Отрывок из романа Детектор ошибок, продолжение 24

   Связанный Юрий Викторович Лосев, находившийся в качестве пленника на даче профессора, предавался воспоминаниям…
Галка Сорокина оповещала его о ходе эксперимента, и конечно, он в числе первых узнал, что микросфера успешно прошла все испытания. Юрий сразу позвонил Садовскому.
- Поздравляю, Борис Маркович. Поздравляю. Наслышан о ваших успехах. Что же вы не спешите доложить начальству о том, как прошли последние исследования?- с упрёком поинтересовался он.
- Спасибо, Юрий Викторович,- сдержанно поблагодарил профессор. –  Всё стабильно. Микросфера успешно доставлена к повреждённым участкам мозга. Наблюдения в течение трёх недель показали регресс неврологической симптоматики и восстановление двигательных функций у большинства подопытных особей. Побочных эффектов пока не обнаружено. Но для убедительности мы понаблюдаем за состоянием мышей ещё несколько месяцев, проведём контрольные анализы, и на конференции, посвящённой юбилею института, я сделаю подробный доклад обо всех результатах.
— Ну, до юбилея ещё целых два месяца, — разочарованно протянул зам.—  Это приличный срок, а мне, как вашему непосредственному начальнику, хотелось бы ознакомиться со всеми выкладками по испытаниям как можно скорей. Распорядитесь, чтобы программисты подготовили для меня компьютерную распечатку о ходе эксперимента, и особенно всё, что касается биохимической составляющей микросферы.
Профессор поморщился. Его всегда коробило от распоряжений Лосева. И чего это он так торопится ознакомиться с результатами? Как всегда не терпится примазаться к изобретению и вовремя возглавить процесс?
— Хорошо, я распоряжусь,— нехотя согласился Садовский, заранее зная, что о составе микросферы в докладной записке не будет ни слова.
Исследования не закончены. Всему своё время. Да и что этот горе- руководитель, просиживающий штаны в кабинете, может понимать в живой науке? Он, наверное, и формулы-то ни одной не помнит.
— Рад, что мы с вами пришли к  взаимопониманию. Не буду отвлекать от работы. Всего доброго, — вежливо попрощался Лосев, не подозревая, что настырный профессор вовсе  не собирается  выполнять его указаний…
Садовский скинул ему отписку, в которой не было ничего конкретного, но самое главное в ней не было состава микросферы. Нужно было что-то предпринять, как-то надавить на вредного упрямого старика, сделать его более сговорчивым и покладистым. 
Намечавшаяся дачная вечеринка была очень кстати. Юрий позвонил Пете Рачкову. С  Рачковым он когда-то учился в одном классе. В прошлом году они пересеклись на вечере встречи одноклассников, разговорились, то да сё, вспомнили общих знакомых. Пётя обмолвился, что у него лечился профессор Козинцев из их НИИ и оставил после смерти дневники с какими-то формулами. Тогда Юрий не придал этому факту никакого значения. Но, вернувшись из Америки, вспомнив, что Садовский и Козинцев были друзьями, он позвонил Пете и попросил разрешения взглянуть на дневники. Увидев на страницах слово «микросфера», он не мог скрыть своей заинтересованности. За некоторую сумму Пётр уступил дневники Лосеву. Юрий предполагал, что документ может представлять научную ценность, но, изучив рукопись, понял, что ошибся. Дневники оказались пустышкой. Козинцев давно потерял память и просто записывал всё подряд, от когда-то известных ему формул  и научных терминов, до выдуманной ахинеи. Но Юрий специально не сообщил об этом Рачкову, а наоборот, наплёл не разбирающемуся в тонкостях генетики и биохимии психиатру о нарушении авторского права и причастности к этому профессора Садовского. Он знал, что Рачкову нужны деньги на операцию в Израиле и подсказал, как получить искомую сумму. Расчёт был прост. Остро нуждающийся в деньгах Пётр отправится шантажировать профессора, а слишком щепетильный профессор, во избежание сплетен и скандалов вокруг своего честного имени, примет предложение Лосева и уедет заграницу.
Петя сделал всё, как  договорились. Ещё в пятницу вечером он покрутился у дома профессора и подкинул консьержке письмо. Посредине белого листа крупными буквами была напечатана одна фраза: « Я знаю, ты украл изобретение Козинцева». Потом он подкараулил Садовского у дачи и потребовал денег за молчание.
