Речь о численном преимуществе

Тридцать один. Не возраст, но число,
которое, конечно, не могло
себе, что называется, назло
образовать злосчастное тринадцать
и по-другому цифрами собраться
на горе суеверным домочадцам.

Да, не могло.  Желание слагать
для чисел – это та же рукоять
у зонтика. Чуть пальцами нажать –
и купол защитит от влаги.
Но зонтик для какого-нибудь скряги
бывает нужен даже из бумаги.

Для просветлений числам нужен грим,
история и, как мы говорим,
приверженность моменту, шире – мим,
с которым все число идет на сцену.
На ней оно не подлежит обмену:
известны даты битв и стены

ушедших городов.  Природа смысла
и памяти, завернутая в числа,
нам помогает и рождает мысли
о верности традициям, о долге –
попутно об известной всем иголке
в охапке сена – и, глядишь, на полке

и книг прибавилось! А цифры постоянны:
для математика строги и безобманны;
как Моисей в пустыне жаждет манны,
ждут все геометры счисления Вселенной,
чтоб видеть мир живым и полноценным,
как явленую людям драгоценность.

Банальности, вы скажете. Пусть да.
Мозг человека – гибкая среда,
ему нужны лакуны, господа,
причины, следствия и четкие итоги.
Поэтому без чисел нам никак.
И если наш народ за так
хотят лишить себя и за пятак

продать на запад – это не случится:
уж много сотен лет враг тщится,
ему триумф далекий часто снится,
но это только мода – ничего
нет мельче мод, теория всего
откроет миру мир и воцарит его.

Потуги запада? Но двести лет назад
умами правили французы невпопад,
а сто – так вовсе настоящий ад
из сплава войн и революций,
страна дрожала, выброшенной, куцей –
ждала инструкций в форме конституций.

Спасут нас числа, знанья и словарь:
наш человек везде найдет букварь,
ему не нужен подставной бунтарь,
он сам талантлив от сохи и рал
с тех самых пор, как гуслями играл,
а за окном багрился краснотал!


31.03. 2020 г.