Спуск

Спуск длился, казалось, уже вечность. Неторопливость грузовика, раздражавшая в начале, теперь уже не являлась главной проблемой. 12-ти часовой подъем на свечку перед этим, напитал всю одежду потом и теперь ничего не мешало холоду проникать до самого тела. Холод шел отовсюду, и особенно от пластин бронежилета сквозь насквозь промокшие бушлат, свитер и нижнее белье. От пулемета, стоявшего между ног, также жутко мерзли руки в рукавицах. Все сидящие в кузове старались держать оружие не особенно близко к себе. Тело было готово пустится в пляс от дрожи. Очень тяжело было удержаться, чтобы тебя не начало колотить. С другой стороны обморожений нет, да и ладно, уже хорошо. Спасение было в мыслях. Мысли вели к началу.

Вот батальон собирается на выезд. Плац, заполненный людьми и оружием. Все забивают магазины, ленты и собирают вещмешки. Этот странный эффект оружия влиял на всех. Даже у самого задохлого солдата на лице сияла улыбка, а в глазах сиял безумный огонек. Странный гипноз оружия и смерти витал надо всеми в этот момент. Далее рота, под звуки оркестра заползает в корову, в которой уже стоит УАЗ комбата и улетает в небеса. Долгие часы стояния на постах в жару и холод. Из развлечений только, подойти к спящему соседу и разобрать у него автомат. После этого толкаешь его и спрашиваешь:
-Спишь?
-Нее не сплю.
-А с автоматом что?
Если просто толкнуть и не разобрать автомат, то доказать в споре, что он спал на посту невозможно.

Вот приезжает офицер и спрашивает есть ли желающие проветрится по горам. Шаг вперед и вот ты уже в пиратской банде.

Ночью вывели на охраняемую взводом ВПП и затолкали в подъехавший грузовик. В кузове места практически не было, скамейки вдоль бортов были заняты и все вновь прибывшие садились на пол, спиной по ходу движения, между ног уже сидящего. Оружие жутко мешало и постоянно кто-то орал чтоб сидели смирно и не тыкали стволами по сторонам. Усевшись как можно удобней удалось немного поспать, прежде чем толкнули в бок и начали выгружать на свет божий. На улице еще было темно, а впереди был подъем до перевала.

Подъем прошел относительно легко. Единственный кто чуть не сошел с дистанции был пулеметчик с ПКМ. И сам пулемет, и рюкзак с лентами весят не мало. В итоге ленты развесили на других, в результате чего они стали похожи толи на Рембо, толи на матросов в 17м году. Здоровенная рация была надета на самого здорового парня, и он неудобств походу вообще не испытывал. Еще одна проблема была с обувью. У десантуры и разведчиков были берцы с кошками, а пехота, как всегда, топала в сапогах. И проходя по краю ущелья все старались держаться от него подальше. Но подъем в сапогах не был серьезной проблемой. Другое дело спуск. При спуске то один то другой солдат начинал скользить вниз, попутно сбивая всех на своем пути. Каждый раз после этого следовали предупреждения, что следующего такого ездюка отработают по полной. Но это не помогало, физика неумолима и запугиванию не поддается.

Однако все эти проблемы меркли по сравнению со сном в горах, спать пришлось в облаках, в жуткой сырости и холоде. Учитывая то, что почти у всех не было спальников, до этого они были успешно обменяны старослужащими на водку, сон превращался в пытку. Еще перед подъёмом благоразумно сняв с себя свитер и положив его в заплечный рюкзак, я умудрился сохранить его сухим и уже перед сном разделся до пояса и надел на себя. Реакция окружающих была смешной. Лютый холод, а тут один берет и раздевается до пояса. Как потом сказал командир взвода, рядом с ним сидел офицер и посмотрев сказал: в пехоте у вас какие-то лютые звери. Других таких умных не нашлось, к их же горю.

Спать ложились на расстеленные бронежилеты, закутавшись и укрывшись плащами ОЗК и плотно обняв друг друга. Ни одной шутки про геев не прозвучало. Посреди ночи, когда разбудили на смену в охранение, встав можно было наблюдать картину из людей, стоящих как памятники, завернутых в ОЗК и качающихся чтоб согреться. Это были бедолаги, которые так и не заснули в эту ночь.

