1
Я не была бы Златкой Календиной, если бы не любила весну. Когда на дворе лето, или осень, или зима – всё не то, меня не устраивает температура, влажность и метеоусловия, и я впадаю в депрессию. То мне слишком жарко, то слишком холодно, то очень сыро, то, наоборот, знойно. Зато весной я чувствую себя вольготно и радостно и, как обыкновенный уличный воробей, готова часами сидеть на свежем весеннем воздухе и, растопырив пёрышки, греться на тёплом, но без фанатизма, весеннем солнце. И настроение у меня соответственно зашкаливает за все положительные отметки, когда на дворе правят бал три брата весенних месяца – Март, Апрель и Май.
Посему никакой аномалии не было в том, что этот весенний день я начинала, весело стуча каблуками по направлению к любимой редакции и бормоча себе под нос арию графини из «Пиковой дамы», ведь расположение духа у меня было приподнятое. Ну что ж, любезные читатели, давайте присмотримся ко мне поближе.
Вот я бегу, если не сказать – лечу по узенькой аллейке, по которой неаккуратно разбросаны солнечные пятна, и с воодушевлением думаю о предстоящем рабочем дне. Придя в редакцию, нужно будет заскочить к девчонкам из смежной рубрики посмотреть косметический каталог, потом – в парикмахерскую, что на первом этаже, затем – святое дело – обед, после которого обязательна прогулка для улучшения пищеварения, плавно перетекающая в посещение магазинов, под вечер – звонки подругам с рабочего телефона… Короче говоря – график чрезвычайно напряжённый, и нужно ещё ухитриться выкроить в нём минутку-другую на написание какой-нибудь статейки, ради чего, по официальной версии, я, собственно, и направляюсь в редакцию.
Какой сегодня прекрасный день! Птички поют, всё, как надо… Ого! Мой мобильный тоже «запел», почуяв весну и получение нового SMS-сообщения. Итак, проверим корреспонденцию.
«Златка! Я только что убила Корнеича! Что делать?!», - гласило послание от моей давней знакомой Лерки.
Вынуждена признать, что мои глаза получают информацию раз в десять быстрее, чем её анализирует головной мозг. Поэтому я прочитала SMS, с чистой совестью спрятала телефон в сумочку и протопала ещё несколько шагов в направлении работы, как вдруг в моей голове, наконец, замкнулись нужные контакты и загорелась яркая надпись: Лерка убила Корнеича!!! Все краски зарождающегося весеннего дня померкли для меня от осознания масштабов этой трагедии. Так что я мигом остановилась, достала мобильный и принялась искать в его записной книге Леркин телефон. А пока я роюсь в трехстах сорока восьми номерах, занесённых в память моей SIM-карты, ознакомьтесь, пожалуйста, обожаемые читатели, с краткой биографией Лерки, это вам, несомненно, пригодится.
Валерия Узлова – моя древняя подруга, я знаю её со школы. И должна признать: единственное, что между нами общего, - это то, что мы обе никогда в жизни не смогли бы отыскать на карте мира острова Сан-Кристобаль и Новая Каледония. Во всём остальном же мы – абсолютные противоположности. Моя миниатюрная, утончённая и изящная внешность резко контрастирует с Леркиным громадным ростом, гектаром спины, плечами, чуть более узкими, чем дверной проём. Иногда, сидя с ней за одним столом и наблюдая за размашистыми жестами, которыми она обильно снабжает свои рассказы, я совершенно искренне опасаюсь за свою жизнь. Видели бы вы Леркины плечи и руки, тогда сразу бы поняли: одно её неверное движение – и я, сидящая рядом, уже валялась бы в нокауте метрах в двадцати от этого Геракла в юбке.
Но это ещё не всё. Самое непонятное для меня в Лерке то, что она работает (страшно сказать!) в научно-исследовательском институте, который занимается проблемами физической химии или химической физики – я всё никак не могу это для себя уяснить. Она корпит с утра до ночи в лаборатории над сомнительного содержания опытами под руководством своего начальника Черепова Евграфа Корнеевича. Корнеич этот, как представляется по рассказам Лерки, сущий дьявол во плоти, а не человек. («Ты только посмотри на его имя-отчество! – часто восклицала мне Лерка.- Даю руку на отсечение: людей так не называют!»).
Этот маленький, сухонький, тщедушненький, от силы метр пятьдесят ростом, лысоватенький, вредный и нудный старичок вечно озадачивает Лерку туманно сформулированными заданиями и заставляет её (подумать только!) работать. Изверг! Я бы у себя в редакции такого не потерпела…
А вот Лерка терпела над собой его скрипуче-зловещее верховенство, хотя периодически плакалась мне по этому поводу в жилетку. (После её крокодильих слёз жилетки нужно было отжимать и засовывать в сушильную машину). Однако, как выяснилось только что, революционная ситуация постепенно назрела, низы поняли, что не хотят, а верхи – уже, видимо, не могут жить по-старому.И вот - народный кровопийца уничтожен. Я была искренне рада за Лерку в том плане, что она лишилась, наконец, своего дьявольского опекуна. Но и очень боялась, как бы она из-за своего поступка в одночасье не получила десять новых опекунов в погонах и с пистолетами в кобурах. Поэтому срочно набрала номер её мобильного:
-Лера, привет! Что ты там натворила?
-У-у-у-у,- донёсся из трубки однообразный вой.
-Успокойся немедленно! – загорячилась я (ведь деньги за этот вой снимались с моего, а не с её, счёта!)- Ты что, правда убила Корнеича?
-Угу-у-у-у…- хныкала Лерка.
-Как? Как ты это сделала? – кровожадно поинтересовалась я, и только потом подумала: «Гм, глупый вопрос, учитывая размах её бедра и весовую категорию!».
Из обрывочных Леркиных всхлипываний, вздохов, причитаний и даже хрюканий я поняла, что бедному старичку пришлось несладко.
-Что мне теперь дела-а-ать? – ревела Лерка.- Ты же журналист-криминалист, подскажи что-нибу-у-удь!
-Во-первых, Валерия, возьми себя в руки! – конструктивно посоветовала я, в то время как у меня самой подкашивались ноги при мысли о том, что рядом с Леркой сейчас находится труп.- Свидетели убийства есть?
-Нету…
Хорошо, хоть их убирать не придётся – с облегчением подумала я. Пусть вас не шокирует эта мысль. Просто, понимаете, я – человек необыкновенно добродушный и отзывчивый, поэтому решила спасти свою подругу от юридической ответственности за содеянное, чего бы это мне ни стоило. К эпопее по оказанию помощи Лерке я поспешила перейти немедленно – хладнокровно и конструктивно.
Настроившись на такой серьёзный лад, я совсем успокоилась и даже сама не заметила, как по-деловому уточнила:
-То есть, в комнате находитесь только ты и… гм… тело?
-Да. Я закрылась изнутри.- Голос Лерки постепенно очищался от помех в виде ахов и охов.
-Замечательно! Слушай меня внимательно,- заявила я, на ходу синтезируя из сотен прочитанных мною детективных романов и просмотренных криминальных фильмов выход из неприятного положения.- Немедленно найди какую-то коробку, а ещё лучше – чемодан, и засунь туда Корнеича…
-Златка, ты спятила! Он не влезет в чемодан!
-О боже, Лера, сколько там того Корнеича! – Моему негодованию не было предела.- Что, я должна тебя учить тому, как одно физическое тело поместить в другое, даже если они не совсем равны по объёму? Чем ты только занималась в магистратуре и аспирантуре своего хвалёного университета, если не знаешь таких элементарных вещей? Постарайся, чтобы он влез! Потом оставляй чемодан в своей лаборатории, закрывай её на ключ и уходи из института…
После ста четырнадцати восклицаний «Это безумие!» и «Лучше я сейчас же пойду в полицию с повинной!», Лерка, наконец, начала проявлять интерес к моей идее. Она припомнила, что у Корнеича в шкафу на какой-то ну очень чёрный день лежит одноимённого цвета старый чемодан приличных размеров, и пообещала спрятать тело в него. Затем она, по моему указу, закроет лабораторию и уйдёт из обожаемого НИИ. Ключ для меня незадачливая преступница оставит в вазоне с цветами у входа в здание института, а сама помчится на автостанцию и срочно уедет отсюда, куда подальше. Таким образом, по моему замыслу, все подозрения в Леркин адрес будут исключены полностью, ну а такой гениальный человек, как я, найдёт, как избавиться от компании бездыханного тела Корнеича.
Как вам эта идейка? Не сдерживайтесь, прошу вас, смело лейте поток похвал в мой адрес, ведь я, к счастью, не страдаю обострениями излишней скромности.
Лерка, увы, не проявила чудес красноречия и, только коротко пробубнив: «Ты умница! Я перед тобой в долгу! Делаем, как условились!», отключилась.
Я, с сожалением отметив, что разговор длился девятнадцать минут тридцать восемь секунд, спрятала телефон в сумочку и побежала в противоположном от родной редакции направлении. Мне предстояло решительно действовать.
2
Леркин НИИ являл собою длинное обшарпанное здание, выстроенное из загадочного серого материала, название которого знали, видимо, только физические химики либо же, на худой конец, химические физики. У входа в институт стояли два массивных вазона на облупленных парапетах, чахлые растеньица в которых буквально утопали в окурках, упаковочных плёнках и талончиках из автобуса. Только огромное желание помочь попавшей в переделку подруге заставило меня пересилить брезгливость и пошевелить вышеозначенный мусор чехлом от мобильного телефона. К счастью, искать пришлось недолго: наивная и не искушённая в криминалистике Лерка лишь слегка прикрыла оставленный для меня ключ обёрткой от пятисотграммовой шоколадки (видимо, Леркою же и съеденной). Будь я на её месте – обязательно закопала бы его, куда поглубже!
Спрятав находку в сумочку, я с невозмутимым видом вплыла в вестибюль, в котором находились: «вертушка» для пропуска новоприбывших, столик с разложенным, видимо, для продажи товаром, ряд дерматиновых кресел, большое зеркало и застеклённая будка. Я упомянула будку в конце списка, так как, впервые увидев, ещё не знала, что именно она – самый значимый объект во всём вестибюле, по крайней мере, для постороннего и никоем образом не связанного с наукой журналиста, желающего проникнуть в НИИ инкогнито и забрать оттуда труп Корнеича.
-Девушка, стойте! Вы куда? – спросила меня грозная мадам, по габаритам очень похожая на Лерку, сидящая в этой самой будке, возле «вертушки», через которую я как раз хотела прошмыгнуть.
-Дык… - глубокомысленно промолвила я от неожиданности.- Дык… Это… То есть…
-К кому вы?! – уже грознее повторила мадам.
-В НИИ,- гордо, хоть и не очень твёрдо, заявила я.
-Я понимаю, что не в гастроном! К кому вы пришли?