Юрий Викторович дождался, когда часть гостей уедет, и профессор останется один. Ему непременно нужно было уговорить старика, продать изобретение. Поэтому он поднялся в кабинет хозяина. Профессор стоял на балконе. 
-  Что же вы, профессор, уединились в самый разгар веселья? Игнорируете родной коллектив?
- Вы забываетесь, милейший. У себя дома я волен делать всё, что мне
заблагорассудится.
- Да ради бога. Что вы так ополчились. Я просто неудачно пошутил и заглянул-то всего на минуточку. Надеюсь, у вас найдётся для меня минуточка?
- Если ваша «минуточка» грозит превратиться в долгую дискуссию, то считаю целесообразным отложить разговор до понедельника, - устало предложил старик, догадываясь, что Лосев неспроста притащился на дачу.
- Не хотелось откладывать, – засуетился гость,  и протиснулся на маленький балкон.
Они стояли рядом, соприкасаясь локтями. Худенький сгорбленный профессор и высокий статный красавец. Но никакого преимущества за собой Юрий не чувствовал.  Наоборот он  даже робел перед Садовским.
 -  Вы не передали мне в пятницу документов по микросфере. Вероятно,
заработались и забыли о нашей договорённости? – вежливо напомнил он.
 Но профессор был категоричен:
- Нет. С памятью у меня всё в порядке.  Я  доложу о микросфере научному совету института в своём докладе через два месяца.
- Это само собой. Но вы не можете сделать доклад и вынести его на совет без моего одобрения. Как ваш непосредственный начальник я несу ответственность за все исследования, проводимые в нашем институте, и за ваш эксперимент в частности.
- Ваши безграничные полномочия мне известны, - не скрывая иронии, под-дел профессор. - Можете пожаловаться на меня господину директору лично,- смело заявил он, давая понять, что разговор закончен и дальнейшие прения неуместны.
Но Лосев и не думал уходить.
- Вот даже как. Любопытно. А позвольте узнать, чем вызвано ваше недоверие? Ничего личного, но всё-таки немножко обидно. Не знаю, в курсе ли вы, что тему стволовой терапии давно собирались закрыть, как бесперспективную. Столько лет потрачено, а достоверных результатов нет. Я лично хлопотал в министерстве, чтобы тему оставили и выбил для вашей лаборатории новейшее оборудование, хотя на него претендовала лаборатория селекции растений. И сейчас, когда испытания микросферы завершены, я могу оказаться весьма полезным. Ведь для вас не секрет, что в стране экономический кризис, государственное финансирование института урезано вдвое. Этих денег едва хватает на зарплату сотрудникам. Грядёт очередная волна сокращений. Дорогостоящие проекты будут законсервированы.
- Послушайте, Юрий Викторович, к чему все эти полунамёки, разговоры во-круг да около, - нетерпеливо перебил профессор. - Что вы хотите?
- Я хочу помочь. Вы, прекрасный учёный и неутомимый труженик. А я сторонник того принципа, что любой труд должен быть достойно оплачен. Продукт вашего интеллектуального труда - уникальная микросфера, не имеющая аналогов в мире. Но задумывались ли вы, Борис Маркович, над тем, какая судьба уготована ей в нашем институте и в нашей стране? В лучшем случае, вас наградят каким-нибудь орденом или присвоят почётное звание академика, а потом под бурные овации отправят на заслуженный отдых, доживать на грошовую пенсию. А ваше открытие ещё энное количество лет пролежит на полке по банальной причине отсутствия средств. Вы умрёте, не дождавшись ни денег, ни благодарности исцелённого человечества. Я же могу предложить вам не только достойное вознаграждение за ваш труд, измеряемое суммой превышающей размер всех ваших пенсий до конца жизни, но и приглашение на работу в одну из лучших генетических лабораторий США, где вы лично сможете руководить следующим этапом испытаний микросферы на людях. Для осуществления этого мне не хватает только маленькой детали – документации по микросфере.
-  Если я вас правильно понял, вы меня покупаете?
- Ну, зачем же так грубо. В 21 веке этому придумали вполне цивилизованное название. Я предлагаю вам бизнес.
