что у меня только одна единственная девушка, которую я люблю, это Ольга Лисова.
 
-Знаешь что Николай, тебе еще рано думать о женитьбе, ты молод, неопытен и  можешь ошибиться. У тебя вся жизнь впереди, тебя ожидает прекрасное будущее. Года два - три даже не думай о женитьбе, - тоном, не допускающим возражения, заявила Марфа Петровна.
-К тому же, она тебе не пара, неотесанная, необразованная девчонка.
-Но я ее люблю, к тому же и я не очень- то грамотный, всего семь классов закончил, она тоже училась в школе.
-По-моему, я тебе все ясно объяснила,- сказала Марфа Петровна уже резким тоном, быстро повернулась и вышла из комнаты.
Николай никак не ожидал такого результата их разговора и был сильно поражен словами матери, ему было больно, что она так грубо отозвалась об Ольге.
Когда он встретил Ольгу, та сразу поняла, что-то случилось, Николай был хмур и озабочен.
-Что с тобой, что произошло? – спросила его Ольга.
-Ничего особенного.
-Но я же вижу, что разговор с матерью прошел не так, как тебе хотелось, правда?
-Верно, ты права. Мама говорит, что еще рано мне жениться, но будет так, как мы решили.
-А может быть твоя мать права, подождем года - два, время незаметно и быстро пролетит.
-Милая Ольга, если бы ты знала главную причину, - подумал Николай.
-Я надеюсь, ты меня не разлюбишь за эти два года? - с улыбкой спросила Ольга.
-Я тебя никогда, никогда не разлюблю.
Они по-прежнему продолжали встречаться, Николай старался не вспоминать о своем разговоре с матерью, старался выкинуть все это из головы. Но ничего не забыла Марфа Петровна, она сама решила поговорить с Ольгой. Они встретились в улице, без какого-либо вступления Марфа Петровна заявила:
-Ты, Ольга, моему сыну не пара и оставь его в покое. Ты хочешь быть богатой хозяйкой, но этому не быть.
-Но мы же любим друг друга,- совершенно убитая натиском этой женщины, тихо промолвила Ольга.
-Мы известные люди, а ты кто? – продолжала Марфа Петровна, - я хочу такую родню, что было бы кого принять и было бы к кому прийти в гости. Прощай.
Горькие слезы хлынули из глаз бедной девушки, она чувствовала себя оскорбленной и униженной, рушились все ее мечты, она хотела любить и быть любимой. Потрясенная этой встречей, она шла по улице, не зная куда.
 
Ольга не пришла вечером на свидание. Николай был озадачен, не понимая в чем дело. Тяжелое предчувствие взволновало его душу. Когда мать ему сказала, что она сегодня видела Ольгу, он все понял.
-Что ты ей сказала? - спросил сын.
-Ничего особенного, что думала, то и сказала.
-Бедная, бедная Ольга, что она обо мне теперь думает. Мама, ты понимаешь, что натворила? – спросил Николай.
-Я хочу, чтобы ты чего-то не натворил, – ответила мать.
-Я ее люблю и мы будем вместе, я должен во что бы то ни стало увидеть Ольгу.
Утром Николай пошел прямо к Денисовым. На вопрос, можно ли увидеть Ольгу, ему ответили, что ее еще нет дома. Он пошел на «площадь», надеясь там ее встретить, но ее не было. Когда он поздно вечером зашел к Денисовым, ему сказали, что Ольга заболела, и как он не упрашивал, чтобы он смог поговорить с ней, ему было отказано. Только хозяйка сказала:
-До чего вы довели бедную девушку, вам должно быть стыдно. Или у вас отсутствует совесть?
-Вы понимаете, я должен увидеть  Ольгу  во что бы то ни стало, – умолял её Николай.
-Приходи другой раз, - ответила Денисова.
