Квазитехнология. гл 5. Работа не волк

Продолжение. Начало в  http://www.proza.ru/2020/04/01/1627

Мила поставила на стол  блюдо с оладушками, разлила жасминовый чай в чашки из белого китайского фарфора, наложила в вазочку янтарного абрикосового варенья. От её внимания не ускользнули плотоядные взгляды Вильяма на еду. Запах пищи явно возбуждал его вкусовые рецепторы.
 
Пока Мила подготавливала чайную церемонию, Вильям продолжил свой монолог на тему того, что самые примитивные жизни людей происходят в деревне. Деревня – это низшая структура, город – структура более сложная, а столица – это верх иерархии для человека. Только в столице человек может надеяться на покровительство высших духов, переезжая в деревню, он их лишается и им управляют  уже исключительно нижние духи элементалы и средние ненасытные хочуны и жадуны. Высокие духи уровня стрелочников обходят таких людей стороной.Внутренности у деревенских жителей  похожи на  неопрятные избы  с нищим и примитивным интерфейсом и смертной скукой заточения.
Пододвигая к себе тарелку  с оладьями, Вильям несколько раз повторил мантру о том, что он ненавидит запах Земли, и, связанный с ней крестьянский смрад и пот.  Но приходится терпеть данное неудобство,  потому  что все эти  силосные фермерские пространства  - это тоже часть Игры, и вроде бы как без них нельзя. Хотя в будущем возможно всё изменится, есть много разных планов глобальных трансформаций планеты, перехода её в чисто информационное бытие, без запаха навоза и экскрементов.  Мила отметила, что отрицая крестьянские поля, Вильям, тем не менее, довольно-таки жадно поглощает продукт, сотворённый из пшеницы.
- Мы – повелители этого мира. Он создан нами и для нас, - сказал Вильям с набитым ртом, запивая оладью крепким забористым чаем с отчётливыми жасминовыми нотами . – Мы играем в этом мире в войны, в эпидемии, в финансовые аферы, в религии, мы владеем умами и поступками вас, никчёмных людишек. Мы создаём в этом мире всё – идеологию, культуру, вещи.

- Вы и людей тоже создаёте?
- Они сами рождаются. Хотя мы уже берём процесс в свои руки с помощью ЭКО. Это вопрос ближайшего времени. Наши технологии позволяют ковыряться в живой клетке  и настраивать её на то, что нужно нам.
-  Хорошо. Но у меня есть ещё один важный вопрос. Почему ПЭЧ не создаёт живые клетки? Я изучила его и поняла, что он этого не может. А  ты сказал, что вы  можете все!   
Вильям поперхнулся от неожиданности, закашлялся крошкой, попавшей не в то горло.
- Ты сказал, что всё на свете можно создать из струн. Но я так понимаю, что вы можете создавать только неживую материю, живая вам недоступна! – продолжила наступление Мила.
- Э! Потише на поворотах.  Зачем нам создавать то, что создаётся само собой?  - пришёл в себя Вильям.
Но от Милы не ускользнула искра страха в его глазах. Вильям достал  из какого-то своего потайного  кармана зубочистку и нарочито показно стал ковыряться ею в зубах.

- Я знаю, что вам известна полностью структура клетки, все химические элементы, входящие в неё. По идее, вы должны уметь её создавать.
- А мы и умеем, - ухмыльнулся Вильям.
- Врёшь, ты всё врёшь.  Я не верю тебе. И знаю, что ты не сможешь мне показать процесс созидания клетки. Ты просто не владеешь этим процессом.
- Дура. Зачем мне владеть процессом созидания, когда я владею процессом управления! Ваши мясные матки  рождают три килограмма свежего мяса, которые нам  надо обучить, наполнить знаниями и действиями. Это и так очень хлопотный процесс настройки вас на игру. Наша цель не создавать вас, а приспосабливать вас для наших нужд. Наша цель – игра и разнообразие. Чем система разнообразней, тем она устойчивей, тем больше вариантов игр можно создавать. Игры финансовые, игры закулисные, игры военные, технические, религиозные… Игры для меломанов, гурманов  и всяких прочих  манов-шманов. – Вильям звонко отрыгнул.
Мила отвернулась к окну.

- Что мы хотим, то и делаем с этим миром, хотим бомбу сбросим,  хотим вулкан включим, или вирус запустим, - поиграем в пустые города. И вы все это примете как миленькие! Вы же послушное стадо! Куда мы вас погоним, туда и побежите. Это  почтенный Фёдор Михайлович думал, что мы с обрыва падаем стадом свиней, а  ведь падаете вы. Вы умираете, мы остаёмся. Вы и есть мясо, мясные формы, которые тухнут  неминуемо и потом разлагаются. Только наполненные духами они как-то могут жить. Вы же мертвецы без нас.
- Ты говорил, что светочам вы не нужны.
- Субъективно да, а объективно вы без нас не имеете смысла. Вы светите и являетесь, тем самым, источником тока для нашей игры, розетками для наших штепселей. Сама же по себе розетка без штепселя – это нонсенс, непостижимый ноумен для ума. 
- Штепсель без розетки тоже нонсенс.
- Штепсель – это часть сложной технологии, а розетка – конечное звено примитивного трасформатора.
- Возьми салфетку, Вилли, - сказала Мила, заметив, что с его пальцев стекает масляный сок.
- Благодарю, - ответил Вильям,  вытирая пальцы и рот. – Поели, теперь пора и о работе поговорить.
После трапезы бледные губы на его лице обозначились ярче, напоминая красные бархатные створки крошечного саквояжа, открывая и закрывая который Вильям вытаскивал на свет всё новые и новые лексические экзерсизы.

