Глава XXX V нас голыми руками не возьмёшь

Вся нервозность, творившаяся вокруг Захара, нарастая с каждым днём, грозилась сделать из него клиента психушки. Но, он был стоек и не поддавался панике. Квартиру Аркадия рабочие стремились сдать к новому году, или, точнее в двадцатых числах Декабря.
Офисное здание не предвещало ничего плохого. Проект был практически готов, и Захар уже начинал ездить на объект всего пару раз в неделю, так, как работы по демонтажу кровли, разбору перекрытия и выгребанию строительного мусора, шли вовсю.
Оставался лишь загородный дом Ипполита. Но, Захар теперь был на этом объекте не пойми кто. То ли архитектор, то ли организатор работ, но, скорее просто крайний по всем нестыковкам.
Захар видел в себе силы, оставаться человеком, думал, что в минуты слабости изменил, пусть, пока ещё и не жене, но тому, человеку, который делал на него ставки. Он не любил предавать, и никогда не делал этого прежде. Но, кто бы мог подумать, что сама жизнь будет создавать вокруг такие обстоятельства, когда нестерпимо сложно устоять. Он хотел тепла, и находился в мыслях о севере. Ему хотелось сейчас уехать отсюда, из этой промозглой, холодной Москвы, туда, где никогда не был, но хорошо представлял себе, как может выглядеть эта часть планеты. Он хотел согреться в холодных объятиях севера.
Интуитивно понимал, что именно там удастся получить то тепло, что теперь не в силах был дать ему даже юг, жаркими летними ночами, морским прибоем, палящим солнцем.
В детстве его возили в Крым, каждый год, на два-три месяца. Он жил там у своей бабушки. Она любила его. А он не понимал, что эта любовь одна из составляющих его будущего, основанного на поиске собственного тепла, в этом бодрящем мире, держащем постоянно в тонусе всех своих обитателей, стремящихся к благополучию и достатку, людей.

- Сегодня будет дождь.
- Почему, бабушка?
- Сама не знаю Захарушка.
- Бабушка, а ты видела царя?
- Нет. Но, я жила в одно время с ним.
- И, как же жилось тогда?
- Хорошо, наверно. Я уж и не помню.
- А тогда было тепло?
- Да. Очень.
- А зима была?
- Конечно. Но, не холодная.
- А, почему же сейчас зимой холодно?
- Потому, что все надели шубы…

Вспомнилось ему.

* * *

- Вот здесь мы её и построим, - указал на пустырь, чуть в стороне от перекрёстка Карабас.
- Какой набор помещений требуется? – спросил Захар.
- Как обычно. Кабинетов несколько, гардероб, вестибюль, пара залов, для людей, туалеты.
- Нет, это не серьёзно.
- Слушай Захар, спроси Петра. Он знает, - обозначил виновного, Карабас.
- Что я, крайний что ли?
- А, кто же ты ещё?
 У меня все крайние, - улыбнулся Карабас.
- Хорошо. Пошли ко мне в машину. Прикинем что-нибудь.
- А я, тогда поехал в суд.
- В суд?
- Да. Развожусь я. А это не так уж и просто в наше время. Сами понимаете ребятки.

Карабас развёлся. И дом с башней опять оставался полупустым, потеряв очередную хозяйку. Может, дело заключалось именно в самой башне, а не в характере Карабаса? Хотя, характер был ангельский. Скорее всего, виноваты были во всём его женщины и уже потом, его любвеобильное сердце.
Дом, издалека походивший на замок, заставлял задуматься о том, что, если бы в нём не было башни, с узкими, амбразуроподобными окнами, а красовались огромные, раскрывающие всю подноготную, витражи, как бы сложилась жизнь Карабаса? Наверно, что-то пошло бы не так, как сейчас. Но, Карабас был ценителем замковой архитектуры, из-за любви к сказкам, которые частенько рассказывал своим жёнам, а порою и заказчикам. Другую, более правдивую жизнь, без них, он не мог себе представить.
Возможно, именно в этом и таился скрытый смысл первоначального отсутствия архитектора на загородном жилом комплексе у Ипполита? Ведь, даже если самая, что ни на есть настоящая архитектура с башнями, «горбатыми» крышами и арочными проёмами, способна создаваться его руками, без помощи профессионалов, то, какой-то там заурядный, никому не нужный хайтек, тем более не нуждается в таковых. Ведь, что это такое? Всего лишь упрощённое, лишённое декоративных элементов, барокко. А уж его-то сможет запроектировать кто угодно, даже узбекский пастух, или чабан, спустившийся с Кавказских гор. Вон у них какие домишки! Такие же бедные в своей простоте форм, косые и убогие. Чем не хайтек!

