Зилыч

 ***  Рассказ из сборника С.Е.Золотухин «Что было то было…»
Документальные истории из жизни врача.  ***


ЗИЛЫЧ
(памяти С.С. Зилова (8.08.1954- 6.06. 2018) посвящается)
               
Только врач-реаниматолог делает то, что другие врачи не делают. Он чаще говорит родственникам своих пациентов то, что другие врачи боятся сказать. С врачебным опытом у него формируется особый взгляд на жизнь, на жизнь без иллюзий и прикрас, и  появляется, такая разновидность юмора, которая имеет оттенок цинизма. Без этого защитного чувства человек не останется человеком на такой работе. Коллеги друг друга понимают. При встрече у них всегда есть свежий анекдот или новый смешной случай из практики. Друзьям, тем более, когда они встречаются, всегда есть, что вспомнить из совместно пережитого. Правда из-за специфического понимания сути медицинского процесса, рассказать это другим бывает невозможно. Но я все-таки сделаю попытку и расскажу о товарище и о некоторых эпизодах из нашей совместной работы.

В 1994 году для поездки в Абхазию я набирал бригаду врачей. Туда нас приглашало вновь созданное правительство республики для оказания медицинской помощи наркозависимым военнослужащим. Основным застрельщиком поездки был председатель независимого профсоюза медработников А.В. Цуркан. Именно он и познакомил меня с Сергеем Сергеевичем Зиловым, который тогда работал в детской областной больнице анестезиологом-реаниматологом. Он был в свое время учеником  у А.В. Цуркана, когда тот там заведовал анестезиологическим отделением. Мне надо было за короткий срок обучить С.С. Зилова методике экстракорпоральной детоксикации, которая была   разработана мною и успешно применялась для лечения местных опиоидных наркоманов на фирме «Исцелитель». С.С. Зилов приходил к нам обучаться  после ночных дежурств. По-свойски мы звали Серегу Зилычем и он не обижался. Зилыч всегда работал на полторы ставки в других больницах. Рабочее время он отрабатывал ночными дежурствами.

Однажды после очередного ночного дежурства Сергей, переодеваясь и заступая на новую смену у нас, рассказывал, как он когда-то реанимировал тетку. Тетка была в коме. Вокруг нее суетились разные врачи и медсестры. Когда она пришла в сознание, она сразу сказала Зилову: «Доктор, от вас воняет спиртным». Сергей, радуясь за выход больной из комы, попытался возразить, ответил, что он еще трезвый, но как только передаст дежурство другой смене, то обязательно напьется.  Но пациентка твердила свое, что он пьян, что она будет жаловаться. Потом она снова потеряла сознание. Когда пришла в себя опять: «Доктор, вы пьяны!». Так продолжалось несколько раз.   Под утро тетка все же умерла. Зилыч писал эпикриз. На звонок родственников о здоровье пациентки отвечал с грустью, как подобает врачу, что делали все возможное, но все оказалось безуспешным. Сергей уже собирался уходить, когда в  ординаторскую заскочили два мужика, представившиеся родственниками умершей. Они сказали: «Доктор, большое вам спасибо! Как она нас всех зае..ла, и примите от нас…». Сказали и втащили в ординаторскую ящик коньяка. Вот такой был анекдотический случай.

Глядя на Зилыча, заступавшего на новую смену, вспомнилось, почему все врачи работают на полторы ставки. Как говорят они сами, что на одну ставку им есть нечего, а на две – некогда.

Между тем начинался процесс очистки крови. Больному ставили подключичный катетер, подключали магистрали к роликовому насосу, к плазмофильтру и к банкам с инфузионными средствами.  Начинали очистку крови мы вместе, затем я уходил по разным делам, но периодически заглядывал в операционную и наблюдал за работой С.С. Зилова. Если видел, что глаза у Сергея были закрыты, говорил: «Не спать!». А на мой вопрос, почему глаза закрыты, он отвечал стихами:

«Мне мама в детстве выколола глазки,
Чтоб я в шкафу варенье не нашел.
Теперь я не хожу в кино и не читаю сказок,
Зато я нюхаю и слышу хорошо».

Я успокаивался, процесс шел в штатном режиме. А по поводу «не хожу в кино и не читаю сказок» надо было быстро отвечать, что на ум приходило и, не сильно обременяясь смыслом, главное в рифму,  и я отвечал: «Мы не ходим на гулянки, мы девчонки лесбиянки». На этом разрядка заканчивалась, а работа продолжалась.

