Пушкин. 3 ипостаси

Пушкин не был величиной мирового масштаба. В Европе, если следовать своеобычной квалификации,  придуманной для художников Высокого Возрождения: гений, величайший, великий, крупный - он едва дотягивает до низшей ступени.
Удел поэтов - оставаться в пределах ареала носителей языка, на котором он пишет. Очень редко поэзия некоего автора становилась популярной на целых континентах. Не считая Гомера (он интересен не как поэт, а как летописец) и десятка полутора поэтов-драматургов, такого счастья, т. е. стать известным миру или, по меньшей мере, Европе своей гражданской, социальной и лирической поэзией, удостоился только Байрон [1]. При этом следует учесть, что Англия, родина великого поэта, представляла из себя самую мощную и образованную европейскую державу, со всеми вытекающими преференциями для государства и ее граждан. Если бы она пожелала объявить мировыми гениями несколько десятков своих литераторов и ученых - она довела бы это до последнего европейского кантона. Довела бы убедительно и основательно, "на века" - с преподаванием языков, историй света и религий, с обилием книг и наглядных пособий - как это делали с успехом уже несколько десятков лет по всему свету британские миссионеры.   

Почему-то принято утверждать, что современный русский язык сформировался в процессе творчества Пушкина и беллетристов его школы. Это неверно. Русский язык, мало отличающийся от современного (за эталон принимаем язык 70-х годов XX в.), сформировался уже в "Письмах русского путешественника " Н. Карамзина (журнальная публикация 1791-92), в его рассказах и повестях конца XVIII - нач. XIX вв и в прозе В. Нарежного (лучшее произведение, роман "Российский Жилблаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова", ч. 1—3, издано в СПб., в 1814 г.). На хорошем русском языке писали император Павел, граф Ростопчин, император Александр I [2], цесаревич Константин Павлович. На умышленно-простонародном, но тоже вполне неплохом русском языке изъяснялся А. Аракчеев. Екатерина Вторая, хоть и писала с орфографическими ошибками [3], но выражалась на русском ясно, владела техникой русского юмора и переносного смысла, использовала в письме множество выразительных лексических конструкций [4].

Пушкин очистил русский стих от  архаизмов и засилья античности и восхитил современников образностью невиданных ранее эпитетов и метафор.
Учился Пушкин плохо, читал немного. К русской истории питал влюбленное пристрастие. Историческим провидением не обладал [5], современников,  времена текущие и события ближайшей истории оценивал чаще всего поверхностно или грубо искаженно (хотя и образно). Его исторические произведения по глубине прочувствования эпох не идут ни в какое сравнение с известными историческими пьесами примерно о тех же временах А. К. Толстого (трилогией) [6]. Повесть "Капитанская дочка" о времени Пугачевского восстания - елейная сказка с неточным отражением атрибутики офицерского быта и картин бунта; изображены не персонажи середины XVIII в., а пушкинские современники, переодетые в театральные костюмы. Трагедия "Борис Годунов" - произведение дробное,  с несколькими яркими, хорошо написанными эпизодами - настолько исторически беспомощное, что даже высочайшие мастера сценаристики и экранизации, при всем уважении и влечении к пушкинистике, не смогли ничего сделать,  чтобы получить более и менее внятное историческое театральное или кино- произведение.
Его изыскания, в  т. ч. историко-архивные, по Пугачеву и Петру I (самоуверенность неофита! у него сложилось впечатление, что кроме него историю Петра I никто всерьез не изучал) не были закончены, но вряд ли они обещали какие-либо откровения: поэт темы не чувствовал, а лишь увлекался эмоциональной частью, как это обычно случалось в его жизни по разным поводам и в разных сферах.

Существовало несколько попыток "свержения" Пушкина.
Белинский, накрепко затвердив Пушкина на недосягаемом пьедестале еще при жизни поэта, в середине 40-х годов, когда воссияло новое рукотворное творение Гоголь, заколебался и попытался хотя бы чуть подвинуть непререкаемого кумира, но, ужаснувшись собственной смелости, вскоре отказался.
Примерно то же произошло с Чернышевским и Добролюбовым (ведущие авторы "Современника", фактические продолжатели дела Белинского, умершего в 1848 г.).
Нападал на Пушкина и Д. Писарев, знаменитый критик "Русского слова".
В самую жестокую опалу Пушкин попал, как ни странно, у молодежи, в период разнузданной революционной вольницы 60-х - 70-х. Нагляден эпизод: выступая на панихиде по Некрасову (1877) Достоевский поставил народного поэта в российской поэтической иерархии вслед за Пушкиным и Лермонтовым; люмпенизированная толпа возмутилась: Пушкин - ничтожество! Некрасов выше! Достоевский, побледнев, ответил: "Не выше, но и не ниже".

Для России Пушкин, безусловно, величайший и гениальный поэт. Ни до него, ни после подобным даром стихосложения, образности, благозвучия и точности мысли не обладал никто.

В гражданской позиции Пушкина достойны высокой оценки: политическая смелость (не боялся ни вельмож, ни царей [7]) и патриотизм.

В человеческом плане - личность неоднозначная. Кто-то высказал интересную мысль: для известного деятеля его моральный облик и моральный пример часто важней того, что он совершил. Если судить по этому критерию, то от Петра I, Екатерины II, Кутузова, Пушкина, Александра II - освободителя, Цветаевой,  Булгакова... остались бы лужицы мутной воды.










1 Байрон (Byron) Джордж Ноэл Гордон (1788-1824), английский поэт-романтик; член палаты лордов; отличался, как  большинство его близких родственников, неординарным и буйным поведением
2 см. его письма русскоязычным контрагентам в период наполеоновских войн 1805-1814
3 но от них далеко несвободны были и Некрасов, и Панаева, и Л. Толстой...
4 ее исторические работы интересны и хорошо написаны - см. ее ПСС
5 Правда, даже среди профессиональных  историков таких было очень мало. Например, из числа работающих в популярных темах 1812 г., Декабризма и близких к ним можно назвать только А. Н. Попова и намного более поздних М. Нечкину. А. Гессена и Н. Эйдельмана.
6 Сравнение допустимо, несмотря на значительное различие в сроках написания. Авторы - современники; оба следовали европейской традиции исторической драмы, в которой доминировал Шиллер
7 С одной стороны, его оценки Александра I, генерала М. Воронцова и т. п. неточны, несправедливы, а часто просто подлы, с другой - безукоризненно смелы. Добрый и цивилизованный Александр, не греша сильно против духа времени и не опасаясь нажить себе сотни врагов, мог запросто отправить Пушкина в ссылку - как Сперанского, или в крепость - как фон-Бока.



1