- Хорошо, я понял Пётр. Прикину, что-нибудь такое эдакое и мы встретимся.
- Надо бы перед новым годом успеть.
- И, что же это вам всем прямо приспичило перед новым годом!? Как будто, если не успеть, то и жизни в новом году уже не будет никакой.
- Надо Захар. Так надо. Мы уже заранее, всё прикинем с Карабасом и спланируем по деньгам и срокам.
- Хорошо. Я сделаю.
- Спасибо.
- Едешь куда-нибудь на каникулы?
- К тёще в деревню.
- В деревню?
- Да нет. Это я так просто называю Воронеж. Жена у меня оттуда. А ты?
- Я в Москве буду. Некуда пока ехать.

* * *

- Это Наталия. Привет Захар. Ипполит просил тебя подъехать к нему в банк сегодня, к трём.
- В банк? – скорее удивился, чем обрадовался её звонку Захар. Но, сердце тревожно забилось.
Она позвонила первой. Но, этот звонок не радовал, скорее говорил, что она теперь, впрочем, как и прежде, всего лишь секретарь Ипполита, его заказчика. А, это означало лишь одно – у них всё опять наладилось.
- Да. Он теперь в правлении центрального банка, а я его секретарь, - спокойно, не дрогнув голосом, пояснила Наталия. Она была спокойна, слова произносила уверенно и холодно. Сама того не ожидая, Наталия была взята Ипполитом в банк. Это обрадовало её, но, в то же время обида, живущая в её сердце, не дававшая ей покоя, прорываясь наружу. Ей хотелось сказать Ипполиту всё, что она думала о нём. Но, сдержалась, когда он позвонил. Почему, зачем она не дала воли эмоциям? Будучи ярким, легко загорающимся человеком, не нашла в себе сил высказать всё, что наболело, интуитивно испугавшись потерять милость, что исходила от него прежде. Уже решившись на полную самостоятельность и независимость, не смогла выстоять во время того звонка. Не проявив радости, не высказала печали, и та теперь навечно осталась в ней, ища выхода наружу, при первом же возможном случае. Не перегорев и не высвободившись, она, словно мина, хранилась в её сердце.
- А что за вопрос? – догадавшись, что произошло в душе этого человека, спросил Захар.
- Я толком не знаю. Наверно деньги хочет тебе заплатить.
- Вряд ли.
Захар был рад, что так вышло, но, в то же время сильно волновался, не веря, что всё обстоит именно так, как он почувствовал сейчас. Надо было ехать в банк. Кто знает, может это будет их последняя встреча. Но, её нужно пережить. Уверен, что справится с этим.