Подавленный Николай вернулся домой, заперся в комнате и весь день не открывал дверь, как ни упрашивала его мать. Встретил Ольгу только в конце недели, лицо ее было печальным и озабоченным. Николай был сильно потрясен, когда увидел ее такую, в таком тревожном состоянии. Это была не та веселая и смешливая девушка, которую он знал.  Бледное осунувшееся лицо, строгий взгляд, совсем недавно милых и ласковых глаз, подвязанная платком, она выглядела старше своих лет.
-Что с тобой, Оля? – растерянно спросил Николай.
-Ничего.
-Тебе что-то плохое сказала моя мама, - продолжал расспрашивать он, -  ты поверь  мне, она добрая и отходчивая, поймет, что тебя обидела и попросит прощение. Горькая усмешка передернуло бледное лицо Ольги.
Как ни упрашивал он ее рассказать обо всем, она молчала. Наконец, проговорила:
-Мы не можем быть вместе, между нами все кончено.
-Это неправда, я не верю, этого не может быть,- поспешно ответил Николай.
-Я все решила, я больше тебя не люблю и мы видимся последний раз.
-Нет, нет, ты говоришь не то, что думаешь, мы будем вместе, мы уедем куда-нибудь.
- Николай, уходи, пожалуйста, я чувствую себя очень плохо.
-Но мы еще увидимся? - спросил Николай.
-Не знаю, я тебе сообщу. Прощай.
 
Николай ждал несколько дней, но от Ольги не приходило вестей. Тогда он решил пойти к Денисовым сам. На вопрос, можно видеть Ольгу, ему хозяйка ответила:
-Ольги дома нет, мой муж отвез ее на станцию, она уезжает в Харбин к своей тете Ирине Лисовой. Для тебя она оставила письмо, вот возьми.
Николай как пьяный добрел до дома, он не мог поверить тому, что Ольга не захотела с ним объясниться и рассказать ему все, что произошло у них с его матерью. Она не могла, просто так взять и уехать не попрощавшись. Запершись в своей комнате, стал читать письмо. Ольга неровным, полудетским почерком писала:
«Дорогой мой, Коля. Прости, что я перед отъездом не попрощалась с тобой, у меня не было сил сделать это, я знала, что если мы встретимся, то нам будет еще труднее расставаться. Ты  ни в чем не виноват. Ты был моей первой любовью и, я думаю, последней. Я любила тебя искренне и преданно. Жизнь не щадила меня, и я думала, что нашла свое счастье, но оно оказалось таким коротким и таким хрупким.
Твоя мать права, тебе нужна другая девушка, с кем бы не было стыдно выйти в люди. Она меня жестоко обидела, чем причинила страдание моему бедному сердцу. Я долго боролось сама с собой, сердце рвалось к тебе, а разум, наоборот, убеждал меня в том, что ты не будешь счастлив, если будет несчастной твоя мать. Мария Петровна навсегда будет твоим самым близким человеком и в ее годы твоя забота о ней крайне необходима. Я все обдумала  и не хочу, чтобы мы все трое были несчастными, а поэтому решила- лучше нам расстаться, как бы больно это не было. Я тебя любила и люблю. Прощай. Ольга».
Николай, прочитав письмо, снова и снова перечитывал его, в голове не вмещалась полная картина случившегося, он не хотел верить в содержание письма, искал среди строк отрицание того, что изложено в письме и не находил. Каждое слово болью врезалось в его сознание, мучительно терзало душу. Первое, что пришло ему в голову, это найти Ольгу во что бы то ни стало и все объяснить, а для этого необходимо узнать адрес ее тетки и написать ей письмо.    Он    пошел    к    Денисовым,    они    неохотно    дали    Николаю    адрес       Лисовой.
-Я забыла сказать, что Ольга просила передать тебе, чтобы ты ее не искал, - сказала жена Денисова.
-Вы же хорошо знаете, что я люблю Ольгу и она меня тоже любит, помогите мне, -
умолял Николай.
