VII. Гл-19. Полёт ветерана - Героя на Як-52

 *** VII. Девяностые. Запорожский Аэроклуб ***

     Поняли, что с парашютными прыжками можем «расширятся». Разместили в запорожской газете объявление про возможность совершить парашютный прыжок любому желающему без длительной подготовки. Пошло много телефонных звонков, теперь у нас в штабе уже стал постоянно кто-то сидеть на телефоне. Рассказывали, когда надо приезжать, как добраться до аэродрома в Васильевке, что с собой иметь. И теперь в выходные дни стало на аэродроме многолюдно. Наше парашютное звено работало «на износ». Помогали и спортсмены-парашютисты, за это они имели льготную оплату своих прыжков. Ан-2 тоже был плотно задействован. Летал на выброску в основном Володя, но и я ему помогал.
 
     Стали на аэродроме появляться и запорожские журналисты из газет и даже с телевидения. Про наш Клуб уже писали в газетах и иногда мы мелькали на местном ТВ. От этого известность наша только увеличивалась. Народ звонил и ехал и из других городов. Как-то приехал из Харькова человек в возрасте под 70 лет. Говорит, что всю жизнь мечтал прыгнуть с парашютом, а когда, наконец, решился, то его в парашютисты не брали по возрасту, а потом и парашютные прыжки в родном Харькове пропали. У нас возрастных ограничений не было, справка у него в том, что «препятствий нет», была. Врач наш, Ирина, осмотрела "перворазника", померяла ему давление и прочее, и допустила. Прошёл, как и все, пожилой харьковчанин, подготовку, совершил свой первый, а скорее всего и единственный, прыжок и остался доволен и даже радостен. Была как-то даже целая группа из какого-то города, то ли одноклассники, то ли коллеги по работе. Совершили по прыжку и ещё жили пару дней и ночей у нас на аэродроме с гитарой и костром.

     Летал наш Ан-2 на парашютных прыжках достаточно много, бензина заправляли в него литров по двести, а то и по сто, чтобы не перегружаться. Сто литров это был минимум, хватало с лихвой на один подъём на тысячу метров. В основном заправляли из МАЗа, но иногда и канистрами, когда Казак был занят. Лезли на крыло, верёвкой поднимали туда канистры с бензином. При таком способе заливали, конечно, минимум. Обычно пять канистр, сто литров.

     На выброску летали мы с Володей Дмитрийчуком по очереди. Вот из-за всех этих нюансов с заправкой и произошёл однажды неприятный случай.
     После того, как Володя выполнил пару подъёмов подряд, собрался лететь я. Иду к самолёту, там уже готовится смешанная группа перворазников и спортсменов, навстречу мне едет МАЗ-ТЗ с Казаком за рулём. Ну, думаю, заправил самолёт. Гриша сажает парашютистов на борт, обговариваем с ним, что набираем 1000 метров, выбрасываем человек пять перворазников, а потом набираем две с половиной тысячи для спортсменов. За штурвалом я один, поэтому садятся на правое кресло «пассажиры», это обычное явление. На этот раз в качестве пассажиров брат и сестра, ей лет пятнадцать, а брату лет пять. Все готовы, запустился я и порулили.

     Всё как обычно, - взлёт, набор. Кукурузник гудит и неспешно набирает высоту, взлетели с курсом 200 градусов, на заваливающееся на запад солнце, - время уже далеко за полдень. Гриша уже пристегнул у парашютистов карабины к тросу. Вдруг, что-то мотор начал сбоить, равномерный гул стал прерывистым, тяга падает. Отдаю штурвал немного от себя, чтобы не потерять скорость, двигаю РУДом, но мотор никак не реагирует. Звук мотора стих, но совсем не пропал. Снова двигаю РУДом, но мотор на это не откликается, негромко тарахтит, винт тихо вращается, но тяги нет. Тут вижу, что стрелка топливомера дёргается около нуля. Понятно, что проблема с бензином. Странно, но мотор работает на малых оборотах, не глохнет. Высота 600 метров. Кричу Грише, что мотор встал, срочно покидайте самолёт. Сам перевожу самолёт уже на снижение, чтобы поддержать скорость. Гриша всё понял, открыл дверь и быстро выпускает по одному перворазников. Тут срывается кто-то из спортсменов и, расталкивая всех, рвётся к двери и буквально выпрыгивает наружу. Да, вот так познаются «друзья»! Это был один из наших «молодых спортсменов».

