Квазитехнология. гл 1. Встреча

-  Только не расстраиваться. Спокойно. Дышать полной грудью и любоваться настоящим мгновением, - так повторяла про себя молодая женщина, вышедшая из дверей  торгово-офисного центра. 
Автоматические стеклянные двери продолжали раздвигаться и сдвигаться, впуская и выпуская посетителей.  Женщина, тем временем,  уже сошла вниз  по широким ступенькам   каменного  постамента, обозначающего вход в мир бизнеса, и практически затерялась в толпе. Мир недоразвитого капитализма  не располагал к восхищению им и любованию. Весенняя распутица  оставила следы грязи на улицах и тротуарах. Небо было серым, сапоги грязными. На душе -  муторно.
- Спокойствие. Полное спокойствие. Ты нужна этому миру, а мир нужен тебе, - продолжала мысленно  повторять женщина, чувствуя неприятную сырость в левом ботинке, от которого, видимо, отклеилась подошва.
- Я - успешная, я богатая. Вселенная изобильна и она одаривает меня всем.
Проходящий мужчина грубо толкнул её локтём:
- Не стой на дороге, корова.
- Козёл, - шёпотом крикнула она ему в спину.
- Ты это мне? – повернул он к ней свою морду. 
Да, именно  морду, а не лицо. Медленно печатая шаг, он с картинной злобой, играя желваками на скулах,  начал имитировать приближение к ней.
Она  рефлекторно отступила назад, растерянно оглянулась. 
- Девушка, Вас подвезти?  - спросил таксист, сидящий в машине, припаркованной на обочине.
Он сказал это нарочито громким голосом,  дошедшим до уха агрессивного мужлана. Тот разжал кулаки  и пошёл себе дальше.
Молодая женщина всё же никак не могла унять волнение.  Руки тряслись, на лице появились нервные красные пятна.
- Вас подвезти? – спросил таксист уже более тихо.
- Да, пожалуйста,  - она назвала адрес, усаживаясь в авто. 
Домой, скорее домой, горячий чай, ванна, отлежаться, привести себя в порядок.  Всё образуется. Это недоразумение.  Правда, жить не на что. Последняя тысяча спрятана под цветочным горшком.  Но, главное, не паниковать.
Таксист уверенно вырулил с проспекта и помчал по второстепенным улочкам.  Не поворачивая головы к пассажирке, он сказал.
- Что фирма «Рога и Копыта» дала от ворот поворот?
- Да. Откуда Вы знаете?
- Не Вы первая, кого я подвожу до дома в слезах.
- Я не плачу и не рыдаю.
- Всё впереди. Я знаю, что Вы отдали кругленькую сумму за обучение дизайну  и плюс ещё дали им аванс за гарантии предоставление  будущей работы Вашей, которую они Вам обязались всенепременно и обязательно дать. Ведь так?
- Так.
- Но они придумали фишку, что работодатели взять Вас на работу не смогут, скажем, потому что у Вас рыжие волосы или  родинка на правой щеке.
- Нет. Они попросили написать меня эссе на тему  этнодизайна,  и сказали, что я не прошла конкурс.
- Знакомая схема. Вы потеряли, конечно, много, но кое-что и приобрели.  Ведь у Вас теперь есть специальность.
- Да. Но я могла  бы выучиться на дизайнера  за значительно меньшую цену. Они просто отняли у меня деньги. Я заплатила им за свою мечту о будущей работе. Деньги они взяли, мечту не исполнили. Теперь у меня нет ни денег, ни работы!
- Невозможно отнять у человека работу, - рассмеялся таксист. – Человек  по менталитету своему вечный раб, он обречён на вечную работу.
- Вам смешно. У Вас есть доход, а у меня его нет.
- А зачем человеку нужен доход?
- Платить за квартиру, покупать еду, одежду. Развлекаться, путешествовать.
- И всё?
- Семью создавать… Не знаю. Туманно всё как-то.  Просто не хочется думать о нищете и жить в ней.
- Я могу помочь Вам с работой.
- Я это… Я не продаюсь.
- С работой по Вашей специальности, по дизайну. У меня на заднем сиденье кейс, там заказ на вполне адекватную сумму.
- Вы шутите.
Женщина сжалась в комок, натянула на  ноги, обтянутые джинсами,  край серого пальто.
- Мы уже подъехали, - сказала она.
- Так посмотрите заказ?
- Я должна пригласить Вас домой?
- Видимо, да.
- Но я…
- Вы не продаётесь, я помню об этом. И должен Вам сказать, что я не испытываю к Вам влечения. Ваш запах не кружит мне голову. Вы пахнете нищетой.  И…  Как бы Вам сказать, Ваш пол меня не особо  интересует. Я даю Вам шанс. Вы либо берёте его, либо нет. 
- Но я ничего не знаю про Вас. Было бы глупо с моей стороны…
- Вот Вам мой паспорт. Позвольте представиться, Вильям Петрович Вебер. Вот ещё и водительское удостоверение, там тоже фото и там тоже я – Вильям Петрович Вебер. Могу показать ещё и рабочий пропуск   и там тоже как ни странно я – Вильям Петрович Вебер.
-  А я Мила… Мила Картавина. Можно без отчества.
Женщина посмотрела в лицо таксисту, перевела взгляд на фотографию в паспорте.  Маленькая голова, белесые тонкие волосы, зачёсанные к затылку, бесцветные глаза слегка навыкате, совсем слегка. Телом тоже не богатырь.

