Простаки и бедолаги

         Возле выхода из очага веселья и разврата всегда сидел кто-нибудь из офицеров. Предосторожность не излишняя! Среди новобранцев попадались не только увальни деревенские. В армию, как спасение от уголовного преследования, подписывались неудачники из городских окраинных банд. Они пытались и здесь выстраивать жизнь по своим лекалам. Не только кулаки и дубины – ножи и кастеты тоже шли в ход. Особенно после неудачной игры, когда проигравший бедолага пытался отстоять свои деньги и свое право на жизнь.

         В этот субботний вечер в роли надзирателя оказался сержант д’Орнизон. Всем своим видом он демонстрировал свое неприятие этой роли. Но приказ капитана Шульца не обсуждал. Тем более, что капитан был из немцев и к нему, к французу, выражал неприкрытую неприязнь. Сам капитан был исправным служакой, к нему претензий быть не могло. Он честно гонял новобранцев, обучая их четко исполнять команды. Часами они маршировали на поляне перед крепостью, отрабатывая повороты налево и направо, строевой шаг, боевые приемы с мушкетами, в качестве которых использовал отесанные обрубки деревянных опор.

         Сидеть надоело и Стефан, проявляя любопытство, придвинул табурет к камину. Призывно улыбаясь, к нему сразу устремилась Урсела. Милая девушка, она давно была знакома со Стефаном:

         -Привет, французик! Может споем? Мы так давно с тобой не пели о любви, а я не прочь.

         На ней было простое платье, приталенное и перехваченное поясом с изящной пряжкой в форме серебряного полумесяца. В трактире ее так все и звали Хальфмуун, то есть «половинка луны». Стефан был на посту, исполнял приказ следить за порядком. На призыв симпатичной «Луны» он только улыбнулся, ответив по-французски:

         -Извините, мадам, но я здесь совсем по другому случаю… и ты меня совсем не волнуешь.

         Та, не понимая изящества французского, недовольно передернула плечиками за его спиной. И насмешливо фыркнула:

         -Зато меня волнует твое равнодушие ко мне…

         И обиженно притихла. Но всем было известно, а многие узнали на себе, что «Луна» не прощает невнимания к себе и хоть на ком-нибудь, да обязательно отыграется. Урсела никогда не обманывала ожиданий.

         Зная сержанта как занимательного рассказчика, и вообще как славного и в меру въедливого на службе парня, некоторые посетители переместилась поближе к живительному огню в ожидании развлечения. Благо рядом столы и удобные стулья с подлокотниками и прочным основанием из черного тополя.

         Сегодня Стефан решил пересказать бродившую среди жителей легенду про оборотней. Все знали, что сержант прибыл из далекого и неведомого им Лангедока. На его лице появилось задумчивое выражение.

         Трое подсевших поближе отставили свои кружки и с удовольствием раскурили трубки, внемля повествователю с разной степенью доверия. Пока тепло от камина согревает тело, почему бы не развлечься.

         -Однажды был чудный летний день. Дети из соседней деревни отправились на прогулку. Перед собой они гнали отару овец. На небольшой полянке, окруженной сосновым лесом, дети решили отдохнуть.

         Стефан  много лет провел в этой стране и хорошо знал голландский язык. И все равно его речь содержала заметный акцент иностранца, и построение предложений были чудны для коренных жителей южного Брабанта. Французский здесь тоже был распространен также как голландский и немецкий. Но у сержанта был иной, отличающийся от местного, диалект.

         -Из леса к ним выбежал насмерть перепуганный мальчик. В его глазах был ужас, и он не мог говорить. Когда мальчик, наконец, отдышался, он стал объяснять детям, что в лесу на него напал волк: «Он прыгнул из кустов и острыми клыками разорвал мою одежду, а когтями исцарапал ноги - при этом мальчик показал свои в клочья разорванные штанишки и глубокие царапины на голых ногах, - Я отбивался от него палкой и волк убежал». Одежда его была испачкана землей и глиной. Рядом протекала река, и девочки помогли очистить одежду и промыли раны. После чего, напуганные рассказом, дети прибежали домой.

         -Ну, так это мог быть действительно волк, - недоверчиво воскликнул один из слушателей.