- Понятно. Я ожидал нечто подобное, но всё же надеялся, что всё обстоит не так плохо. Вы полагаете, что в этом мире всё можно купить и продать? –  спросил профессор, и, не дожидаясь ответа, продолжил: - Вы привыкли покупать научные степени, почётные звания и высокие должности, примазываясь к чужим открытиям. Из-за таких, как вы, псевдоучёных, истинная наука оказалась в глубочайшем кризисе. Вас совершенно бесплатно выучило Советское государство, а вы, без тени сомнения, готовы продать наше изобретение Америке, – Борис Маркович сокрушённо покачал головой.
- Это всё лирика, профессор. Вы безнадёжно отстали от жизни. Хорошо жить и хорошо зарабатывать, а не терзаться абстрактными понятиями – это нормально для человека, идущего в ногу со временем. Что плохого в том, что вы продолжите свою карьеру за границей. Вы не представляете себе, как далеко шагнула американская наука. Они опережают нас во всём: в технике, в медицине, в генетике…
- Всё это очень заманчиво, но вынужден вас огорчить, для меня любовь к Ро-дине – не пустой звук, – перебил Садовский. - Я стар. Слава, деньги, заграница меня не интересуют.
 - Но вы же хотите, чтобы ваше изобретение послужило людям?
- Конечно, хочу.
- Тогда соглашайтесь. Вы отдадите мне микросферу, а я обеспечу её внедрение за рубежом. Обещаю, ваше авторское право не пострадает. Плюс, вы по-лучите полмиллиона долларов.
Миллион Лосев рассчитывал оставить себе.
- Я понял вас, Юрий Викторович. Давайте прекратим торги – мы не на базаре, – настойчиво попросил профессор, устав от бессмысленного на его взгляд диалога.
- Подумайте, Борис Маркович, от чего вы отказываетесь.
- Нет, и ещё раз нет,- уверенно ответил Садовский. - Как вы вообще осмелились предложить мне подобное? Неужели вы не боитесь, что я доложу о вашем недостойном предложении научному совету?
- Не боюсь. Во-первых, в моём предложении нет ничего недостойного, и любой из членов научного совета, на вашем месте, принял бы его,
не раздумывая. Во-вторых, вы ни за что не станете жаловаться начальству - не ваш стиль, – Лосев замолчал, и  выжидающе смотрел на профессора.
-А в-третьих?
- Есть и, в-третьих. Хочу сразу предупредить, что я не верю слухам, но даже я могу оказаться бессилен перед людской молвой. Кто знает, как отреагирует  научный совет на информацию о причастности к вашему изобретению покойного профессора Козинцева.
- Что вы сказали?- удивился Садовский. И этот туда же. Дался им всем бедный Козинцев.
- Я думаю, вы прекрасно  меня поняли. На самом деле именно Козинцев придумал микросферу, а вы, мягко говоря, позаимствовали у него это название, а, может быть, не только название. Но эта маленькая тайна останется между нами, если вы примете моё предложение.
- Так это вы подослали несчастного психиатра?- догадался профессор. – Не получив микросферы, используя своё служебное положение, вы решили меня шантажировать.  Вы - подлец, Юрий Викторович.
Заметив, как Лосев возмущённо встрепенулся после этих слов, намереваясь возразить, профессор сделал упреждающий жест рукой и повторил:
- Вы – подлец! Но у вас ничего не выйдет. Я читал дневники Козинцева. Более того, это я посоветовал ему вести дневник. К сожалению, прогрессирующая потеря памяти разрушила его некогда гениальный мозг. Он забывал да-же самые элементарные вещи, не говоря уже о формулах и прочих научных тонкостях. Да у него бывали просветы, и в один из таких дней он придумал это название: «микросфера». Только название и ничего больше. Естественно, в своём докладе научному совету я расскажу об этом факте. Моя совесть чиста. Вам не удастся смешать моё честное имя с грязью, – с нескрываемым презрением, чётко проговорил Садовский.
- Вы всё неправильно поняли,- парировал зам. – Зачем вам вся эта нервотрёпка с объяснениями, доказательствами? В вашем-то возрасте  унижаться, оправдываться…  Поверьте мне, учёный совет все равно затеет расследование. Так уж у нас заведено. Они не могут не отреагировать на письмо с обвинениями в ваш адрес. Уважаемый психиатр Рачков не ограничился устными претензиями, он изложил свои подозрения на бумаге. Пока я не дал им хода, но ведь и моя лояльность к вам имеет границы. Подумайте, Борис Маркович. Не лучше ли гордо хлопнуть дверью и уехать в Штаты, где вас оценят по достоинству, чем объяснять, проверяющим инстанциям, откуда на вашем счету взялась кругленькая сумма в долларах США. Это всего лишь аванс на транспортные расходы. Если вы согласитесь на мои условия, завтра же сумма удвоится. Остальное получите в Америке. Благодаря микросфере, с моей помощью, вы сможете стать долларовым миллионером.
