Нелюбовь
- Ребята, вы кто будете? - поинтересовался я.
- Мы - твои конвоиры, дорогуша, - ответил “розовый”. - Я- Леонсио, но можешь звать меня просто Лео.
-А я - Тео, - пробасил ”синебабочник“.Собеседники подняли меня с земли, и мы вместе отправились в неведомый мне путь. Я продолжал недоуменно смотреть на них. Вокруг не было ни людей, ни машин, ни домов - только бескрайняя гладь неизвестности на сотни, а то и тысячи километров. Небо хмурилось, вот-вот готовясь взорваться свинцовыми каплями дождя.
Молчание нарушил Лео:
- Предваряю твои вопросы. Нет, ты не умер. Пока еще не умер, но скоро будет вершиться твоя судьбинушка, и тут тебе не позавидуешь! Это не сон, хотя ты давно спишь. Да, мы - черти. Почему так выглядим? Ну, а к чему вообще эти стереотипы?! Они нас огорчают, между прочим! - чувствительный Лео изобразил на своей мордочке плаксивое женское “ой, всё”.
- Ладно тебе дуться, Лео. Они всегда о нас так думают. Видишь - Ихтюша и вправду еще ничего не понимает, - успокоил товарища Тео.
- Не понимаю, но силюсь понять, - ответил я. Больно ущипнул себя за руку, на коже заалело пятно. Чувствительность есть, значит, это мне не снится?
- О, и ты туда же - щипаться. Да не сон это, не сон! - нервничал Лео. - Тебе скоро предстоит взглянуть правде в глаза, как бы ты ни хотел этого избежать.
- Собственно, мы уже и пришли, - встрял Тео. Неведомо откуда перед нами появились двери с надписью: “Страшный Суд”. Открылись они так же внезапно, как и появились. Сидящие на заседании образовывали круг, в центре которого за столом восседала пышная дама в черной мантии. На столе перед ней стоял самовар, заварничек, а сама она уплетала одну за другой плюшки и старомодно сёрбала чай из блюдечка, будто купчиха с картины Кустодиева. Процесс явно доставлял ей удовольствие, и плевать она хотела на эстетическую сторону сего безобразия.
- Это и есть Сама?- поинтересовался я у Лео.
-Ага, Смертушка, наша Верховная Судья.
- А почему она так много ест?
- Видишь ли, работа у нее нервная - вершить судьбы разных людей Переживает о всех и каждом, как о родных детушках. Шутка ли - решать, кого отправить, так сказать, на доработку в этом мире, а кому пора уже на тот свет по причине бессмысленности жития. Вот она стрессы-то и заедает плюшками-печенюшками.
Вкруг стола Судьи нервно прохаживался тип в черном плаще с белым перьевым воротником. Все это в сочетании с длинной шеей и клювоподобным носом придавало ему сходство с грифом. По напряженно-злобному лицу я понял: это был Прокурор.
Чуть в сторонке сидели присяжные, их было как по классике жанра- 12 человек. Когда мы вошли, “совесть народа” начала внимательно изучать меня. Две дамочки покачивали головами, два мужичка прицокивали языками. Кто-то смотрел с пониманием, кто - с недоумением. Собственно, я тоже всё ещё недоумевал, но, по большому счёту, мне было всё равно, что за фарс здесь происходит. Скорее, мне было просто любопытно. Я уже давно утратил всякую чувствительность к окружающей меня действительности, к событиям и, особенно, к людям.
- Ну, здравствуй, Ихтиандр, - услышал я за спиной смутно знакомый голос Я обернулся и увидел бородоча в белой мантии с широкими, похожими на крылья аиста, рукавами. Его голос и лицо... откуда я мог их знать?..
- Ну, даёшь, неужто не узнал?!