-Э-э-э…
Я начала крутить головой, осматривая очертания широкой лестницы в глубине вестибюля, путь к которой для меня отрезала металлическая «вертушка». Она была сейчас для меня более притягательной и желанной, чем оазис в пустыне для измождённого жаждой и скитаниями путника.
-Я пришла к Корнеичу… Евграфу,- наконец, выдавила я.
Мадам усмехнулась:
-Может, к Евграфу Корнеичу?
-Ага,- брякнула я, и лишь потом, вспомнив, что нахожусь всё-таки в учреждении Академии наук, поправилась: - Разумеется.
-По какому вопросу?
-Э-э-э… Мне нужно купить у него чемодан. Он дал объявление в газете о продаже старого чемодана, который ему уже не нужен, а мне бы он ещё очень пригодился, потому что я сегодня уезжаю, а без чемодана сделать это будет сложно, я же не буду нести свои вещи прямо в руках…
Моё растерянное лицо и заплетающийся язык не смогли бы внушить доверия даже пятилетнему ребёнку, не говоря уже об этой грозной охраннице обители отечественной науки. Несмотря на понимание этого, я продолжала лепетать:
-Он дал в газете рабочий адрес, потому что продаваемый чемодан находится именно здесь, вот я и пришла сюда по объявлению…
Я открыла сумочку, чтобы для достоверности продемонстрировать мадаме какую-нибудь газетёнку, но там, как назло, не было ничего подходящего, кроме женского журнала, и у меня хватило ума не заявить, что вышеописанное объявление о продаже чемодана я нашла в нём.
-Ой, я забыла эту газету,- с досадой воскликнула я, закрывая сумочку,- но адрес в объявлении точно был этот.
Ухмыляющееся лицо мадамы не предвещало для меня ничего хорошего, и я уже начала подумывать о том, чтобы попытаться проникнуть в неприступный НИИ через окно. Но, видимо, мои глаза были настолько искренними и честными, что эта объёмная женщина не смогла мне отказать и любезно протянула из будки потрёпанную тетрадь и ручку на верёвочке, чтобы я записалась в журнале посетителей. Вписала я туда, естественно, не себя, а свою знакомую, которая уехала в Испанию лет пять назад, жила там безвыездно, а поэтому, без сомнения, в случае чего могла без труда доказать своё алиби.
Когда с формальностями было покончено, меня не пришлось десять раз уговаривать, чтобы бесшумно просочиться через «вертушку» и на цыпочках, чтоб не стучать каблуками и не привлекать излишнего внимания, вспорхнуть на лестницу. Логово Корнеича, судя по Леркиным ценным указаниям, находилось на шестом этаже и носило гордый и зловещий номер 666. Мне не составило труда отыскать его в самом конце длинного унылого коридора, погружённого в неприятный полумрак (на всём пути следования по коридору мне встретилась только одна функционирующая лампа дневного света, да и та была безнадёжно загажена мухами). Табличка на двери «Ответственный за кабинет Черепов», как нельзя лучше сочеталась с тремя пластмассовыми шестёрками, висевшими рядом. Эту жутковатую гармонию дополняло осознание того, что за этой дверью находится чемодан с трупом внутри… Мне чуть не стало дурно от этой мысли, но я взяла себя в руки. Я не могу подставить Лерку! Я её подруга! Я сделаю всё, чтоб ей не пришлось иметь неприятности с полицией!..
Знаете, я умею хорошо водить машину, отлично играть в теннис и безошибочно точно ударять кием по бильярдным шарам, без труда находить общий язык с домашними животными и неожиданно ломающимися бытовыми приборами. Единственная вещь, с которой я так и не научилась обращаться, это дверные замки.
Засунув найденный в цветочном горшке ключ в скважину, по размерам более соответствующую ключу гаечному, я принялась вертеть его во все стороны, однако безрезультатно. Деликатно, чтобы не наделать шуму, я проверяла дверь на прочность, и снова и снова убеждалась, что она всё ещё заперта. Предположив, что такое сомнительное место, как кабинет Корнеича, может закрываться не на два оборота, как принято, а на десять или даже пятнадцать, я начала на практике проверять свою идею. Злосчастный ключ вертелся в скважине, как пропеллер, число оборотов, которые он там совершил, уже приближалось к неприятной пластмассовой цифре, выделяющейся в полумраке напротив меня, но каких-либо положительных результатов в работе мне достичь так и не удалось.
Достав ключ из скважины и рассмотрев его повнимательнее, насколько это позволял полутёмный коридор, я вдруг обнаружила, что он покрыт приличным слоем ржавчины, а некоторые его зубчики погнуты и даже отломаны! Выходит, я достала из вазона совсем не тот ключ, который оставляла мне Лерка, а какой-то другой, валявшийся там уже не один год! Но при поверхностном осмотре импровизированной клумбочки я ничего более подходящего для нужных мне целей не заметила… Неужели неуёмная энергия и физическая сила Валерии помогли ей закопать ключик так капитально, что теперь я смогу извлечь его из-под земли только с помощью экскаватора?!
Достав телефон, я быстро настрочила возмущённую SMS-ку:
«Лерка! Ты красавелла!»,
отправила её незадачливой подруге и только потом подумала, что нужно было хотя бы намекнуть о причине моего недовольства: ненайденном ключе. Ведь иначе Лерка просто порадуется моему неожиданному комплименту и не догадается перезвонить и дать более точные указания относительно местонахождения ключика от заветной дверки… Вот сколько раз я себе говорила: «Златка! Ты должна сначала думать, а только потом действовать, но никак не наоборот!» И всё равно не помогает. Совершаю досадные оплошности на каждом шагу! Это уже становится традицией!..
И вот как раз в этот самый момент, когда я была занята сеансом самокритики, из двери напротив вышел человек в белом халате и, притормозив, уставился на стену коридора прямо перед собой. У меня, конечно, мелькнула, было, мысль, что его заинтересовала не совсем стена, а ваша покорная слуга, на фоне этой стены стоявшая, но я отогнала её, решив, что слишком много внимания уделяю своей персоне, до которой в действительности в этом институте нет никому дела.
Прищурившись, я из любопытства попыталась разглядеть, что же собой представляет этот молчаливый созерцатель, но здесь было настолько темно, что я не увидела ничего определённого, кроме длинного, на все пуговицы застёгнутого халата, ярко белевшего в полумраке.
-Вы кого-то ждёте? – наконец, изрёк Халат глухим низким голосом.
-Нет,- обронила я, с сожалением убедившись, что его заинтересовала всё-таки скорее я, чем стена.
-Я слышал, вы хотели открыть кабинет Евграфа Корнеича? – с вопросительной интонацией произнёс Халат, как будто не исключал варианта, что это была просто слуховая галлюцинация. Этим невольно высказанным сомнением я и воспользовалась при ответе.
-Вам показалось, я не пыталась его открыть,- возразила я.- Я просто дёргала ручку, но там, к сожалению, закрыто.
Халат помолчал, а потом задал вопрос, который заставил меня усомниться в том, что мы говорим с ним на одном языке:
-А вам там нужен термостат, амплификатор или кондуктометр?
Сначала я решила, что эти загадочные слова – клички сотрудников института. Но, по Леркиным сведениям, в кабинете номер 666 обычно работали только они с Корнеичем, а заклинаний, произнесённых только что Халатом, было три, если одно из них, конечно, не писалось через дефис. Однако Лерка, несмотря на впечатляющие габариты, никак не могла сойти за «термостат-амплификатор», а посему я с чистым сердцем отбросила версию о партийных кличках как ошибочную.
Зато вторая моя идейка вполне могла сойти за правду. А что, если Халат подумал, что я – сотрудница данного НИИ, и пришла к Корнеичу по делу: забрать какие-то химические вещества (например, натрий-хлор, цианистый калий или загадочный кондуктометр), необходимые для работы. Вот и спрашивает, что именно мне нужно.
Это предположение показалось мне, во-первых, очень здравым, а, во-вторых, работающим мне на руку. Ведь в лабораторию научно-исследовательского института при Академии наук гораздо легче проникнуть сотруднице этого института, чем посторонней любопытной девице с ржавым и ни на что хорошее не годным ключом. А посему я решила не разочаровывать своего неожиданного собеседника и небрежным, обыденным тоном промолвила:
-Мне нужен термостат.
Я специально выбрала наиболее лёгкое для произношения слово, а потому выговорила его, даже ни разу не запнувшись.
-О, так я вам открою кабинет, у меня есть ключ,- засуетился Халат, подходя к облюбованной мною двери и доставая из кармана связку ключей.- А что вы будете ставить в термостат? – вдруг полюбопытствовал он.
-Опыты,- небрежно ответила я, с трудом воздержавшись от замечания по поводу неверного употребления падежа.
-Опыты? – изумлённо переспросил Халат.- В термостат?!
Тут до меня, наконец, дошло, что термостат – это, видимо, не химический реактив, а некий прибор типа шкафа или даже холодильника, и ставить что-то нужно именно в него, а не с ним, как я простодушно подумала ранее.
-Ну, сначала я буду ставить опыты,- поправилась я,- а потом вещества, полученные в их результате, поставлю в термостат.
-Вы, наверное, недавно работаете у нас, – понимающе произнёс Халат, на этот раз – с утвердительной интонацией.
Я пробормотала «угу», и больше вопросов у него не возникло.
Порадовавшись про себя, что лингвистические размышления помогли мне сейчас окончательно не упасть в грязь лицом, я поблагодарила безликий Халат за помощь и, дождавшись, пока он скроется за своей дверью, вошла в заветный кабинет Корнеича.
3
Огромный чёрный чемодан стоял прямо на письменном столе, присоседившемся к давно не мытому окну. Ну Лерка даёт! Надо же было спрятать его куда-нибудь, подальше от посторонних глаз. А то – выставила на обозрение, как свою гордость…
Тщательно осмотрев захламлённый всяческими агрегатами и колбами кабинет, я не нашла ни одного следа крови, и на этот раз мысленно похвалила Лерку – молодчина! Чисто работает!.. Хотя потом подумала, что по специальности она работает как раз грязно: в комнате было неубрано, всюду лежала густая серая пыль, на полу валялись бумажки, кусочки фольги…
Неуверенными шагами подойдя к письменному столу, я активно принялась вращать плечевыми суставами, дабы подготовить их к предстоящей работе. Я даже попыталась нащупать у себя «бицуху», как выражается один мой знакомый культурист, но так ничего интересного на своём предплечье и не обнаружила, кроме металлической заклёпки на рукаве плаща. Потёрши ладони одна о другую, я резко выдохнула воздух из лёгких и решительно схватилась за ручку чемодана. Дёрнув его на себя раз, другой, третий, я вынуждена была констатировать, что чемодан неподъёмен, во всяком случае, для человека с моей весовой категорией и физической подготовкой.
