VII. Гл-22. Посадка Як-52 ночью

 *** VII. Девяностые. Запорожский Аэроклуб ***               

     С недавних пор ввели «летнее время». И вот оно сыграло со мной злую шутку. Появился у нас ещё один желающий научится летать. И снова сотрудник банка. Саша Заславский. Лет под сорок, вежливый и скромный. После несложной теоретической подготовки начал я с ним летать вывозные полёты по кругу. И вот, однажды, под конец лётной смены, делаем мы с ним серию полётов по кругу. Он в передней кабине, я в задней, инструкторской. Погода простая, есть облачка, солнца не видать, - пасмурно. Осталось нам с ним выполнить крайний круг. Конец дня, всё вокруг серо. Взлетает Саша, летит по кругу, я что-то ему подсказываю, всё как обычно. Выпускает он шасси, подходим к третьему развороту, солнце где-то позади нас за облаками, но всё же как-то уж слишком сумрачно.

     Выполнили третий разворот, идём к четвёртому. И тут до меня доходит, что часы переведены на час назад, и на самом деле уже сумерки. И темнота наступает как-то уж очень быстро. Надо быстрее сесть, по-светлому времени. Як-52 в темноте, то есть ночью, не летает. А куда быстрее, - мы уже после четвёртого разворота на посадочной прямой. Темнота наступила как-то совсем уж неожиданно. Взял я управление у Саши, буду сажать из задней кабины. Як совсем не оборудован для полёта ночью. Не то, что нет освещения приборов, нет посадочной фары, но и яркие в темноте зелёные лампочки выпущенного положения шасси на приборной доске мешают видеть скорость, может единственный необходимый сейчас прибор.  Самолёт летит по посадочной траектории, режим привычный, установленный.

     Горизонт можно определять по видимой ещё линии верхушек деревьев лесопосадки на фоне тёмно-серого неба. С этим всё нормально. Но не видно земли. Так, что-то тёмное слева. Вперёд всё равно из задней кабины не видно, непонятна высота. Вдруг вижу слева внизу включились автомобильные фары, кто-то на земле догадался. Вот, ориентируясь по расположению этих фар, определяю примерно высоту и снижаюсь. Прибираю обороты, как обычно. Примерно уже высота выравнивания. Создаю посадочное положение, жду землю. Чувствуется «пятой точкой», как самолёт проваливается, но скорость ещё есть. По всем признакам сейчас должно быть касание. Подбираю ручку. Есть касание! Несколько грубовато, правда. Опускаю переднее колесо и начинаю тормозить. Всё, сели!  Есть, блин, ночная посадка!
     Толкаем самолёт в темноте на стоянку за едущим впереди автомобилем, с включёнными фарами.

     Разговаривал, как-то по телефону со своим однокашником и бывшим однополчанином, Вадимом З. Он перевёлся после развала Союза из Гудауты в Бельбек, что под Севастополем, продолжает летать на Су-27, но уже в украинской авиации. Рассказывает, что летают мало, - нет запчастей, нет керосина. Налетал за год восемь часов! И это при том, что он один из самых подготовленных лётчиков в полку!  Для лётчика такой налёт всё равно, что ноль. Говорит, что в самолёт садиться страшно. Да, печальны дела украинской боевой Авиации! Хоть и летает Вадим на Су-27, но я ему не завидую, я за год налетал больше 80 часов на Ан-2 и Як-52. Похоже, он мне даже не верит. Рассказывает, что пришли к ним в полк в прошлом году молодые лётчики, выпускники Харьковского училища. Прошёл год, но они ещё не приступили к полётам… А несколько лет спустя, будучи в гостях у Вадима, я услышал от него, что эти самые бывшие лейтенанты уже становятся майорами, но... ещё так и не вылетели самостоятельно... 

     Собрался я ехать в Германию за машиной. Вот уже позади суета с поездками в немецкое посольство в Киев, в паспорте стоит виза и еду я из Киева автобусом в Ниметчину, как говорят «в Украине». Нудная поездка, две границы, - польская и немецкая. Полтора суток в тесном автобусном кресле, за окном серое скучное небо, промозглость и слякоть. Неласковая поздняя осень. Наконец я на месте в немецком городе Кайзерслаутерн. Встретил меня брат, привёз к себе домой, отметили приезд за сказочным, по нашим меркам, столом с обычными, по немецким меркам, продуктами и напитками. Стало веселее и даже, кажется, на немецком сером небосклоне появилось солнце.

