Красный пеньюар

— Опять он красный пеньюар мне купил, обормот. Нашел область для самопознания и самоуглубления. Этим ты окончательно расставил все точки над «ё», нехристь.
Моя мама говорит: «Социализм — это когда правящие страной уголовники (ОПГ) приватизирует в свою собственность все и, главное, всех. Особенно красивых женщин. А дальше живут с ними по понятиям». А моя мама в этом разбирается. Ее муж, мой папа, комсомольским работником был в молодости. 
— Кукла Лена, еще одно слово — и ты у меня повяжешь пионерский галстук, антисоветчица. А что касается строгостей, которые я на тебя накладываю, то этого требуют тревожное настоящее и вызовы будущего. А, также, твоя красота.
А вообще я свято верю в демократию в целом, кукла Лена. И еще, как все евреи, я экстремист и ортодокс. Так что ты на меня не клевещи. Теперь, что касается моих коммунистических пристрастий. Если народишко перестанет беднеть — он может возомнить о себе невесть что. Этому учти нас теория диалектического материализма и практика научного коммунизма. А это сама знаешь, чем чревато, кукла Лена!
— Опять пугает он меня, мировая закулиса. А что такого я сказала?
— ...Теперь. Что же касается твоей мамы. У нее просто большие проблемы с нелегким прошлым. А так она святая женщина, практически мадонна. Тебя, вот, родила, красоту неписанную...
— А ты мою мама не трогай, лапает он меня. Я вообще, сели хочешь знать, сегодня более спокойная, чем когда-либо. А ты — извращенец. Гнусный и похотнОй. Коммунист по своей сексуальной ориентации, причем с сионистом уклоном. 
— А ты ко мне примкнула кукла Лена. И это главное.
— Опошлить святое и опорочить чистое — это у вас в крови. Я к тебе не примкнула, ты мною овладел. Пугает он меня, а и так вся на нервах!
— Значит, тебе не правится мой подарок, кукла Лена? В глаза мне смотри! А ведь тебе идет как!
— Да ну. Спорить с тобой — это биться лбом об Стенку Плача в надежде, что она треснет раньше, чем лоб. А такая перспектива меня не прельщает. Да и Стенку Плача жалко — я в нее записку вкладывала. Да и вообще, иди щнай....
— Смотри, кукла Лена, твой пессимистичный прогноз может оказаться верхом оптимизма — на Стену Плача она лбом покушается. Дай, я тебя скорей поцелую, чтоб не случилось бы чего, богохульница. Но смотри, если ты в корне не пересмотришь свое поведение...
— Во-во, то-то душа у меня болит и предчувствия тяжелые мучают, когда я смотрю на твои проделки, космополит. «Нами управляют похотливые кроманьонцы», — как говорит гендировская узбечка. И с ней невозможно не согласиться. Просто нецензурных слов на вас не хватает.
— Кукла Лена, но ведь и ты не идеал. Ты не делаешь фронтальный шпагат, не делаешь сальто назад с места... Но я же тебя люблю! Ладно, главное, чтобы во время наших интимных встреч соблюдались все рекомендации по коронавирусу.
— Угу. Тем более, что даренному коню в золотые зубы не смотрят.
Я, до встречи с тобой, много думала об этичности трат на поверхностное. Потому что это получаюсь у меня за счет трат на еду. А с тобой я покупаю любимую косметику безо всяких душевных терзаний.
А за звонкую монету простой девушке из народа приходится платить женской лаской, понятное дело. Тем более, что при этом детишек (см. картинку над текстом) кормить надо. Но я на судьбу не в претензии.  Поэтому буду носить этот пионерский пеньюар, не дуйся. Все лучше, чем голой кастрюлями греметь. Мелькать перед твоим носам голым задом.
— А уж как я не в претензии, кукла Лена!
— Да иди ты, лапает он меня. Прикольный такой пеньюарчик, мне понравился. А он точно мне идет?