 По завершении сеанса Зилыч уже был на кухне, снимал пробу с приготовленного борща, давал кулинарные советы   специалистам и рассказывал, как и что он может сам готовить. Иногда ему удавалось уговорить меня на работу поваром, и тогда он что-то готовил для всех, но работать в первую очередь надо было с пациентами. Это все понимали. И все ухахатывались, когда он в очередной раз меня уговаривал  приготовить что-то на шкварках.

Сейчас, когда многих из моих коллег уже нет в живых, я задаюсь вопросом, который мне когда-то был навязан одним журналистом: почему доктора живут меньше, чем их пациенты? На первый взгляд ответ был простым. Доктора, как и большинство людей тех 80-90-х годов, всегда много курили, много пили, ели, как сейчас говорят, нездоровую пищу, мало спали, не обращали внимания на заболевания, которые обычно переносили на ногах, если они, хоть как-то проявлялись. Конечно, это влияло на продолжительность жизни коллег. Но не в этом главное. У нас все силы отнимала работа. И из-за нее уходили жены. И когда они уходили, оставляли на попечение детей. Появлялись новые жены. Уходили и они. Как снежный ком росли обязанности перед всеми. Перед семьями, перед администрацией лечебных учреждений, перед государством. У Зилыча, в частности, было две жены, трое детей. Но он жил с престарелыми родителями. И он беспокоился обо всех. Кто-то болел, кто-то учился. Но если б  кто-то из жен и детей  ответил бы ему на такую заботу, хотя бы добрым словом… Но реальность личной жизни была другой. Она всех нас удручала, отягощала материальными заботами и заставляла еще сильнее углубляться в работу. Только там была настоящая жизнь, настоящие друзья и много адреналина.

Мы побывали в Абхазии, вместе пережили лучшие времена «Исцелителя», его закат, реорганизацию лаборатории патофизиологии, на базе которой существовал «Исцелитель». Не все сотрудники смогли удержаться на плаву после такой перестройки. Сергей устоял, он оказался непотопляемым. Он даже смог частично изменить стиль своего врачебного мышления, когда мы все, лечившие ранее  пациентов с острой патологией, перешли на лечение хронических болезней.

Для меня перестройка проявилась тем, что к 2000-му году я защитил докторскую диссертацию, избавился от основных вредных привычек, начал заниматься политикой, баллотировался, хотя и неудачно, в депутаты городского совета, ушел из семьи на съемную квартиру, получил лицензию частнопрактикующего врача. Жаль, что для Зилыча мой пример в отношении избавления от вредных привычек не стал достойным объектом для подражания.

Сергей Зилов приходил к нам в отдел клинической патофизиологии НИИ ТО, как обычно, после своих ночных дежурств. Он появлялся всегда с какой-то смешной историей.

Вот он рассказывает историю, как одна бабулька, которой менты дали меченую купюру в 100 гривен для  передачи врачу поликлиники в качестве взятки, рассудила по-своему. Она решила, что 100 гривен будет для врача слишком жирно и передала ему 50 гривен. Ожидавшим ее за дверью ментам сказала, что все сделала, как они ее просили, сказала и удалилась. Разумеется, что последовавший после этого обыск в кабинете врача не принес никаких плодов доказательства взяточничества.

Рассказывая эту историю, Зилыч занимал свое место в кабинете, у дверей которого уже собиралась очередь из больных. В его задачу входил сбор анамнеза, забор крови или другого биоматериала у больных. Потом пациент покидал нас и появлялся уже через час. За час члены нашей команды окрашивали мазки, смотрели их под микроскопом, анализировали все собранные данные, включая и те, которые могли быть на руках в форме выписок из истории болезни и других результатов обследования. Я писал заключение и лечебные рекомендации. Затем производили распечатку материалов, включая  описание выявленной патологии.  Через час с пациентом проводилась беседа, ему объясняли суть болезни и лечения, указывали сроки, когда ему необходимо было явиться на контроль.

А когда пациентов не было, Зилыч тихо дремал, сидя на своем месте и ему никто не мешал.

В 2006 году С.С. Зилов перенес инсульт. Последующие 12 лет жизни он выживал,  лечился дома.  За ним ухаживала  мать, которой в этом году исполнилось 90 лет. С друзьями   Сергей поддерживал отношения по телефону. Периодически  он посылал им анекдоты по СМС. За два дня до смерти Сергей Зилов пригласил нас к себе домой, чтобы попрощаться. В это время у него уже отказали почки. От диализа он отказался, понимая свою бесперспективность.  Держался достойно. Вспоминали пережитое. Над какими-то эпизодами из жизни даже смеялись.