Но неужели я могла так просто сдаться? Зная меня приличный отрезок времени, вы, конечно же, без труда ответите: разумеется, нет! В это мгновение борьба только начиналась!
Поругивая про себя Корнеича, который, несмотря на описанное Леркой тщедушное, хилое телосложение и маленький росток, оказался самым настоящим тяжеловесом, я отошла от стола и принялась внимательно обозревать кабинет, но, к несчастью, какого-нибудь мини-подъёмного крана поблизости не обнаружила. Потом я вспомнила, что по телевизору не раз видела, как всяческие силачи, привязав один конец троса к машине, а другой обмотав вокруг себя, тянут её вперёд, не испытывая при этом никакого дискомфорта. Я, конечно, понимала, что силачи – это не я, но ведь Корнеич тоже не несколькотонный автомобиль, а всего лишь маленький сухонький старикашка, посему, возрадовавшись новой идее, я начала искать трос.
При поверхностном осмотре такового предмета мне обнаружить не удалось, и я решила хорошенько порыться в огромном старом шкафу, подпиравшем собою потолок. Я открыла его узкие высокие дверцы – и на меня сразу же обрушился ливень какого-то хлама, который чуть не сломал мне шею! Отскочив в сторону, чтобы не быть погребённой им заживо, я мрачно наблюдала за тем, как на пол предо мной сыпались картонные коробки, пузырьки с подписанными маркером химическими символами, вешалки для одежды, штативы, ножницы, вилки и ложки, пластмассовые пробирки, не единожды использованная одноразовая посуда, палочки для чистки ушей, карандаши и фломастеры, приборы, похожие на амперметры, которые я встречала в школе, ворохи исписанных и чистых листов, металлические детали от конструктора, пустые флаконы из-под духов, консервный нож, резиновые перчатки, пакет с надписью «Лакмусовая бумага», фотографии Леркиной крысы, аптечные весы, набор зубочисток, банка из-под пива, рулон пищевой фольги, зарядное устройство для мобильного телефона, коробок спичек, шприцы, пипетки, штопор, капроновые колготки шестого размера…
Гора откровенного мусора у моих ног росла и росла, а я с сожалением думала о том, что убирать всё это придётся именно мне.
Внезапно мой зоркий взгляд уловил только что появившийся на вершине этой кучи моток верёвки, я ловко схватила его, и, надо сказать, сделала это очень вовремя: через мгновение на его место уже плюхнулись пачка кухонной соли, мятая шляпа, «Справочник по органической химии» и фишка с изображением покемона. (Интересно, кому именно принадлежала последняя вещица: Лерке или всё-таки Корнеичу?).
На этом, к моей радости, поток из «шкафа изобилия» иссяк. Конечно, время от времени из него ещё выпадали занимательные предметы, однако малоприятное для меня явление уже не носило лавинообразный характер.
Обрадованная таким оборотом событий, я принялась с воодушевлением привязывать найденную верёвку к ручке чемодана, как вдруг услышала звонок старого и даже откровенно допотопного телефона, стоявшего тут же, на письменном столе. По-моему, даже учитель всех народов Ленин в своё время названивал в Зимний на более новом и модном аппарате, нежели этот.
Меня, искренне болеющую за судьбы России, порядком опечалил этот раритетный телефонный антиквариат (в худшем смысле этого слова), жалобно издававший на столе Корнеича даже не звон, а тарахтенье. Ведь что можно ожидать от некогда передовой отечественной науки, если её служители пользуются такими музейными экспонатами?.. Впрочем, я отклоняюсь от темы.
Ясное дело, я ни в коем случае не могла допустить, чтобы открылся факт отсутствия в кабинете и Корнеича, и Лерки, а посему смело сняла доисторическую трубку и Леркиным голосом сказала «Алло».
-Здравствуйте. А Евграфа Корнеича можно? – сквозь треск и отчётливо слышимые обрывки разговора на соседней линии спросил некий мужчина.
-Его нету.
-А когда он придёт?
-Ну, думаю, сегодня его уже не будет,- честно призналась я всё тем же Леркиным голоском, про себя с радостью отмечая, что, кроме всех прочих многочисленных талантов, у меня появился ещё один – пародийный.
-Жаль… А вы не подскажете, где он сейчас находится?
-В чемодане,- простодушно и всё так же искренне ляпнула я, чересчур увлёкшись мысленными похвалами в свой адрес и совсем забыв о роли, которую мне нужно играть.
-Где, простите? – растерянно переспросил мой незримый собеседник.
-Э-э-э… В «Чемодане». Это кафе недалеко от нашего института,- находчиво объяснила я, хотя почему-то начала ощущать неприятную дрожь в коленях.- Он там обедает.
-Ну тогда, если увидите Евграфа Корнеича сегодня, передайте, пожалуйста, чтобы он как можно скорее заехал в институт полимеров, он поймёт, о чём идёт речь… А если он не вернётся сегодня на работу… Передайте тогда это же его коллеге Валерии.
Когда он отключился, я со злостью бросила трубку на рычаг, даже не подумав, что могу тем самым уничтожить самый древний телефонный аппарат в мире. Идиот! Он что, так и не понял, что разговаривал с Леркой?! Выходит, я непохоже её спародировала?! Как я наслаждалась во время этого короткого разговора своей упоительной игрой, была уверена, что мой голос не отличит от Леркиного даже родная мать… А этот негодяй развеял все мои внезапно появившиеся мечты о карьере пародистки! Я ему никогда этого не прощу!
С трудом смирившись с творческой неудачей, я понуро поплелась к столу, на котором возлежало так называемое кафе «Чемодан», где в данный момент обедал Корнеич. Крепко-накрепко привязав найденную в необъятном шкафу верёвку к ручке чемодана, другой её конец я обмотала вокруг свой талии, как меня некогда учили по телевизору. Собравшись с духом, я принялась двигаться в направлении двери. После того, как верёвка, связывающая меня и чемодан, натянулась, я минут пять шагала на одном месте, потому как зловредный Корнеич никак не хотел следовать за мной. Наконец, после приложенных нечеловеческих усилий, мне удалось-таки сдвинуть с мёртвой точки чемодан, но не один, а… вместе с письменным столом, на котором он покоился!
Сей возмутительный факт не столько меня разозлил, сколько озадачил: я и представить себе не могла, какая чудовищная причина могла заставить стол и чемодан стать сиамскими близнецами, неразлучными навеки. Растерянно потирая лоб, я вернулась к письменному столу. Поверхностный его анализ моментально разрешил все сомнения относительно природы удивительного сродства двух не связанных никакими узами предметов: на крышке стола валялась пустая бутылка с надписью «Клей», а вокруг неё красовалось застывшее белое озерцо вышеозначенного вещества, в котором и стоял чемодан. Видно, Лерка, когда громоздила саркофаг с великим фараоном Корнеичем на стол, нечаянно опрокинула бутыль клея, и подкинула мне тем самым очередное препятствие в деле её же собственного чудесного спасения.
Нет, у меня сегодня определённо неблагоприятный день, согласны? Ключ из вазона выкопала не тот, открыв шкаф, имела несчастье вывалить на пол всё его содержимое, чемодан, который я усердно тащила за собой, оказался приклеенным к столу… Да, ко всему прочему, некий невежа, туговатый на ухо, разговаривая со мной по телефону, не догадался, что я изображала голосом Лерку! Последнее обстоятельство я считаю самой обидной из всех сегодняшних неудач.
Поругивая то Корнеича, то Лерку, я побрела к куче хлама, возвышавшейся рядом со шкафом, дабы отыскать в ней нечто, похожее на нож, коим можно было бы отделить зёрна от плевел, то есть – чемодан от стола. Уже почти дойдя до шкафа, я вдруг с ужасом почувствовала, что кто-то резко схватил меня сзади за талию и потянул на себя!
В испуге я рванулась к двери, к спасительному выходу, но незваный гость кабинета номер 666 уцепился за меня крепко и не хотел выпускать отсюда ни в какую. Уверенная, что в НИИ нагрянула полиция, и мне не избежать разоблачения, я от безысходности истошно завопила:
-Я буду разговаривать с вами только в присутствии адвоката!
Как вы прекрасно понимаете, у меня душа ушла в пятки в тот момент до такой степени, что я боялась оглянуться назад, чтобы не увидеть спецназовцев с чёрными чулками на головах и автоматами наперевес. Единственной мыслью, которая крутилась у меня в голове, было: «Ну всё, Златка, тебе конец! Надеюсь, нас с Леркой хотя бы посадят в одну камеру!».
Понимая, что это меня не спасёт, я, тем не менее, попыталась изобразить невиновную и жалобно прохныкала:
-Прийти сюда меня заставили насильно… Чемодан с трупом Корнеича мне подбросили… А вообще-то, если честно, я даже не знаю, что в этом чемодане находится... – для пущей убедительности брякнула я, и только потом поняла, что бормочу полнейшую чушь…
4
Отсутствие реакции на моё официальное заявление заставило меня осторожно оглянуться… Чёрт побери, это совсем не спецназ, а треклятая верёвка, всё ещё связывающая меня с чемоданом и, как недавно выяснилось, со столом, натянулась и отказывается пускать меня к шкафу! А я, сдуру, моментально струсила и принялась на весь институт кричать о судьбе несчастного Корнеича! Остаётся только надеяться, что мои отчаянные вопли никто не услышал…
С раздражением развязав верёвку, я уже беспрепятственно достигла своей цели (то есть – кучи хлама под распахнутым шкафом), изучила её носком демисезонных замшевых полусапожек и нашла, наконец, перочинный ножик, которым затем без проблем соскоблила с письменного стола плёночку клея. (Замечу мимоходом, что крышка стола была до того так исцарапана и испорчена пятнами разных цветов и размеров, что моя хулиганская деятельность осталась на ней практически незамеченной).
После отсоединения чемодана от стола-пьедестала его вес значительно уменьшился, и я с трудом, но таки стащила его на пол. К счастью, на чемодане обнаружились колесики, и я достаточно легко откатила его к двери. Осмотрев чемодан внимательнее, я поняла, что Лерка закрыла его на молнию, вполне мощную и надёжную. Однако меня смутила тканевая часть молнии: а что, если через нее просочится трупный запах? (Извините, конечно, за такие подробности, но нам, опытным и профессиональным криминалистам-детективам приходится анализировать и прозорливо принимать во внимание все, даже подобные малоприятные детали).
Наша доблестная полиция в этом деле, я думаю, не профан; и как только я потопаю по бульварчику с «благоухающим» чемоданом под мышкой, за мной тут же выстроится колонна ментов, прибежавших на запах, точно так же, как шлейф из котов моментально вырастает за тобой следом, если несёшь в пакете свеженькую рыбку. Значит, мне нужно неким образом обезопасить себя и Корнеича от нежелательного знакомства с хранителями общественного спокойствия, которое может быть вызвано запахом, появившимся в результате разло… ну, вы сами знаете, в результате чего! Но как же это сделать?
