Салфетка
С нескрываемой радостью и чувством исполненного долга легкой походкой летел я на встречу новым "приключениям" от больничного корпуса до административного, где располагалась наша кафедра и моя маленькая аспирантская комнатенка, в которой меня ждали: верный друг – шоссейный велосипед, предусмотрительно прикованный к батарее радиатора отопления цепочкой и свежеиспеченная диссертация. На улице дул свежий весенний ветер. Радостно щебетали птицы, растревоженные лучами заходящего весеннего солнца. Ничего не предвещало дурного...
В моей каморке вовсю кипел «сабантуй», приближающийся, как оказалось, к своей логической развязке. Аспирантский письменный стол ломился всеми доступными на то время яствами, причем селедка почему-то порезана была именно на моей новенькой диссертации. Вокруг стояли недопитые рюмки. На полу – батарея порожних бутылок горячительного. Вежливо поздоровавшись и освобождая свой «дисер» от объятий селедки я нечаянно опрокинул чью-то рюмку. Извинился, поставил ее на место. Когда собирал в рюкзачок скромную поклажу боковым зрением вдруг обнаружил, что докторант Ф. из дружественного Узбекистана, пребывая в изрядном подпитие , намотав мою же цепь с замком от велосипеда на правую руку, начинает почему-то заносить её над моей левой скулой и тут же бросается на меня с боевым кличем: «Аксакалов оскорбляешь! Не уважаешь наш стол, щенок!»– услышал я последние слова в тот вечер от того докторанта.
Грузное, обмякшее тело Ф. словно мокрая тряпка шмякнулось о стену. Медленнее чем положено законами физики, как мне показалось в то момент, сползло вниз. Грешен, каюсь. Удар тот был с моей стороны скорее рефлекторным, чем осознанным и пришелся в верхнюю челюсть горе-докторант-оглы . Под горячую руку в довесок попался буйный доцент, быстро отметившийся "бланшем" на правом глазу. Другие члены дружной гоп-компании как-то сразу "сдулись" и приутихли при виде двух «аксакалов» распростертых на полу. Аспирант Н. из солнечного Узбекистана, заикаясь, сказал, что я нанес несмываемое оскорбление двум уважаемым корифеям всей хирургии Юго-восточной Азии и континента в целом и ,казалось, достаточно искренне просил скорей покинуть кафедру, ссылаясь почему-то на неотвратимость кровной мести.
Одолеваемый мрачными мыслями гнал я своего верного коня по павелецкой набережной в направлении к дому. Настроение было безнадёжно испорчено на все выходные. Суббота и воскресение тянулись в мрачных ожиданиях. Моя молодая жизнь, не успев толком начаться, представлялась искалеченной на корню. Казалось, что не только диссертация, вся моя дальнейшая судьба врача-хирурга весела под угрозой. В довесок ко всем бедам моя левая кисть в области пястно-фалангового сустава среднего пальца воспалилась и сильно болела от того, что зуб докторантской челюсти рассек кожу над суставом от удара. Но все это меркло, перед реальной угрозой потерять любимую специальность. Слабым, мерцающим лучиком путеводного маяка в сумерках моей "покалеченной" собственными руками судьбы струился тусклый свет надежды от ожидания моих страждущих пациентов. Словом, не мог я не выйти на работу, пусть даже в последний раз. К тому же, я обещал выписать пациентку в понедельник. Душевно готовый к любой развязке вплоть до отчисления из аспирантуры на кануне защиты, угрюмо ехал я тогда на работу.
Понедельник. Утренняя конференция в отделении микрохирургии ГБ. Присутствующие: в первом ряду, как всегда по старшинству доцент А. с подбитым и уже цветущим "бланшем", докторант Ф. с распухшей как-то по-африкански верхней губой, аспирант Н., и ваш покорный слуга - пока еще аспирант Г. с перевязанной левой рукой по форме и размерам похожей на боксерскую перчатку, повисшей на груди в вынужденном положении. Во втором ряду городские врачи и медсестры. Начинает и ведет профессор К. Поздоровавшись и окинув присутствующих отеческим взглядом, задержавшись внимательными глазами на стоящих в первом ряду, он почему-то радостно сказал: «Ой, господин-доцент А. и вы, уважаемый докторант Ф., видимо необычайно продуктивно и весело провели выходные, - а вы, К.Н.- ., сказал он после секундной паузы, направив на меня свой внимательный взгляд, -очевидно помогли им в этом...
Никто меня с кафедры не выгнал. Все сотрудники - участники «сабантуя» как-то приторно-заискивающе стали здороваться с тех пор с простым аспирантом. Спустя несколько месяцев я успешно защитился. Докторант с аспирантом вернулись в солнечный Узбекистан. Доцент А., "подсидев" профессора К. выгнал его с созданной им же кафедры и став профессором очень скоро спился...
Профессор К. до сих пор успешно работает, но уже в другом мед. учреждении. Мы периодически созваниваемся, обмениваясь поздравлениями ...
Свидетельство о публикации №220040801052