- Товарищи, чьи Гелентвагены перегородили разгрузочную рампу? Просьба переставить машины, скоро подвезут деньги, - в скрученную трубкой бумажку, словно в громкоговоритель, продекларировала женщина, двигающаяся по коридору, в сторону кабинетов руководства банка, делая особый акцент на первом слове, подчёркивая свою принадлежность к группе тех, кто, ещё помнит, как было при СССР.
Захар, только вышел из бронированного тамбура, впускающего гостей в банк, словно космонавтов, обратно из космоса, на орбитальную станцию.
- Вам налево, - указала ему путь девушка на рецепшене.
Захар шёл по коридору за женщиной с «рупором». Ему казалось; она движется именно туда, куда ему и следовало дойти. Теперь, когда прошёл через все стадии защиты, включая и металлоискатель, просвеченный и лишённый любой агрессии, был не опасен для работников банка, они считали его «своим», не обращая особого внимания.
Женщина внезапно свернула за угол, вслед за поворотом коридора.
Захар же, прошёл прямо, войдя в светлое помещение через открытую дверь. Из него было ещё две закрытых двери, ведущих в кабинеты руководства.
- Привет Захар. Ипполита пока нет. Проходи, садись, - сказала Наташа. Её стол располагался подле одного из кабинетов.
Он видел её теперь совершенно другой, в платье, вместо кофточки и джинсов, С новой, изменившей её образ причёской. Сам взгляд, такой знакомый ему, был иным. Глаза потухли. Она смотрела на него холодно, без эмоций. Он всё понимал. Но, неужели Ипполит, так важен ей, как её человек? Всё же дело тут в другом. Сам факт того, что он взял её к себе в новый, как становилось всем понятно, промежуточный в росте Ипполита, офис, говорил, что она опять обязана ему, в его выборе.
Захар присел, разглядывая табличку.
Заместитель начальника управления банка. Кривцов И. М», - прочёл про себя Захар.
Наташа поймав его взгляд, устремлённый на табличку, тут же, виновато, отвела свой.
- Да-да. Я всё так и сделаю, как вы сказали, - пятясь задом, вышла из одной из двух дверей девушка, с кажущимися очень длинными из-за высоких каблуков, ногами.
- Добрый день, поздоровалась она с ним, и тут же присев за пустующий стол, принялась, кому-то звонить.
- Здравствуйте, - ответил ей, улыбнувшись Захар.
Наталия сделала Захару кофе, поставив его на краешек своего стола, около которого он и сидел на кожаном диване.
- Теперь я работаю тут. Но, скоро, как я теперь понимаю, это зависит от тебя, Ипполит переедет в новый офис? – всё же улыбнулась она. Но, эта улыбка была холодной, такой, какой улыбаются уборщицам, или дворникам, хорошо сделавшим своё дело.
- Да. Если я не сойду с ума.
- Не сойдёшь.
- Начала ремонт?
Наталия приложила палец ко рту, показывая ему, чтобы он не затрагивал эту тему при свидетелях.
Девушка секретарь, вдруг, резко сорвалась со своего рабочего места, как будто вспомнив что-то важное.
- Начала. Хотела тебе звонить, - тихо сказала Наташа.
- А чего ж не позвонила?
- Испугалась.
- Ты!? Испугалась?
- Да.
- Что-то случилось у тебя?
- Нет. Просто Ипполит как-то изменился. Стал ближе ни с того, ни с сего.
- Понятно, - отпил кофе Захар.
- Делаю ремонт. Всё по твоему эскизу. Много вопросов у меня. Но… Теперь, наверно позвоню проконсультироваться.
- Стены сделали?
- Да.
- Объём, наверно чувствуется по-новому?
- Я ещё не ощущаю её. Точнее не понимаю, что она моя. Мне кажется, я всё ещё снимаю у бывшей хозяйки и раз в месяц должна платить ей деньги.
- Ничего. Это пройдёт.
- Я знаю. Но, я счастлива. Есть люди, которые настолько хороши, что их раннее облысение ничуть не влияет на имидж, - неудачно попыталась пошутить Наталия.
Захар видел, что квартира помогла ей справиться со всеми, мучающими её совесть вопросами. Теперь у неё была своя точка, с которой она могла наблюдать за Москвой, ища в ней сверху родственные души, одна из которых всё же была в этом городе. И принадлежала, увы, не Захару.
- Всё! Последний раз я приезжаю на работу на своей машине! С завтрашнего дня нужен водитель! Проклятые пробки! Нет, это не город, а ад земной! – послышались в коридоре слова Ипполита.
Он был не один. С ним шла Тамара и… конечно же у неё на руках сидела Лариска.
- Привет Захар, - поздоровался Ипполит.
- Наталия, - ко мне никого не пускай. И сделай Тамаре кофе, пожалуйста, - распорядился он.
- Я сама сделаю.
- Ну, разберётесь сами. Захар заходи.
Захар прошёл за Ипполитом.
Вот она! Я узнала её по запаху! Так вот, как она выглядит! Надо же! И, что нашёл в ней Ипполит? Неужели она лучше Тамары? Но, что же это такое? Ведь Ипполит не дурак. Нет, я не имею право поддаваться своим чувствам. Это не правильно в данной ситуации. А тут явно кроется, что-то странное. Скорее всего, дело в том, что Наталия не так зависит от Ипполита. У неё есть работа. И она нашла её сама, не потому, что Ипполит подарил ей это место. А Тамара ждёт от него, уже который год, подарка – салон красоты.
И всё же, как интересно наблюдать всю эту картину.
- Ипполит не сильно загружает работой? – наконец сделав себе кофе и отпив маленький глоточек, спросила Тамара.
- Нет, что вы! Выполняя поставленные им задачи, всё равно, что живёшь его жизнью, а не решаешь, какие-то вопросы.
- И, как вам эта жизнь?
- Она насыщенна и интересна.
- Скажите у вас экономическое образование?
- Нет. Я закончила литературный в Харькове.
- И вам нравится эта работа?
- Конечно! Ипполит умеет найти юмор во всём, даже в финансировании.
Если они вцепятся друг в друга, я пострадаю тоже. Наверно мне стоило бы встать на землю всеми своими лапами, - выскочила из рук Тамары Лариска.
- Лариска, ты чего-то испугалась, моя девочка. Не бойся. Тебя тут никто не обидит.

