Картофельный гурман

     В связи  с новой волной политических событий в стране, именуемой пока ещё СССР, сложилась довольно запутанная , туманная обстановка, а вооружённые силы, как один из атрибутов государства хаили все кому ни лень, обвиняли даже в том, чего не было. И мы, офицеры, ни то, чтобы стеснялись или боялись появляться на улице в военной форме, но с участившимися случаями избиений и доведением об этом приказов вышестоящего командования, где нам предписывалось быть особенно бдительными и никуда не ввязываться, держали, как говорится ухо востро. Ведь правоохранительные органы на это закрывали глаза, заняв выжидательную позицию-чья возьмёт, толи коммунисты, а толи демократы. Начались перебои с обеспечением вещевым, а самое главное с денежным довольствием, а квартирный вопрос сам собой был закрыт, как оказалось на долгие годы.

     На наше счастье, в то время начальником Каменец-Подольского высшего инженерного командного училища, где я проходил службу, был назначен Георгий Андреевич Сирош, человек, про которых говорят, с мужицкой, хозяйственной жилкой, в лучшем понимании этого. Так он, на свой страх и риск, выделил на территории учебного полигона землю для офицеров, прапорщиков и служащих училища под огороды. Конечно же, многие занялись землёй и были рады, так как участки находились недалеко от города.

     В первую весну нам пришлось трудиться, не покладая рук, разрабатывая никогда не паханную, утрамбованную военной техникой землю и в которой было от целофана до железяк, наверно всё. Посадили кто, что и лук и свёклу, кукурузу и горох, подсолнечник и всеобщую любимицу-картофель., который в первый год уродился на славу. А так как участки не охранялись, то наверняка прельщали охотников за чужим и они вскоре появились.

     ... Кто-то выкопал грядку картошки у начальника лаборатории кафедры тактико-специальной подготовки прапорщика Тимощука А.Н. и он, будучи отличным стрелком и охотником, устроил засаду. В первый вечер никто не пожаловал, а вот во второй, когда рейсовый автобус приехал за вечерней сменой рабочих мясокомбината, расположенного в трёхстах метров от огородов, от остановки отделился неизвестный мужчина с рюкзаком. Тимощук А.Н. сразу понял, что это тот, кого он ждал., зарядил ружьё двумя, заранее приготовленными патронами с крупной солью и затаившись, стал ждать.

     А незнакомец прямиком проследовал на его огород, видно вкусная у того была картошка, снял рюкзак, достал малую сапёрную лопатку и нагнувшись, стал копать, совсем потеряв бдительность. У хозяина всё перевернулось, обида и злость слелись воедино и он, подкравшись сзади, никогда не стрелявший в людей, шарахнул из двух стволов.

     Раздался истошный крик и неизвестный упал замертво лицом в борозду. Охотник испугался, моментально вспотел, руки затряслись, в голове промелькнуло, а вдруг убил и подойдя ближе к лежащему, услышал, что тот тихонечко стонет. С души, как камень свалился! Слава Богу жив! Перевернул стонущего на бок, осветил фонарём лицо и сразу узнал пострадавшего картошечника. Им оказался старший преподаватель теоретической механики, доцент, кандидат математических наук из родного военного училища. Ничего не сказав, вызвал тому скорую помощь.

     Через две недели, на костылях, подстрелянный преподаватель пришёл на занятия к курсантам и те, чтобы не беспокоили его огородные раны, положили на его стул маленьную подушку. А молва, о случившемся, уже гуляла по городу, обрастая самыми невероятными подробностями, вызывая у кого-то сострадание, но в основном чувство смеха с победившей справедливостью.

     Всё бы хорошо, но пострадавший подал иск на прапорщика в суд, коллектив же и начальник училища встали на защиту, поэтому из этой затеи ничего не вышло, а когда у преподавателя закончился срок контракта, учёный совет его не продлил.

     А мне вспомнился рассказ старшего прапорщика Вальчука А.И., служившего со мной в отделе кадров, про немецкую окупацию. В те, лихие годины было ему лет семь-восемь, отец ушёл на фронт, оставив пятерых детей. Жили они тогда в селе Гуменцы Каменец-Подольского района, сполна испытав голод и холод, неслыханные мытарства и унижение. На краю села немцы силами местных жителей стали сажать на большом поле капусту, картофель, морковь для поставки на фронт, а чтобы не было воровства поставили для охраны часовых с автоматами. Но голод не тётка и ребятня, несмотря на охрану, тёмными ночами и светлым днём умудрялись приносить домой хоть немного овощей. Но когда были установлены на поле две виселицы, воровство сразу прекратилось.