- Как думаешь, почему  мы заставляем людей застраивать города многоэтажными домами?  Вот я, например, живу в высотке на самом верхнем этаже.  И  на это есть две причины. Первая: я брезгую землёй. Её запах отвратителен. Вторая причина: моё проживание – это аналогия того как черти проживают в человеке.  Каждый человек для нас как многоэтажный дом. На нижних этажах , как я говорил ранее, обитают самые примитивные духи - элементалы, далее ранги возрастают. Лично я обитаю на самых верхних этажах. Я – эксперт в некотором роде. Я имею доступ на верхние этажи  любого человеческого существа.  И я решаю, сохранять этого человека  или нет как фигурку  для Игры. Но, сама понимаешь, мне нужды  находиться  в каждом. Главное, чтобы в моих руках был пульт управления всей страной. Мой пульт – это пять человек самого высокого ранга. Самые сливки элиты. Жизнь их только на первый взгляд кажется заманчивой. Она содержит много возможностей и мало свобод. Отсутствие свобод они компенсируют размерами территории своего проживания.
В поле твоей деятельности будут как раз эти пять имений с особняками, лужайками и прочей чепухнёй.  Каждый день ты будешь проверять изменения, найденные следящей программой. И мне надо, чтобы ты отследила неестественные изменения, потому как мне кажется, что кто-то имеет запрещённый доступ на мою территорию,  кто-то из тех, кто владеет ПЭЧ.  В каждом государстве есть свой ПЭЧ и  все ПЭЧи имеют границы действия. Эти границы нельзя нарушать по правилам самой главной Игры. Но у меня есть предположение, что кто-то тайно  проник в мои пределы и это делает. Изменения, вызванные ПЭЧ, можно объяснить реальными причинами. Но не всегда! Мне нужны факты проникновений чужих ПЭЧев на мою территорию.  То есть, мне нужен полный мониторинг и отчёт по изменениям в дизайне.
- На все пять особняков?
- Да. Это мои люди, которые  стоят у управления страной. Один курирует законодательную власть, второй исполнительную, третий судебную, четвёртый религиозную.
- А пятый?
- Пятый – картинка – президент, вождь, царь – вершина. Неважно. На каждой новогодней ёлке своя верхушка. Естественно, что вся эта  высшая пятёрка  находится в подчинении чертей высшего ранга. Но я всегда могу зайти в любого из них, скажем проинспектировать их  или изменить их цели действия.  Скажем, поставить страну на военные рельсы или распродать активы или наоборот  сделать тайную инициацию. Тут полный спектр для свободы моих действий. Ведь любые лавины начинаются с маленького камушка.   А я - любитель экстрима.

Мила подумала о том, что если бы не чудеса, показанные ПЭЧ, то она бы сочла Вильяма за сумасшедшего.  Вильям ораторствовал  смачно и со вкусом, чай с вареньем, видимо, хорошо смягчил его горло.  Вильям не просто говорил, его речь лилась патокой сладкого идейного удовольствия, истекающего из факта реальной  хорошо отлаженной жизни.
- Раскол и революция в обществе могут начаться с совершеннейшего пустяка, скажем, которого мы можем условно назвать патриархом Никоном с его троеперстием. Казалось бы какая мелочь - креститься ли двумя пальцами или тремя? Но  даже такой пустяк может ввергнуть страну в огонь раздора. Но я  в этой истории являюсь указательным пальцем. Я указываю. Одним пальцем, указательным. Надо разрушить, разрушу.
Мила вспомнила про нарисованный рубец на   своём пальце, но решила, что Вильяму лучше об этом не знать.

- Эта квартирка  тебе бонус от меня. Но на время работы ты перейдёшь жить в мою башню. Я дам тебе там приличный кусок своей территории, отделаешь его по своему вкусу. Свобода перемещения тебе будет принадлежать в полной  мере. Никто из наших не тронет  тебя, только если чужой, тот самый, которого я хочу поймать.  Потому у тебя с собой будет сигнализатор о помощи.  Я наделяю тебя временным статусом верховного агента. Статус высокий, потому  и машинку твою помятую заменим на  золотистый Мерседес.  Можешь наслаждаться полным реальным элитным уровнем  своей  жизни. И из Игоря твоего вытащим лишних чертей. Прибежит к тебе с повинной  и с любовным жаром желания. Всё к твоим услугам. Весь мир у твоих ног, - Вильям рассмеялся. - Весь мир в границах России  твой.  Но указательный палец в этом мире  мой.  И я решаю вопрос сам, кому быть в этом мире, а кому не быть.

- Это такая  тюрьма для меня?
- Очень хорошая тюрьма. Еда, шмотки, секс с любимым человеком. И кроме того я буду тебя выгуливать. Что тебе ещё надо? Будешь как сыр в масле кататься.
Мила заметила, что он нервничает. В ней же как раз росло чувство своей собственной силы. И этого  чувства  нельзя было изменить.
- Хорошо. Я согласна.
- Тогда поехали.

продолжение в http://www.proza.ru/2020/04/09/1932