И я вспомнил: это же Борька, мой друг далекого беззаботного детства. Борька, с которым мы играли в войнушки, воровали яблоки с чужого сада и лупили палками крапиву на бабкиной "фазенде". Борька, который спас меня от неминуемой гибели, когда я, 10-летний пацан, категорически не умеющий плавать, свалился с мостика в глубокое озеро. Борька, с которым я обрубил
связь, когда мне исполнилось 15.
Прошла уже четверть века с тех пор, но я совершенно не могу вспомнить, из-за чего я перестал с ним общаться. Много раз уже и взрослым он пытался поговорить со мной, но я пресекал все попытки к общению. Что же произошло тогда, что я выкинул из своей жизни лучшего друга? ..Как бы вспомнить? Но много лет уже скованная обручем боли голова отказывалась думать.
- Видишь, я тебя не забыл за эти годы, и когда Сама объявила о вакансии на должность Адвоката на твой процесс, я радостно примчался на помощь. Никто тебя, дурака, не хотел защищать, зато на роль Обвинителя километровая очередь выстроилась. Самой пришлось тендер объявлять, и выиграл его злющий, но опытнейший Зигмунд Гриф. Ну, ничего, мы будем с тобой держать оборону. Вот бы только зацепочку найти, тогда я тебя легко вытащу!
Судья дожевала последнюю плюшку, смачно высморкалась и заговорила:
- Встать, суд идёт!
Все встали, затем по команде же сели. Судья продолжила:
- Господа присяжные заседатели, сегодня мы разбираем дело о нелюбви. Обвиняемый - Ихтиандр Алексеевич Петров, 1980 года рождения. Обвиняется в том, что, земную жизнь пройдя до середины, он дошел до своего 40-летия бесчувственным монстром. В его жизни напрочь отсутствуют понятия любовь, сострадание, жалость. Страшный суд считает, что таким людям нет места на Земле, т.к. смысл жизни состоит в том, чтобы дарить любовь.. Однако, если найдется хоть одно живое существо, которое вступится за него- и я сейчас не об Адвокате, это его работа, -Обвиняемый будет отправлен обратно, на Землю, на испытательный срок. Если же никто не заступится за него, не подтвердит, что в жизни Подсудимого все же имели место быть нормальные человеческие эмоции, мои помощники-черти уведут его на растерзание Сатане. И пусть никого не вводит в заблуждение их милый вид : там, у Его Инфернальности, черти превращаются в тех, кем они и должны быть Жаль, если будет так. Я всегда стараюсь дать шанс на исправление даже людям с ледяным сердцем. Решение Страшного Суда является окончательным и не подлежит обжалованию в Страшном Аппеляционном Суде!
Прошу Обвинение вывести своего первого Свидетеля.
Прокурор уже радостно потирал ручищи. Видно, что он заготовил пламенную речь, и ему не терпелось блеснуть пред публикой своим талантом обвинителя.
-Что ж, Ваша Честь, а также господа Присяжные Заседатели. Мы имеем дело с человеком редкостного безразличия, бесчувственности. Даже серийные убийцы зачастую содрогаются от осознания совершенных ими деяний. Даже душегубы порою любят хоть кого-то: птичку, кошечку, да хоть бы и хомячка;Изредка даже любят людей. Но не таков наш Подсудимый: он не любит никого, он - Кай с ледяным сердцем! И я немедля продемонстрирую это вам, достопочтенный Суд. Введите первого Свидетеля!
В зал завели мою мать. Ее не было в живых уже 10 лет, о чём я ни капельки не сожалел. Плечи её непрестанно дрожали, она вот-вот была готова разразиться слезоточивой рекой, но меня это совершенно не трогало, только опять яростно заболела голова. Что-то отдаленное мелькнуло у меня в лабиринтах подсознательного, какое-то очень важное воспоминание, но я не смог за него уцепиться.