С трудом, сдерживая закипающую ярость, профессор отвернулся.
- Назовите свои условия, и они будут выполнены, - не отставал Лосев.
- Я хочу, чтобы вы ушли.
- Подумайте хорошенько, чтобы потом не пришлось жалеть…
Но он не договорил.
Вон!- выкрикнул профессор, сам, испугавшись того, что повысил голос. - Убирайтесь вон из моего дома!
-Хорошо, хорошо. Не волнуйтесь, я уже ухожу,- примирительно произнёс Лосев, пятясь задом. – Сообщите мне, если ваше решение изменится. Мы сможем ещё раз всё обсудить в спокойной обстановке, - настырный зам, даже удаляясь, продолжал  гнуть свою линию.
 Быстро спустившись по лестнице, Юрий Викторович огляделся. Кажется, его отсутствие осталось незамеченным. Не хотелось привлекать лишнего внимания коллектива. На полянке под соснами ещё играла музыка.
- Не хотите по-хорошему – будет, по-моему, - произнёс он в пустоту, набрал нужный номер и тихо приказал:
- Приступайте!
Разумеется, он предвидел подобный исход разговора и подготовил запасные варианты, с удовольствием отметив, что профессор проиграл. Из уважения к  его преклонным годам, он всего лишь пытался обеспечить учёному достойную старость. Но, увы… Старик упёрся, как упрямый осёл. Что ж, он сделал свой выбор. Через несколько минут микросфера перейдёт к своему новому хозяину. Специально нанятые люди сейчас открывали добытым Сорокой ключом городскую квартиру Садовского. Юрий не сомневался что, все данные по изобретению находятся в домашнем компьютере профессора. Его рабочий компьютер  уже проверили охранники. Они скачали все имеющиеся файлы, но, к сожалению, ничего не обнаружили.  Осторожный, подозрительный старик никому не доверял и тщательно скрывал своё изобретение даже от коллег. Неужели он что-то подозревал или просто страдал возрастной паранойей? 
Мечтательно потянувшись, Юрий Викторович уже представлял себя на борту Боинга, вылетающего в Калифорнию…
Но всё шло наперекосяк. Для проникновения в квартиру профессора он нанял парней их «Беркута». На хозяина «Беркута» Степана Черезова несколько лет назад его вывели весьма влиятельные люди. Задача для «охранников» была несложная.
Требовалось всего лишь бесшумно и незаметно проникнуть в жилище профессора, изъять все имеющиеся в его квартире электронные носители, а так же забрать компьютер и дневники учёного. Всё это необходимо было сделать аккуратно, без следов погрома так, чтобы потом безболезненно подкинуть обратно. За ночь программист разберётся с компьютером и дисками, скопирует нужную информацию, сфотографирует дневники, а утром те же охранники всё вернут на место.
Всё что удалось украсть, Лосев сразу отправил по электронной почке Дэвиду. Американец поблагодарил за документы, но сказал что самого важного - состава микросферы в них нет. Без этого повторить эксперимент невозможно, а, следовательно, ни о каком миллионном гонораре речи быть не может.
Такого прокола Лосев никак не ожидал, а утром ему сообщили о внезапной смерти профессора.
Как умер? От чего? Когда он уходил, Садовский был жив и здоров. Получалось, что он последним видел профессора живым.
Впервые связавшись с этим делом, Юрий Викторович заволновался. С одной стороны, смерть профессора была ему даже на руку. Дотошный старик мог обвинить его в краже изобретения. Но с другой стороны, микросфера, ради которой он ступил на скользкий криминальный путь, исчезла. И никто кроме Садовского не знал, где она. А у мёртвого профессора уже ничего не спросишь.
Может, профессор прихватил документы с собой на дачу?
Пока баба Сима ходила в церковь, поставить свечку и помолиться за упокой души профессора, те же «охранники» обыскали дачу Садовского и, кроме пачки старых бумаг, и диска с народными казахскими песнями, ничего  не обнаружили.