     Вижу, что перворазники уже покинули самолёт и спортсмены заканчивают «покидание». Мелькнул только Гришин «жовто-блакитный» комбез. Разворачиваюсь вправо на посадку. Пассажиры мои ничего не понимают, с интересом разглядывают воздушную панораму. Вижу, что высоковато мы находимся для четвёртого разворота. Убираю крен, думаю отойти подальше от аэродрома. Мотор плавно тарахтит на малом газу, не реагируя на движения РУДа. Винт неспешно крутится перед глазами, в самолёте почти тихо. Отошёл ещё немного влево от аэродрома, развернулся вправо на противопосадочный курс, всё это на снижении. Самолёт ведёт себя спокойно и уверенно. Снижается, как обычно. Мы ведь в основном и заходим на посадку после выброски парашютистов на малом газу. Впереди середина зелёного нашего лётного поля, надо было бы мне ещё отойти от аэродрома. Немного высоковато. Ну, ничего, поля хватит. Приближается земля, встречает молчаливый, шуршащий Ан-2. Выравнивание, касание, пробег. Самолёт остановился, тут только заметил, что мотор уже не гудит.

    Вывел своих довольных пассажиров на улицу и поплелись мы на старт. Далековато оказался самолёт от старта.

     Перворазники все приземлились без происшествий, даже ещё «кучней» чем обычно, ведь высота их прыжка была 600 метров вместо 1000 или 800. Мало кто, кроме самих участников этого «происшествия» обратил внимание, что парашютисты выпрыгнули все «скопом» в одном месте и, что самолёт остался стоять после посадки на краю поля. Интересно, что в этот день на аэродроме был наш региональный лётный инспектор и одновременно наш хороший знакомый, Василий Николаевич Пилипенко. Он иногда «подлётывал» у нас на Як-52. Сейчас он со своей компанией отдыхал на краю лётного поля возле посадки, «баловались» шашлыками и всем остальным, что к этому полагалось. Только спросил нас с Володей, когда мы к ним подошли:            
      - А чего это кукурузник далеко оставили?
Мы сказали, что проблемы с тормозами, надо воздухом заправить. После этого заправили самолёт бензином и перегнали на стоянку. В этот день больше не летали.

     Думаю, парашютные прыжки мы, вроде, наладили, пора бы и Яком более плотно заняться. Пригласили Евгения Викторовича Прозорова, он с удовольствием откликнулся. Чтобы парашютные прыжки нам не мешали, собрались на аэродроме в будний день. Евгений Викторович слетал на пилотаж, можно сказать, размялся, - в последнее время он не так много летает. Потом полетал с Володей Дмитрийчуком по кругам, дал ему провозку. Тут же Володя слетал и сам, освоил новый для себя тип.

      Я, конечно, не упустил возможности слетать с Прозоровым. Показал он мне на этот раз интересную фигуру – штопорную бочку. Интересна она тем, что при вводе в фигуру, самолёт принудительно срывается в горизонтальный штопор и при этом буквально ввинчивается в воздух с большой угловой скоростью. Совершает один быстрый виток и, как ни в чём не бывало летит дальше в горизонте. Совершается этот горизонтальный штопор за счёт того, что при начале выполнения бочки на меньшей, чем при выполнении обычной, скорости, больше задирается нос и, не фиксируя этот угол, энергично и полностью даётся педаль. Происходит срыв, самолёт выполняет энергичный виток вокруг своей горизонтальной оси и только нужно без задержки поставить рули на прекращение вращения. Но эту, и без того энергичную фигуру, Прозоров выполняет по-своему, - ещё энергичнее. Он при вводе в эту штопорную бочку, после дачи ноги резко берёт на себя ручку, самолёт раньше срывается в штопор и бочка выполняется ещё быстрее.