Позже был обыск села, стреляющие сигареты снайпера, выскакивавшие из кустов как черт из табакерки, когда ты проходишь мимо. Красивые горные виды, смешанные со сгоревшими БТРами. Флаги, нарисованные на скале и испещренные следами от выстрелов, и вкусная еда местных жителей, живущих в доме похожем на решето, с кое как заделанными отверстиями. Иногда встречались странные люди, которые вернее всего были из ФСБ. Попадались серьезные люди в горках, бродящие поодиночке или парами с не менее серьезным оружием. Они выступали контрастом к ранее виденным "спецназовцам" и контрабасам, увешанных оружием как новогодние елки и одетых в модные натовки и прочие понты.

Однако самое сложное ожидало в конце. Жуткий подъем по свечке в течении 12ти часов. Хотелось выкинуть и бронежилет, и гранаты и магазины из подсумков. Под конец, уже в часе от перевала, навстречу приехала БМП, в которую и на которую начали складывать все недвижимое имущество в лице солдат и офицеров, уже не могших передвигать ноги. БМП развернулась и благополучно заглохла. Механы покрутили движок, впрочем, безо всякого успеха. После чего человек двадцать начало толкать БМП, и она, к удивлению, многих завелась. Все с завистью посмотрели ей в след и продолжили передвигать конечности. Вода во фляжках и запас сахара из пайков уже давно закончился, поэтому в голове было мутно и грустно. Но все рано или поздно кончается, закончился и подъем.

В этот момент уже стемнело и идти было очень тяжело. Шли цепочкой. Когда ты устал, ты пялишься себе под ноги, изредка кидая взгляд на впереди идущего, вокруг тебя облако и темно. Внезапно ты видишь, что впереди идущий исчез и срываешься на бег. Увидев впереди идущего, облегченно вздыхаешь и стараешься подойти к нему максимально близко. Есть одно маленькое но, если в момент твоего старта, сзади идущий смотрел себе под ноги, то шансов тебя догнать у него еще меньше. В итоге, тот кто идет в конце колонны, имеет очень реальный шанс ходить по горам еще долгое время, прежде чем его найдут. Еще один момент состоял в том, что впереди идущий мог уже потерять своего ведущего и вести тебя хрен знает куда. Но если ты удачлив рано или поздно ты увидишь финиш, где долгожданная техника, ожидает тебя с целью привезти в родной блиндаж.

Рассаживали в машины в несколько этапов и с пересадками. Иногда приходилось долго ждать, так как искали отставших в горах, часть солдат обнаружили уже только по утру. Удача сопутствовала и досталось место на броне МТЛБ более известным как мотолыга. Лежа на капоте, в одиночестве и раскинувшись как морская звезда, впитывал тепло идущее от двигателя всем телом. Там также была установлена зенитная установка с двумя пластиковыми креслами и один контрабас увешанный ВОГ-ами с ног до головы, уселся в ее кресло и так и мерз всю дорогу. Я же изображал из себя замерзшего, чтоб он не подумал лезть на капот, конкуренты никому не нужны. После этого пересадили на странную БМП, которая поворачивала только в одну сторону. Поэтому левый разворот на серпантине она делала лихо, а вот правый занимал довольно долго. Опять сев на броню, и поглядывая в пропасти, думаешь только о том, что ты то соскочить успеешь, а вот те, кто внутри нет. В конце концов спуск проходил уже в кузове открытого грузовика, который периодически закипал и водила постоянно заливал воду в радиатор. Он сильно волновался, так как было вполне реально получить по голове от уставшего народа за медлительность, но все были рады уже тому, что не надо идти на своих двоих, поэтому никто его не прессовал.

Тут начала бить уже капитальная дрожь и от мыслей пришлось отвлечься. Оглянувшись по сторонам на других, стало очевидно, что дела у них не лучше и колотит уже всех. Все дрожали как вибростанки и смотрели друг на друга. Кто-то не выдержал и заржал и постепенно ржали как кони уже все. Когда смех поутих, кто-то крикнул: а что может споем? Все были уже готовы делать, что угодно, лишь бы хоть как-то унять дрожь. И один голос затянул: "Ну, где же вы, девчонки, девчонки, девчонки, Короткие юбчонки, юбчонки, юбчонки. ", все ободрились и подхватили в полные глотки всего отделения пехоты. Вот так и остался в памяти этот спуск: холод, жгущий руки родной РПК, песня, улыбающиеся лица, собранные с разных частей России и мысли о теплых девчонках.