Бабочки в ноябре 18. часть
Лера осторожно поставила импровизированный поднос на пол (в спальне, кроме кровати, никаких пригодных поверхностей больше не было) и, легко перемахнув спинку кровати, рухнула рядом с Мэри. И, бесцеремонно засунув ладошку между сомкнутых бедер девушки, другой рукой сжала ей грудь. Ну как сжала – она ее обхватила, как берут в руку горсть ягод – пытаясь не раздавить, осторожно, будто поддерживая. «Да, вот что было самым удивительным в сексе с девушкой!» – Мэри поняла, что же она так лихорадочно пыталась вспомнить об этой ночи. Было странно и волнительно трогать грудь. И было странно и волнительно, когда к груди прикасались женские руки. Мэри инстинктивно выгнулась и подняла вверх руки, как будто ей хотелось, чтоб эти прикосновения не заканчивались, – так поднимают вверх руки, очутившись на самой высокой точке американских горок, на той, которую не разглядеть с земли. И можно кричать вслух «ааааааа!», и можно сдавить этот крик и только чувствовать. Обратиться в чувство, будто твое тело – это и не тело вовсе, состоящее из тушки, конечностей и головы, а единая, сплошная ладошка с миллионом чувственных окончаний. В которой покоится, нежится, едва колышется женская грудь.
«Если сравнить мужчину и женщину в постели, – подумала Мэри, – то мужчина – это колокол, подчиняющий своим колебанием все пространство, повелевающий, заставляющий слушать, а женщина – это колокольчик, к которому хочется прислушиваться». Динь-дили-дин – настроилась Мэри на утреннюю порцию женских ласк.
Холодная гладкая кожа Леры, ее умопомрачительно длинные ноги, которые обвивались вокруг, то соскальзывая, то крепко сжимая бедра Мэри, так что захочешь – не вырвешься… Честное слово, они были похожи на двух змей, переплетающихся в единое, из которого нет выхода, только отдаться порыву и расслышать все до конца. Лера естественно, без лишнего кокетства и стеснения называла все, что должно быть названо, – эпитеты она подбирала безошибочно, – но Мэри даже в уме стеснялась их повторять, она просто слушала и соглашалась. Слушала и отдавалась. Слушала и допускала все, что умела Лера. Нет никаких сомнений, что Лера опробовала все свои приемчики не раз, она наверняка совратила и научила своим премудростям немало девушек. Что ж, Мэри готова была стать одной из. Ее это нисколько не смущало, она умела отдаваться взаправду, без раздумий, здесь и сейчас. Жизнь коротка, и откладывать на потом хоть что-то, пусть это всего лишь плотские радости, ей казалось чудовищно расточительным.
– Эй, кайфоманка, наш утренний кофе остыл, – не убирая рук с груди Мэри, сказала Лера.
– Какая жалость, – слукавила Мэри. И еще плотнее прижалась к своей гостье. Ей не было жаль ни остывшего кофе, ни того, что она решилась на эту безумную (все-таки, как ни крути, безумную!) ночь. «Ни капельки не жаль, – подумала Мэри. – Разве что пора каким-то неведомым способом собраться и вылезти сегодня из постели».
Утро было в самом разгаре, когда телефон, брошенный на полу рядом с остывшим кофе, отчаянно завибрировал.
Продолжение следует...
Свидетельство о публикации №220040501206
Хорошо пишите, зажигательно и захватывающе. Мне понравились Ваши Бабочки. Благодарю. Желаю творческих успехов. Валерий из Сибири.
Валерий Малыхин 26.08.2020 05:22 Заявить о нарушении