- Странно, что Вы решаетесь предложить работу первой встречной.
- Это не так.  Вы – не первая встречная. Вы – жертва обмана. А я хорошо знаю того, кто организовал этот бизнес с курсами. Считайте, что я его конкурент.
- Вы хотите  меня  использовать как орудие возмездия?
- Вас? – таксист не удержался от смеха, похожего на кашель. – Запуганная, забитая женщина  - орудие? Хотя, тема философская.  Вполне возможно,  что и простая баба может  стать ядрёной бомбой  и уничтожить весь мир. Как говорят, аб аква силента кавэ, берегись тихой воды. Женщина – это же вещь в себе. От неё люди начали рождаться. Так что женщина и сама может не знать, что в ней за силушка спрятана.
- Нет во мне никаких сил и денег тоже нет на продолжение своей ближайшей жизни.
- Это поправимо. Я Вам их дам авансом. Вы сделаете проект, я заплачу ещё.  Но вижу, Вы смущены?  Не смею  силой  навязывать Вам своих услуг.
- Нет,  что Вы, Вольдемар Петрович.
- Вильям Петрович. Ви-льям.  Почти Шекспир.
- Простите, Вильям.
- Мама учила Вас не заводить незнакомцев домой. Вы боитесь. Страх и пот, это не самое приятное амбре.  Но я готов потерпеть ради общего дела, – он улыбнулся кривой гримасой  тонких губ.
Так улыбаются гангстеры в дешёвых боевиках.

Молодая женщина попробовала прислушаться к своему внутреннему голосу. Голос молчал, истошных воплей  тревоги  она не уловила. Наоборот,  мир, словно бы выражал ей поддержку. Из-за туч выглянуло солнце, коснулось теплым лучом её щеки.  Таксист умело втиснул машину на парковочное место, приглушил мотор.
- Сколько за проезд?
- Бес-платно, - мужчина протянул голосом приставку в слове. – Прошу, выходите, - он  сам вышел из машины и гостеприимным жестом открыл дверцу.
- Спасибо. Но я не привыкла бесплатно.
- А  я не привык к прелюдиям.  Хорошо. Платите тысячу и я уезжаю.
- Тысячу?
- Или может, откроем ящик? – он кивнул на кейс, лежащий на заднем сиденье. – Приз или деньги?
Мысли Милы лихорадочно заметались в голове, в режиме блиц, оценивая риски и последствия. Он худенький, значит, так просто он её не убьёт, хотя  в нём может скрываться змеиная ловкость.  Маньяк?  А в кейсе орудие убийства? 
Пока Мила пыталась определиться, Вильям вернулся на водительское место и завёл мотор.
- Подождите! – крикнула Мила. – Я готова выслушать Ваше предложение.
Мотор смолк. Таксист вышел из машины, достал кейс.
- Давай, но только в темпе вальса. У меня ещё много дел на сегодня, - он перешёл на ты с уверенностью хозяина положения, изображая уже крайне занятый вид  и низводя Милу в ранг назойливой просительницы.
 Этот обычный приём  любого торгаша и работодателя -  создавать вид ценности  своего товара или работы,  в данной ситуации значительно уменьшил страх молодой женщины остаться с  неожиданным новым знакомым  наедине.
- Да не переживай ты так, не трясись. Надо уметь видеть  того, кто стоит напротив тебя.  И на себя в зеркало тоже надо почаще смотреть, - Вильям нервно взмахнул рукой, поправляя редкие волосы на голове, распушенные порывом ветра, обнажив при этом  тонкое запястье, обвитое довольно массивными часами с чёрным циферблатом.
Могут ли таксисты гипнотизировать?  Почему Мила повелась на его уверенный тон? Может, это связано с тем, что тонущие люди, готовы схватиться за любую соломинку?  Особенно, если процесс ухода на дно идёт медленно, но неотвратимо. Вот оно, дно жизни -  панельный дом, расчерченный на квадраты оконных ячеек, подъезд с железной дверью, кабина лифта, оббитая  пластиковыми панелями. Естественно, найдутся уроды, которым в развлечение поджигать пластик.
   