     Стали приезжать на аэродром, чтобы полетать именно на Яке. Пробую по очереди разные фигуры пилотажа. Як-52 выполняет их просто играючи. Послушный и лёгкий в управлении, прощает ошибки. Самолёт просто удивляет. Он выполняет всё, что ты от него хочешь. И делает это почти что сам. Не надо только сильно мешать. И посадка на нём очень простая и лёгкая. Его можно притереть на два колеса в том месте, где захотел. И будет ещё бежать с поднятым носом. И совсем неприхотливый в обслуживании. Надёжный и простой, как велосипед! Пусть простит меня Як за такое сравнение.

     Стал я осваивать заднюю кабину, есть там некоторые особенности, но совсем небольшие. Сажал кого-нибудь в переднюю за пассажира и отрабатывал и взлёт, и посадку из задней кабины. Як только подтверждает свою уникальность. Даже посадка из задней кабины на нём не представляет большой трудности, обзор, конечно похуже, чем из передней кабины, но терпимо.

     Здорово на Яке летать с открытым фонарём. Ощущение, что ты просто перемещаешься в пространстве «без посредников». Отлично, безо всякого стекла или плекса видно всё вокруг, - небо, землю. Поток воздуха просвистывает мимо тебя и его можно потрогать. Разные звуки наполняют кабину, впереди мощно молотит винт. В любой момент можно отклонить в сторону ручку и посмотреть на землю, хоть под собой.

     Захотелось полетать на Яке парой, у нас ведь два подготовленных «живых» Як-52. Конечно, у Володи нет опыта полётов парой, да и на Яке он только начал летать, поэтому он ведущий, а я ведомый. Пробуем полёты по большому кругу. Ведущему предстоит выполнять обычный полёт, главное не делать «резких движений». Держаться в строю ведомому, учитывая великолепную управляемость Яка, проблем нет. Даже при отсутствии воздушных тормозов, держаться в строю не сложно. Приёмистость двигателя отличная, мотор мгновенно реагирует на движение РУДа. Полетали по кругу, попробовали развороты, снижение – набор. Перестроение из одного пеленга в другой выполняются просто играючи, настолько Як послушен. Прошлись над нашим лётным полем на бреющем, практически «брили» траву. Шли метрах на трёх. Это ведущий, конечно, а я держу превышение, то есть иду метра на два выше и сзади сбоку.

     Интересно, что нигде в Инструкции (РУКОВОДСТВО ПО ЛЁТНОЙ ЭКСПЛУАТАЦИИ САМОЛЁТА) Як-52 или КУЛПе (КУРС УЧЕБНО-ЛЁТНОЙ ПОДГОТОВКИ СПОРТИВНЫХ АВИАЦИОННЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ ДОСААФ НА САМОЛЁТАХ – КУЛП-САО-С-86) я не увидел при описании полётов парой понятия «превышение». Только «принижение». В Армии при групповых полётах было чёткое понятие, что при полётах на малой высоте вместо «принижения», ведомому необходимо выдерживать «превышение». А малая высота, это от 0 и до 1000 метров. На Як-52 парой выше и не летали. Чем ближе к земле, тем интереснее. Как я понимаю, в ДОСААФе групповыми полётами особо и не занимались. В основном упор был на одиночный пилотаж.

     В дальнейшем проводили мы полёты Ан-2 и Як-52 в одни лётные дни. Просто не летали одновременно. Пробовал я летать «в паре» с Ан-2, когда он набирает высоту для выброски парашютистов. Подходил к нему, пристраивался, скорости совместимые. Не раз фотографировал из Яка выброску парашютистов, - отделение от самолёта, открытие парашюта. Когда к нам зачастили разные журналисты, возил и телеоператора, тот снимал из задней кабины, как выпрыгивает парашютист и весь дальнейший процесс.

