Мой Тургенев. 53. Потомки Тургенева

Ни жениться, ни детей заводить Иван Сергеевич не хотел. Однако дети, помимо его воли, все-таки у него появились - дочь Пелагея от дворовой швеи Авдотьи, да, вероятно, Иван - от крепостной горничной Фетиски. О дочери он вспомнил, посетив свою мать в 1850 году, когда девочке было уже восемь лет, пожалел ее и решил, что будет о ней заботиться, и она в будущем нужды не узнает. А своего сына Ивана писатель даже и встретить не пытался, лишь написал через много лет письмо своему другу и доверенному лицу в Россию Маслову с просьбой мальчика, по возможности, разыскать и устроить в ремесленное училище.

***
Как известно, в 1842 году родилась у Тургенева незаконнорожденная дочь Пелагея от дворовой девушки его матери- белошвейки Авдотьи Ивановой. Иван, в ответ на попреки матери, даже заявил, что готов жениться на девушке, чтобы прикрыть свой грех, но Варвара Петровна резко воспротивилась, да и сам он особо не настаивал. Когда Пелагее исполнился годик, мать Тургенева отняла ее от Авдотьи и привезла в свое имение Спасское. Девочка была настолько похожа на Ивана Сергеевича, что все замечали ее близкое родство с писателем.

Когда Тургенев в 1850 году вернулся из Франции в Россию, то неожиданно для себя в доме матери увидел восьмилетнюю девочку, поразительно на него похожую. Судьба девочки была нелегкой, Варвара Петровна ее в дом не допускала и поселила среди слуг, а те над ней всячески издевались, зная о ее происхождении. Дворня злорадно дразнила Пелагею «барышней», а кучера «преднамеренно заставляли таскать непосильные ей вёдра с водою». Иногда Варвара Петровна приказывала привести девочку в дом и спрашивала своих гостей: "Как вы думаете. чья это дочь?" И все безошибочно угадывали, кто был отцом бедной девочки.

Тургенев девочку пожалел, решил взять к себе и сделать все возможное, чтобы в будущем его дочка никогда и ни в чем не нуждалась. Он рассказал о своей "находке" в одном из писем к Полине Виардо. Виардо сделала неожиданное предложение- взять девочку к себе на воспитание, разумеется Тургенев должен был выплачивать за содержание и воспитание дочери, установленное ей солидное содержание. Она уверяла Тургенева, что это лучший выход для девочки, потому что во Франции не будет на ней стоять клеймо незаконорожденности, как в патриархальной России. Этим шагом мадам Виардо решала двойную задачу: и большие деньги получала, и Тургенева к себе прочно привязывала. Добрый Тургенев, который всегда видел в людях лишь хорошее, был благодарен за совет и заботу, и счел, что это просто ангельский поступок со стороны "святой" Полины Виардо. После этого его уважение и преданность певице стали поистине безграничны. Пелагея была спешно переименовала в Полинетт, и знакомая француженка отвезла ее во Францию в семью Виардо.

Следующая встреча с дочкой произошла у Тургенева лишь через шесть лет, когда он вернулся во Францию. Приехав в Куртавнель Тургенев увидел, что дочь его, которая была так несчастлива в доме матери Варвары Петровны, не чувствует себя лучше и в доме французской певицы – девочка не прижилась в чужой семье. Она считала, что Виардо ее не любит и взяла к себе лишь по причине богатого содержания, выплачиваемого отцом. Полинетт писала отцу в Россию о том, что приемная мать недобрая и обращается с ней холодно. и даже с отвращением. Отец же возражал, превозносил певицу до небес и требовал от дочери того же. Он учил дочь преклонению перед певицей и требовал: «Ты будешь рада вновь ее (Виардо, П.Р.) увидеть, не правда ли? Я хочу дать тебе поручение, которое тебе будет приятно: …поцелуй ей покрепче обе руки за меня». Несмотря на все усилия отца, совместная жизнь его дочери с Виардо не налаживалась.