- Бедновато живёшь, Мила, - сказал Вильям, входя в её однокомнатную квартирку.
- Квартира досталась мне от бабушки. Я кое-что сама  сделала,  что смогла, - смущённо пролепетала Мила слова оправдания.
- Для дизайнера – незачёт. Но мы с тобой не шуры-муры пришли разводить,  так что  приступим  к делу без длинных предисловий и помпезных спецэффектов. Итак. В чём суть  нашего с тобой дела. Я предлагаю тебе дизайнерскую квазитехнологию,  о которой мало кому что известно,  дам пробное задание,  завтра  приду с проверкой,  и после этого дам задание настоящее и аванс. 
Мила напряглась, когда его руки потянулись к замку кейса. Ей показалось, или мгновение, действительно растянулось?  Вот она, его белокожая рука, покрытая редкими рыжими волосами,   движется к замку, крышка кейса открывается… Там ноутбук, но не простой,  а складной, сложен  в восемь секций. Вильям лихо  раскладывает его  в  громадину, сопоставимую с размерами окна, это где-то по высоте метр тридцать и по ширине  метра полтора.
- Впечатляет размерчик?  Провинциальное сердечко вздрагивает, бегут мыслишки о том, что это такое?  Приготовь нашатырь, а то ещё в обморок упадёшь.
Странное дело, откровенная самодовольная  грубость Вильяма вызывала у неё некий двойной эффект. Она одновременно вырывала Милу из гипнотического сонного оцепенения, но тут же словно бы ещё глубже погружала Милу  в состояние рыбы, вытащенной на воздух.

Женщина до боли ущипнула себя за руку. Боль присутствовала, правда, казалась не острой, словно бы смазанной.  Мужчина заметил её жест:
- Ты не спишь. И я тебя не усыпляю. Просто человеческий мозг  очень похож на компьютерный и сам засыпает, когда не в силах переработать некие гигабайты информации.  А ведь тебе придётся это переработать.
Вильям установил экран гигантского ноутбука  вертикально на полу, используя   специальные пластмассовые колодки, подсоединил проводом панель  клавиатуры,  разместив её на  Милином рабочем столе.  При этом он небрежно сбросил со стола на диван  всё, что там было – пустую кружку и блюдце с засохшей корочкой от пирожного, папку с листами формата А4, пару ручек и Милин ноутбук со всеми его причиндалами,.
- Здесь есть встроенная  батарея, но всё же лучше подключить к сети. У тебя проводка исправна? 
- Что? Вроде, исправна.  Исправна, конечно!
Вильям пару раз чертыхнулся, распутывая провода  и пытаясь втиснуть штепсель в тугое гнездо розетки.  Пара голубых искр выскочила из гнезда, и  тихий гул ознаменовал подключение прибора.

