Из жизни боярина по прозвищу мармеладная задница

    В некотором царстве, в некотором государстве жил-поживал боярин.
Ну это не совсем царство, скорее республика, а потому и боярин был не совсем боярин, а скорее чиновник. Даже не на государевой службе, а так — шишка на заводе. И даже не шишка, а так себе — бугорок! Но власть имел абсолютную, а потому — боярин.
   Всё в его вотчине было чинно-благородно, по-старому!
 Были холопы, работавшие день, а иногда и ночь. Была дворня, за хозяйством приглядывающая, была толпа прихлебателей на посылках, за холопами смотрящая. Всё чин по чину.
   Было у него и три управляющих, почти как три сына.
 Первый производство двигал, чертёжики чертил, прожекты изобретал, кароч, работал на благо боярина-батюшки, да и о собственном кармане не забывал.
   Второй был кипучий бездельник.
 Всё любил фотоаппаратом баловаться. Хобби у него такое. Как увидит где какое отступление от регламента, или пыль, или чайник какой, так сразу на камеру-щёлк! И несёт наш папарацци это безобразие боярину-отцу родному: вот, дескать, работаю!
   Третий, как ему и водится в сказках, был дурак.
  Но здоровенный! Детина двухметровый с ручищами-кувалдами. Носится туда-сюда по цеху, на всех диким взглядом мороженного окуня зыркает! Страху нагонял на холопов — аж жуть!
   Была и собственная зондеркоманда — что-то типа нашего ОМОНа — для особых случаев. Пошлют её, бывало, в столовую. Сядут они в засаду словно гаишники, и давай нерадивых на карандаш брать! Хоть на минуту раньше на обед пойдёшь — а тебя уже на карандаш! Или облаву на курилку устроят. Как бывало каратели на партизан: окружат, подкрадутся, встанет унтерштурмфюрер в дверях и диктует табельные номера фельдфебелю, кто дольше четырёх законных минут курит. Ну а потом списочки те — боярину. И ведь по Закону всё! Ну, боярин зря не лютовал, но и спуску холопам не давал, чтобы бояться не перестали. Кто попался — в батоги! Да шучу, конечно! Двадцать первый век как-никак! За каждый батог   лишали премии. Кого на пять батогов, кого на десять, а кому и все двадцать перепадёт! Всё от настроения боярского зависело, тут уж он хозяин.  А однажды ранним зимним утром с улицы застал он холопа, курящего в туалете. А тому и невдомёк, что кормилец его видит — темно на улице, в окне белые стены отражаются! Вот он и дымит-не хоронится! «Суще глупый холоп»,- подумал боярин, но наказывать сам не стал — поручил прихлебателям. Ну те на все сто батогов и разусердствовались!
   О прихлебателях стоит сказать отдельно.
  Это не обязательно ближний круг, из дворни или челядь. Были и подлые людишки. Сиречь холопского сословия. С их лёгкой руки он и прозвище получил. Ещё как только вступил он в вотчину на кормление, то стал замечать, что некоторые из подданных норовят его в задницу лизнуть! Языки шершавые, щекотно, а приятно! А наиболее рьяные далеко, в самый анус норовят свой язык погрузить! Аж до дрожи истомной! Ну за что же тут гневаться? Кого за холку благодарно потреплет, кого по щёчке одобрительно похлопает, кого по головке погладит… Ну и деньгами... не обижал. А, может, и вправду задница у него мармеладная? А людям нравится! Зачем же их сладкого лишать? Пусть себе лижут! Жуть до чего приятно!
   Он добрый, он хороший! Он бы вообще без батогов обходился, да и деньгами любителей мармелада щедрей одаривал, но была в том туга-печаль! Самому деньги нужны! Дочка его единственная, кровиночка ненаглядная Рассею-матушку покинула! Подалась в края далёкие,жаркие, басурманские работать на чужую сытую страну! Кто-то поймёт ли сердце отцовское? Тосковал без неё боярин шибко. Долго сомневался-опасался, а всё же решился — съездил! Понравилось! Дочка живёт-не горюет, да и самому хорошо средь зимы на солнышке косточки погреть, в тёплом море окунуться. И повадился боярин-батюшка туда шастать! Сначала раз в год, потом в полгода, а потом и вовсе чуть не каждый квартал! Деньги — ерунда! Зондеркоманда ещё заработает, да и холопы натаскают, что их жалеть-то? И стал он потихоньку деньжата зажимать, ну или платить неохотно, уж если только нужда припрёт. А сэкономленные излишки, вернее их треть к себе в казну складывать. Там им лучше будет! А с холопами иначе и нельзя — зажрутся!  Такие вот бояре нынче...