Назад, на родину, во взрослую жизнь

Осенью мы завершали строительство своей хаты в Гофицком. Я штукатурил, крыл крышу, красил, мазал, короче, делал все строительные и плотницкие работы. Зима 1956 года была снежная и холодная, но в нашей новой хате было тепло и уютно. Мы часто усаживались на просторной печи и вспоминали, как жили на хуторе Буграев.

Твой дед, Иван Иванович, в последнее время, почему-то затосковал. Тут еще, с него сняли прошлое партийное взыскание. Да и как иначе, его комплексная бригада лидировала по всем показателям. В добавок ко всему, он еще получил письмо, от «доброжелателя» из Буграевки. В письме сообщалось, что тот, от которого твой дед пострадал, имелся ввиду  водитель самосвала, жив и здоров. И живет он припеваючи в Тихорецкой. Можете смело против него возбуждать дело. Мама сказала:
-Пусть будет ему бог судья.
Твоего деда это тоже не очень волновало. Взыскание сняли и затевать разбирательства ни у кого не было никакого желания. Только однажды вечером, вспоминая минувшие дни, он спросил:
-Может и в заправду, поедем домой, на родину?
Все вдруг замолчали.
-Да это я так. Не хотите, то, конечно, не поедем.
-Куда поедем?-спросила мама,-ни кола там, ни двора. Кто там нас ждет? А тут, вот уже и  хату построили свою.
-Да хату можно продать, - сказал папа, слез с печки, оделся и вышел во двор.
-Господи, как и отец,-прошептала бабушка,-не сидится на одном месте. То в Персию, то еще куда. Весь в отца! Что ж это такое?

После февраля папа засобирался всерьез, в Ростовскую область. Если раньше он просто задумчиво мечтал. Говорил  так, с вопросом, что там же наша родина. То сейчас выдвигал все новые  и новые причины. Мама уже не очень-то слушала. Ничего не говорила, а лишь тихо плакала. Так повторялось, чуть ли не каждый вечер.
После  8 марта 1956 года папа уехал в Ростовскую область. Каменский район, куда звал его друг, с которым он вместе учился ещё в 30-е годы в Геленджике.
Через месяц мы получили от папы письмо, в котором он писал, что работает секретарем парторганизации и заместителем председателя колхоза имени С.М.Кирова на хуторе Богдановка, Каменского района, Ростовской области. В конце апреля, как только колхоз закончил весеннюю посевную, папа на машине приехал в Гофицк. Что смогли, загрузили, по дешёвке  продали хату и уехали в Богдановку.
На этот раз Бабушка с нами не поехала, ушла опять к тете Дуси. Рядом с Богдановкой разрастался рабочий поселок Репнянского карьероуправления. Ранее поставляли серебристый камень для Волго-Донского канала, а потом на Куйбышевскую ГЭС.
Как увлекавшегося радиолюбительством меня определили работать на радиоузел. Точнее, на Узел связи, монтером. Мне нравилось лазить по столбам, устраняя порывы проводов радио и связи. А когда наступила весна, то приходилось ездить верхом на лошади. Это вообще было сверх всякого моего  восторга. Как настоящий казак.

 Будучи еще в Гофицком, у Виктора Гриднева, я научился играть на гармошке. В Богдановке в красном уголке, куда я пришел посмотреть, почему не работает телефон, увидел гармошку. В считанные минуты, устранив неисправность, попросил у заведующей попробовать гармошку. Развернув меха и пройдясь переборами по клавишам, понял, что гармонь совершенно новая и с приятной звонкой тональностью.
Заведующая, которая жила через дорогу напротив дома, где мы снимали квартиру, разрешила мне взять гармонь домой на прокат. Так у меня появилась, хотя и не своя, но музыка. Через неделю я уже играл в красном уголке на хуторских танцах. Еще через неделю мои документы были направлены в город Каменск-Шахтинский, в районный центр. Через три дня заведующей позвонили, что Рубченко Ф.И зачислен на курсы баянистов для сельских домов культуры. Занятия начнутся с первого сентября.

В июне месяце 1956 года я, как призывник, был вызван на воинские сборы. Не успел отойти от сборов, как в начале июля меня призвали в ряды Советской Армии. Мама плакала, так как сын улетал из родительского гнезда.
Вечером, 3 июля 1956 года, под звуки духового оркестра, нас проводили к эшелону, играли марш «Нахимовцев». Не успели мы сесть в вагоны, как эшелон тронулся. Ночью нас выгрузили. Оказалось, что нас определили в летний лагерь кавалерийского полка, под городом Новочеркасск.

Вот так и закончилась моя беззаботная жизнь. Впереди была служба. Настоящая военная служба. Служба - длинною в жизнь. Правда, тогда я этого еще не знал.