Прямо по центру стола, стояла бронзовая скульптура на деревянном основании, в форме мужской руки, сжатой в виде фиги. Натёртая до блеска дуля, сверкала на солнце, проникающем в кабинет Ипполита, через полузакрытые жалюзи.
- Хороша сегодня погодка. Снег и солнце. Ты садись Захар. Я хотел поговорить с тобой о многом.
Захар давно ждал этого разговора. Но, теперь, когда он должен был состояться, уже не волновался.
- Как ты понимаешь, я не могу тебе заплатить за работу, - невольно взглянул на дулю Ипполит.
- Понимаю. Но, я всё же продолжаю работать с «Давинчи». Да и рабочие чертежи по дому практически все готовы. Я должен конструктору. Проектировщику водопровода и канализации. Электрикам. Всем, всем, всем.
- Я не готов тебе заплатить всю сумму.
- Это уже другой разговор.
- Предлагаю половину, - погладил кулак с дулей, Ипполит.
- Половину от оставшейся? Хорошая скульптура. На злобу дня, - с лёгкой иронией, смотрел на Ипполита Захар.
- Половину от всей.
Вот этот взгляд! Ипполита словно молнией кольнуло. И как же я раньше не замечал? Захар Григорьевич! Просто ещё молод и неопытен.
- Но, я ещё веду офисное здание, и, как мне сказал Гарик, предложение по твоему кабинету согласовано.
Особый, неземной дизайн интерьеров не интересовал Ипполита на этом объекте, а уровень Захара подходил. Картинки, попадая посредством Гарика к нему на стол, устраивали своими архитектурными идеями.
Да и к тому же этот сон. Он сильно напугал тогда Ипполита, ведь он был человек мнительный, верящий в знаки. А они сказали ему тогда о многом.
- Меня там пока ничего не тревожит. Но, то, что касается офиса, цену мы с тобой оговорили через Гарика. И я сегодня выдам тебе аванс. Ровно половину от неё.
- Замечательно. И то, что осталось от половины того, что ты должен за загородный дом.
- Эх, нравится тебе, я смотрю моя бронзовая скульптура. Подарил бы я её тебе. Но на ней есть дарственная надпись. Коллектив мне на новоселье преподнёс.
Ипполит никогда не задумывался о людях, как таковых. Его интересовали дела, что они могли выполнить. И только по степени их исполнимости мог судить о человеке. Многие не оправдывали его доверия по той, или иной причине, ведь создание Божие, имеющее душу не способно оставаться непогрешим во всех ситуациях, так, как не является машиной. Ипполит не хотел этого понимать и избавлялся от не оправдавших его доверия. Те же, что волею судеб могли справиться с задачами, хорошо поощрялись, но не были ценимы более чем, как нужная вещь, купленная в магазине.
- По рукам? – настаивал Захар.
- Ты наверно думаешь, что мне очень легко даются деньги, а это всё, ой, как не просто! Поверь, ровно, насколько больше тебя я зарабатываю, настолько больше я и рискую. Каждый лишний стольник долларов приносит мне потерю дополнительных нервов.
- Я не думаю о твоих деньгах, меня беспокоят свои.
Захар, хоть и не оправдал возложенной на него миссии, был ещё пока интересен Ипполиту, хотя бы тем, что оставался зависим от него деньгами, в надежде получить недостающую сумму. Новая работа давала возможность управлять им до самого окончания реконструкции офиса, так же не исключая возможности оказаться недоплаченной. Ипполит, как истинный, а значит расчётливый и безжалостный банкир не мог не воспользоваться этим, уступив сейчас в малом лишь для того, чтобы потом отыграться в большем. Он не жалел денег на развитие, но экономил на тех, кто по его мнению показал себя неудачниками. Среди них теперь был и Карабас, не получивший, подобно Захару, чуть меньше половины от обещанных сумм, так и остававшийся на умело подцепившем его крючке, выполняя строительные работы в офисном здании.
- Хорошо. По рукам. Но, я буду тщательно следить за тем, как ведутся работы в реконструируемом здании.
Ипполит открыл сейф и достал оттуда несколько пачек с десятидолларовыми купюрами. Теперь Захар уже умел считать деньги только лишь по одному внешнему виду упаковок, таких знакомых ему благодаря Аркадию.

