36. Не добро пожаловать!

   Сквозь динамики послышался мягкий: пик,…пик,…пик, сверху, над головой засветилась зелёная надпись «Пристегнуть ремень». Всё понятно, идём на посадку, и половина пути уже позади.
   В салоне наступило общее пробуждение и дружное оживление. Захотелось сильно потянуться, прогнуться назад, приподняться со своего насиженного гнезда и немного походить, чтоб размять затёкшие ноги. Сейчас, разомнёмся!
- Уважаемые пассажиры, совершаем посадку,…температура воздуха,…убедительная просьба… пристегнуть,… поднять,… убрать, и приготовиться! Спасибо за внимание, - хорошо заученным и слегка заспанным голосом разнеслось по салону.
- Лэйдиз энд джентлмен,… сэнкю! – дублировалось скороговоркой, но только на английском.
Мы, пассажиры, конечно, всё понимаем и улыбаемся, девушки тоже устали.
   Приземляемся на иркутскую землю уверенно и очень мягко. Какой раз отмечаю профессионализм пилотов «Уральских Авиалиний». Молодцы парни, молодцы!
   Небольшая пробежка по светящейся широкой полосе, резкий перепад звуковой волны в работе двигателей и вот, словно на двухэтажном автобусе, мы уже плавно катимся по полю вдоль сигнальных фонарей, «отдыхающих» самолётов, ангаров к временной стоянке.
   Скрип тормозов, последнее неловкое покачивание самолёта при остановке и всё. Приехали! Иркутск снова спит, снова тишь да покой, как и в первый прилёт!
   Про звёзды и луну повторятся не стану, чтоб не надоесть, это в первой главе подробно описано, скажу, лишь одно, всем прилетевшим хочется немного освежиться на воздухе, да облегчиться, а кому-то, срочно покурить.
   Поэтому, быстро прихватив свои сумки, баулы, пакеты и одежду, народ дружно спускается по простенькому трапу и набивается плотно в двух подъехавших специализированных автобусах.
   На улице …брр…брр..холодно! Малыши проснулись, капризно хнычут и плачут.
Молодые, современные люди, в своих коротких модных одежонках, ровно до пупка, скукожились, сжались, обхватили себя руками, чтоб разом тепло не выпускать, страдают, аж зубами стучат. Кто старше, да смышлёнее, пусть немного старомодно, но в тёплом, да длинном, подставив спину злющему ветру, те посмеиваются.
   Дует холодный пронизывающий ветер по всему лётному полю. А что ему не дуть, препятствий же нет. Дуй, куда хочется, сколько захочется, пока не надоест!
Нас подвезли к транзитному залу ожидания и скоренько высадили. Открылась узкая пластиковая дверца, и по одному стали туда впускать, проверяя билеты на входе.
- Товарищи, синие, транзитные… не терять! Без них не выпустим! – строго наказывали проверяющие.
   А нас, не много не мало, 150 душ. Мы, кто настоящие мужчины, конечно, отошли назад, пропуская вперёд женщин и детей. Кто духом слаб, да хил, разными путями, стыдливо опустив головы, но упрямо, норовили протиснуться в дверную створку. Получая за то от мужественных собратьев, да и сестёр своих, виртуальные плевки в спину, да презрительные взгляды.
   Вот здесь-то, мы россияне, (как говаривал Ельцин Б.Н.) основательно продрогли и закоченели! Под осенним ночным ветерком, да в чистом поле. Ещё бы. Все сонные, парные, с вещами, с детьми, половина людей в лёгких футболках и кофточках.   Россия-мать, конечно же, здесь не причём. Это я об услугах и вечной заботе о своём народе, о своих согражданах в разных ипостасях, да о говорливых, сыто-холёных членах,… руководителях, рты не закрывающих возле видеокамер да микрофонов.
Разве так можно службу организовывать, над людьми измываться и здоровье их калечить. Однозначно, нет!
   После резкого охлаждения, чего люди хотят? Точно! Прямая дорога в туалет.
Туалетный ад, вот точное название месту общественного пользования в иркутском аэропорту. Там почти не видно присутствующих из-за густого сигаретного дыма, а вперемежку с запахом мочи и другого зловония создаются невыносимые условия для оправления своих нужд и потребностей для некурящих людей.
Но, зато на каждом углу, на заборе, на стенах красуются надписи «Не курить», «Курить запрещено» и так далее. Вот курящие и отрываются в сортире, закрывшись на щеколду в кабинке, а иные, не особо заморачиваясь, и вовсе в проходе дымят.
   Не проще ли сделать отдельные места для курящего брата, со всеми удобствами и с вентиляцией. А кто нарушает закон штрафовать беспощадно, прямо на месте,… до вылета. И некурящему люду комфортно и приятно, да и государству прибыль от  непонятливых. Других вариантов просто не существует!
   Мы с Сомовым поступили проще на этот раз. Получив транзитные карточки, почти последними из всех пассажиров, не задерживаясь, молча, ринулись на второй этаж. В самом дальнем конце, по коридору, был ещё один туалет, но про него мало кто знал из пассажиров.
   «Туалет не работает, идет уборка» висело на дверной ручке.
 «Хм, это то, что нам нужно», не раздумывая ни секунды, мы дружно проникли в тёмное помещение. Чисто, прибрано, свежий воздух, ну что ещё нужно, для простого человека. Правильно, главное вовремя покинуть то место, где было совершено запретное действо. Нам крупно повезло, мы успели…!
   По плохо освещенному пустому коридору, громыхая пустыми железными вёдрами и швабрами, навстречу нам шли две пожилые женщины-уборщицы. Их суровый взгляд, твердая, уверенная походка не давали нам с Сомовым никаких шансов на выживание, будь мы застигнуты на месте, где «запрещено».
Во избежание допроса с пристрастием пришлось работать на опережение:
- Женщины, подскажите,… где здесь туалет? Этот на уборку закрыт, - выпалил я, не теряя времени.
Сомов, замерев на секунду, но быстро сообразил, что к чему, и стал подыгрывать:
- Туалет, туалет,…очь хочется, тётеньки.
Подозрительно осмотрев нас, с головы до…кроссовок, строго и коротко ответили:
- На первый этаж ступайте!
Мы стремительно кинулись туда, куда велено было, обгоняя друг друга и толкаясь.
Шваброй по спине не хотелось получать не Сомову, ни мне.

Рис. автора Д.Е.