     Поездили с братом по родственникам, потом стал я выбирать машину. Ездили по ближайшим «автохаусам», смотрели бэушные машины. Выбирал я, конечно, по своим деньгам, которых у меня было аж шесть с половиной тысяч дойчмарок. С интересом поглядывал на блестящие Мерседесы, но хорошие были не по зубам, а плохих не хотелось. Понравился мне один Опель-Омега-Караван. И год выпуска хороший, и состояние отличное. Размеры авто внушительные, большой салон. Если сложить заднее сиденье, получается огромная «территория». Но цена кусается, на ценнике стоит 6700. Поговорил с хозяином на предмет уменьшения цены. Тот уже понял, что машина мне понравилась, машет руками, мол цену сбавить не могу. Я торгуюсь. Тот говорит, что понимает меня, но…  После того, как я приехал ещё раз в этот «автохаус», продавец согласился скинуть 200 марок, то есть уменьшил цену до 6500. Я с сожалением говорю, что у меня только 6300. К моему удивлению, продавец буквально хватает мою руку и жмёт её: - Окей! Блин, думаю, надо было называть меньшую сумму.

     Через несколько дней, оформив документы на машину, получив номер и оформив страховку, что в Германии дело совсем не сложное и не дорогое, я готов был ехать домой на уже собственном Опеле-Караване жгуче чёрного цвета. Загрузили родственники мне салон подарками и получив добрые напутствия, двинулся я в сторону границы на восток.

    Путь мой лежал на Украину через Польшу, но я планировал заехать в Лейпциг, что по пути к своему запорожскому товарищу Диме Гольману. Он пару лет, как перебрался в Германию на ПМЖ. В прошлом году я был у него, тогда он жил под Дрезденом, занимался на языковых курсах и только осваивался в Германии. Теперь он получил от «социала» квартиру в Лейпциге, имел какую-то работу и приглашал в гости.

     По адресу нашёл я Диму. Жил он в девятиэтажке, почти такой же, как у нас в Запорожье. Живёт с женой и сыном школьником на шестом этаже. Интересно, что это территория бывшей ГДР, и улицы, и дома поскромнее, чем в западной части Германии. Скромность эта даже отразилась на устройстве лифтов. В девятиэтажке из лифта выход есть только через этаж, на нечётных этажах. Встретили Гольманы меня радушно, расспрашивают об общих запорожских знакомых. Рассказывают о своём житье-бытье. Дима работает в небольшой фирме электриком, работой и зарплатой доволен. В Запорожье он работал на солидном заводе инженером-электронщиком. Но здесь для нашего человека работа электриком, а не каким-нибудь разнорабочим уже достижение.

     Сын учится то ли в шестом, то ли в седьмом классе и занимается музыкой, играет на саксофоне. Дима рассказывает, что сын его учился в Запорожье в музыкальной школе, особыми талантами не блистал в области саксофона, а здесь стал чуть ли не восходящей звездой-саксофонистом. Участвует в разных конкурсах, постоянно приглашают его на разные выступления. Музыкальных школ в Германии нет, школьников, занимающихся музыкой очень мало. Заниматься музыкой можно только с индивидуальным преподавателем, а это очень дорого. И вот бывший наш среднего уровня ученик-саксофонист в Германии становится «величиной». Очередной парадокс.
     Утром Дима сопроводил меня через Лейпциг на своей машине, ему было по дороге на его работу.

     Двигаюсь снова по немецким дорогам, широким и гладким, хотя в восточной Германии они ещё отличаются от дорог в западной части. Но, похоже, это не на долго, – везде идёт ремонт старых и строительство новых дорог и автобанов.
     Польская граница, польские скромные, но без ям, дороги. Дальше украинская граница, украинские поганые дороги, местами сплошь состоящие из ям. Вспоминать не хочется.

     По приезду растаможил Опель и стали теперь мы ездить в Васильевку на вместительном Опеле, только не сезон уже, бываем там редко. Вот и зима.

     Положенная мне после увольнения квартира, похоже, не светит. Ждал я семь лет, то жили в квартире родителей жены, то временами снимали жильё. А когда в военкомате сказали, что списки квартирных очередников передали в райисполком, стало окончательно ясно, что "спасение утопающих – дело рук самих утопающих".  Покупаю квартиру, трёхкомнатную, в девятиэтажке на втором этаже. За время «гражданки» денег на квартиру насобирал, благо цены упали. Теперь занимаюсь ремонтом – кладу плитку на кухне, заодно и учусь это делать, циклюю паркет. До этого жили в тёщиной квартире, своей мебели у нас не было, все домашние вещи после ремонта квартиры перевёз на Опеле. Потихоньку покупали мебель.

     Редко собираемся в Клубе, зимой мы как бы впадаем в спячку. Дмитрийчук съездил в Киев на сборы начальников Клубов. Приехал со всеми новыми допусками, теперь можем работать в новом сезоне, а он нам будет давать допуска к разным видам подготовки. Всё в бывшем ДОСААФЕ предельно просто.

06.04.2020 – Севастополь.

* - на фото: - в кабине Ан-2 автор.

Следующее
http://www.proza.ru/2020/04/06/2274