Тургенев поделился своими заботами с другом Афанасием Фетом: "Начальница пансиона, госпожа Аран, жаловалась мне: "И наказать её нельзя, и на ласку не поддается". Упрямится, дичится; из всех своих сверстниц сошлась только с одной - некрасивой, загнанной и бедной девочкой. Остальные барышни, большей частью из хороших фамилий, не любят её, язвят и колют как только могут. Да и в семье мадам Виардо она смотрит дичком и, что для меня особенно невыносимо, кажется, не любит свою благодетельницу. Иногда я просто не знаю, что мне делать с Полиной, как быть? На днях вдруг она начала уверять меня, что я стал к ней холоднее прежнего, что она одного меня любит. И при этом расплакалась... А когда взяла себя в руки, заявила, что она очень дурная: плохо играет на фортепиано, не умеет рисовать, - что у неё вообще нет никаких способностей: такая у нее "деревянная голова".
То вдруг начала приставать с вопросами: "Скажите, что я должна читать? Скажите, что я должна делать?" Поинтересовался, в чем причина, а она мне ответила: "Я все буду делать, что вы мне скажете, только не заставляйте меня одного: целовать руки мадам Виардо". Кажется, что она с ревностью смотрит на мои отношения с Виардо, и всякие знаки внимания и любви вызывают в ее душе неприятные чувства. Она в эту минуту становится дерзкой, ведет себя вызывающе, грубо отвечает на вопросы Виардо, не подчиняется ее требованиям. Я ожидал встретить свою дочь счастливой в милой для меня семье. А что получается на деле? Что я увидел? Дочерям госпожи Виардо Полина кажется чудачкой, они называют ее "мальчиком в юбке", "сумасшедшей", "злой"... А Полина, в свою очередь, призналась мне, что не любит этих "дурочек и кукол"!"

Фет посоветовал забрать девочку из чужого семейства, найти ей преданного друга, хорошую наставницу-гувернантку, а Тургеневу - "проявить максимум внимания к несчастному существу, насильственно вырванному из родной почвы". И еще Фет полагал, что Иван Сергеевич просто обязан дать дочери свою фамилию. Надо сказать, что Тургенев прислушался к советам друга, и в 1857 году написал дочери следующее письмо: "Моё дорогое дитя, прошу тебя впредь подписываться "П. Тургенева" и передать госпоже Аран, чтобы это имя писалось всюду, где речь идет о тебе". Он снял в Париже квартиру,  в которой поселилась его дочь с гувернанткой Инес. Иван Сергеевич и сам в зимнее время стал жить маленькой семьей "со своими дамами", как он называл Полинетт и гувернантку Инес.

B письме к графине Eлизавете Егоровне Ламберт Tургенев описывал свою дочь, как ребёнка, который очень похож на него внешне и совершенно не похож характером. Oн огорчался, видя, что в Полине нет «художественного начала», романтики и мечтательности, но считал, что она «положительна, одарена характером, спокойствием, здравым смыслом, будет хорошей женой, доброй матерью семейства, превосходной хозяйкой... Oна будет женщина с правилами и религиозная…». Хотя, надо заметить, что Тургенев в своих письмах всегда отзывался о дочери с некоторой долей критики- он не мог простить дочери ее несогласия и конфликтов с Виардо. В этом противостоянии он всегда вставал на сторону певицы, перед которой преклонялся.

Когда девочке исполнилось 18 лет Тургенев начал предпринимать меры, чтобы выдать ее замуж. У него была хорошая знакомая в Париже Валентина Делассер, которая взялась помочь ему в этом деликатном деле. Наконец, уже когда Тургенев переселился в Баден-Баден, произошло долгожданное событие: замужество Полинетт.
Тургенев спешил пристроить дочь замуж и снять с себя груз ответственности. Денег ему хронически не хватало, семья Виардо, в которую он влился, требовала его постоянных вложений, к тому же погрузился он с головой в проблемы со строительством большого и очень дорогого дома в Бадене. Денег на содержание дочери не оставалось, содержание отец значительно сократил, и последнее время жила она со своей гувернанткой в стесненных условиях под Парижем.