     Однажды, на какой-то очередной встрече с нашими лётчиками-ветеранами, предложили мы им провезти их на Як-52. Откликнулся Герой Советского Союза, лётчик истребитель Левитан Владимир Самойлович. У него 23 сбитых немецких самолётов. Заслуженный ветеран, в возрасте. В один из дней собрались мы на аэродроме. Предложил я Владимиру Самойловичу лететь в передней кабине. Заднюю я уже освоил, из неё и посадка выполняется без проблем. Запустили ветерану двигатель. Порулили. Выполнили полёт по кругу, Владимир Самойлович брал управление, вспоминал, наверное, свои полёты. Ведь Як-52 похож на истребитель Ла-5, на котором он летал во время войны. Слетал Левитан через 50 с лишним лет в возрасте 79 лет! Остался доволен. Вспомнил молодость.

     Всё больше людей стало появляться на нашем аэродроме в выходные дни. Информация о том, что у нас можно «за недорого» и за один день пройти подготовку и совершить настоящий парашютный прыжок, разнеслась далеко. Приезжали люди, в основном, конечно, молодые. И не только прыгнуть, но и просто посмотреть, как это происходит. Ведь в сегодняшней жизни и парашютные прыжки, и полёты самолётов стали редкостью. Сюда приезжали в каком-то смысле, как «на праздник»! Здесь можно было увидеть и парашютные прыжки с полётом Ан-2 и полёты Як-52. Некоторые зрители стали интересоваться и возможностью полёта на Як-52. Так у нас появилась ещё одна непланируемая «услуга» - ознакомительный полёт на Як-52. Таким образом и расходы на бензин для Як-52 стали у нас окупаться. Денег за ознакомительный полёт мы брали немного, мы не были коммерсантами в любом смысле этого слова. Мы старались оставаться «Авиаторами». И нам нравилось, что с нашей помощью кто-то приобщается к Авиации.

     Возил желающих полетать на Як-52, в основном я, иногда летал и Прозоров, когда бывал у нас на аэродроме. Конечно, полёт с Евгением Викторовичем был своего рода «эксклюзив», он мог показать в воздухе много интересного. Ознакомительный полёт на Як-52 представлял собой полёт на пилотаж над аэродромом. На высоте 800 – 1000 метров обычно выполнялись такие фигуры, как бочка, переворот-петля-полупетля, боевой разворот. Иногда по желанию «продвинутых» пассажиров выполнялся штопор, тогда набиралась высота 1200 метров. Иногда даже образовывалась очередь из желающих слетать на Як-52.

     Однажды привёз я своё семейство на аэродром, предложил им покататься на Як-52. Сыну Жене 15 лет, с авиацией знаком давно, вся жизнь прошла в авиационном городке, а в 6 лет я его даже брал в кабину Су-27 на газовке в «дежурке». Проделывали мы там иногда такие «явные нарушения» для своих малолетних сынов и оправдывало нас желание приобщить их к Авиации. Сын воспринял полёт на несложный пилотаж нормально, даже ровно. А вот дочь, в свои 13 лет от полёта на, хоть и простенький, но по авиационной классификации СЛОЖНЫЙ пилотаж, была просто в восторге.
 
     Наступила очередь лететь моей супруге. Вита, вроде, отнеслась к предстоящему полёту спокойно, даже с желанием, но после запуска двигателя и появившимся в связи с этим, звукам и вибрации, как-то засуетилась, что-то говорила мне из задней кабины, но я её плохо слышал, наверное, не плотно прижаты были ларингофоны. После взлёта и набора высоты она что-то продолжала говорить, я только разобрал, что она просит летать не долго. Начал я пилотаж с переворота. На выводе из этого переворота из задней кабины я слышал разные громкие слова и некоторые были истеричными. Из этого я понял, что пора на посадку. После заруливания и срочного покидания кабины, жена моя сказала, что ни разу она больше не сядет в самолёт и, что она не думала, что будет такой ужас. И слово она своё держит, с тех пор не летает даже на гражданских самолётах.

05.04.2020 – Севастополь.

* - на фото: - Герой Советского Союза Левитан Владимир Самойлович после  полёта  на Як-52 – аэр.Васильевка – 03.07.1997г.

Следующее
http://www.proza.ru/2020/04/06/989