Фрагменты о врачах, 9

В голове всплывает фраза:
«Быть собой»
Фраза рождает вспышку в сознании. Вспышка длится не больше одной сотой секунды, но за эту сотую секунды к нему приходит понимание:
Вот это состояние и есть буддийская «истинная таковость». Когда ни одной лишней мысли не просачивается в сознание. Разум поглощен реальностью – параметрами вентиляции, состоянием больной, показаниями приборов, ходом операции. Руки делают все сами, с первого раза, со стороны кажется, что это кино, виртуальная игра.
Экстрим заставляет делать то, что соответствует моменту, не привнося никаких эмоциональных переживаний. Кажется, что в это время личность становится простым винтом в машине, хорошо отполированным, лишенным индивидуальности. Сплошные рефлексы. Как у водителя в трудной ситуации. Как у бойца на ринге. Исчезает все, кроме реакций на внешний мир. Исчезает человек. И это не приносит никакого огорчения, сожаления, дискомфорта. Это и есть «Быть собой».
В такие минуты человек решает так, как ему подсказывает глубинная из глубинных программа. Все наносное отступает. Открывается такая внутренняя суть, о которой человек и сам может иногда не знать…
Пока не окажется, что от его реакций зависит жизнь…
А потом человек потеряет этот внутренний экстрим, сядет у телевизора, будет пить чай и поедать торт. И он уже не будет собой – он будет телевизором, чаем, тортом, но где будет он, повелитель времени, способный реагировать на десяток изменений в течении десятых долей секунды?
Вспышка в сознании гаснет, и только остаются слова:
«Быть собой».
Да, сейчас он является самим собой. Он знает - это лучше всего. Ради этого он живет.

…Опасность для жизни пациентки постепенно уменьшается. Ситуация смещается в сторону благоприятного исхода. Акушеры шьют - руки мелькают, как у жонглеров в цирке. Вика успевает менять шовный материал, сушить операционную рану, раскладывать и подавать инструменты. Акушеры еще не расслабились, лица под масками сведены судорогой смертного ужаса, глаза сосредоточенны на работе.
Володя видит, как жизненно важные параметры постепенно собираются в физиологический коридор, согласуются и выравниваются. Параметры свертываемости крови не внушают опасения. Он поддерживает глубокий уровень наркоза – с пробуждением спешить некуда, сейчас важно дать организму время для стабилизации, снять стресс. И заодно выяснить, что привело к кровотечению?

Через несколько часов он сидел в ординаторской, слушал телевизор, и пил чай с тортом. Ирина Владимировна в лицах изображала ход операции, радовалась, что все прошло относительно гладко. Володя отходил от стресса, пожирая один кусок торта за другим, и вдруг его прошило сильнейшее «Дежа Вю» - ощущение, что все происходящее уже происходило с ним, совпадая в мельчайших деталях. Очередная искра пробила его сознание:
«Так кто же я?»
В мозг хлынули длинные куски прочитанных когда-то буддийских трактатов, за мгновения прокрутились тысячи хирургических операций, он услышал вдруг чьи-то стихи, прославляющие самурайскую доблесть, и отрывки из «Камасутры».
«Точно, я перехожу в это состояние в любой экстремальной ситуации. В том числе - и в боевых искусствах, и в сексе. Я - маньяк» - поставил себе диагноз Володя, и зачерпнул ложечкой приличный кусок торта.

… Плен воспоминаний, расплата за годы, когда секунды растягивалась, и вмещали в себя судьбу человека – погибнуть ему, или остаться в живых. Расплата за годы, когда недели и месяцы проносились в бешеном ритме, растворяя осознание собственного существования в непрерывной череде стрессов…