Гигантский по ноутбучным меркам экран  осветился  голубой заставкой с мелкими золотыми латинскими буковками в левом верхнем углу. Вильям поколдовал с кнопками,  и экран выдал изображение Милиной комнаты в  натуральном размере. Вернее, даже не всей комнаты, а её угловой части, где стоял шкаф.  По краям экрана выплыли значки для правки изображения. Программа дизайна для девушки была незнакомая, но  Мила поняла, что справится. Каждый значок при двойном нажатии мыши выдавал на экран справочную информацию по своему содержанию и применению этого содержания.
Вильям нажал на меню правок  и увеличил изображение старого бабушкиного шкафа цвета рыжей ольхи.
- У тебя что там в этой рухляди?
- Вещи.
- Вытащи вещи.
- Зачем?
- Фокус покажу. Шкаф старый, вещи старые.
- Это моя одежда.
-  Вытаскивай всё, куда-нибудь в сторону, если тебе это дорого.
- Зачем?
- Скажешь спасибо через пару минут. Вытаскивай.
- Ну, допустим, - Мила сгребла в кучу одежду со штанги и всё, что лежало на полочках.
- Вот, теперь смотри  на экран.  Этот неказистый старый шкаф надо заменить, допустим, на  шкаф - купе. Поднимаем стенки, делаем двери, вот список элементов, колористика, геометрия, фактура. Успеваешь следить?
- Да.
- Ну вот, видишь, так устроит? Сделаем шкафчик , скажем, с изображением Витрувианского человека, почтим, так сказать память  Де Винчи.  Лишняя символика нам не помешает. Дверки раздвигаются – человечек разделяется. Дверки сдвигаются – человечек снова целый… Эпоха Возрождения, она же эпоха Вырождения…
Мила едва успевала следить за пальцами Вильяма, перебирающими кнопки.
- Ну, а теперь оторвись от экрана, Мила Картавина.
- Что это? – женщина вздрогнула. – Этого не может быть!
- Может. Иди, пощупай, дверями подвигай.
Мила подошла к углу комнаты, где теперь вместо бабушкиного шкафа-пенсионера стоял молодой шкаф красавец со стальными направляющими и дверями оформленными фотопечатью высшего качества.  Двери были идеально состыкованы, легко скользили по роликам. Внутри шкаф имел тоже  весьма приятную начинку с выдвигающимися корзинами для белья, с полками и полочками, с выдвижной штангой вверху.
- Этого не может быть, - прошептала Мила. – Не может быть!
- Может, может.  Кроме дизайна физику надо было учить. Вся материя – это энергия крошечных струн определённой частоты. Вибрации струн придают частицам их уникальные свойства – заряд, массу и прочее. Энергии на этой планете  хоть отбавляй, из неё можно делать любые тела.
- На этой планете?  Так Вы?...
- Я не инопланетянин.
- Вы человек? Или…
- Или-или. Я – не человек.  Я - чёрт.  Люди называют нас чертями. Потому что  мы те, кто стоит за чертой  этого мира.
- Чёрт? И я должна продать Вам душу?  - задрожала Мила, чувствуя,  как её  накрывает волной животного ужаса.
- Да нет же. Ты не совсем обычный человек, ты не товар, ты - светоч. Твоя душа не продаётся. И этим ты ценна для меня. Тем, что ты меня не обманешь. Честность в мире лжи – это редкое качество. А мир лжив. И населяют этот мир лживые люди… Видишь ли, Мила, у мира есть изнанка. То, что ты наблюдаешь на сцене, управляется из-за кулис, нами, чертями.
- Чертями?
- Ну да. Включай мозг. Мы – черти, то есть те, кто стоит за чертой мира. Мы - части мирового Духа, выражаясь языком почтенного Георга Гегеля.  Мы – повелители энергии. Повторяю тебе Мила Картавина, что вся материя, это энергия, это колебания элементарных  струн разной частоты. Из любой волны можно сотворить камень. Надо только подобрать  нужную частоту.
- И задать форму?
- Да. И форму тоже.
- Я читала, что теория  струн требует наличия дополнительных измерений пространства.
- Много читать вредно. От математики и физики можно сойти с ума. Сумасшедших вокруг миллионы, настоящих умельцев – единицы. Считай, что прибор создан гением. Это принтер. И не простой принтер, а  энерго-частотный, кратко - ПЭЧ.  ПЭЧ  печёт не пирожки и рогалики, а реальные вещи. Ничего магического, гольная физика. Только вот доступная не каждому и всякому.  Тебе повезло.  Золотая рыбка плавает теперь у тебя дома. Пусть и не в аквариуме, а в экране. Но лучше  мышка в руках с рыбкой в экране, чем рыбка в океане. Мышку подключи  и осваивай пространство, радуйся жизни. Почисти всю эту рухлядь. Жить с разбитым корытом не комильфо.  Сделай полное переформатирование своей квартиры. Завтра утром заскочу к тебе, посмотрю твой дизайн и познакомлю с фронтом твоей новой  работы, если можно так сказать.  А пока можем отметить будущую сделку . 
Он нажал кнопочки на клавиатуре,  выбирая на экране из каталога нужный коньяк.  Далее он вывел на экран изображение стола, приладил к нему изображение бутылки Хеннеси с двумя  хрустальными бокалами, нажал функцию ввода.  И на Милином столе синхронно материализовалась и бутылка, и бокалы.
Вильям налил себе коньяка в бокал, глотнул:
- Вы же за рулём, - сказала растерянно Мила.
- Уже нет.  За мной приедет машина. Неужели, ты думаешь, что обладая  такими технологиями,  я таксую? Таксист – это моя эпизодическая роль, ловля на живца.  Да выпей ты, расслабься.
- Я не пью.
- Ни разу в жизни?
- Ни разу.
- Не смею настаивать.  Знаю, что у  вас, людей, так вообще и самой жизни толком нет.  Несчастные.
- Вы же сказали, что я не человек, а светоч.
- Сказал. Давай Мила, свети без гвоздей, всегда везде, до дней последних донца, как говорил поэт…  Создавай всё, что душа твоя пожелает. В принципе, пока никаких ограничений ставить не буду, кроме  запрета на коммуникации. В квартиру никого не води, про прибор никому не рассказывай, иначе, Мила, карета превратится в тыкву, сказку помнишь?
- Помню.
- А у нас не сказки! У нас наука. Мы не шарлатаны. Просто это технология секретная для людей. В случае разглашения тайны мы будем вынуждены принять меры по ликвидации. Ты же не будешь подставлять под гильотину  других людей, ведь так, Мила?
- Да.
- Ну, вот и ладненько. До встречи, Мила Картавина.
Он вышел из квартиры, плотно притворив за собой дверь, и девушка осталась наедине с экраном.
- Чёрти что! Этого не может быть, - сказала она вслух. 
Тело её сотрясала лихорадочная дрожь. Мила бросилась в ванную комнату, умыла лицо холодной водой,  дрожь усилилась. Пустив горячую воду, она скинула одежду и встала под тугой поток воды, льющийся из душевой лейки. 
- Этого не может быть, не может быть, - шептали её губы.

