4. Меч, который не полируют, ржавеет

Моя единственная из положенного человеку «боекомплекта» родительских родителей бабушка была замечательным кондитером. Боже, какие потрясающие торты и рулеты она пекла! А пышные яблочные пироги в четверть квадратных метра! От запаха ванили и корицы мухи головы теряли! Часто навсегда, так как бабуля умела отделять мух не только от котлет.
 
Мой личный праздник наступал тогда, когда она затевала пирожки с разными начинками. В особом почёте числились три: брусничная, капустная и начинка из зеленого лука с рубленными яйцами. Не всегда бабушка радовала меня в глобальном масштабе, но что-то хотя бы одно, помимо прочего, в ассортименте её стряпни непременно присутствовало. А всё потому, что она знала о моём прохладном отношении к сладкому.
 
С тех пор мало что изменилось. Моими любимыми сладостями и ныне являются клюква, вишня да горький шоколад. Но в странах, где мы бываем, я пробую всё. Дозировано. Если больше одной чайной ложки никак, – спасает муж. Он безусловный сладкоежка и ни в жизнь не бросит человека в еде. С фисташковым рахат-лукумом так и случилось: я «выклевала» орешки, муж тоже остался доволен.

Сюжет, однако, требует дегустации следующего сорта. Ахемениды на повестке дня.
Помните, в предыдущей главе упоминалось о том, что в 640-ом году до н.э. ассирийцы разгромили Дур-Унташ. Этим дело, разумеется, не закончилось: через некоторое время там же, в Эламе, ассирийцев разгромили мидийцы. Потом ещё несколько десятилетий прошли «как день пустой», и наконец на севере страны возмужал потомок царя Ахемена по имени Кир II, который отомстил мидийцам и, чтобы два раза не вставать, ещё четверти тогдашнего мира. Начиная с 559-го года до н.э. за двадцать лет он завоевал Мидийскую державу, Лидийское царство, греческие города Малой Азии, значительную часть Средней Азии, Вавилонию и получил титул – Великий. Его наследники, цари не менее амбициозного десятка, Камбиз II и Дарий I присоединили к империи вторую четвертушку: Египет, острова Эгейского моря, Фракию, Македонию и северо-запад Индии.
 
В результате, из Элама, который на карте можно было лишь с лупой отыскать, получилась держава, за размер которой не было обидно. Однако завоевать территорию от Нила до Инда – это одно дело, управлять же всем этим хозяйством – совсем другое. Но Дарий I и тут не сплоховал. Он разбил своё царство на двадцать сатрапий, границы которых совпадали с прежними границами покорённых стран. Во главе каждой поставил наместника, надзиравшего за судебной властью, обеспечивавшего безопасность и своевременный сбор податей во вверенной ему области. Государственным языком стал арамейский, но документация в сатрапиях велась и на родном языке. Столицу Дарий I из Суз перенёс в Персеполь. Ввёл единую денежную систему – золотой дарик и золотой и серебряный талант, построил разветвлённую сеть дорог, по которым от станции к станции день и ночь мчались царские посыльные и шли бесчисленные караваны с данью, начисляемой каждой сатрапии по прогрессивной шкале: чем больше земли и она плодороднее, тем больше дань.

А чтобы ни внутри, ни на внешнем контуре никто не взбрыкивал, имел тридцать трёх богатырей, то бишь сильную армию. Причём в конницу и пехоту брал только персов и мидийцев, но если шёл крупным походом, чтобы присовокупить к империи ещё пару-тройку соседних уделов, призывал воинов из всех сатрапий. Морские войны вообще вёл силой и кровью финикийцев и жителей островов Эгейского моря.

Словом, 36 лет своего правления Дарий I всех «вот так держал». А потом «дожил» свой век и власть перешла к его сыну Ксерксу I. Тот попытался ещё немного раздвинуть страну «вширь и вдлинь», но то ли не хватило ему таланта, то ли талантов, а может, просто империя достигла своей критической массы, потому что все учинённые им сухопутные и морские походы на греков закончились поражением. А тут ещё сепаратистские настроения стали зашкаливать, в сатрапиях начались восстания. Кое-как удалось их подавить, и, чтобы хоть немного укрепить центральную власть, Ксеркс I провёл религиозную реформу, запрещавшую почитание местных родоплеменных богов и усиливавшую культ единого бога Ахурамазды (о нём мы в одной из следующих глав подробнее поговорим). Поддержка египетских и вавилонских храмов прекратилась, а все храмовые сокровища перешли в имперскую казну. Не выдам государственной тайны, если сообщу, что многим это жутко не понравилось. Возник заговор. В стране искусственно был устроен голод. Чтобы успокоить народ, Ксеркса I за короткий срок сместил с постов сотню чиновников. Те подговорили младшего царского сынка Артаксеркса и дружненько убили царя ночью прямо в спальне. Угадайте кем стал Артаксеркс? Правильно – Артаксерксом I.
 