Над решением данной проблемы я размышляла, впихивая вывалившийся хлам назад в шкаф. Подход номер один (забрасывать всё на полки бессистемно) не увенчался успехом: когда шкаф был забит до отказу, на полу ещё высилась приличная куча мусора (то есть, прошу прощения, жизненно важных предметов, без которых невозможно ставить опыты и совершать революционные открытия в научно-исследовательском институте Академии наук).
Подход номер два – уменьшить объём хлама, выбросив всё ненужное – также не оправдал моих ожиданий: внимательно изучив лежащее у моих ног изобилие, я поняла, что нужного для отечественной науки в нём нет НИЧЕГО. Ну, разве что, кроме фишки с покемоном, и то при условии, что Лерка их коллекционирует.
Оставалось только третье и самое страшное – поставить рядом со шкафом стульчик, взобраться на него и методично, аккуратно и скрупулёзно разложить на полочки, начиная с самой верхней, всё это многообразие бутылочек, баночек, столовых приборов и вещей, помогающих в хозяйстве, чем я самоотверженно и занималась последующий час. Заметьте – при этом я почти не ругалась про себя на Лерку, из-за которой мне пришлось совершить такую титаническую работу.
Кстати, именно сие занятие натолкнуло меня на гениальную, на первый взгляд, мысль. Глядя на ряды баночек с химическими символами на крышках, любовно мною расставленных на третьей полке, я провела ассоциацию с пузырьками духов на витрине парфюмерного магазина, а потом, порывшись в памяти, припомнила, что в состав ароматических композиций нередко входят некие химические вещества… Понимание того, что хорошие духи, если опрыскать ими чемодан, без сомнения, победят любой запах, замкнуло данную логическую цепочку, и я поняла, что выход из моей затруднительной ситуации найден!
Недолго думая, я начала хватать бутылочки и присматриваться к их содержимому, в надежде найти нечто, наиболее смахивающее на элемент парфюмерной композиции. К несчастью, большинство веществ находились в порошкообразном состоянии, и я уже начала уныло подумывать о том, что придётся их разводить водой. Однако в самом углу полки я натолкнулась на два пузырька с жидкостями. Взяв их в руки, я подошла к чемодану. И вдруг мне показалось, что оттуда уже доносится неприятный запах. Возможно, это был просто обонятельный мираж, однако меня он испугал настолько, что я хотела моментально вылить на чемодан содержимое обоих пузырьков. Но голос разума заставил меня повременить с этим и изучить ароматические жидкости повнимательнее, дабы выбрать из них наиболее подходящую.
Оба вещества были бесцветны, со слабым жёлтым оттенком, и прозрачны. На первом было написано «HNO3 конц.», на втором – «NH4Cl». С химией я не ладила никогда, посему данные этикетки ничего мне не сообщили. Но первые иероглифы мне отчего-то понравились больше, чем вторые, к тому же, меня привлекла таинственная приписка «конц». И я, не долго думая, решительно открутила крышку и вылила на чемодан всё имеющееся в моём распоряжении HNO3 конц…
Принюхавшись, я не почувствовала никакого аромата, и нагнулась к чемодану пониже для улучшения восприятия. И тут выяснила, что данный чемодан, оказывается, не просто чёрный, а чёрный в рыжую, бурую и серую крапинку (точнее, прямо скажем, пятна), а кое-где (точнее, практически везде) его ткань до того протёрта, что становится виден чемоданский каркас из жёлтого пластика… Да и вообще, этот чемодан имеет до того непотребный вид, что с ним даже стыдно было бы выйти на улицу. Хотя ещё минуту назад он казался вполне приличным…
И тут меня осенило. Ну, конечно! Всё дело в этом химическом зелье! Это оно так испоганило мой чемоданчик! Видимо, в результате рокового стечения обстоятельств мне под руку вместо божественного парфюма попала какая-то зверская кислота, вот она и проела в ткани такие плеши и откровенные дыры!
От отчаяния я, мало понимая мотив своего поступка, опрокинула на несчастный чемодан ещё и NH4Cl, поскольку терять мне было уже нечего… На этот раз запах я почувствовала сразу, и мне не пришлось даже наклоняться для этого ниже. Напротив, уже через мгновенье я была вынуждена отойти подальше, так как облезлый, прожжённый кислотой чемодан, ко всему прочему, начал удушающе вонять хлоркой!
Тут уж я окончательно поняла, что химия и я – стихии, противопоказанные друг другу. И в который раз убедилась, что все школьные предметы нужны и важны одинаково. Мне вдруг стало совестно за то, что некогда, во времена ранней юности, я прогуливала некоторые из них, а вот теперь пожинаю малоприятные плоды своей лени и несознательности. И мне (не поверите!) даже захотелось сию же минуту выбежать из института, найти ближайшую школу, ворваться в первый попавшийся класс и обратиться к ученикам с напутственной речью, которая помогла бы им избежать моих ошибок.
«Какими бы скучными и оторванными от жизни не казались уроки физики или химии, знания, полученные на них, никогда не станут лишними!» – воодушевлённо воскликнула бы я маленьким школьникам и в качестве иллюстрации своей правоты рассказала бы историю про «HNO3 конц.» и «NH4Cl»…
Однако в таком случае мне пришлось бы оставить чемодан с Корнеичем здесь, а сделать это мне мешала тревога за Лерку, её свободу и благополучие. Заявиться в школу с трупом я тоже не могла, поскольку его появление вызвало бы у кровожадных детишек гораздо больший интерес, чем моя поучительная лекция, посему мой искренний педагогический порыв, к несчастью, так и не материализовался в добрый поступок.
Впрочем, я, как обычно, отвлекаюсь. Осмотрев кабинет, я удостоверилась, что ничто не свидетельствует о моём посещении. Приведённый в порядок шкаф я закрыла, пустые баночки из-под не очень удачно выбранных мною химических веществ выкинула в мусорную корзину. Зажав нос рукой, я приблизилась к хлорному, покрытому кислотными пятнами чемодану, схватила его за ручку и, приоткрыв дверь, осторожно выглянула в коридор. Там было так же темно и тихо, как и прежде. Прикрыв дверь 666-го кабинета, я вместе с чемоданом сделала один шаг в направлении лестницы, как вдруг, на моё несчастье, отворилась дверь напротив, и в проёме показался уже знакомый мне Халат. Несмотря на то, что двигался он из комнаты, его голова была повёрнута в противоположном направлении и произносила следующие слова:
-Наконец-то нашёл свои очки! А то без них ничего не вижу! Какая-то лаборантка просила открыть ей кабинет Евграфа Корнеича, так я даже не разглядел, кто именно это был. В темноте с моим зрением ничего не разобрать…
В этот момент голова скоординировала своё положение с направлением движения остального тела, и я с некоторым испугом обнаружила кроме белеющего в темноте халата ещё и большие немодные очки, поблёскивающие стёклами над халатным воротником. «На этот раз мне сложнее будет сойти за работника института!» – промелькнуло у меня в голове.
Халат уже вышел в коридор и даже навел стёкла на меня, как вдруг, принюхавшись, резко вернулся за дверь.
-Так пахнет хлором! Это не у нас утечка? – взволнованно сказал он кому-то.
Не дожидаясь момента, когда Халат отыщет источник запаха, я покатила чемодан прямо по коридору к лестнице. При этом я радовалась успешному завершению первого этапа операции, которому не помешали даже мелкие неприятности вроде отсутствия ключа от кабинета, а также присутствия клея или «HNO3 конц.». Зато иногда меня выручало элементарное везение! Как здорово, например, что Халат, повстречав меня первый раз в коридоре, был без очков. Видимо, мой белый плащ ввёл его в заблуждение и заставил подумать, что пред ним находится один из сотен таких же безликих Халатов, работающих в данном учреждении, благодаря чему я, не имея ключа, без труда проникла в нужный кабинет. А вот если б он тогда был в очках… Ну, как-то не хочется думать о том, что произошло бы в этом случае.
Очутившись в вестибюле, я помчалась к вожделенной «вертушке», дабы поскорее вырваться на свободу. В будке, как ни странно, уже не восседала грозная мадам; её место было занято лысоватым мужчинкой средних лет, тоже в форме охранника. И как раз в тот момент, когда я хотела прошмыгнуть на выход, он молниеносно выкинул из своего окошка руку, как осьминог щупальцу, и, схватившись ею за «вертушку», промямлил:
-Куда?
Я настолько опешила от такого манёвра и глупейшего вопроса, что долго подбирала слова, чтобы объяснить, что иду на выход, на улицу.
-Откуда? – последовал второй вопрос.
-Из института, от Евграфа Корнеича,- с раздражением бросила я и двинулась на «вертушку», но безрезультатно: щупальца охранника надёжно её стопорила.
-Что в чемодане? – не унимался лысоватый (скажем даже – лысый, чего любезничать?) мужчинка.
-Вы что, проводите анонимное анкетирование? – не сдержалась я.- Мне некогда с вами разговаривать! Выпустите меня!
-Не торопитесь. Я не могу вас пропустить.
Признаться честно, я была очень удивлена его упорству. Я понимаю – нужно не пускать посторонних в исследовательский институт, который, возможно, занимается секретными разработками. Но НЕ ВЫПУСКАТЬ их оттуда – это абсолютно нелогично!
-Послушайте, господин… - решив, что это обращение для него – слишком культурно, я спешно поправилась: - Послушайте, товарищ! Я приезжала сюда по объявлению, купить у Евграфа Корнеича вот этот чемодан. Почему вы меня не пускаете на улицу?
-Я работаю тут только три дня и пока что не знаю всех сотрудников в лицо. А вдруг вы – работник института? И в этом чемодане выносите важные разработки или документы? – с интонациями Шерлока Холмса изрёк охранник.- Я не могу вас выпустить, пока не буду убеждён, что вы не работник института и не забрали ничего важного для науки!
«Мой бедный товарищ, именно это я и сделала!» – с улыбкой подумала я, вспоминая о Корнеиче.
Вслух же искренне возразила:
-Взгляните внимательно на моё лицо и вы поймёте, что я и научно-исследовательский институт Академии наук – понятия несовместимые. Так что работать я здесь никак не могу!
Конечно, мне было бы даже приятно, если б он галантно запротестовал: «Ну что вы такое говорите? У вас умнейшая и интеллектуальнейшая физиономия из всех докторов наук и академиков, виденных здесь мною! Я ничуть не сомневаюсь, что вы – молодой и очень перспективный научный сотрудник нашего института!». Однако невоспитанный «товарищ», приглядевшись, скомкано извинился и спрятал щупальцу назад в будку, покорно освобождая для меня проход.
-Хам! – высказалась я об охраннике, уже выйдя на улицу, хотя именно благодаря ему мне удалось без проблем завершить первый этап опасной операции.
