Сон 3 апреля 2020

Не знаю, как вы, а я весело провожу карантинные ночи!
Сон под утро.
Я опаздываю на пару в МГУ по квантовым компьютерам. Таксист как назло нервно плутает по ремонтным участкам дороги – застрял и остановился под недостроенным мостом. До пары осталось 10 минут.
– Слушай, мне до начала пары 10 минут осталось!
И тут до меня доходит, что карантин ведь. МГУ закрыт. Пары не будет.
Я выглянула в окно. Было темно, пасмурно и паршиво. Все дороги недостроены и просто брошены. Всюду валяются жёлтые бочки с токсичными отходами, призывающие водителей проваливать с этой дороги. И с соседней... И просто валить с городских дорог и всё!
Машин и правда нигде нет. Людей тоже нет. Мы одни.
Ночью до этого я просыпалась – и сейчас вспомнила, что в предыдущем сне уже начались массовые беспорядки и грабежи. Я собирала вещи, чтобы уехать подальше и поскорее, и постучалась к соседям за помощью. Дверь была открыта, а внутри – тишина. Я тихо вошла и увидела мелькнувшие тени. Мне стало ясно: соседи уехали первые. Или же... Не успели. В квартире мародёры – это при лучшем раскладе. Пора было срочно просыпаться...
…Наглый таксист без маски и навигатора пытался выпытать у меня – как проехать? Я посмотрела в соседнее окно. Мы остановились на улице, где находится мой любимый бар. Под любимой зелёной вывеской – любимые красные двери были открыты! И внутри кто-то был.
– Да забей, – я вышла из машины и побрела на приглушённый свет из подвала...
... Внутри гремели кружки и бродили пьяные немытые тела. Такой сброд я в жизни не видела: пираты, бандюги и официантка в кожаном корсете. Воняло паршиво – но всё-таки жизнью.
Бармен узнал меня и предложил присесть рядом. По соседнему столу на четвереньках ползла пьяная деваха и носом собирала остатки из рюмок. Всюду хохотали сальные беззубые рты. Красные кружки, как факелы, то и дело поднимались вверх, таща за собой лохмотья истрёпанных рукавов. Стоял непрекращающийся скрип от видавших виды кожаных плащей и курток. Пахло чем-то сладким – сегодня все пили горячий клюквенный сидр. Бармен поставил мне тёплую алую кружку:
– За мой счёт, красотка!
Да, это мой добрый друг. Но, кажется, за счёт заведения гуляли многие: деньги нынче в дефиците, особо зажиточные расплачивались табаком и давали официантке прикурить трубку в качестве чаевых.
Напротив меня сидел самый отвратный и матёрый бомж, бывший когда-то пиратом: с жирных жидких волос капал пот, красная рожа блестела над изодранным рыжим плащом, а несколько гнилых зубов не были ни малейшим препятствием потоку визгливого хохота. Иногда он задирал свои босые грязные ноги и стучал ими по столу вместе с мясистыми кулаками. Вообще-то не такой уж он был и отвратный. Скорее забавный. Он мне даже нравился.
Бомжара поймал мой взгляд и был несказанно рад ему. Он широко мне улыбнулся и заорал:
– Ну! Последняя на сегодня! И я пойду...
К нашему столу подоспела белокурая официантка. Бомж, не отрывая от меня глаз, вновь задрал босую ногу над своей опустевшей кружкой – и начал отчаянно соскребать со своей чёрной пятки всякий мусор: в кружку посыпались медяки, крышки и опилки. Так как бомж ходил босиком, то к его ступням прилипали мелкие монеты и прочая дрянь. Этим он и расплатился за пиво:
– Пинту, милая!
Официантка расхохоталась и забрала кружку с грязными монетами. Бомж потянулся к другой ноге и поцеловал себя в колено:
– А вот эту оставлю на завтра!
Я отхлебнула своё красное варево с плавающими ягодами. Вкусный сидр. Тёплый. Сладкий.
И компания ничего.
Не знаю, как вы, а я весело провожу карантинные ночи!