Пора уж, наконец, открыть вам, откуда нам с интернетом все эти «дела давно минувших дней» известны? Ко всеобщему счастью ни Кир II, ни Дарий I, ни даже Ксеркс I не стали ничего важного доверять «горючим» материалам, всё оставили на глине и камне. Целый архив, состоящий из многих тысяч табличек, написанных на древнеперсидском, эламском и вавилонском языках, был обнаружен в Персеполе. Всё читабельно. С расшифровкой пришлось, конечно, повозиться, зато узнали много нового о системах языков, на которых они написаны. Где-то она звуковая, где-то слоговая, где-то смешанная с вкраплениями целых слов. Главное, что учёные в клинописи разобрались и теперь мы знаем, что же написано на скале рядом с Хамаданом.
 
Я не случайно начала именно с Ганджнаме, что дословно означает «книга сокровищ». Пример этот более, чем показательный, ведь до расшифровки надписей все думали, что они содержат сведения о местонахождении некоего материального сокровища. Впрочем, ошиблись не принципиально: знания – гораздо большее сокровище. И сейчас мы знаем, что первая надпись принадлежит Дарию I, вторая – Ксерксу I. Обе начинаются с восхваления бога Ахурамазды и продолжаются описанием происхождения и деяний самих царей.

За следующим примером далеко ехать не надо. Он между Хамаданом и Керманшахом. А нам как раз туда. Останавливаемся у скалы Бехистун, чтобы осмотреть при помощи, увы, телескопа самый объёмный и ценный эпиграфический памятник эпохи Ахеменидов. Находится он на высоте 105 метров. Подняться к нему нельзя, потому что древние скульпторы, выполнив работу, спустились вниз и разрушили за собою ступени, оставив на их месте почти вертикальную стену. Молодцы! И рельефы и надписи за две с половиной тысячи лет, если и пострадали, то только от природы. Это с одной стороны. А с другой, через очень короткое время жители забыли, что же там, собственно, изображено и решили, что это памятник вавилонской царице Семирамиде. До 19-го века все так и думали, а потом расшифровали клинопись и оказалось, что рельеф и надпись созданы по приказу Дария I и рассказывают о событиях, произошедших в 522-ом году до н.э.

Вышеупомянутый царь Камбиз II прежде чем пуститься в поход в Египет велел, в качестве превентивных мер, убить своего родного брата Бардию. Царю доложили об исполнении приказа и он, уверенный в том, что отвратил посягательства на престол, отправился завоёвывать долину Нила. Дислокация протекала вполне гладко, «в обстановке братской общности и согласия». Шёл себе Камбиз II по пескам и ни о чём не вздыхал, как вдруг узнал, что некий маг Гаумата преспокойно выдаёт себя за почём зря убиенного Бардию. И самое поганое, что его власть признают во всей огромной персидской державе. Этого Камбиз II перенести не смог. Все советы не убиваться и аргументы в напрасности этого занятия ни к чему не привели. Царь повернул домой в родную Персию и по дороге при совершенно загадочных обстоятельствах скончался. Говорят, съел чего-то не того. Наверное яду.
 
Было это в конце февраля, а через семь месяцев знатные персидские мужи тайно проникли во дворец Лжебардии-Гауматы и убили его. Среди заговорщиков был молодой родственник Камбиза II. Звали его после этого события Дарий I. Он и изображён на рельефе в полный натуральный рост и в царской короне. Левой ногой попирает поверженного мага, за которым стоят ещё девять мятежников, поднявших восстание при восшествии Дария на трон. Они связаны и скованы одной длинной цепью. За спиной царя – группа поддержки: копьеносец и лучник. Левой рукой Дарий I опирается на лук, а правую в молитвенном жесте простирает к Ахурамазде. Это, кстати, самое раннее из известных изображение данного бога. А вот Семирамида тут абсолютно не при чём.

А теперь – в древнюю в столицу Персеполь. До неё из Керманшаха нам, конечно, ехать и ехать. Но мы время понапрасну терять не будем, разузнаем у Симин, что же произошло с империей Ахеменидов дальше. У нас, помнится, только что Артаксеркс I в 465 году до н.э. к власти пришёл.
 