-Помочь тебе ничем не можем. Благодари свою мать.
Вернулся домой Николай в подавленном состоянии, решил сразу же написать письмо. Закончив писать, прочитал письмо и тут же порвал, он посчитал, что он недостаточно четко выразил главную мысль, почему они должны быть вместе и как это сделать. Снова и снова принимался за письмо и каждый раз его содержание не удовлетворяло Николая, в голове сумбурно носились мысли, которые он никак не мог соединить воедино.
Обеспокоенная мать уже много раз стучала в дверь, постоянно спрашивала,
-Что с тобой, Николай, ты болен?
-Нет, я здоров.
Звала к обеду, а позднее к ужину, но получала один и тот же ответ.
-Со мной все в порядке, я здоров, есть не хочу.
 
От сильного волнения, пережитого за день, Николай всю ночь не мог сомкнуть глаз и лишь на рассвете забылся на несколько часов тяжелым сном. Проснувшись, Николай с полной решимостью сразу же принялся за письмо, он считал, что крайне необходимо ответить Ольге и все ей объяснить.
«Милая Ольга. Вначале я был сильно озадачен твоим письмом и даже обижен, но разобравшись во всем, понял, что другого содержания оно не могло быть. Но пойми, дорогая, решать нашу судьбу, наше будущее могут только ты и я, даже моя мама, которую я очень люблю, не вправе становиться на нашем пути. Да, она тебя, вероятно, сильно оскорбила, жестоко обидела, но от этого наши чувства не должны измениться. Она, может быть, нескоро, но поймет, что поступила в отношении тебя несправедливо и жестко.
Я не допускаю мысли, что больше никогда не встретимся, пойми меня, мы не заслужили такого расставания, для меня это самое тяжелое испытание и оно невыносимо, даже на короткое время, а тем более навсегда. Ведь сколько радостных, прекрасных  моментов было у нас, мы были с тобой счастливы и своими мечтами уносились далеко,  далеко. Я не хочу, чтобы ты стала жертвой несправедливости и чтобы наша надежда на будущее и планы, которые мы строили, были не напрасными. Мне хочется верить, что все это лишь страшный сон, который, пусть и не сразу, но все равно рассеется и исчезнет из нашей памяти, забудется. Я готов пожертвовать всем для того, чтобы быть вместе, видеть тебя, слышать тебя, ловить твой милый взор.
Оля. Ты можешь быть уверена, что я никогда не полюблю другую, даже не могу представить это, твой милый, нежный образ всегда будет предо мною. Я умоляю тебя, откликнись на зов души моей, пойми, как тяжело и горько мне в эти минуты. Я одинок, у меня была ты и моя мама, самые близкие и преданные мне люди, теперь я теряю любимую  девушку и отношения с матерью очень натянутые. Поверь, что чувство, которое с  неудержимой силой вспыхнуло во мне при первой нашей встрече, оно не исчезнет и никогда не угаснет. Твой неотразимый образ навсегда запечатлен в моей памяти. Очень надеюсь и буду ждать, что ты откликнешься на это мое письмо. Обнимаю и целую, Николай».
Долго и с нетерпением ждал Николай вестей от Ольги, наконец получил. Им отправленное письмо вернулось с пометкой: «адресат выбыл». Он пишет снова и снова, и опять возвращаются письма с тем же штампом. Позднее Николай узнает, что Ольга со своей тетей уехали в Шанхай, куда перевели по работе мужа ее тети Ирины. Он еще долго разыскивал Ольгу, куда только не писал, но было все напрасно.
Прошло много лет, Николай не смог забыть свою первую и последнюю любовь. Он больше никогда не искал любовных встреч и остался на всю жизнь холостяком. Время от времени Николай перечитывает письмо от Ольги уже на пожелтевшей бумаге, да смотрит на карточку кокетливо улыбающейся девушки, что стоит на тумбочке около его кровати.
33