         -Может и так, а может и нет… В Лангедоке волки водятся только в предгорьях Пиренеев и редко, только зимой, забегают в нарбонскую долину. А главное, это был не первый случай нападения на детей и женщин. И всегда это был волк с рыжей шерстью, коротким хвостом и маленькой головой с огромными выпирающими клыками.
 
         Верил ли он сам в существование оборотня? В те времена верили все! Такие легенды были во всех странах просвещенной Европы.
 
         «Луна» уже забыла свою обиду и с любопытством слушала рассказ Стефана. Хорошая она девушка – Урсела Хальфмуун. К ней всегда тепло относились посетители трактира. Но любили подшучивать, пользуясь ее сельской наивностью. Она легко забывала нечаянные обиды.

         Стефан, подбадриваемый посетителями и доверчивыми взглядами «половинки Луны» продолжал рассказывать, что тем волком был сын страшного оборотня-отца. Отец превращался в волка лунной ночью, у него была шкура, спрятанная в пещере. Там собирались ровно девять, таких же как он, чудовищ. Они не только пугали, но резал скот, задирали насмерть людей, и съедали их. Они также убивали собак, и пили их кровь. Но маленькие девочки вкуснее, их мясо нежнее и слаще, а кровь теплее и питательнее. Это считалось у них лакомством. Волчонка-сына он брал в лес с раннего детства, как только тот научился ходить.

         -И это длилось много лет, пропали множество детей и женщин. На мужчин оборотни никогда не нападают - боятся. Наконец, жители  пожаловались вигье, и тот приказал солдатам прочесать весь лес. Только в лесу нашли лишь их логово и обрывки шкур.

         «Луна» совсем примостилась к сержанту, доверчиво прижалась к нему и затихла. Он уже не казался ей нелюбезным и бездушным. Ей воочию виделось небольшая речка, в водах которой отражались и яркая голубизна неба, и чистота и прозрачность волнами приходившего из леса воздуха. Полянка с редкими купами зеленых кустов, голубоватая от цветков и утренней росы трава, и на ней она и прекрасный рыцарь. Они  распевают милые песенки, смеются, их голоса весело разносятся над окружающими холмами.

         И ей совсем не страшно с ним, с ее Стефаном, потому что он сможет спасти ее от лютого зверя. Он одним своим видом отпугнет его, а затем своей длиной шпагой пронзит ужасное создание. Ей стало жалко себя, маленькие слезинки тихо скатывались с ее щек. Что это было с ней – любовь, благодарность, доверие, тяга к сильному покровителю?

         Просто грусть и мечты, которым не суждено сбыться…

         В глубине помещения за столом сидели два капрала, играли в карты и курили трубки. Колеблющиеся тени  свечи, перебегают по их лицам, скрытым широкими полями шляп. Дорогое это удовольствие - бургундская колода карт. Нарисованные чернилами и темперой по фольге, эти небольшие картинки ручной работы были доступны только знающим в низ толк. Старшинство карт еще было понятно – ясно, что короли всегда выше дам, а валеты служат и тем и другим, и потому нередко оказываются в двусмысленном положении. А вот с мастями в каждой игре договаривались по-своему. Обычно красные масти – это рожки и собачьи ошейники - были главнее  синих  конских поводков и ловчих петель-силков.

         Другая пара по-прежнему грелась у камина и обсуждали рассказ сержанта. Камин пылал сильно, лица их раскраснелись то ли от жара, то ли от горячего спора. Каждый тоже хотел бы рассказать какую-нибудь занимательную историю. Но в их глухих деревнях самое интересное – это как один сосед застрял в торфяном болоте, а когда его вытаскивали, то туфли и штаны остались на дне: «И так и бежал через всю деревню, без штанов …» «Ха-ха-ха, -захлебнулся смехом и своим пивом второй. Только это было никому не интересно, и они отправились плясать с развеселыми хозяйскими девицами.

         На свободные места устроились двое самых простецких, с виду только из деревни, игроков. Но эти двое даже игральных кубиков своих не имели. Неопытные, новички – сразу видно! Парни растеряно обратили свой взор на трактирщика, и тот указал на сержанта. Кости с изыскано закругленными гранями Стефан дал с наказом: «Смотрите у меня! Что б без обмана!» А еще Стефан неприметно вложил в руку одного из них неприметную вещичку, смахивающую на кусок глины. «Амулет, он приносит удачу» - шепнул он. И о том знали только эти двое.

