Неведомое. Глава ХLI

(продолжение. Предыдущая глава ХL– http://www.proza.ru/2020/04/03/1397)

(Начало. Глава I - http://www.proza.ru/2020/01/01/1248)

       Когда Селятин и раненый журналист скрылись в доме, Верещагин вышел за ворота и вгляделся в быстро тающий сумрак. Небо на востоке уже просвелело и окрашивалось красным цветом. До восхода солнца оставалось не более четверти часа. Страшная ночь сменялась не менее тревожным утром. Зосим Петрович тщательно осмотрел окрестности.  Стояла предутренняя тишина. Все было спокойно.
       Верещагин вынул из жилетного кармана серебряные часы и щелкнул крышкой. Часы шли. Вероятно, он не забыл завести их вчера. Четверть пятого. Помощник следователя захлопнул крышку, тщательно потер ее о рукав и всмотрелся в надпись на ней.  Этими часами Зосим Петрович дорожил, и ему нравилось перечитывать то, что там было написано.
       Стало достаточно светло, чтобы можно было разобрать буквы. На крышке часов затейливой вязью с виньетками были выведены строчки: «Унтер-офицеру гренадерского Фанагорийскаго полка Верещагину З.П. за отвагу и усердие в службе». Бывший гренадер вздохнул,  аккуратно подвел завод и убрал часы в карман. Потом достал коньяк, основательно приложился, причмокнул губами от удовольствия и еще раз огляделся по сторонам. Все, вроде бы, тихо. Он зашел во двор и запер за собой дверь. Потом проверил, надежно ли заперты ворота и отправился разбирать завалы перед крыльцом из обломков крыши.
       Мертвецов во дворе валялось много, а перед крыльцом они были навалены грудой.
       - Как на Шипке! – подумал Верещагин и стал растаскивать покойников в стороны от крыльца. Вскоре ему на помощь пришел Воронин. Охотник с ужасом оглядел заваленный изуродованными мертвецами двор и в растерянности воскликнул: - Да что ж таковое деется-то? Како-то немыслимое творится, Зосима Петрович!
       - Да, брат, нехорошо здесь… Мертвые-то, вишь, повадились по белу свету расхаживать и за людьми гоняться. Видно, каникулы в аду…
       Охотник истово перекрестился: - Спаси и сохрани, Господи! Избавь нас от напасти адовой и козней диавольских. Да будет на все воля твоя!
       - Аминь! – сказал Верещагин и тоже перекрестился.  – Теперь бери их за ноги, Севастьян и таскай пока к ограде. Потом мы их погрузим на телегу и за несколько раз перевезем куда-нибудь подальше. Потом там закопаем или сожжем к чертовой матери эту нечисть!
      Не успел он договорить, как за оградой раздался резкий щелчок, и через тын перелетел лохматый лесовик. Он приземлился в двадцати шагах от людей и, застрекотав, словно кузнечик, закачался на своих куриных ногах, растопырив в стороны тонкие прутики конечностей, слегка напоминающие примитивно изображенные человеческие руки.
       - Ешь твою в корень! – рявкнул Верещагин, выхватывая из-под ремня револьвер. – Опять! Да что ж тебе в аду-то не сидится, мухомор хренов!
       Первый же выстрел сшиб с ног и опрокинул лесовика на землю. Карлик прокатился по двору, словно подброшенный сильной рукой обрубок бревна, но потом резко остановился и снова принял вертикальное положение. От удара второй и следующей пули уродец только вздрагивал, каждый раз его волосы разлетались по сторонам, но сам он оставался на месте. Видимо, у него включился какой-то механизм, многократно  усиливающий гравитацию.
       - Беги в дом, Севастьян! – крикнул Зосим Петрович, выстрелил на всякий случай еще раз  и сам со всех ног побежал к крыльцу.
       Воронин медлил.
       - А ты, барин как жа? – крикнул он в ответ.
       - Беги, твою мать! Беги! – на бегу исходил  криком Верещагин. – Закройся в доме!
       Лесовик уже мчался наперерез, перекрывая ему дорогу к крыльцу.
       Охотник, наконец, понял, что он уже ничем не поможет чиновнику, взбежал на крыльцо и захлопнул за собой дверь.
       Лесовик остановился между крыльцом и помощником следователя и застрекотал.      
Верещагин тоже остановился, засунул смит-вессон за ремень и сказал, обращаясь к уродцу: - Что, дьяволенок? Думаешь поймал меня в ловушку? Шалишь, брат! Ты еще не знаешь, с кем связался!