Сорок лет он отстоял у имперского руля. Воевал беспрестанно: то подавлял восставшие покорённые народы, то мятежи сатрапов, стремившихся отделиться и стать самостоятельными царями, то с Грецией. Территорий, к его чести, почти не потерял, но поражений «натерпелся» и глубоко задумался: к чему бы это? Может, пора менять дипломатию? Давно ведь сказано, что там где не пройдёт войско, вполне пройдёт ишак, гружёный золотом. Пока Спарта с Афинами не ладят, персам бояться нечего. И политики регулярно подкупали и дискредитировали греческих государственных деятелей и их «спикеров», натравливая эллинов друг против друга. Наконец это возымело действие и между Пелопонесским союзом и Афинской морской державой разразилась долгожданная война, в ходе которой обе стороны обращались за помощью к «дорогому другу» Артаксерксу I. И Персия, заинтересованная в ослаблении обоих государств, конечно же, помогала... то Афинам, то Спарте. Вам это никакую другую войну не напоминает? Ну, ничего в мире не меняется!

Греки воевали долго. За это время Артаксеркс I, ещё полный сил и экспансивных идей,  скончался. Причём в один день со своей супругой, что наводит на мысль о некоем креативе. Царём стал его старший сын и продержался на престоле ровно 45 дней. Был убит заговорщиками у себя в спальне. (Скучно, правда?) Короновали другого сына. Тот был у власти аж целых полгода. Его прикончили другие заговорщики. Следующие два царя засели на троне на 66 лет в сумме. Их правление сопровождалось междоусобными войнами, дворцовыми интригами, заговорами и восстаниями. Империя потеряла Египет.

Наступил черёд последнего сильного царя из династии Ахеменидов. Им стал Артаксеркc III. Жёсткими методами он восстановил единство страны и вернул Египет. После того, как царя отравил его личный врач, на персидский престол взошёл Дарий III. В это же самое время был убит и македонский царь. Его трон унаследовал сын Александр. Через два года пути Дария III и Александра пересеклись.
 
В 334 году до н.э. относительно небольшая, но хорошо обученная македонская армия беспрепятственно пересекла Дарданеллы и Александр высадился в Илионе. Многочисленная персидская армия, состоявшая в основном из греческих наёмников, страдая плохой дисциплиной и слабой мотивацией, отступила в Малую Азию. Состоялось сражение при реке Гранике. Его исход решила македонская кавалерия. Армия Дария покинула поле битвы, после чего Лидия и Фригия без сопротивления перешли на сторону Александра. Следующее тяжёлое поражение Дарий III потерпел при городе Исс: персы потеряли всю Малую Азию. Кроме этого мать, жена, две дочери и сын царя оказались в руках Александра.

Дарий с остатками войска отошёл на юг, в Сирию. Оттуда он написал Александру письмо с просьбой вернуть ему семью и заключить мирный договор. Александр ответил отказом, уничтожил персидский флот и, установив полное владычество на море, тоже двинулся на юг. Многие города сдавались ему без боя. Жители Тира отвергли предложенные Александром условия и город был осаждён. Семь месяцев тиряне проявляли чудеса мужества. Александр взял город штурмом. Все до единого горожанина лишились жизни.

Окрылённый победой Александр направил свою армию в Египет. Теперь Дарий был готов уплатить огромный выкуп, отдать противнику свою старшую дочь за него замуж и уступить все земли западнее Евфрата. Александр снова отказался. Он шёл напролом. Там, где встречал сопротивление, жестоко уничтожал всех, включая женщин, стариков и детей. В 332 году им были завоёваны Египет и Сирия. Персидская империя, подобно шагреневой коже, скукоживалась на глазах. После битвы у селения Гавгамелы пали все древние столицы – Вавилон, Сузы, Пасаргады. При приближении захватчиков к Персеполю часть населения разбежалась, оставшихся по личному распоряжению Александра предали казни. Богатейший и красивейший город Персии был разграблен. Сокровища увозили на 10 тысячах подвод и 300 верблюдах. Потом напившийся до отупения Александр взял горящий факел и поджёг им дворец Ксеркса. Персеполь заполыхал.
 
Конец Дария III, последнего из рода Ахеменидов, был закономерным: сатрапы, надеясь выслужиться перед Александром, предали своего царя и закололи его копьём. Первая Персидская Империя прекратила своё существование, а Симин закончила свой рассказ.