         «Простаки» вытащили из штанов мятые медные монеты – ясно последние! – и приступали к игре друг с другом. Сразу было видно, что оба очень азартны, но правильно играть не умеют. Робко разглядывая игровые кости, постукивали ими по столу, отвлекая внимание соперника и ожидая поддержки у любопытствующих. Но на медь редко покупались даже самые жадные.

         И тогда, пошептавшись и кряхтя, один из бедолаг решился, и на столе объявилась серебряная заначка. Первый же кон лишил его серебра. Чтобы отыграться, тот отчаянным жестом бросил в игру неприкосновенный запас. Оказывается, и у второго был запасец. Следующий заход отнял последнюю медь. И тогда к их столу потянулись удачливые завсегдатаи, а с ними и столь же азартные новички. Один из них сделал ставку на пробу. Напарник в это время нервно постукивал кубиком. Бросок! И вот чудо, обе кости выпали новичку на выигрыш! За первыми к столу присаживались новые игроки, уверенные в удаче. История повторялась. Но за первым разорением успех неожиданно выпал недотепам с сержантскими кубиками. У стола собралась изрядная толпа зрителей. Они ставили на неизвестных им счастливых обладателей серебра принца и … уходили с пустыми карманами. У проигравших пропадала охота к азарту. Но всегда находились новички, верившие в свой успех.

         К концу вечера, посетители уже мало напоминали добродетельных граждан. Во впавшей в пьяную дремоту женщине, сидящей в глубине комнаты, чуть поодаль от засыпающего камина, несложно было признать мефру. Рядом с ней, наконец-то лишенные и так-то не слишком строгого материнского надзора, играли ее маленькие дети – один терзал заброшенную музыкантом скрипку, другой извлекал гнусные звуки из рожка. Нетвердо стоял на ногах и хозяин трактира. Питер в молодости был моряком и был слаб перед доступным ему «зельем». Его благоверная также не чуралась «искушения»

         Под конец в трактире осталась только одна развеселая пара - изрядно подвыпивший трактирщик и чаровница Урсела, оставшаяся нынче не у дел. Хозяин таверны развалился на стуле с мягкой обивкой, подоткнув под себя ногу. Другую ногу Питер бесцеремонно положил ей на колени. Его лицо выражало полное удовлетворение. А девушка с мягкой улыбкой, терпела и грустно напевала:

          Болит, болит моя душа -
          любви земной не знает.
          Но если не от сердца песнь,
          она не стоит ни гроша.
          И сердце грусть отравит…
          Пускай господь испепелит
          изменщика-пройдоху.
          А от больной души меня
          весенний дождь избавит
 
         Над парочкой склонился ротный профос. Спотыкаясь на каждом слове, он пытался прочитать им поучительный стих из священного писания. Только это было пустое занятие. Излиха выпитое пиво, табачный смрад крепко отдающий запахом каннабиума –его волокна используется не только для пеньки - сделали свое дело. На столах опрокинутые кубки, пол усыпан пеплом и огрызками румяных крендельков и лимонных корочек. Вот такой субботний кавардак!

         Уже поздно вечером, когда трактирщик закрывал ставни, исполнивший приказ сержант отправился домой. Возле соседнего дома в тени деревьев его поджидали «недотепы» и их небывалый выигрыш - его большая часть - переместился в карман Стефана. За амулет (а это был кастет) и  молчание. И за секрет успеха игроков, который был прост и пока никем неразгадан. Внутри кубиков был заложен свинцовый груз, который при постукивании послушно перемещался, смещая центр тяжести на нужную игроку сторону. Но тут Стефан заблуждался – его секрет уже был известен еще одному человеку. И это могло привести  (и приведет!) к осложнениям.

         Наутро кабатчик имел тихую беседу с кудесником-сержантом:

         -Вчера твои приятели не в меру выпили и болтали лишнее. Пора менять «подкидных».

         И судьбы «бедолаг» была решена. Строевую они не проходили, и в помощники к сержанту для приготовления смесей лучше их никого не нашлось. Работа простая – скреби по краю медной болванки, собирай пыль в кулек. В присутствии оружейного головы оба строго были предупреждены, чтобы не курили и с огнем были осторожны: «Здесь в бочке порох отсыревший, крышка открыта, пусть проветрится. Почаще его перемешивайте».

         Солдаты знали, что такое порох, и как с его помощью легко получить огонь. А кремни были у всех.