5
Я надеялась, что на свежем воздухе запах хлорки скоренько выветрится, однако моим мечтаниям не суждено было воплотиться в жизнь. После того, как я с целью проветривания четверть часа потолклась возле Леркиного НИИ, невидимое хлорное облако вокруг меня, по-моему, стало ещё более густым. Что ж, выходит, самые элитные парфюмерные композиции должны ещё поучиться у «NH4Cl» силе и стойкости аромата!
Торчать под институтом дальше не было смысла: сюда в любой момент могли приехать стражи порядка, узнавшие об убийстве Корнеича. А посему мне, смирившись с запахом, следовало срочно уносить отсюда обе пары ног, чем я непосредственно и занялась.
Завидев невдалеке автобусную остановку, я направилась прямиком туда. К счастью, прохожих рядом со мной не оказалось, иначе их, несомненно, заинтересовала бы моя личность. Точнее, не столько сама личность, сколько тянущийся за ней на буксире старый чемодан с огромными проплешинами, от которого за километр тянуло хлором.
Когда пришёл автобус, я даже сперва думала подождать следующий, так как этот был довольно полным. Однако, разумно отметив, что, чем раньше я избавлюсь от компании Корнеича, тем лучше, я решительно пошла на штурм задней двери. Когда я вошла, с трудом затащив за собою чемодан, некий безукоризненно воспитанный молодой человек поспешно уступил мне место, а сам ринулся через весь салон вперёд, видимо, чтобы купить у кондуктора талончик.
-Большое спасибо! – признательно поблагодарила я его вдогонку.- Вы – настоящий джентльмен!
Пристроив на полу рядом с собой убийственную ношу, я подняла глаза и вдруг с изумлением обнаружила, что автобус, вопреки моему изначальному мнению, совсем не полон пассажиров! На всей задней площадке не было ни души, сидячие места были свободны… Зато, что интересно, возле кабины водителя наблюдалось невиданное столпотворение. Так странно – всем, похоже, очень синхронно понадобилось купить талоны на проезд! Неужели вместе со мной в автобус вошёл контролёр?
Благодаря этой мысли я вспомнила, что и сама еду «зайцем». Посему, достав кошелёк, поднялась на ноги и направилась вперёд по салону. Чемодан я везла войдёт на следующей остановке? Вдруг – полицейский? И решит поинтересоваться содержимым этого непрезентабельного бесхозного сундучка?
Когда я дошла до восседавшей на самом козырном месте (сразу за водителем) кондукторши, то начала опасаться за свою безопасность, потому как поняла: со всеми пассажирами – моими попутчиками – что-то нечисто. Посудите сами: секунду назад они все жались, как шпроты в банке, в носу автобуса, тогда как задняя его часть была абсолютно пуста. А сейчас все резко эвакуировались на последнюю площадку, оставив меня возле кабины в гордом одиночестве. Может, этот автобус перевозит душевнобольных? К сожалению, при посадке я не очень внимательно рассмотрела табличку на нём.
Я протянула кондукторше деньги и попросила талончик.
-А за багаж? – рыкнула она, отчего-то прикрывая нос рукой. Наверно, накануне у нее выскочил огромный прыщ, которого она стеснялась.
-За что? – возмутилась я.- За мой маленький редикюльчик? Не смешите меня!
Конечно, по правилам я должна была купить талон и для чемодана с Корнеичем, но, ответьте мне, где это видано – чтобы дама оплачивала путешествия своему спутнику?! К тому же, Корнеичу явно полагался бесплатный проезд по пенсионному удостоверению.
-Ладно, вот тебе талон, только отойди быстрее! – невоспитанно пробурчала дама-кондуктор.
«Что за люди пошли?!» - с сожалением подумала я и, чтобы не находиться рядом с таким некультурным человеком, вернулась к задней двери. И уже почти не удивилась, когда многочисленная толпа пассажиров дружно переместилась в противоположном направлении.
-Граждане! Проходите сюда! Тут есть места! – великодушно призвала я их.
-Да уж, спасибо! Хлоркой провонять никто не хочет! – услышала я в ответ под издевательский хохот и пару недовольных высказываний о том, что таким особам, как я, нужно ходить пешком и не доставлять неудобства другим пассажирам.
И тут до меня дошло: им не нравится запах NH4Cl! Именно поэтому они и устраивают такие миграции и высказывают недовольство моей персоной.
«Ну, да ладно, потерпят! – решила я про себя.- Не буду обращать внимания на их возмущения, а лучше закрою глаза и беззаботно подремлю, чтоб ни у кого и мысли не возникло, что я в общественном транспорте перевожу труп».
Этим (то есть – дреманием) я и решила занять себя на ближайшее время. Ах, да, совсем забыла: я же не посвятила вас в свои планы! Рассказываю: сейчас я собираюсь проехаться на автобусе, потом выйти на набережной на окраине города (естественно, вместе с Евграфом Корнеичем), погулять там немного для отвода глаз, а потом, выбрав безлюдное место, бросить чемодан в реку. И – всё! Лерка будет спасена, да и я, наконец, обрету спокойствие.
Вот этот интересный план я и обдумывала с целью ещё большего усовершенствования, закрыв глаза и изображая, что сплю. Но уже через каких-то пару минут некто не очень любезно похлопал меня по плечу.
-Что вы себе позволяете?! – гневно воскликнула я, открывая глаза.
Передо мной на всё такой же пустой площадке стояли двое бритоголовых и совали мне в нос контролёрские удостоверения с портретами очень даже шевелюристых людей.
-Что с проездом? – присвистывая, спросил один из них, в удостоверении которого было написано: «Иванин Александр Константинович».
-Всё нормально, не беспокойтесь так,- отозвалась я и протянула ему свой талон.
Александр Константинович внимательно изучил мой проездной документ и даже посмотрел его на просвет. По тому, с какой досадой Александр Константинович после вышеозначенной процедуры почесал свою репу, я поняла, что придраться ему не к чему.
-Кстати, а за багаж уплачено? – вдруг, шепелявя, полюбопытствовал второй контролёр, которого, судя по удостоверению, звали Кораблёв Юрий Владимирович.
-За какой багаж? – захлопала я ресницами и незаметно начала подпихивать Корнеича ногами под сиденье.
-А за этот самый! – победоносно гаркнул Юрий Владимирович, указывая перстом на чемодан, который под сиденье так и не поместился.
Александр Константинович, почуяв добычу, молниеносно оказался рядом с напарником и, суя мне под нос уже не удостоверение, а квитанцию, просвистел:
-Штраф тысячу рублей.
И я поняла, что из-за моей жадности мы с Корнеичем попали в переделку, да ещё какую!
6
Ни в коем случае не подумайте, что мне было бы жалко заплатить милейшим людям Александру Константиновичу и Юрию Владимировичу столь незначительную сумму штрафа, коль уж я действительно провинилась! Всё дело в том, что у меня (стыдно признаться!) не было с собой таких денег. Ведь сегодня – первое число, священный день получки, и я, идя на работу, легкомысленно рассчитывала на скорую встречу с зарплатой. А потому моя карта была выпотрошена до нуля, а в кошельке находились только пара-тройка полтишков и железо. И этот факт не предвещал для нас с Корнеичем ничего хорошего…
После небольшого словесного препирательства с Александром Константиновичем и Юрием Владимировичем по поводу размеров моего чемодана и непохожести фотографий в их удостоверениях, я, наконец, соизволила покинуть салон в их сопровождении, поскольку была уже нужная мне остановка.
После выхода на улицу наш диалог продолжился в стандартном ключе: «Платите штраф!» – «У меня нет денег» - «Платите штраф!» – «У меня нет денег». Беседовали мы таким образом с присвистывающим Александром Константиновичем, в то время как его коллега вальяжно прохаживался в сторонке. Наконец, Юрию Владимировичу надоела наша бесконечная шарманка, он подошёл к нам и очень хитроумно встрял между нашими стандартными репликами:
-Платите штраф!
-У меня нет денег.
-Тогда возместите штраф своими вещами!
Я опешила и не нашлась, что ответить. Каков наглец! Хочет ограбить беззащитную девушку среди белого дня! Наверное, заприметил мои драгоценные серьги, кольца, цепочку, вот и решил поживиться. С точки зрения закона и права натурально-обменный подход при оплате штрафа был полнейшим нонсенсом, но не могла же я начать объяснять это двум бритоголовым шкафам, которые, похоже, никак не желали выпускать пойманную добычу из лап!
-Возместите штраф вещами! – шепеляво повторил Юрий Владимирович, прерывая мои лихорадочные размышления.- Или, может, у вас всё-таки найдутся деньги? – с ухмылкой добавил он.
«Ага,- догадалась я,- про вещи – это он так сказал, чтоб припугнуть, потому что не верит, что такая прилично одетая (к чему скромничать? Да-да, очень прилично одетая!) девушка, как я, может ходить по улице только с одной мелочью в кошельке. Выходит, мне просто нужно их убедить, что денег у меня нет, и тогда они оставят меня, наконец, в покое!».
-Понимаете, уважаемый Юрий Владимирович,- задушевно начала я,- у меня действительно нет при себе денег. Я всего час назад прилетела из Парижа, где постоянно проживаю, в гости к сестре, и ещё не успела снять с карточки рублёвую наличность. Пожалуйста, отпустите меня поскорее, я очень устала и спешу домой!
По тому, какими алчными стали вмиг глаза моих почтенных собеседников, я поняла, что сглупила, когда брякнула про Париж и валютную карточку. Разумеется, теперь-то они точно не выпустят из рук такой денежный мешок, как ваша завравшаяся покорная слуга! А всё ведь из-за моей мании величия. Ну что, неужели сложно было сказать: «Только приехала на попутном тракторе из Нижнего Тагила, деньги из носка достать ещё не успела»? Тогда бы они сразу меня отпустили, не желая связываться со всякой лимитой!
-О, так вы живёте в Париже? – тем временем просвистел Александр Константинович.- Знаете, для иностранных подданных у нас действует другая система штрафов: не тысяча, а пять тысяч рублей.
-И плюс пеня – ещё тысяча рублей,- подхватил Юрий Владимирович.- Пеня за… э-э-э… за отказ иностранной гражданки выплачивать штраф российским контролёрам.
Я как-то только теперь заметила, что они уже почти зажали меня в угол остановки, а поблизости, кроме нас троих, нет ни одной живой души (Корнеич, естественно, не в счёт). И поняла, что влипла окончательно.
-Ну же, скорее платите штраф,- вежливо, но настойчиво торопил меня Александр Константинович,- и отправляйтесь на долгожданную встречу с сестрой.
-А если у вас совсем нет рублей,- продолжал Юрий Владимирович,- пожалуйста, мы можем и подождать, пока вы сходите в банк и снимите деньги с карточки. Правда, в таком случае, вы вынуждены будете оставить нам что-нибудь в залог.