Захар ехал домой. Он думал о том, может ли быть между мужчиной и женщиной дружба. Нет, не та, с которой начинается обычно любовь, а другая, в неё иногда перерождаются человеческие отношения после развода. Вот, например, со своей первой женой у него таковой не наблюдалось. А будет ли с Наташей?
Будет. Что-то говорило об этом. Но, нужны ли ему такие отношения? Скорее нет, чем да. Он привык жить не оставляя рядом с собой ничего лишнего, словно бы проектировал свою жизнь. И с годами количество друзей резко уменьшилось. Зачем же искусственно навёрстывать потерянных прежде?

* * *

- Вот я не понимаю Захар, почему они криво всё построили!? Неужели это так сложно?
- Гарик, я уже боюсь показываться на стройках перед новым годом. Тут, каждый раз что-то происходит!
- Захарка, не боись! Прорвёмся! Не впервой. Только не переживай так. Ты нам нужен живым в новом тысячелетии.
Захар понимал, что каждое его слово, шаг и поступок, передаются этим человеком Ипполиту. Он слышал от Петра, что Гарик учился с ним вместе в одном классе, впрочем, так же, как и Карабас. Это не радовало Захара, а настораживало, заставляя постоянно быть начеку.
- Не только вам.
- Вот! А я о чём!
- Что они не так сделали?
- Тут ещё до них постарались, лет сто назад. Как нам быть теперь, если уклон пола второго этажа на всю длину здания, достигает аж двадцати пяти сантиметров?
- Двадцать пять сантиметров!? Вот, говорил же я, что лучше не показываться мне здесь вообще.
- Не переживай. Придумаем что-нибудь. Просто спросил твоё мнение.
- Но, перекрытия кирпичные. Выдержат любую подсыпку.
- А чего-сыпать-то впустую.
- А, что ж тогда делать-то?
- Чудак человек! Он меня спрашивает! Я ж не строитель.
- Можно полы по лагам.
- Давай-ка знаешь, что?
- Что?
- Регулируемые полы применим. Я уже всё разведал. Там можно аж до тридцати сантиметров отнивелировать.
- Ну, Гарик, ты гений!
- Я не гений, я продавец машин. Знаешь, из каких ситуаций порой приходилось выкручиваться? Не дай Бог кому-нибудь.
- А может, не надо было в них вкручиваться?
- Конечно не надо. Только вот, кто ж нас спрашивал! У меня дружок был один. Как раз тот, что сейчас в Германии прижился. Так он любил пьяным кататься. Как выпьет, сразу за руль лезет. Даже, если и ехать никуда не надо. Приключений искал.
Попёрся на своём «Мерсе» к друзьям, в соседний офис, на двадцать третье февраля. Продолжения праздника хотелось.
Проехал на красный и, не останавливаясь, со всей дури протаранил кого-то там, уж и не помню. Да так сильно, что та машина отлетела метров на пятнадцать, а он, как ни в чём ни бывало, дальше уехал.
Но, уже не поехал праздновать, а вернулся, к нам обратно.
Входит, лица на нём нет, помню. Говорит: «Я в аварию попал».
Расспросили мы его. Подошли к машине, а гознака переднего, как небывало.
Звони. Говорю ему. Куда? Спрашивает. Звони в полицию, говори, что машину украли только, что.
Позвонил…
- И, что-было-то дальше?
- Приехали. Оформили. Начали искать.
- Нашли?
- Да. В соседнем микрорайоне. Сразу. Минут через двадцать. Только без переднего номера. Его аккурат в левой, боковой двери машины, что он протаранил нашли. Впечатан, как влитой, только зеркально, потому, что наизнанку.
- Отмазался?
- А как же! Он-то не отмажется! Ведь угон оформили ему.
- Ну, у тебя и дружки!
- Нас голыми руками не возьмёшь! – хитро, ментовской улыбкой, улыбнулся Гарик.