Глас народа

Моя последняя поездка на дачу сопровождалась обострением чувства вины. Отпирая дверь дома, я вдруг обратил внимание, что вся покраска стен, крыльца и наличников, которую мама своими руками выполнила с лестницы в 1992 году (ей тогда было 79 лет), растрескалась на мелкие чешуйки, края которых загнулись наружу – верный признак того, что все они скоро отшелушатся, обнажив древесину, поседевшую от старости. Удрученный этой картиной упадка, которого я – единственный виновник, я отправился в сад; там вовсю разгулялся ветер, приведший  деревья в беспокойное колебательное движение. На их фоне особенно выделялись три высокие ели, посаженные моими родителями в конце 40-х; они смотрели на меня осуждающе, неодобрительно качая головами, в возмущении разводя лапы-руки, и  злобно между собой перешептывались, как сварливые кумушки. Мне стало не по себе, и я по-быстрому уехал: мне было нечем им возразить.
                Февраль 2020 г.