 Неужели старый хрыч настолько испугался шантажиста Рачкова, что заранее спрятал документы?
Профессор был современным учёным и, несмотря на возраст, много времени проводил за компьютером. Работать со сферическим объектом можно только при помощи специальной компьютерной программы. Рассуждая, таким образом, Лосев убедился, что искать нужно именно диск.
А вот где искать - это уже другой вопрос?
На всякий случай «охранники» быстренько проверили сейф в рабочем кабинете Садовского. Микросферы и там не оказалось.
Возможно, профессор передал диск кому-то из своих учеников, скажем на доработку каких-то деталей или на сохранение? Вычислить одного из трёх соавторов, работающих непосредственно над микросферой, было не сложно.
Самому соваться к сотрудникам, проявляя заметный интерес к изобретению, не хотелось и, как всегда, оставаясь в стороне, он решил действовать чужими руками.
Каждого из тройки прощупали ребята из «Беркута». Проникнуть в квартиру Игнашевича оказалось легче всего. Поставь алкашу бутылку – и дело в шляпе. К Третьякову домой прислали «медсестру». Пока квочка жена отлучалась за молоком для ребёнка, «новенькая сестричка» присматривала за больной девочкой и заодно проверила диски и компьютер папаши.
К Пронину проникли под видом работников ЖЭКа, проверяющих готовность труб и кровли к зиме. И опять ничего не нашли.
Дополнительно обработать Кирилла Пронина, любимчика профессора и наиболее вероятного приемника, Юрий поручил Зеленцову.
Чтобы быть в курсе всего, что происходит в лаборатории, он назначил Крокодила заведующим. Естественно, он не посвящал его в подробности своей личной заинтересованности. Подчинённому была изложена версия о том, что восстановить микросферу крайне важно для всего института. Он рассчитывал, что окрылённый новым назначением и обличённый доверием руководства Геннадий будет носом рыть землю и вытрясет из подчинённых всю необходимую информацию. Лабораторию напичкали видеокамерами. Теперь вся сотрудники  были у него под колпаком. Но микросферы ни у кого из них не было. Соавторы сами работали над восстановлением препарата. Повторение открытия требовало времени, а времени у Лосева не было. Он сам отдал копии документов Дэвиду и не сегодня-завтра американцы додумаются до состава микросферы. Тем более, что все этапы изобретения изложены в дневниках. И тогда ему не видать вожделенных миллионов.
Бредовая идея, что профессор отдал диск человеку, не имеющему отношения к изобретению, но которому доверял, вдруг неожиданно подтвердилась.
Консьержка, дежурившая в подъезде, рассказала, что как раз в тот самый вечер, предшествующий отъезду Садовского на дачу, к нему приходила нерусская девушка. Девица долго просидела в гостях у профессора и уехала только поздно ночью.
Запоздавшей посетительницей оказалась журналистка Гульнара Каримова. История взаимоотношений, связывающих журналистку и профессора, Лосева не интересовала. Ему была нужна только микросфера. «Эта журналистка неспроста заявилась к Садовскому и  наверняка знает где диск, – решил Юрий Викторович и приказал «охранникам» заняться журналисткой.
Ребятам из «Беркута» пришлось порыться в квартире Гульнары Каримовой но, к сожалению, они ничего не нашли. Следующие попытки обнаружить диск у неё в сумочке, а затем в рабочем компьютере тоже ничего не дали. Более того, нанятые исполнители крайне безответственно отнеслись к выполнению задания. Они умудрились наследить, вызвав к себе интерес правоохранительных органов. Юрий Викторович терял терпение. Он уже сто раз пожалел, что связался с этими идиотами, способными завалить любое, даже хорошо продуманное дело. Но нанять других людей он уже не успевал.
Как специально в этот самый момент психиатр слетел с катушек и стал названивать, требуя денег за молчание.
С Петей пришлось решать радикально – организовать ему суицид на почве неизлечимой болезни. Всё получилось достоверно. У Рачкова действительно был рак, и его «самоубийство» не вызвало подозрений. Ребята из «Беркута» - большие специалисты в таких делах. Они же весьма успешно помогли замолчать Сороке. Он всё сделал правильно.
 Не хватило какой-то малости, чтобы разговорить журналистку. Что же теперь будет? Если Слон у ментов, он сдаст его со всеми потрохами. Вся надежда на Стёпу. Ему тоже невыгодно, чтобы Ремезов раскололся.