-Например, вашу золотую цепочку,- с ещё большим присвистом, чем обычно, закончил Александр Константинович.
-А можно чемодан? – осенённая новой блестящей идеей, вдруг выпалила я.
-Чемодан?..
Охотники за наживой скептически осматривали мою «ручную кладь» не первой свежести. По всей видимости, цепочка им нравилась гораздо больше.
-Он, конечно, сильно испортился в дороге,- пояснила я, видя их нешуточное смятение.- В багажное отделение как-то проникли крысы и погрызли некоторые вещи, в том числе и мои. Слышите запах хлорки? Это уже в аэропорту брызгали, чтоб продезинфицировать чемоданы после контакта с крысами… Но вам-то он нужен в качестве залога, поэтому на такие мелочи, я думаю, вы не будете обращать внимание, так ведь?
Посовещавшись, контролёры согласились и на чемодан с условием, что, ежели я не принесу штраф на это место через 10 минут, они конфискуют мой чемодан и станут законными обладателями его и его содержимого (!). Для виду я сделала страшные глаза и, даже не попрощавшись, помчалась, куда глаза глядят, якобы в поисках ближайшего банкомата.
Отбежав на приличное расстояние, я остановилась и облегчённо вздохнула. Кто бы мог подумать, что всё закончится так просто! Мне не придётся больше марать свои руки и таскать за собой этот тяжеленный, нужно сказать, чемодан! Мне не придётся больше слышать этот гадкий хлорный запах! Мне не нужно сейчас воровато пробираться на набережную и искать безлюдное место, чтоб сбросить труп в воду! Достопочтенные Александр Константинович и Юрий Владимирович, сами того не желая, очень облегчили жизнь и мне, и Лерке, хотя в начале нашего с ними знакомства я думала, что попала в самый сложный переплёт за всю историю своего существования.
И как удачно я догадалась сболтнуть им про Париж и сестру! Теперь, когда алчные контролёры обнаружат «начинку» чёрного чемодана и решат заявить о находке в полицию, главной подозреваемой в убийстве Корнеича станет некая парижанка, прилетевшая сегодня утром к своей сестре, но никак не Лерка и, тем более, не я.
От осознания всех этих, безусловно, приятных моментов моё настроение снова поднялось, и весенний день опять засиял сочными красками и яркими цветами. Бесцельно побродив по улицам, я купила мороженое и, присев на скамью возле какого-то дома, неторопливо им пообедала. Лерка уже, видимо, была далеко от города. На всякий случай не буду звонить ей сейчас, решила я, лучше выйду на связь вечером. А в настоящий момент поеду, всё-таки, на работу, ведь меня там уже, наверное, заждалась честным трудом заработанная зарплата!
После моего победного бегства с остановки прошло почти полчаса, так что Александр Константинович и Юрий Владимирович были уже полноправными и законными, как сами выразились, владельцами чемодана и Корнеича, а посему беспокоиться мне было нечего, и я смело направила свои стопы туда же, откуда накануне удрала. На всякий случай я, конечно, издалека изучила обстановку и в пределах видимости проходимистых контролёров не обнаружила. Очень затянувшийся путь на работу был для меня свободен!
На лавочке под остановочным навесом сидело несколько человек, в том числе высоченный полицейский. Несмотря на то, что Корнеич меня покинул, страх перед стражами правопорядка не устремился следом за ним, и потому я не стала подходить к лавочке, а остановилась возле самой проезжей части. Автобус как-то не спешил помочь девушке, жаждущей поскорее попасть на работу, и, видимо, стоял где-то в пробке или, того хуже, в депо, обрекая меня на продолжительное ожидание.
-Да, это точно она! – внезапно услышала я голос сзади себя и, по глупости, обернулась к лавочке под навесом.
Голос принадлежал старику, который сидел по правую руку от полицейского. После моего оборота они оба некоторое время изучали моё лицо в анфас, а потом старик повторил:
-Да, это точно она! Я узнал её. Она, она самая!
-Спасибо вам! – сказал высоченный полицейский, поднялся с лавочки и – о боже! – взялся заручку стоявшего возле него чёрного облезлого чемодана, которого я, расслабившись, даже не заметила! Вместе с чемоданом этот дядя Стёпа покатил ко мне, приятно улыбаясь.
У меня потемнело в глазах от этого, в принципе, мирного зрелища. Мысли лихорадочно завертелись в голове.
«Конец, конец! Замели! А я, как дура, радовалась удачному исходу приключения! «Достопочтенные Александр Константинович с Юрием Владимировичем»… Как же я не додумалась, что они были из полиции?! Выманили у меня чемодан, проверили, что Корнеич там, а теперь послали дядю Стёпу, чтобы меня арестовать. А этот старикан на лавке ещё и опознал меня – мол, именно я с этим чемоданом крутилась тут час назад…
Да, Златка, теперь ты попала конкретно! И даже если мы с Леркой окажемся в одной камере, сидеть я буду несравненно дольше, чем она…».
Как я ни пыталась усилием воли повлиять на ход времени, три секунды, понадобившиеся дяде Стёпе на то, чтоб шагнуть от лавочки ко мне, истекли. Я мужественно никуда не сбежала, а только закрыла глаза, чтоб было не так страшно. От чемодана под рукой подошедшего полицейского предательски несло «Эн-аш-четыре-хлором»…
7
-Здравствуйте! Инспектор Корнеичев,- представился дядя Стёпа.
«Корнеичев? Ну всё, это судьба! Он меня и арестует за убийство Корнеича!» – обречённо подумала я.
Знаете, я вдруг поймала себя на мысли, что из-за всех этих треволнений считаю уже и само убийство пожилого химика-физика своих рук делом, а не только его транспортировку с места события. Поэтому на допросах мне нужно будет вести себя очень осторожно, чтоб ненароком не ляпнуть, что это именно я лишила отечественную науку её важного и яркого светила!
-Оч-чень приятно,- чуть слышно пробормотала я в ответ и, набравшись смелости, открыла один глаз. Дядя Стёпа всё так же мило улыбался.
-Вот,- неопределённо сказал он, подкатывая ко мне чемодан с Корнеичем.
«Что делать?! – в панике размышляла я.- Сказать, что это не моё? Но свидетель-старикан меня опознал, отпираться нет смысла!».
-А-а, чемоданчик? – глупо уточнила я тоненьким, дрожащим голоском.
-Да, он самый,- подтвердил инспектор Корнеичев мои самые страшные опасения.- С которым вы вышли на эту остановку из автобуса номер 11 примерно пятьдесят пять минут назад в сопровождении двух молодых людей. Вот тот пожилой мужчина на лавочке очень помог мне в восстановлении картины происшествия.- Он указал на старичка.
-А-а-а-а… - глубокомысленно протянула я и от растерянности помахала свидетелю своего преступления рукой. Озадаченный старик, немного поколебавшись, ответил преступнице тем же.
-Ну, что же вы его не берёте? – удивлённо поинтересовался дядя Стёпа.
-Кого?
-Свой чемодан. Я так рад, что смог вас найти благодаря наблюдательности этого гражданина! Но вам, вообще-то, следовало сразу заявить о пропаже в полицию, а не надеяться на счастливую случайность!
Может, из-за шокового состояния, а, может, из-за своей недогадливости я совсем не понимала, о чём он говорит. Неужели он хочет просто всучить мне треклятый чемодан, а совсем не арестовывать меня?!
-Простите, я как-то плохо себя чувствую, не могли бы вы понятнее объяснить мне, в чём дело? – попросила я.
-А, вам плохо? – забеспокоился инспектор.- То-то, я смотрю, у вас один глаз закрыт! Может, вам нужна помощь?
От помощи я отказалась, глаз, о котором от страха совсем забыла, открыла, и стала внимательно и уже более вдумчиво слушать, что же мне говорит дядя Стёпа Корнеичев:
-Вам очень повезло, что, когда псевдо-контролёры вывели вас из автобуса, на остановке сидел вот этот пожилой мужчина,- он опять указал на старика на лавочке.- Он заметил, что эти якобы контролёры требовали с вас шесть тысяч рублей штрафа, а потом забрали ваш чемодан, видимо, в уплату этой суммы. Сознательный гражданин понял, что вы стали жертвой мошенников, и поспешил сообщить об этом в полицию. К счастью, я в это время находился недалеко отсюда, он быстро меня нашёл, изложил суть дела, и я сразу побежал в том направлении, в котором скрылись преступники. Далеко уйти они не смогли, а, увидев меня, без возражений вернули вашу собственность. Естественно, это были не настоящие контролёры, а мошенники, наживающиеся на безбилетных пассажирах. Дело по факту происшествия я заводить не стал, ведь, по-моему, гораздо проще и быстрее было бы просто отдать вам ваш же чемодан, без этой всей бумажной волокиты.
-Спасибо,- поблагодарила его я.- Да, конечно, без официального следствия будет намного удобнее.
«Особенно, принимая во внимание содержимое чемодана»,- продолжила я про себя.
Конечно, мне было бесконечно досадно оттого, что Корнеич опять вернулся ко мне, и эпопея с чёрным чемоданом будет иметь продолжение. С другой стороны, я была счастлива, что меня пока никто не собирается арестовывать…
-Вы даже не представляете, как вы меня обрадовали, вернув этот чемодан! – с чувством воскликнула я, даже не зная точно, затаилась ли в этой фразе ирония, или я так думаю совершенно искренне.
-Да ладно, это моя работа. Только вот я не знаю… - неуверенно начал дядя Стёпа, осматривая возвращаемую мне вещь со всех сторон.- Это они его так… повредили? Да и запах от него какой-то странный идёт…
-Не беспокойтесь, всё нормально! – спешно перебила его я.- Он и был такой старый, это ещё моего прапрадедушки чемодан, семейная реликвия, поэтому я не могу его выбросить. А запах – это хлорка. Понимаете, я сейчас еду на вокзал, а вы же знаете, там вечно толчётся куча бомжей, вот я и решила на всякий случай продезинфицировать свой багаж, а то – мало ли что?
Полицейский мне попался на редкость понимающий и, видимо, не лишённый воображения и фантазии, а потому горячо одобрил моё ноу-хау в вопросах защиты от бомжей и заявил, что сам будет впредь делать точно так же.
-И последнее,- заметил он мимоходом, когда я уже схватила чемодан в свои руки. У меня всё похолодело, и шестое чувство подсказало мне, что сейчас произойдёт что-то страшное.
-Откройте, пожалуйста, чемодан, нужно удостовериться, все ли вещи на месте?
-Конечно, всё цело! – не задумываясь, выпалила я.- Я это по весу чувствую!
Но дядя Стёпа отчего-то заупрямился: пристал ко мне, как банный лист: «Откройте!» да «Откройте!». Пришлось выдумывать семейную легенду о том, что прапрадедушкин чемодан нельзя открывать при посторонних людях. На такое сложное фольклорное произведение у инспектора фантазии уже, видно, не хватило, и он стал посматривать на вашу покорную слугу с явным подозрением.