- Ох, Ваша Честь! Мой сын, которого мы вырастили в любви, оказался бесчувственной скотиной! Он сбежал из дома и не общался со мной почти 20 лет. Он не помогал мне, когда я слегла с тяжёлой хворью, приведшей меня в могилу. Мой так называемый сын опоздал на мои же похороны на 45 минут, не проронил ни слезинки над моим бездыханным телом, и сразу после похорон пошел в кино на веселенькую комедию в компании подружки Любки!
Борька на правах Защитника попытался вступиться за меня:
- Ваша Честь, протестую! Это еще не доказывает тот факт, что мой подзащитный, как выразилась свидетельница, “бесчуственная скотина”. Это может подтверждать лишь то обстоятельство, что он не любит выставлять свои чувства напоказ, как и многие мужчины, а поход в кино - не что иное, как попытка отвлечься от захлестнувшего его горя.
- Протест принимается. Обвинение, у вас есть еще какие-то доказательства безжалостности Обвиняемого?
Гриф расплылся в сахарной улыбке:
- Извольте, Ваша честь, их есть у меня. Прошу ввести следующего Свидетеля обвинения.
В зал ввели мою бывшую подругу Любаню. Голову сново зажало в железные тиски боли. Когда я ее бросил? Кажется, лет 5 назад. Бросил некрасиво, в тяжелое время, когда она со скоростью поезда без тормозов, мчащегося,под откос, начала сваливаться на дно. Я не считал себя виноватым: я ей ничего и никогда не обещал и, следовательно, ничего не должен был (разве нет?)Что-то она с момента последнего разговора подурнела, усохла, под глазами появились мешки, некогда красивый, гладкий лоб рассекала целая россыпь морщин. Взгляд ее потускнел и будто отупел. И, что самое противное, - она источала пренеприятнейшие алкогольные пары. Присяжные поморщились, Судья тоже на миг скривила пухлую мордочку (служба есть служба, долго морщиться нельзя!). А была ведь Любка когда-то игривой красивой кошечкой! Мне до нее не было никакого дела, и все же я недоумевал от этого жалкого зрелища. Гриф прервал всеобшее поморщивание и продолжил речь, явно чувствуя себя королем положения.
- Свидетельница, расскажите достопочтенному Страшному Суду, как вы докатились до жизни такой.
Люба заговорила хриплыи голосои курильщика с многолетним стажем.
-Это все из-за этого м..ака! Я так его любила, я отдавала ему всю себя, а он только выпивал меня до последней капли, но никогда не отдавал ничего взамен. Захочет - придет, не захочет - забудет даже позвонить. Я для него была лишь вещью. Я хотела выбраться из этого болота ущербности, но глубоко завязла в трясине. Я попала под сокращение на работе, осталась без средств к существованию, а у меня дома лежала прикованная к постели парализованная мать. Я не могла найти работу даже уборщицей, да мне и некогда было - целый день я занималась больной матерью. Я начала пить, потом и на наркотики подсела. На выпивку и ширево стала зарабатывать проституцией. Ко всему ещё узнала, что беременна. Ихтиандр отказался мне помогать, крикнув на прощание: "Хочешь - делай аборт, хочешь - оставляй ребенка. Мне он не нужен,делай, что хочешь", - и с этими словами он ушёл навсегда.
По залу прокатился возглас негодования, а в небе загрохотали раскаты грома, блеснула молния, начался ливень. Прокурор ликовал:
- Вот, достопочтенный Суд, даже природа возмущается тем, как безжалостен и циничен Подсудимый! Это ли не еще одно доказательство его жестокости, это ли не повод отправить его на костёр?!
Публика кивала и поддакивала. Борька тряс меня за плечи и умолял:
- Ихтик, вспомни хоть что-нибудь хорошее? Может, ты бабушку перевёл через дорогу?
- Нет, я даже не смотрел на них, - пожал плечами я.
- Дал подаяние нищему?
- Я всегда проходил мимо них, а особо приставучих пинал ногами. Даже калек.
- Но что-то же должно было быть...