Осенью 1864 года В. Делассер познакомила Полинетт с Гастоном  Брюэром, который был управляющим стекольной фабрики в Ружмоне, принадлежавшей ее зятю С. де Надайаку. Молодые люди друг другу понравились, Брюер посватался, и Полинетт дала свое согласие. Тургенев немедленно приехал в Париж, чтобы встретить будущего зятя, одобрил выбор дочери и стал спешно готовиться к свадьбе. Ему необходимо было раздобыть деньги на обещанное приданое в 150000 франков. Этих денег у богатого помещика и знаменитого писателя не было. Деньги пришлось занять у Луи Виардо, как ни странно, но в этой семье, которую содержал Тургенев, деньги водились всегда. Писатель нижайше просил брата Николая в случае его преждевременной смерти выплатить Полинетт 50000 франков из наследованного братом имущества. Впоследствии, такое же богатое приданое Тургенев дал младшим дочерям Виардо- Клоди и Марианне.

Гражданское бракосочетание Полины Тургеневой и Гастона Брюэра состоялось 23 февраля 1865 г., о чем свидетельствует запись в книге регистрации мэрии г. Пасси, опубликованная П. Уоддингтоном в New Z Sl J, 1979, No 1, с. 7. Этот акт подписан четырьмя свидетелями, присутствовавшими на бракосочетании: Жаком Констаном Харелем, Роже Франсуа Сигизмундом де Поже, графом Надайаком, Адольфом Лораном Жоаноми Луи Эдмоном Поме. Венчание состоялось 25 февраля 1865 г. в церкви Notre-Dame-de-Gr;ce.

Первые годы молодые жили хорошо, однако беременности Полинетт заканчивались неудачно: первая - поздним выкидышем, и вторая- преждевременными родами и мертвым ребенком. Через семь лет появилась долгожданная дочь Жанна, а вслед за нею сын — Жорж Aльбер. Именно в это время дела у Гастона пошли неважно, по-видимому, в связи с разразившейся франко-прусской войной фабрика по производству стекла, в которой он был управляющим, разорилась, мужчина стал нервничать, выпивать и устраивать Полине страшные скандалы. Tа не выдержала, забрала детей и переехала в Швейцарию, где ей пришлось жить на деньги отца.

Тургенев хотел оставить хотя бы родовое имение Спасское в наследство Полинетт и ее детям, но не успел этого сделать, как говорят, по причине тяжелой болезни. Однако, по всей вероятности, не сделал он этого не желая рассердить мадам Виардо. Ведь он всегда был под сильным влиянием со стороны певицы, а уж когда заболел, то и тем более. По словам друга Полонского: "..все, что Ивану Сергеевичу казалось странным и достойным сожаления в брате, отразилось и на нем, на его собственной судьбе, особливо в последний год земной его жизни. Так же, как и брат, он уже не имел своей собственной воли и, как больное слабое дитя, покорялся тем, кто окружал его". По рассказу Верещагина за две недели до смерти сетовал Иван Сергеевич, что многого не успел сделать. И когда тот с удивлением переспросил: "Это вы-то?- то услышал - "Именье мое, не продано;.. жалко было расстаться, а теперь вот если я умру, именье-то достанется бог знает кому...". Верещагин понял, что тревожился Тургенев за дочь, зная ее тяжелое материальное положение и желая деньги от продажи имения оставить именно ей. Но сделать это он не успел. Все имущество он завещал богатой Полине Виардо, вплоть до авторских прав на свои произведения. А вот Полинетт не получила ни от отца, ни от певицы ни единой копейки. Она попыталась оспорить завещание, но проиграла суд и осталась с двумя маленькими детьми без средств к существованию.

После развода Полинетт замуж больше не вышла. Она была вынуждена вернуться в Париж, где очень нуждалась в деньгах и давала уроки музыки, чтобы как-то со своими детьми выжить. Полинетт скончалась от рака в 1918 году в возрасте 76 лет. Дети Полинет — Жорж-Альбер и Жанна — потомков не оставили. Там же, в Париже, в 1924 г. умер, не оставив наследников, внук Тургенева Жорж. Его внучка Жанна Брюэр-Тургенева так и не вышла замуж; жила, зарабатывая на жизнь частными уроками, так как свободно владела пятью языками. Она даже пробовала себя в поэзии, писала стихи на французском. Умерла в 1952 году в возрасте 80 лет, а с ней оборвалась и родовая ветвь Тургеневых по линии Ивана Сергеевича. Письма Тургенева к Полинетт долгие годы берегла его внучка Жанна, не знавшая ни одного русского слова.
 
