По ленинским местам 2

      Продолжение. Начало в http://proza.ru/2020/04/02/565

      В вагоне три приятеля-одноклассника поселились, само собой разумеющееся, в одном купе. А на свободное место к нам подселили четвертого, еще одного Вовку. Он выглядел даже более представительным, чем мои друзья. И точно: учился он, в отличие от нас, в девятом классе.

      Вовка был выходцем из окраинного района Кеши. Это, конечно, не бандитская Гажа, но в Кешах жили тоже ушлые ребята, которым палец в рот не клади. Кроме этих «достоинств» у Вовки с собой была гитара!

      На поверку «кешинский» Вовка оказался весьма компанейским, веселым, с немалым жизненным опытом парнем, и мы быстро подружились. Таким образом, в поездке у нас не было никаких трений, а только полное единомыслие. Более того, наше купе стало своеобразным генератором идей для всего вагона. Но об этом позже.

      Поместившись в поезд, я с интересом разглядывал наш вагон. У меня в памяти еще теплились давнишние впечатления о поездках в поездах дальнего следования, когда вагоны тянули настоящие паровозы. Это случилось последний раз, когда я был семилетним мальчиком.
      Но с тех пор никому из нашей семьи больше не приходилось путешествовать по железной дороге. А сейчас мне, «пятнадцатилетнему» по бумагам парню, опять пришлось погрузиться в поезд.

      Но какой это был поезд!..

      Во главе нашего эшелона находился современный тепловоз, который обслуживала бригада дизелистов. Поскольку наш вагон от тепловоза отстоял совсем недалеко, то эти ребята частенько прошныривали мимо нашего купе, зыркая по сторонам и высматривая наших сопровождающих училок.
      У них был свой, непонятный для меня, интерес. Ушлый «кешинский» Вовка, в отличие от наивного меня, это определил быстро и взял себе сей факт на заметку.
    
      Главная удача, что ожидала нас в туристическом поезде, – это вагоны! Чтобы укомплектовать весь состав только мягкими немецкими вагонами, да к тому же совсем новыми, – этот факт меня и сейчас изумляет.
      Диванчики в купе были обтянуты не клеенкой, а материей. Шторки на окнах, двери, лестнички на верхние полки – все функционировало превосходно. Туалеты блистали чистотой, и в них все работало как часы. Не говоря о постоянном наличии тут мыла и туалетной бумаги.

      В двух вагонах ресторанах нас очень вкусно кормили. Да и сами вагоны-рестораны смахивали на такой, какой я совсем недавно видел в увлекательном фильме «Убийство в Восточном экспрессе».

      Есть такое старомодное слово – шикарно. Так вот, друзья, мы жили в шикарном поезде!..

      Я до сих пор не понимаю, почему так красиво был обставлен наш вояж? Может, вместе с нами ехал чей-то высокопоставленный ребенок? Или некая сопровождающая учительница выходила из важной ашхабадской семьи? А, возможно, было и то, и другое, и вообще много такого, чего я в силу своего возраста и предположить не мог?
      
      Сейчас, когда я пишу эти строки, мне вдруг пришла мысль – а, может быть, оттого, что нам в год столетнего юбилея Ленина просто хотели показать, как здорово мы все живем? И убедить нас, что так живет вся страна?
      
      Хорошо, что мне тогда эта мысль не пришла в голову. Иначе я бы усомнился еще в те годы в торжестве социализма. Я же видел, как живут люди в деревнях. Да и в самом Ашхабаде немало народу еще ютилось во времянках, что сами налепили после землетрясения 1948 года. А после катастрофы пролетело уже более двадцати лет…

      Нет, мне эта мысль точно не могла тогда прийти в голову – я же был самый обыкновенный мальчишка, а не диссидент.

      Собственно, теперь это – почему да отчего нас с таким шиком прокатили по стране – не имеет никакого значения. Главное, что я в путешествии, из которого вернулся совсем другим человеком, участвовал.
      И второе. Плохо это, или хорошо, но в той поездке моей наивности был нанесен чувствительный удар. Я приобрел иной опыт – опыт нерафинированной жизни.

      В купе мы легко, без «шума и пыли», распределили места: я и Серега разместились на нижних полках, а оба Вовки полезли наверх. Почему-то у нас верхние полки считались более престижным местом. Но уже в пути мы частенько обменивались местами, и я, который по факту был самый младший, не раз залезал наверх и оттуда глазел на жизнь в вагоне.

      А жизнь в комфортабельном вагоне складывалась очень хорошо и организованно. За нами присматривали две учительницы, у одной из которых вместе с нами ехал ее сын. Ему, на вскидку, было вообще лет тринадцать, но его взяли. Опять же – в тот момент мне было все равно, сколько ему лет и как он здесь оказался. Но его мамаша с нами обращалась дружелюбно, в отличие от второй.

      Вот эта училка, Татьяна, не помню как по отчеству, меня невзлюбила с первого дня. Не могу вспомнить, чем я ей насолил, но она при всяком удобном случае шипела гюрзой в мой адрес.

      - Что за бесенок! – негодовала она по какому-то поводу.

      И это не было самым крепким выражением из ее уст. Истины ради, надо признать, что других ругательств я тоже не помню. Значит, мне показалось, что они были. И так показалось именно потому, что относилась ко мне она все-таки скверно.
      А меня это нисколько не печалило, потому что жизнь у нас в вагоне была развеселая!..

      Первое утро началось с того, что мы начали знакомиться поближе – как в своем купе, так и со всем вагоном. Сразу бросилось в глаза, что самые представительные ребята разместились в нашем купе. Конечно, прежде всего, я имею в виду своих одноклассников: оба рослые, самоуверенные, из себя видные. И по ним сразу было заметно, что какой-никакой жизненный опыт у них имеется.

      На их фоне я выглядел не выигрышно, но у меня были бойкий нрав и острый язык. Возможно, из-за этого меня Татьяна и невзлюбила. Да и пусть ее. Главное, что мы с другими нашими попутчиками жили дружно на протяжение всего путешествия.

      Так вот, из-за вышесказанного наше купе пользовалось авторитетом. И ответственные за нас училки к нам не цеплялись, а наоборот, чувствовали здесь себя в своей тарелке. Как с ровней. Про Таньку я промолчу: в семье не без урода.

     Продолжение в http://www.proza.ru/2020/04/03/577