Я улыбнулся:
- Не утруждай себя напрасными поисками моего гуманизма. Правильно говорит Судья: я весь соткан из нелюбви. Мне никого не жаль, я не ведаю о сочувствии. Зачем такому чудовищу портить земную атмосферу? Пусть уводят меня в ад!
Внезапно неистовый ливень прекратился, темень рассеялась и появилась радуга. Со стороны неё слышался какой-то звук, он всё нарастал и нарастал, пока я отчетливо не услышал радостный собачий лай, а затем появились очертания собаки. Пёс галопом, не переставая визжать и поскуливать подбежал ко мне и начал яростно облизывать и слегка покусывать. Я всё вспомнил!
- Лохмач, Лохмачик ты мой.. Как же я по тебе скучал. - Я зарылся носом в его мохнатую рыжую шёрстку, нюхал его нежный щенячий запах и.. плакал. Рыдал впервые за 25 лет с того самого дня, когда всё случилось. Это были горячие слёзы радости и горя одновременно. Лохмач прыгал, вилял хвостиком, будто пропеллером.
Борька нетерпеливо закричал:
- Ваша честь, кажется, мы нашли того, кто может заступиться за Подсудимого!
Прокурор, чувствуя близость поражения, возмущенно прорычал:
- Протестую, Ваша Честь! Это всего лишь собака, она не может свидетельствовать в защиту Обвиняемого.
Судья, протирая непроизвольно хлынувшие слёзы при виде картины нашей с Лохмачом встречи, произнесла:
- Протест отклонён! Господин Прокурор, речь шла о ЖИВОМ СУЩЕСТВЕ, а чем собака не живое существо?
По залу раздавались растроганные всхлипы, даже мужчины, ещё недавно сидевшие с каменными лицами, вздыхали.
Я решился защищать себя сам, ведь я вспомнил и только я и знал, что тогда произошло.
- Ваша Честь, господа Присяжные! Я хочу поведать вам историю, которая на долгие годы огрубила моё сердце, превратив меня в бесчувственного монстра. Когда мне было 15 лет, мы отдыхали целое лето с родителями на даче. К нашему участку прибился щенок - рыжая мохнатенькая дворняжечка, веселый и игривый комочек. Моя мать была категорически против собак, считая их, тем более - дворовых приблуд, как она выражалась, - рассадником всех мыслимых и немыслимых бактерий. А мне ужасно хотелось иметь такого милого друга. Я стал тайком подкармливать его, играть, вычёсывать лохматую шёрстку (отсюда и кличка - Лохмач), вынимать регулярно появляющихся и висящих на нём гроздьями клещей - следствие бездомной жизни. Никто не знал о нашей дружбе - ведь мать запретила мне общаться с псом, обещала убить его, если узнает,что я с ним вожусь. Отец - мягкий, добрый человек, скончавшийся через год после тех событий от сердечного приступа, пытался было уговорить мать взять щенка в дом, объяснял, что это не так опасно, что ребенок должен учиться ответственности, но мать - человек жесткого нрава- наотрез отказывалась слушать любые аргументы. Был только один довод - её слово, а отец, побаиваясь свою жену, не рискнул больше вступаться за меня.
У нас с Лохмачиком было тайное место, куда я приносил ему еду, мячики, палочки, ведь на нашей даче его бы быстро обнаружили. Но однажды мать нас всё-таки нашла. Кто-то из "добрых" соседей выдал ей место встречи. Мать примчалась, отлупила меня, отхлестала собаку, взяла предварительно заготовленный мешок, впихнула туда визжащего щенка, завязала и бросила на моих глазах в реку. Я порывался спасти Лохмача, но мать - сильная женщина - крепко держала меня, воющего от горя. Мешок с щеночком немножко побарахтался, а потом пёс затих навсегда. Я ревел денно и нощно, не мог ни есть, ни спать. Я не разговаривал с матерью (в 16 лет ушёл из дома и так с ней и не поддерживал связь), я презирал и отца, его мягкотелость. Ничего не объясняя, я разорвал отношения со своим лучшим другом, который не ведал о том случае. Я возненавидел весь мир, ведь у меня украли счастье. И тогда моё сердце покрылось чёрной, чёрствой коркой. Я убил в себе все чувства - любовь и даже ненависть. Мне стало всё безразлично. А потом я выкинул из головы, стёр все воспоминания и стал жить по инерции и без чувств..Вся моя жизнь состояла лишь из физиологических потребностей, эмоционально себя подкреплять я не желал больше.