В 1852 году писатель и биограф Тургенева Борис Зайцев неожиданно встретился в Париже с внучкой Тургенева: «Лет двадцать назад, здесь же в Париже, явилась ко мне раз старая француженка, скромно одетая, типа гувернантки или вдовы, живущей на пенсию. Но оказалась она не вдовой, а девицею Жанной Брюэр-Тургеневой, дочерью «маленькой» Полины, внучкой Тургенева. Пришла посоветоваться, как бы продать письма деда к ее матери. Помнится, дальше этого разговор не пошел. Думаю, что ушла она от меня разочарованная: ничего я не сумел толком посоветовать. Но другие нашлись, и в конце концов, насколько знаю, подлинники писем продала она (за гроши) Советам… Больше не приходилось ее встречать. Сказать, чтобы в ней ясно чувствовался Тургенев, не могу… Была музыкантшей и давала уроки. Поселилась в наших краях, на avenue Mozart, жила бедно и одиноко. Наш Союз писателей иногда помогал ей – сколько мог! – жест скорее символический. Этой весной, на той же, кажется, avenue Mozart, на нее налетел грузовик, сбил с ног. Через несколько дней она скончалась в парижском госпитале… Она закончила собой нерадостную линию тургеневского потомства, в самом корне которого лежало нечто неправильное и горькое…»

***
В 1851 году 33-летний Тургенев обратил он внимание на горничную своей кузины - красавицу Феоктисту. А случилось это так. У дальней родственницы Ивана Сергеевича, Елизаветы Алексеевны Тургеневой, была Феоктиста. Когда Иван Сергеевич увидел эту красавицу, то потерял голову, влюбился в нее без памяти. Позднее в разговоре с друзьями Тургенев вспоминал: "Когда одна горничная входила при мне в комнату, я готов был броситься к ее ногам и покрыть башмаки поцелуями".

Что делать, и Тургенев решился купить крепостную девушку у хозяйки. Та, видя влюбленность Тургенева заломила баснословную цену- в 700 рублей. Тургенев в начале озадачился такой ценой, но после смерти матери в деньгах у него недостатка не было, и он выложил требуемую сумму. Хоть и считал продажу крепостных либерал Тургенев пережитком и варварством, но в данном конкретном случае от своих принципов отступил.

Жили они вместе с Фетиской с 1851 по 1853 годы. Однако через год совместной жизни писатель пресытился и заскучал. Уже в начале 1852 года он пишет о Феоктисте своему приятелю: "Скука такая же, как и в Москве. Увы! против скуки не помогает даже безнравственность.. Начинает надоедать она мне сильно - но делать нечего". Конечно, добрая и простая Феоктиста, удовлетворяя физическую страсть писателя, не могла удовлетворить его высокие духовные потребности. В конце концов возникли естественные последствия этой любовной связи- Феоктиста забеременела и появилось на свет "прелестное дитя", о чем свидетельствовал знакомый Тургенева Н.В. Берг. Тургенев решил срочно устраниться и от Феоктисты избавиться, то есть, по обычаю того времени, пристроил ее замуж.

Много позднее в 1865 году Тургенев писал из Спасского поверенному в своих делах Маслову: "У меня в 1851-ом, 2-ом и 3-ем годах в Петербурге и здесь жила девушка, по имени Феоктиста, с которой я имел связь... Я в последствии времени помог ей выйти замуж за маленького чиновника морского министерства - и она теперь благоденствует в Петербурге. Отъезжая от меня в 53-ем году, она была беременна и у ней в Москве родился сын Иван, которого она отдала в воспитательный дом. Я имею достаточные причины предполагать, что этот сын не от меня, однако с уверенностью ручаться за это не могу. Он, пожалуй, может быть мое произведение. Сын этот, по имени Иван, попал в деревню к мужику, которому был отдан на прокормление... Если этот Иван жив и отыщется, - то я бы готов был поместить его в ремесленную школу - и платить за него...". Ко времени написания этого письма Ивану должно было бы быть 12 лет. Неизвестно, что ответил ему Маслов, разыскал ли он сына Феоктисты и Тургенева, здесь для нас его следы теряются...