На моё счастье, в этот момент возле нас затормозила элегантная иномарочка, и заплывший жиром мужик, высунувшийся из её окна, начал спрашивать у моего собеседника в фуражке кратчайший путь до какого-то магазина. Я, воспользовавшись случаем, спешно ретировалась, не прощаясь с господином Корнеичевым.
8
Набережная была недалеко, я устало тащила гроб на колесиках в её направлении (вес чемодана, по-моему, со временем становился всё большим и большим, а, может, это просто сказывалось моё утомление). И размышляла над очень важным, но, к сожалению, риторическим вопросом: почему наша доблестная полиция в нужный момент под рукой никогда не оказывается, но, зато, когда не надо, так и норовит «осчастливить» тебя чемоданом, от которого ты только что с таким трудом избавилась?!
Очутившись у реки, я неторопливо побрела вдоль её берега в поисках укромного безлюдного местечка, годного стать причалом, с которого отправиться в подводный круиз гордое и красивое судно под названием «Чемодан». Как назло, вся набережная была засижена рыбаками, которых не пугал холод, которым веяло от реки.
Двигаясь в направлении от центра города, я из последних сил волочила свою тяжёлую ношу. Всё-таки, не каждый выдержит подобное испытание – полдня таскать за собой бездыханное тело, не боясь растяжения мышц и проблем с полицией!
Правда, пока что (тьфу-тьфу-тьфу) правоохранительные органы не проявляли к вашей покорной слуге ни малейших признаков интереса, если не считать, конечно, дядю Стёпу Корнеичева, который услужливо вернул мне опостылевший груз лично в руки. Искренне надеюсь, что у Лерки, как и у меня, сейчас тоже всё тихо-спокойно, и она беспрепятственно движется в сторону финской границы.
Каменная набережная неожиданно закончилась, и я потопала по серому, грязному песку метрах в десяти от воды. К сожалению, чемодан оставлял за собой на этом песочке чёткий и достаточно характерный след колесиков. Поблизости людей не было, и только на расстоянии сотни шагов ко мне навстречу шёл некий субъект, на полицейского никоем образом не смахивающий. Я решила продолжать движение по выбранному курсу и, разминувшись с данным субъектом, воплотить задуманное в жизнь и расстаться, наконец-то, с Корнеичем!
Когда до субъекта оставались считанные шаги, я, чтоб не терять времени даром, принялась внимательно изучать прибрежные воды, дабы приблизительно оценить их глубину. Как мне показалось, расстояние до дна в этом месте было достаточно приличным, так что по волнам моему чемоданчику плавать суждено будет недолго, и он резво нырнёт в пучину, попрощавшись со мной навсегда…
Я расслабилась, увлекшись подобного рода приятными размышлениями, но внезапно мне пришлось напрячься: субъект, который двигался навстречу и уже поравнялся со мной, без предупреждения, в два прыжка очутился возле вашей покорной слуги и, ни слова не говоря, выхватил у меня из рук ручку чемодана с Корнеичем!
Онемев от такого грабежа среди белого дня, я стояла и бессмысленно смотрела на субъекта, который, кряхтя, приноравливался поудобнее взяться за ручку моего чемодана. В голове у меня при этом вертелись противоречивые мысли:
«Гм, было бы неплохо, если б этот грабитель сейчас умчался с чемоданом в неизвестном направлении… Правда, существует опасение, что вездесущий правдолюбец инспектор Корнеичев, которого к Корнеичу притягивает некая таинственная сила, отберёт у него благоухающую хлором реликвию и, по традиции, вернёт её мне…».
-Мужчина, как это называется?! – наконец, воскликнула я, обретя дар речи. Причём в моём голосе удивительным образом смешалось возмущение («Спёр мою вещь!»), страх («А вдруг он из полиции?») и злость на саму себя («У тебя чемодан из рук вытащили, а ты даже не оказала ворюге никакого сопротивления!»).
-Просто я не мог не помочь, видя, что такая красивая девушка несёт такой тяжёлый саквояж! – пояснил субъект и начал двигаться в том направлении, в котором до встречи с ним шла я.- Я же видел, что вы волокли его из последних сил. Куда вам его доставить?
-Никуда не нужно его доставлять! – запротестовала я, приятно поражённая высотой душевного порыва данного ничем не примечательного субъекта.- Мне совсем не было тяжело!
Несмотря на эти слова, я не стала возвращать ношу себе и налегке пошла следом за этим джентльменом.
-Не возражайте! Мне приятно вам помочь,- галантно промолвил он, вытирая рукавом лоб.- Скажите, куда вы несёте свой саквояж?
«Ага, так я тебе и призналась!» – с сарказмом подумала я. Честно говоря, мне не очень нравился этот субъект, который без спроса выхватил у меня из рук чемодан с таким сомнительным содержимым, и теперь тащит его, словно свой собственный, ещё и вопросы всякие задаёт! Поэтому я уже более настойчиво повторила:
-Мне не тяжело нести этот чемодан, а потому, прошу вас, оставьте его и идите, куда шли! Конечно, благодарю за желание помочь, но дальше я повезу его сама!
Я попыталась вырвать ручку чемодана из лап навязчивого субъекта, однако он уцепился за неё, как бульдог за шею жертвы, и всё тем же любезным тоном говорил:
-Нет-нет, не трогайте, это очень тяжело для вас! Скажите, куда вы несли саквояж? Я доставлю его прямо к месту назначения!
Таким образом мы с ним прошагали уже несколько сотен метров абсолютно безлюдного пляжа (сколько возможностей пропало зря!), и вдалеке уже замаячили очертания стойбища очередной группы рыбаков. Поэтому продолжать путь вперёд было нелогично.
-Послушайте, уважаемый! – обратилась я к своему спутнику.- Я вспомнила, что мне нужно идти не сюда.
-А куда? – с готовностью поинтересовался субъект.
-В противоположном направлении. Так что – давайте развернёмся!
В глазах субъекта промелькнула непродолжительная искра недоумения, однако он ничего не сказал, быстро развернулся и пошёл в обратную сторону. Я, не спеша, брела за ним чуть сзади.
Конечно, у меня была мысль незаметно удрать отсюда, наградив помощника за рвение чемоданом и Корнеичем в придачу. Но делать я этого не стала: без сомнения, первым же действием субъекта после обнаружения находки будет поход в полицию и детальнейшее описание шикарной внешности и безупречной фигуры вашей покорной слуги со всеми особыми приметами. Поэтому действовать было лучше по ранее обдуманному плану.
Оглядевшись, я с удовлетворением констатировала, что рыбаки исчезли за горизонтом, а никого другого в пределах видимости у реки нет. Поэтому, догнав пыхтящего от тяжести ноши субъекта, вежливо ему приказала:
-Большое спасибо за помощь! Ставьте чемодан, пожалуйста, на этом месте, если можно, поближе к воде.
Видя явное непонимание в его глазах, я добавила, посмотрев на часы:
-Через минуту за мной приплывёт лодка.
После этой фразы субъект, ничего не говоря, бросил чемодан и очень быстрым шагом пошёл прочь отсюда. Потом вдруг резко сорвался и начал бежать, не оборачиваясь назад.
«Может, его испугала информация о лодке? – озадаченно подумала я.- Может, принял меня за какую-то контрабандистку или преступницу, раз за мной на безлюдном побережье чётко по времени приплывает лодка, возможно, даже, подводная!».
В любом случае, мне не было дела до тайных страхов неизвестного субъекта. Гораздо больше меня в данный момент волновало завершение операции под кодовым названием «Корнеич».
Несмотря на все мои ожидания и мечты, завершение это прошло очень прозаично и не торжественно. Я подтащила чемодан к высокому берегу и ногой столкнула его в воду. Корнеич издал звук «буль» - и, наконец-то, скрылся с моих глаз долой.
9
После сей водной процедуры я с чистой совестью собралась домой, чтобы поскорее сменить одежду и обеспечить себе хорошее алиби на всякий случай (а работе, так уж и быть, придётся подождать меня до завтра). Но перед этим решила успокоить несчастную Лерку, которая сейчас, наверное, места себе не находит, переживает: вдруг меня, её бесстрашную подругу и сообщницу, уже задержали вместе с убиенным ею Корнеичем?
Немного отойдя от места спуска чемодана на воду, я набрала номер Леркиного мобильного. Ожидая ответа, я беспрестанно осматривалась по сторонам – не мчится ли сюда полиция, запеленговавшая меня по сигналу телефона.
-Слушай, всё улажено,- коротко сообщила я Лерке, когда она подняла трубку,- чемодан находится в реке.
-Вместе с Корнеичем? – деловито уточнила Лерка. Я зашипела на неё:
-У тебя мозги есть? Нас могут подслушать! Не произноси этого имени вслух!
-Это не имя,- обиженно заметила моя подруга.
-Не важно. Ты сейчас где?
-В кафе под открытым небом на вокзале…
-Как?! – запаниковала я.- Ты всё ещё находишься в городе? Почему?
-Есть небольшая проблема… - как-то скомкано пробормотала Лерка, всхлипнув.- Приезжай сюда немедленно.
-Нет! Это исключено! Нас не должны видеть вместе!
-Я жду! – не обращая внимания на ужас и смятение в моём голосе, невозмутимо заявила Лерка и отключилась.
Конечно, мне совсем не хотелось светиться в общественных местах в Леркиной компании, но у меня просто не было другого выхода. Судя по всхлипыванию, у подруги появились какие-то новые неприятности, и я не могла себе позволить оставить её в беде.
По дороге на вокзал я забежала в магазинчик с вывеской «Элитный секонд-хэнд лучших европейских торговых марок», где отлично приоделась за 180 рублей. С целью конспирации, естественно, а не в погоне за дешевизной!
Когда я появилась в привокзальном кафе на свежем воздухе, в мою сторону устремились сразу несколько взглядов, и я, благодаря своему особенному чутью на такие вещи, ощутила это неприятное обстоятельство моментально.
«Почему неприятное? – спросите, возможно, вы.- Ведь, наоборот, девушка должна быть счастлива, если её появление вызывает такую реакцию…». Нет, ну до чего ж вы недогадливы! Объясняю: я только что избавилась от трупа Корнеича, иду на встречу с убийцей Корнеича, оставила на месте преступления отпечатки всех своих десяти пальчиков (только сейчас подумала – почему было не надеть перчатки?!)… Без сомнения, такая личность, как я, вызывает здоровый интерес у доблестной полиции. А вдруг – уже вызвала?
Но, приглядевшись, я поняла, что на меня глядят не строгие и злобные, а очень весёлые и даже смеющиеся лица. Обрадованная этим фактом, я начала двигаться между столиков, ища Лерку. Шла я при этом, по-старушечьи согнувшись.