Мы подъехали к воротам Персеполя. Поднялись по широкой лестнице. Детишек очень много. Сегодня две школы привезли сюда своих первоклассников. По сотне каждая. Ребятня – загляденье. Все в парадной форме: чёрно-белые «пингвинята» и сине-жёлтые «цыплята». Чистенькие, аккуратненькие, ясноглазые и светлолицые. Штук десять учительниц, тоже облачённых в темную форменную одежду и хиджабы, спокойно расставляют на ступеньках своих питомцев, чтобы сфотографировать. Никто ни на кого не орёт, никто никого не дёргает. Всё происходит тепло, по-домашнему. Да и детвора, надо сказать, ведёт себя дисциплинированно, чем выгодно отличается от остального «цивилизованного мира». Иран очень старается уберечь свою молодёжь от влияния западных «ценностей», замещая их богатейшим культурным наследием своей страны.

Не снеся мимишности, мы тоже сфотографировали «пингвинят» и «цыплят» и через Ворота Всех Наций вошли в археологическую зону. Два ламассу – два духа-хранителя человека, до сих пор стоящие на страже, теперь лишены человеческих лиц. Бычьи туловища есть, орлиные крылья на месте, даже головы присутствуют. Интересно, какие у них были лица? Добрые? Злые? Гордые? Какие? Я стою, запрокинув голову и напрягая воображение, пытаюсь их представить и не могу. Шея уже онемела, – всё равно никак. Безнадёжно опускаю голову, а передо мной, «как лист перед травой», стоит парень и протягивает мне VR-очки. Его девушка тут же приходит на помощь, пристраивая чудо техники перед моими глазами. И я медленно поворачиваюсь вокруг своей оси и смотрю. И почти падаю в обморок от реконструированной красоты того времени. Тонкие колонны, украшенные капителями с головами быков и грифонов, выстроились вдоль дороги, раскидистые зелёные пальмы перемежаются со стройными кипарисами. И да... лица у ламассу... они мужественные и благородные. Такие, какие, как мне кажется, у наших ангелов-хранителей, которым то и дело приходится защищать нас то от выкрутасов судьбы, то от наших собственных.

Когда, в какой момент истории осквернили этих могучих защитников города? Кто это сделал и зачем? А может в этом виноваты абстрактные силы природы? Глобальное потепление? Озоновые дыры? Смещение магнитного поля? Расширение Солнца? Увы и ах – не они. Это сотворил человек, потерявший человеческое лицо. Тот, кого называли Великим.
 
Беспощадный парадокс заключается в том, что один Великий, я имею в виду Кира II, грабежом, насилием и убийством сотен тысяч людей империю создал, другой Великий – Александр – грабежом, насилием и убийством сотен тысяч людей её уничтожил. Между этими событиями 220 лет и целый сонм царей, но больше ни одного «Великого», несмотря на то, что империя при этом жила и временами даже «цвела». Так по какому же критерию эта «приставка» даётся правителю? Выходит, что по степени жестокости? Обескураживающий вывод.
 
Муж останавливает моё вращение в виртуальном пространстве и течение мыслей в реале: пора и честь, дескать, знать. Оказывается, это он попросил для меня очки у молодой пары.

Снимаю их и отдаю с нижайшим поклоном. Разрушенный город и мир сразу же становятся на своё место. К сожалению, вместе со мною. Но, видимо, будучи в очках, я так слабо контролировала своё поведение и так всех этим впечатлила, что на протяжении двух часов экскурсии парень с девушкой всё время разыскивали меня и пересаживали моё «астральное тело» из 21-го века н.э. в 4-ый век до н.э. Благодаря им я увидела Персеполь во всей его первозданной красе и ритме: с процессиями данников, с крючковато-замысловатой жизнью гарема, с размеренной повседневностью и бурным и пёстрым празднованием наступления Нового года. Я увидела ярко и богато убранные дворцы и колонные залы, прекрасные персидские ковры, украшающие помещения от пола до потолка, удивительные изделия из бирюзы, серебра и золота, хранящиеся в Сокровищнице. Мне очень не хотелось расставаться с великолепным Персеполем из прошлого, но время вышло, VR-очки в последний раз пришлось снять и, очутившись уже навсегда в настоящем, отправиться в автобус.

Двоякое чувство не покидало мою душу: с одной стороны, она радовалась увиденной красоте, гордилась тем, что всё это создано разумом и руками человека; с другой стороны, её томила горечь утраты этого самого разума другими людьми, превратившими созданное в руины. Муж, почувствовав «дуализм» моего настроения, вынул из рюкзака коробку с медовым рахат-лукумом:

– А давай-ка мы подсластим тотальное разочарование родом человеческим, – бодрым голосом произнёс он.
И половину коробки мы «подсластили». Я, правда, запивала гранатовым соком...