Противоречия

Противоречия
               
Братья Крошко казались почти погодками, и я удивлялся, как мать смогла выпустить их в белый свет с кажущимся интервалом не более чем в полгода? Хотя разницу в возрасте можно было при желании различить: Анатолий ходил в один со мною класс, а Виктор околачивался на две школьные ступеньки ниже. Анатолий отличался от брата не возрастом, не ростом или силой: он был рассудителен и вальяжен, как одесский торгаш, а Виктор – многозначительно молчалив, попросту говоря, туповат. Позже старший научился оперировать фактами, услышанными на стороне, и страшно их перевирал, а младший молчал, поскольку запасом знаний не отличался и в поведении стоял на соглашательских позициях.
   Анатолий спрашивал, задирая подбородок и картинно отставив ногу:
- Ты знаешь, как в Москве на стадионе подают сигналы?
- Конечно, знаю, свистком!
- А вот и нет! Сиреной. Слыхал, Озеров по радио кричит: «До финальной сирены осталась минута!»?
   И замолкал, восхищённый своими познаниями и моей оторопью.
   Младший смотрел в землю  и с отсутствующим видом ковырял землю носком ботинка.
   Братья обнаружили под матрацем родительского ложа брошюрку сексуального содержания, что-то вроде «Камасутры», с картинками. Это была бомба, великий литературный раритет, сравнимый лишь с прижизненным изданием, скажем, Пушкина.
   В школе книжечку листали все пацаны, захлёбываясь слюной и давясь комментариями, пока она не исчезла  в дебрях портфелей старшеклассников. Найти её братьям не удалось, и на следующий день Анатолий пришёл в школу с подбитым глазом: папа Крошко «в годы оны» провёл на лесоповале часть молодости, и вычислить татя для него не составило труда.
   У братьев была красавица мать. Во время пребывания папы Крошко там, где заготавливают большие деревья для маленьких спичек, она не очень себя блюла, исходя бабьей тоскою, но сыновей держала в строгости, чистоте и сытости, одевала их просто, но аккуратно.
   Однажды мы купались в реке, и у Анатолия пропала белая рубашка. Мы обшарили все кусты в окрестности. Может, собака какая унесла? Ну, случилось, ну, отлупцевала маманька и старшего, и младшего за компанию, обуянная справедливым материнским гневом… Прошло.
Через месяц или два на пионерском сборе Анатолий подошел ко мне, подергал за рукав моей новой белой рубашки, которой я гордился и берег, и ехидно спросил:
- Ну, рубашку мою ты украл. Только как рукава пришили?
Пропавшая Толина рубашка была с короткими рукавами. Он тщательно обследовал мою, швов не обнаружил и очень разочаровался.
   Я готов был убить друга, соседа и одноклассника, пылая от обиды.                Анатолий был непримиримым борцом за справедливость. Не выучил материал по физике, но учительнице, заявившей ему, что он лентяй, ответил – у него это явление временное. Лентяйка же она, не сумевшая вдолбить ему в мозги основы этой науки и такую – то тему. Педагог обиделась и написала записку: «Родители, примите меры». Папаня прислал ответ: «Обстановку выяснил. Меры принимаю».
   Экзекуция была непродолжительной, но эффективной. Папа Крошко сам прошел жесткую школу воспитания, и Анатолий ревел белугой и медведем.
   Через десяток лет Толя попал под машину. Он переходил улицу на зеленый свет, не посмотрел сперва налево, потом направо, как того требуют правила, и считал, что был абсолютно прав, и водитель - нарушитель пару недель ходил в Толе с передачами, а родителям внёс в семейную кассу энную сумму денег.
   Папа Крошко воспитательные экзекуции прекратил.