Транстекст. Теория и реальность. Глава 4

Глава 4.

В этой главе я обращусь к вопросу о пародировании – проблеме традиционно частной в общем пространстве литературоведения и текстологии, но, тем не менее, открывающей нам прекрасные перспективы и иллюстрации интертекстового движения.
В годы моего аспирантского творчества я видел в пародировании главную характеристику среднего периода творчества Фёдора Сологуба, его творческого духа и творческого стиля. За это утверждение мне пришлось поплатиться авторитетом молодого учёного, и я не могу сейчас разделить эту точку зрения – ведь дух пародирования, переворачивания, извращения, переиначивания с критическо-смеховыми целями хоть и является главным свойством творчества Сологуба указанного периода, но им нельзя исчерпать той творческой коллизии, которую я стопроцентно выявил во введении к сценарию «Мелкий бес». Впрочем, его магия, его обезсмысленное колдовство – это тот огонь, от которого происходил дым рассматриваемого мной в 1996 году пародирования, пародийного духа. Об этом мы сейчас поговорим подробнее, и не пугайтесь «мистических» открытий и аргументов.
Теория интерктекста от этого не пострадает, а только выиграет!

Пародирование является мантическим явлением, принципом, в котором принцип приблизительного подобия, свойственный колдовству, в лучшем случае нейтрализуется смехом, а в худшем может стать реальным орудием чёрной магии. Пример: недружеский шарж – реальный материал для околдования по типу вуду и тому подобное! Но успокою вас: пародирование – это в любом случае реликт магического сознания, и его духовный эффект зависит от духовно-нравственной ориентации автора. С реальным литературным колдовством, о котором вы могли прочесть в моих многочисленных работах, составляющих уже целую книгу, пародия не имеет ничего реально-общего! Однако принцип литературной мантики, воплощающийся в таком транстекстовом явлении, как семантика, происходит как раз из пародии. И Сологуб в своём безсильно-колдовском романе вовсю использовал пародию разных уровней,  но даже она была абсолютно безобидна по причине его искристого юмора, хоть и чёрного во многих случаях, что было совершенно непостижимо для хитрых и глупых оккультистов – хозяев и заказчиков «Мелкого беса». Но дело не в этом: свой колдовской минимум роман якобы выдерживал, и его божественную тайну знал один автор -  а теперь и все читатели моего литературоведческого исследования.

Говоря о мантике  в создании текстов, хочу кстати обратиться к проблеме шифра, кода. Код – действующая составная в системе, вспомогательный знаковый ряд в определённой системе. В мантике он заклинательно указывает духам и ничего общего с высказываем не имеет. Вернее, высказывание есть, но оно содержится  в контексте. Приведу примеры таких заклинательных кодов из собственной жизненной практики.
А. пол лон – это, казалось бы, предложение называет некоего «А.» образом разных половых органов и даже способов секса. Но без дешифровки этот код в текст превратиться не может.
Юрий Яков лев (поручик Ржевский) – здесь вообще без конкретного называния, требующего конспирологического исследования, совершенно непонятно, кто такой Яков лев и с чем связана такая кодировка.
Нет сомнения, что подобное заклинательное указывание и называние являлось древним прообразом искусства, когда заклиная, называли или изображали, называя, изображали, обозначая, указывали, но это – ещё или даже вовсе не текст! Высказывание вы-сказывает реальность, отношение, человека, отражаемый в его сознании мир. Высказывание содержит в тексте (!) смысл, доступный для восприятия и понимания.

Вернусь к пародированию как к реальной гарантии интертекстовых отношений. Различу пародирование элементов текста и дух пародирования. Последний является признаком культурного переживания автора и реальным стимулом в осуществлении транстекстового процесса. Пародия касается не только интертекста, но и изображения реальности (шарж, карикатура, пасквиль). Вы, конечно, помните слова Авиновицкого из безсмертного «Мелкого беса»: «Ну и люди пошли – пародия на человеческую породу!». Можно делать выводы, ведь в этом свойство транстекста – текстовое переживание реальности и человека!