И, тем не менее, рассудок её уже анализировал поступившую чувственную информацию, притирал факты и явления друг к другу, создавая новую картину мира, в которой произошедшее вовсе не являлось чем-то из ряда вон выходящим, а наоборот, записывалось в разряд обыденных событий мира, в котором многие знают то, что Миле недоступно.  Просто в мире есть секреты, которые неведомы простым людям. А если Мила не хочет жить в нищете, то она должна войти в этот мир богатых людей - чертей, то есть в тот мир, который за чертой.   Это такой же мир, просто они владеют секретными технологиями и потому называют себя чертями. А так они обычные люди, без хвостов, рогов и запаха серы. Ведь нет запаха или есть? Мила попыталась принюхаться, но  все ароматы перебивал цветочный букет  ароматизатора, установленного в ванне.

Завернувшись в большое полотенце, Мила прошла на кухню, вскипятила чаю, достала открытую банку с клубничным вареньем, соорудила сладкий бутерброд из куска белого хлеба и варенья. Варенье настоящее, домашнее, из мелких плотных  ягод.  Кто-то выращивал ягоды, кто-то собирал, кто-то варил… А в комнате у неё агрегат, который всё это может создать за мгновенье. Надо будет попробовать сравнить вкус этого варенья  с тем, которое синтезируется этим энерго-частотным принтером, если коротко, то ПЭЧ.

продолжение в http://proza.ru/2020/04/02/715