Все плакали: Судья, присяжные, Борька, Лео рыдал на плече у Тео, Тео протирал красные от слёз глаза, даже Гриф пустил скупую прокурорскую слезу..Наконец, когда все вволю наревелись и наохались, после совещания Судьи с присяжными, Сама не без труда встала и вынесла вердикт:
- Ищите в юности начало добрых дел, и корни зла ищите также в детстве. Наш Обвиняемый стал жертвой жестокости своей матери, и эта детская психотравма сломала ему жизнь. Но встреча с добрым ангелом - любимой собакой - вернула ему былые чувства. Я верю, что вспомнив всё, Подсудимый начнёт жить настоящей жизнью, где обязательно появится всё то, чего он лишился на долгие годы. В добрый путь, Ихтиандрушка! Всё у тебя будет хорошо!
Моя голова потяжелела и я начал медленно проваливаться...
...
Я лежу на чем-то мокром и холодном. Голова больше не болит. Боюсь открыть глаза - вдруг меня обманули, отправили в ад и я уже умер? Хотя там же жарко должно быть.. Неожиданно чей-то теплый и шершавый язычок начал деликатно облизывать мой нос. Я рискнул приоткрыть глаза и увидел рыжую таксу, глядящую на меня с видом учёного, изучающего научный объект. Неподалеку послышался приятный девичий голос: "Конфуций, рыжая ты задница, не жри дядю"! Голос приближался и, наконец, я увидел её: такое же рыжее чудо с щедрой россыпью очаровательных веснушек. Хозяйке собаки было лет 30, но она выглядела 20-летней девчонкой: ролики, курточка с веселеньким принтом, коротенькая юбочка, которая отлично подходила к стройным ножкам. Я увидел также, что лежу в глубокой мутной луже. Красотка улыбнулась: "Рыбка, хватит плескаться в этом грязном озере, давай уже на сушу выплывать", - и с этими словами она подала мне руку. Поднявшись, я дико захохотал: "Ты прямо зрила в корень, называя меня "рыбкой". Кое-что от рыбьего царства мне досталось. Меня зовут Ихтиандр". Рыжая девчонка тоже начала хохотать: "Интересную судьбу тебе уготовили родители, называя таким нетривиальным имечеком. Хотела бы я быть Гуттиэре, но я всего лишь Василиса, а вот этот дуралей (она показала на крутящегося юлой таксёныша) - Конфуций. Он очень умён, любит пофилософствовать, выйти в астрал". Я гладил её пса, он отвечал мне радостным облизыванием. Мы так и не разжали с Василисой руки после того, как она мне помогла встать. И мне захотелось держать ее маленькую теплую руку всегда.
- Слушай, а давай сожрём ведро мороженого - шоколадного в шоколаде, еще и посыпанного шоколадом", - предложила моя спутница, а я с радостью согласился. В мою жизнь наконец-то вошли искренние эмоции...
Свидетельство о публикации №220033100269
Финал порадовал. "И мне захотелось держать ее маленькую теплую руку всегда" - самые волшебные слова в жизни.
Александра Стрижёва 12.04.2020 11:38 Заявить о нарушении
Спасибо за внимание к деталям, сама не знаю,как эти неуместные фразы прицепились.
Марфа Лисичкина 12.04.2020 12:05 Заявить о нарушении
Александра Стрижёва 12.04.2020 12:11 Заявить о нарушении