Гневная филиппика критикам

Мне говорят, я не поэт, пока
не выведу ереминского стиля:
определенно, веско, «или-или», –
друзья из верности, враги – издалека, –
пытаются стихам создать ярлык,
для краткости орудуя в блокноте, –
который ищут в старом рединготе.
Привык.

Примерился. Отвечу не спеша –
хотя, казалось, ясно без ответа.
Взгляните, критики, не налагая вето,
воскресное молебствие сверша,
на ветер времени, который из веков,
как из камней, песчинки выметает –
без них мы превращаемся в незнаек,
в апостроф!

Сказать яснее, просто в тень от дел,
в болезнь (читай, проказу поколений) –
мы с вами все зависим от движений
своих бессменных умирающих тел.
В таких условиях необходим уют.
Цивилизацией потеряно так много!
Все подражатели прекрасно сознают
дорогу.

Сонет, эклога, россыпи из од –
все разнотравие поэзии из жанров,
идей, приемов и других скафандров
для вольномыслия, сказал бы Гесиод,
обязано наличием копиру,
который сохранил для чужаков,
ценителей и просто дураков
порфиру

опыта, преемственности знак.
Я Бродский, говорите? Не совсем.
Я взял приемы, взял рецепты схем.
Величие не получить за так:
Иосиф – гений, обнаживший нервы,
спокойствие – его природный щит.
Иосиф – этот интеллект элит,
был первым.

А я не первый, даже не второй,
мне подражанье гениям полезно;
среди бессмертных часто, если честно,
оно не возбраняется, порой.
Крылов сюжеты брал у Лафонтена,
А Пушкин адаптировал Парни –
другое дело, что эта замена,
конечно, с иностранной простыни.

А я пел Бродского. Едва не плагиат
вменяют мне любители Отчизны,
не без иронии и не без укоризны
читатели громят мой самиздат.
Пишу под Блока, Маяковского, Бальмонта –
мой голос вырастет, взовьется голос мой! –
мой голос прошлого взорлит у горизонта –
живой! 

Когда из эха возрождается молва,
усилятся стократно эхом слухи –
и голос мой назло судьбе-прорухе
найдет оригинальные слова
быть может, завтра или никогда,
о том заранее не нам дано судить,
о том расскажет Вифлеемская звезда –
она благословила меня жить.


06.04. 2020 г.