М. Саидов. Телеграмма. Перевод А. Курбановой

             Однажды, летом, правление колхоза послало Алигаджи и Имацци на кутан: ремонтировать кошары.
             Жаркий климат, назойливые комары, теплая солёная вода выводили горцев из себя. Особенно плохо чувствовал себя Алигаджи. В каждую ночь он видел во сне высокие горы в белых папахах, альпийские луга с ароматом цветов, родники, звенящие в ущельях. А душный равнинный воздух убил в нём последний остаток аппетита. Без конца пил и пил застоявшуюся в деревянной бочке артезианскую воду. Вдруг он и вовсе слёг.
             Несколько дней Имацци лечил его травами, как мог, но Алигаджи не смог подняться с постели. Имацци решил отправить соседа домой, где бы он пришел в себя и где за ним, упрямым горцем, могли ухаживать свои домочадцы. Сельский балагур пошел искать машину.
             – Дорогой председатель колхоза, вы не могли бы забрать  с собой Алигаджи? Совсем уж измучился человек.
             Лицо председателя колхоза Амиргамзы нахмурилось: «Если больного человека посадить в кузов грузовика, люди будут обо мне плохо думать. Если посадить его в кабину, а самому полезть в кузов, по проклятым грунтовым дорогам можно так покрыться дорожной пылью, как мельник мукой. На мне же новый дорогой костюм…». А вслух сказал:
             – Вот что, Имацци, я думаю, что Алигаджи – мужчина всё-таки. Привыкнет к здешней жаре и воде, скоро поправиться, будет лучше себя чувствовать.  Не успел приехать на кутан, и уже забирать его? Неудобно ведь как-то. Что о нём люди скажут?
             «Видно, председатель не хочет возиться с больным человеком», – подумал Имацци, глядя на Амиргамзу, прячущего лицо, махнул в сердцах рукой и, сдерживая себя, чтобы не выругаться, вышел из конторы.
             Алигаджи, дожидавшийся Имацци, по его опущенным глазам понял, что скажет его сердобольный сосед.
             – Да, мой сосед, нашему председателю нужны здоровые рабочие, а до больных ему дела нет, – невесело, кивком головы подтвердил Имацци свой ответ.
             – Ой сосед, кроме тебя у меня здесь никого нет. Как бы тебе ни было трудно, проверь, пожалуйста, нет ли в других, близлежащих кутанах, какой-либо транспорт, – взмолился Алигаджи, – я за всё заплачу.
             В тот же день председатель колхоза на грузовике уехал в горы. А Имацци пошёл в соседний кутан, искать машину. Но ему опять не повезло.
             На следующий день Имацци медленно, как бы обдумывая каждый шаг, отправился в ближайшее отделение почты. Отправил телеграмму: «Алигаджи умер. Срочно пришлите машину забрать тело покойника».
             В обеденный перерыв Амиргамзе вручили страшную телеграмму. Председатель колхоза не на шутку встревожился: «Нехорошо получилось. Ох, как нехорошо. По моей вине умер человек. Что теперь скажет обо мне народ? И как же это я мог бросить больного человека там, где нет никакого транспорта и медицинской помощи? Если в райкоме узнают, меня обвинят, чёрт знает в чём…»
             Он велел шофёру быстро подогнать машину, сообщил известие родственникам Алигаджи. К вечеру Амиргамза и скорбящие близкие Алигаджи прибыли на кутан на тарахтящем грузовике.
             Увидев живого Алигаджи, родственники в восторге бросились его обнимать. А Амиргамза побежал к Имацци:
             – Как это называется, мил человек? – челюсти у председателя колхоза тряслись. Он еле переводил дыхание. – Как ты мог созвать родственников живого человека на его похороны?
             – Он был почти на том свете, – невозмутимо ответил Имацци. – Когда увидел всех вас, ожил. Не мог же он, уважаемый председатель, отправиться на тот свет, не попрощавшись с вами и с родными.
             – Чёрт бы тебя побрал! – выругался Амиргамза. – Однако, я рад, что Алигаджи жив, – виновато улыбаясь, он вышел из колхозного общежития.
             Больного одели, подвели к грузовику. Из уважения к председателю Алигаджи не решался сесть в кабину, но Имацци открыл дверцу:
             – Садись, Алигаджи, садись. Машина приехала лично за тобой. –  Он подмигнул Амиргамзе. – Не от хорошей жизни орёл бросается со скалы. Полезай, председатель, в кузов!