Кистень с личнородовым знаком

Находка древнерусского кистеня.
В 2007году на берегу реки Аленка, в деревне Дебры Муратовского сельского поселения Шиловского района, Рязанской области случайно была обнаружена гирька кистеня.
Деревня Дебры находится в 5-ти км восточнее Старо-Рязанского городища, на противоположном отроге «Исадской луки». На территории   этой деревни не раз находили древнерусские предметы, а также фрагменты керамики 12-13 вв.  Эти находки  позволяют рассматривать данную территорию как пригород Старой Рязани или же один из её военных блокпостов.
 Гирька литая, изготовленная из медно-оловянистого  сплава. Массивность гирьки не соизмеримая с размерами позволяет предположить, что в нутрии она залита свинцом,  длинна 4.4 см, шириною3.6 см., масса 108.5 грамм.
Ушко для подвешивания отломано.
Данная гирька относится к типу III уплощенно-грушевидной форме по классификации А.Н. Кирпичникова.   Близким ей по форме аналогом является гирька из Глишинцов,   также гирька Ольховца  Киевской области.   Заметим, что гирьки данной формы типичны именно для южнорусских земель, так как половина их находок была сделана в Киевском Поднепровье. 
Боковые грани гирьки орнаментированы по краям врезанными поясками из  повторяющихся квадратиков с изображением внутри. На стороне 1 изображен знак в виде геральдического трезубца с острыми отрогами по бокам загнутыми к верху, и двумя крестами в середине трезубца, и в низу под его основанием.  Находки Рюриковичевских знаков на кистенях данного типа, не однократно имели место как на территории Русских княжеств так и по соседству.   На стороне 2 знак в виде буквы Х перехваченной в средней части пояском.
АНАЛИЗ
Одно из первых упоминаний  геральдических знаков  древнерусских князей относятся к середине X в. Ибн-Мискавейху, в рассказе о походе русов на Бердаа в 943-944 гг. Ибн-Мискавейху пишет, что во всех местах, где русы собирали дань, они оставляли свой знак (кусок глины с печатью), дабы знать, где уже собрали, а где еще нет.
Сведенья о княжеских знаках Рюриковичей мы черпаем с изображений на монетах   и печатях,  кистенях, подвесках,   перстнях, элементов поясного убора,  строительных кирпичах, днищах клейм и граффити на различных предметах. 
Первоначальная эмблема Рюрика по мнению ряда исследователей был парящий сокол.   Впервые  эту гипотезу высказал еще в середине XIX века чешский просветитель Павел Иосиф Шафарик, основывая свои выводы на том, что по-чешски сокол – raroh (что созвучно имени Рюрика), а главный город славян-ободритов  в Германии назывался Рериг.   И хотя эта гипотеза не раз подвергалась сомнению   последние находки археологов свидетельствуют  о справедливости отождествления сокола с эмблемой Рюрика . 
В последствии с продвижением Рюриковичей на юг этот знак трансформируется в двузубец и трезубцы, которыми и пользовались Рюриковичи: Ольга, Святослав Игоревич, Ярополк Святославич и пр.   
Не исключено что причина этой трансформации в «христианизации» Рюриковичей. По крайней мере, начиная с княгини Ольги, и синтеза изначальной эмблемы Рюрика, с раннехристианским символом якоря или верхушкой  диканикиона, скипетра власти византийских императоров.  Примечательно, что и на печати (до 972 г) Святослава Игоревича имеется изображение не только двузубца, но и креста.   
По классификации Рюриковических знаков  предложенных С.В.Белицким изображенный на кистене знак принадлежит Брячиславу Изяславичу или же его сыну Всеславу Брячиславичу.   
Эволюция отдельных элементов сходных знаков  детально раскрыта в работе Е. П. Казакова, и С. В. Белецкого. Генезис их сложения, отдельная страница  эволюции Рюриковичевских знаков являющаяся   самостоятельной и обособленной веткой знаков князей Полоцких.   
Древнейшим из княжеских знаков полоцких Рюриковичей ветви Изяслава,  является знак на печати  из раскопок в Новгороде, уверенно атрибутированный как знак Изяслава Владимировича. 
В последствии он эволюционирует в знак,  зафиксированный в граффити №75 на столбе южной галереи Софийского собора в Киеве.   Который по мнению ряда исследователей   принадлежал сыну Изяслава Владимировича - Брячиславу.   У Изяслава Владимировича было два сына — Брячислав и Всеслав. Последний как будто бы потомков не оставил, и полоцкую ветвь Рюриковичей продолжил единственный сын Брячислава — Всеслав Брячиславич. Знак Брячислава Изяславича отличался от знака Изяслава усложнением ножки отцовского трезубца (путем «добавления» к треугольнику крестовидной части), что и приводит к возникновению знака сходному знаку на кистене - знаку Брячислава Изяславича или что вероятнее Всеслава Брячиславича. Так как у знака на нашем кистене отсутствует треугольная  часть ножки и фрагмент вертикальной линии, отходящей вниз от основания трезубца на манер граффити изображенном на кистене из Минска . Белецкий С. В. справедливо считает этот знак  принадлежностью именно  Всеслава Брячиславича — единственного  сына Брячислава Изяславича.
Сама по себе находка этого кистеня в любом другом месте за пределами
Рязанины была бы оторвана от контекста каких-либо исторических событий.
Однако, будучи найдена в 5 км от Старой Рязани, невольно вспоминаются станицы Никоновской летописи, повествующей, что в 1114 году в Рязани преставились князья «Роман Всеславич и Мстислав, внук Игорев». 
Не вызывает сомнений что Роман Всеславич это сын Всеслава Брячиславича Полоцкого.   Возможно что описываемый нами кистень принадлежал кому-то из дружинников сопровождавших Романа. Да и сам Всеслав пытавшийся восстановить  «княжение» кривичей вполне мог претендовать на Мещеру, как часть кривических земель. 

Любопытно что среди рязанских пломб опубликованных В.К.Трутовским иметься две с изображением трезубца с крестом в центральной части,   которые принципе нетрудно отождествить с эмблемой Изяслава, но только с её упрощенной формой. Еще одна пломба, происходящая из раскопок А.Л. Монгоайта   также содержит с одной стороны изображение Трезубца с крестом в центральной части. Любопытно что изображение с обратной её стороны, с некоторой долей вероятности (из за утрат вызванных прохождением канала шнурка) можно интерпретировать как П-образный знак с окончаниями в виде крестов.
Таким образом, справедливо будет предположить, что находка данного кистеня одно из свидетельств  наличия политических и военных контактов Рязанщины   конца 11-начала 12 вв. и  князей Полоцких.

       .