       Карлик застрекотал и придвинулся поближе.
       - Эй! Так мы не договаривались! Стой на месте. Давай обсудим ситуацию!
       Лесовик присел на своих куриных лапах, явно готовясь к нападению.
       - Ах ты, чертово семя! Небось, худое замыслил?
        Зосим Петрович вспомнил, как когда-то давно еще юным отроком стремглав носился по двору кузьни, уворачиваясь от озверевшего пьяного хозяина, бегавшего за ним с тяжелыми кузнечными щипцами в руках.
       - А хочешь - поиграем и салки?.. Догоняй!
       С небывалой прытью, столь не совместимой с его комплекцией, Верещагин рванул по двору со всех ног. Пожалуй, дьявольский механизм, бегущий за ним, действовал уж слишком примитивно. Зосим Петрович с легкость обманывал преследователя, неожиданно меняя направление движения. Карлик всегда пролетал мимо.
       Добежав до телеги, в которой помощник следователя намеревался выспаться, Верещагин быстро ухватил охапку сена и бросил навстречу лесовику. Как он и предполагал, противник сразу потерял ориентацию и закрутился юлой. Не мешкая, Зосим Петрович набросил на уродца тулуп и стремглав, насколько позволяло ему здоровье, бросился к сараю.  Он закрыл за собой дверь на щеколду и перевел дух. Однако, полной уверенности в том, что дьяволенок потерял его, у Верещагина не было. Несколько раз возле сарая раздавался топот маленьких ног, это лесовик рыскал по двору, пытаясь отыскать его.
       - Дурак ты, братец! – сказал Зосим Петрович, тяжело дыша. Он огляделся вокруг и полез по грубо сколоченной лестнице на сеновал. Удобно устроишись в сене, он немного отдышался, достал фляжку с коньяком и потряс над ухом. Судя по ощутимому весу и приятному звуку в емкости, живительной влаги в ней оставалось еще довольно много. Верещагин вынул пробку и, приложившись, сделал несколько глотков.
       - Действительно, отличный коньяк! Дай бог тебе здоровья, господин журналист! – подумал он с благодарностью.
       Не успел помощник следователя вставить  пробку обратно в горлышко фляги, как крыша над ним с треском разлетелась. Вслед за сыпавшимися ему на голову щепками и обломками дерева, на него свалился лесовик. В мгновение ока голова Верещагина оказалась стиснутой шестипалыми конечностями уродца. Он закричал от дикой боли и машинально ткнул рукой с зажатой в ней фляжкой прямо под блестящими агатовыми глазами лесовика. Тиски, сжимавшие затылок и лоб Верещагина мгновенно разжались и раздался легкий хлопок. Потом послышалось шипение, пошел дымок и по телу карлика пробежала тонкая змейка молнии. Верещагина сильно ударило током. Он схватил  уродца за волосы и сбросил с сеновала на пол сарая, со страхом ожидая, что тот взорвется и разнесет сеновал вместе с ним. Форменный китель на груди чиновника дымился и был мокрый от вытекшего коньяка. Нестерпимо горячая фляга лежала у правого бока Верещагина. Одна сторона ее оказалась оплавлена.
       Зосим Петрович, заглянул вниз. Недвижимый лесовик валялся у двери сарая, В корпусе его зияла огромная дыра, из которой шел белый дым. Окуляры уродца были серого цвета.
       - Готов, дьявольское отродье! – мстительно прошептал Верещагин и широко перекрестился. – Слава тебе, Господи!
       Он поднялся на ноги и попробовал дотянуться до краев большой дыры в крыше. Ему не доставало около пяди расстояния. Тогда чиновник подпрыгнул, ухватился за шершавые доски  перекрытия, рывком выбросил свое тело вверх расставил локти и, беспомощно замахал ногами в воздухе. Потом изловчился, выбрался на крышу и внимательно оглядел местность. От хутора быстро удалялся всадник на вороном коне. Он был в атласной красной рубахе, и шароварах. Длинные черные волосы неизвестного развевались от скачки.
       - Кто же ты такой, сукин сын? – сказал помощник следователя, глядя вслед всаднику. – Ну ничего, я тебя все равно достану! От меня еще никто не уходил! Жизнь поставлю на кон, но тебя достану! Вот перед Богом клянусь!
      
(продолжение следует. Глава ХLII– http://www.proza.ru/2020/04/08/1876)