Да, забыла сказать, во что я оделась. Прямо поверх плаща, который всё равно нужно будет сдать в химчистку, я нацепила длинную чёрную юбку из твида и линялый коричневый пиджак, на котором, вопреки заверению темнокожего продавца сэконд-хенда, что «этот вещь сделано в Италии», было написано «Made in China». На голову я завязала синюю летнюю кофточку в виде платка, и таким образом хотела сойти за почтенную старушенцию, очень ограниченную в средствах, однако всё ещё преисполненную оптимизма и жизненной энергии.
-Гляди, какая бабенция! – внезапно услышала я из-за столика, где сидели две девицы.- Одета, как бомж, а за сапоги не меньше пятисот баков отдала!
Да, мои любимые демисезонные сапожки, скрыть которые не смогло б/у-шное тряпьё, свели с ума уже не один десяток людей обоего пола!.. Вот только сейчас они заинтересовали глазастую фифочку очень не вовремя…
-Это по распродаже куплено, в элитном сэконд-хенде,- пояснила я, чтобы не зацикливать внимание свидетелей на своей персоне. Однако, к несчастью, мои слова возымели как раз обратный эффект.
-Такие классные полусапожки? И по распродаже? – оживилась девушка за соседним столиком.- Дайте, пожалуйста, адрес магазина!
-Э-э-э-э… Полтретьего! – брякнула я и, видя, что на меня смотрят с непониманием, пояснила: - Я глуховата, поэтому не расслышала, что речь идёт про адрес, и подумала, что вы спрашиваете, сколько времени.
Под не менее удивлёнными взглядами я спешно покинула этот участок кафе, потому как завидела мощную фигуру Лерки, почти подпиравшую головой хлипкий зонтик над столиком. Именно к ней я и засеменила.
-Бабушка, тут занято! – гаркнула на меня Лерка, когда я хотела плюхнуться на стул рядом с ней.
-Ты что, это же я! – прошептала я.- Не узнала?
-Конечно, не узнала! – ещё громче завопила моя недогадливая подруга.- У вас, бабушка, склероз! Мы с вами не знакомы! Отойдите от меня, пожалуйста!
-Лерка! Ты сейчас накличешь на меня полицию! – взмолилась я.
-А-а-а, так вы скрываетесь от полиции! – торжествующе констатировала Лерка так громко, что затмила своим голосом сообщение об отправлении пригородного автобуса.- Люди, смотрите, это воровка! Она заговаривает мне зубы, чтобы незаметно украсть что-то и удрать отсюда!
Я поняла, что Лерка меня сейчас совсем погубит. Если сюда примчится полиция, ребят в форме, несомненно, заинтересует мой маскарад, потом всплывёт чёрный чемодан, воняющий хлоркой… если он, конечно, ещё не всплыл – Корнеич ведь весит всего каких-то несколько десятков килограммов!..
-Идиотка! Это же я! – крикнула я и лёгким движением руки сбросила со своей головы кофту-платок, а уже заодно и пиджак с юбкой. Публика кафе, всё это время напряжённо наблюдавшая за нашим препирательством, удивлённо ахнула.
-Сюрприз для подруги,- с улыбкой пояснила я.
Видимо, это объяснение всех вполне удовлетворило: окружающие заулыбались и успокоились. Лерка же, слегка покраснев, извинилась за свою недогадливость и похвалила мои конспирационные способности.
Чтобы не терять времени даром, я прервала её поток пустословия и доложила обо всём, что сделала после нашего с ней утреннего телефонного разговора. Конечно, я старалась быть максимально краткой, однако, увлёкшись, стала забираться в подробности, не очень для меня лестные (вроде постановки опытов в термостат, продолжительного разговора с верёвкой, удерживающей меня сзади и, наконец, обрызгивания чемодана «парфюмерными» композициями собственного составления). Из-за этого моя подруга слушала сие повествование, улыбаясь, а не с выражением восхищения и благодарности, как того хотелось бы мне.
Когда же я дошла до того момента, когда сияющий дядя Стёпа вручил мне, мысленно празднующей окончание операции «Корнеич», треклятый чёрный чемодан, Лерка разразилась таким хохотом, что зонтик над нами, не выдержав звуковой волны, внезапно закрылся, больно ударив меня спицей по спине. Лерка же, разумеется, даже не почувствовала аналогичного «комариного укуса» на своих гектарах.
Испуганные официанты бросились было к нам, чтобы спасти положение, однако, пока они бежали, Лерка с лёгкостью одним мизинцем раскрыла зонт, диаметр которого достигал двух метров. Всё же, и у такой неблаговидной комплекции существуют определённые плюсы!
-Ну, вот и всё,- закончив повествование, выдохнула я.- Корнеич на дне, мы с тобой – вне подозрения. А теперь – вперёд! Поезжай куда-нибудь – лучше всего за границу. Пока уляжется суматоха, тебе лучше побыть вдали отсюда. И, слушай, почему ты не уехала ещё утром? У тебя какие-то проблемы?
Замявшись, Лерка опустила голову и чуть слышно прошептала:
-Ну, вообще-то, да.
-Неужели хвост?! – ахнула я и медленно начала сползать со стула под стол.
-Нет, тут другое… - возразила она.
-Что же?! Не томи, прошу тебя! – взмолилась я, лихорадочно перебирая в голове различные предположения, одно страшнее другого.
Лерка медленно подняла голову, и я увидела, что она совершенно наглейшим образом… смеётся, глядя в моё перепуганное лицо!
-Златка, ты что, ещё не догадалась? – сквозь смех спросила она.- Корнеич жив!
«Ну всё, приехали! – внезапно поняла я.- У неё из-за нервного перенапряжения сорвало крышу. Сейчас начнётся: Корнеич жил, Корнеич жив, Корнеич будет жить!..».
И как можно более терпеливо объяснила:
-Не-е-ет, Лерочка, он мёртв. Ты что, перегрелась?
-Он жив! – не унималась Лерка, хохоча ещё громче.- Я не убивала его, понимаешь?
-Как жив? Как не убивала?.. – забормотала я. И тут до меня дошло: - Я что, его живого утопила?! Кошмар!
-Да никого ты не топила, глупая! – пуще прежнего смеялась Лерка.- Ты что, забыла, какой сегодня день?
-Среда,- прошептала я, не понимая, куда она клонит. Руки у меня тряслись от осознания того, что сейчас я узнаю нечто очень страшное.
-При чём тут среда! Дата какая?
-Первое… Апреля,- ответила я и подумала, что, кажется, начинаю кое-что понимать.
-Вот! – воскликнула Лерка, немного успокоившись.- И я решила над тобой подшутить, зная твою страсть к преступлениям и приключениям. Корнеич ушёл на рабочую встречу. В чемодан я наложила ненужных вещей, которые следовало выкинуть. Так что спасибо тебе, что ты сделала за меня эту работу! Правда, засорила немного реку…
-Постой! – осознав, наконец, все масштабы произошедшей трагедии, вскричала я.- Так что, я, выходит, страдала зря?! Зря совершала подвиг за подвигом, да?! А я-то, дура, старалась, думала, что тебя спасаю!
-Извини! – по-доброму улыбнулась Лерка.- Изначально я думала только скинуть тебе шутливую SMS, и всё. Но ты, «клюнув» и позвонив мне после её получения, сама же подкинула идею о продолжении розыгрыша. Если честно, Злат, я и представить себе не могла, насколько доверчивой и легкомысленной ты окажешься! К тому же, ты первая заговорила о чемодане, мне даже не пришлось самой подводить к нему разговор. Так что, в основном, именно благодаря тебе и состоялась эта первоапрельская шутка…
-Шутка? – хнычущим голосом переспросила я.- Хороша шутка!.. А ты специально мне левый ключ в вазон подсунула? И чемодан приклеила к столу?! И шкаф набила так, что, когда я его открыла, из него всё посыпалось, тоже специально? И хлорку с кислотой мне подсунула? И подговорила вахтёра меня не выпускать из института? – негодующе закидала я Лерку обвинениями.
-Нет, всё это – исключительно твоя импровизация. Ну, только клей я, конечно, намеренно разлила,- призналась моя подруга… нет, уже, пожалуй, бывшая подруга.- Извини. Я думала, тебе это понравится.
-Понравится-я-я?! – от обиды я была готова разреветься сию же минуту.- Ты издеваешься! А Александр Константинович и Юрий Владимирович – это твои знакомые, да?! Очередной первоапрельский сюрприз? И инспектор Корнеичев? И мужик, который у меня на набережной чуть чемодан не отобрал – тоже?! Отвечай же!
Вопреки моим призывам, зловредная Лерканичего не сказала на этот счёт, а только отрицательно качнула головой. Но, как мне кажется, она солгала: посудите сами, какой нормальный полицейский, не заводя дела, решил бы самостоятельно разыскивать владельца украденной вещи? И какие контролёры, пусть даже с приставкой «псевдо», стали бы взимать штрафы старыми облезлыми чемоданами? Ну и, в конце концов, ни за что не поверю, что у нас в стране найдётся хоть один субъект, который по собственной инициативе, безвозмездно вызовется прийти на помощь девушке, несущей тяжесть.
Не-е-ет, Валерия, меня не проведёшь! Что-то мне подсказывает, что все эти люди были с тобой заодно!
-Да, и ещё,- осторожно прерывая мою задумчивость, добавила Лерка.- Спасибо тебе огромное за то, что навела порядок в шкафу. Я не могла заставить себя это сделать уже несколько лет, а ты так быстро справилась…
-Знаешь, это уже слишком! – не сдержалась я, потому как мне уже надоело видеть перед собой её довольную улыбку.- Вот специально поеду сейчас в твой НИИ, опять проникну в лабораторию номер 666 и вывалю весь твой хлам из шкафа на пол!.. Кстати, а табличка на двери «666» – это тоже твоя работа? Бьюсь об заклад, что ты повесила её специально, чтоб ещё больше пощекотать мне нервы, да? Знаешь, твои сегодняшние подлые проделки более соответствовали бы Хеллоуину, а не первому апреля!
К несчастью, Лерка так и не успела ничего ответить, потому как у меня нетерпеливо запищал телефон: пришла новая SMS-ка от моей подруги Ольки.
-«Златка! Я только что узнала, что биотеррористы захватили в заложники моего любимого хомяка!»,- прочитала я вслух.- Боже мой! Надо срочно бежать, спасать несчастного крошку!
Искренне взволнованная полученным сообщением, я вскочила на ноги и помчалась прочь из кафе, так и не забрав из-под стула недавно купленный элитный сэконд-хенд. Лерка кричала мне что-то вдогонку, но я не обращала на неё внимания, потому как уже самоотверженно спешила на помощь маленькому беззащитному хомячку!
Труп на прогулке
© Copyright: Татьяна Горюшкина, 2020
Свидетельство о публикации №220040700773
Свидетельство о публикации №220040700773
Рецензии