Иерусалимские зарисовки. Часть II

(памяти Тамары и Марии посвящаю)
Ощущения
*********
Наступило утро, которое величественно возвестил колокольный перезвон главного собора Горненского монастыря. Красивый. Он впечатлил меня сразу, как и многоголосное песнопение акапелла в исполнении монахинь. Такие голоса достойны самых лучших концертных площадок. Неужели это случайность? Не думаю. Все выглядело торжественно и возвышенно. Две недели слушать русскую духовную музыку в прекрасном исполнении - это дорогого стоит, хотя тогда я этого не понимала.
Весь день ушел на ознакомление с монастырской жизнью и достопримечательностями райского уголка. Если бы я была с Машенькой. Если бы, если бы... Вокруг такая красота, а моя девочка не видит всего этого. Тоска, печаль и ужас продолжали застилать мою истерзанную душу.
В первой половине дня я увидела, как в монастырь потянулась вереница паломников и туристов. Везде русская речь. Складывалось впечатление, что я на Родине, но это была лишь иллюзия.
- Что я здесь делаю? Для чего и зачем? Я должна ехать в Старый город, туда, куда устремляются люди всех стран - в Храм Гроба Господня,- говорила я сама себе. Ощущение потерянности и одиночества усиливались.
- Я бы с удовольствием показала тебе город, Катюша, - сказала Тамарочка с долей сожаления, - но мне надо настраиваться на лечение. Завтра к врачу.
Мы сидели с ней в тени вековых кипарисов и созерцали раскинувшуюся перед нами красоту. С этого места хорошо проглядывалась вся прилегающая к монастырю окрестность. Вдалеке виднелись купала храмов Францисканского монастыря, Греко-православной церкви и монастыря сестер Сиона, в котором расположился приют для девочек-сирот. Концентрация религий и храмов поражали воображение. В конце девятнадцатого века русская миссия выкупила в Эйн-Карем огромную территорию и разрешила любому желающему паломнику на свои средства строить здесь небольшие домики и разбивать вокруг них сад. Так образовалось поселение, которое в дальнейшем преобразовалось в женский монастырь. Все постройки возводились из местного известняка светло-бежевого оттенка, который после многовекового попадания на него воды, приобретал вид отшлифованного до блеска мрамора с размытыми в нем пещерками. Потрясающая красота. Практически все дома, каменистые склоны гор и пустынная территория страны окрашены этой своеобразной цветовой гаммой, которую разбавляет искусственно высаженная растительность и лазурная гладь небосвода. Позже я поняла, чего мне так не хватало все это время. А не хватало привычного взору насыщенного зеленого цвета травы и лесов нашей природной полосы.
- Я все понимаю, - ответила я Тамарочке тихим голосом, - в этом нет никакой необходимости. Язык до Питера доведет.
Не успела я произнести последнюю фразу, как увидела перед собой небольшого роста юную монахиню с предложением посетить ночную службу в Храме Гроба Господня. С моей стороны все было решено мгновенно.
Наступил вечер. К воротам подъехал комфортабельный автобус, который довольно быстро заполнился служительницами обители всех возрастов и рангов и постояльцами монастыря. Через час мы уже стояли у Старого города. В темноте трудно было что-либо рассмотреть. Я видела перед собой только огромные подсвеченные стены и бесконечную вереницу проезжающих по дороге автомобилей. Город жил своей привычной ночной жизнью.
- Главное, не потеряться,- промелькнуло у меня в голове.
И вот уже быстро и безшумно мы прошли сквозь огромные ворота и начали пробираться по старым и пустынным закоулкам Старого города. Ничего не видя и особо не понимая, я устремилась вслед за вереницей моих соотечественников. Один поворот, другой, третий... Справа и слева на всем протяжении маршрута мне запомнились огромные закрытые двери. Выглядело все непонятно и странно. Наконец - то наш темп передвижения уменьшился. Мы подошли к Храму и через мгновение очутились внутри. Величественность внутреннего пространства сразу поразила мое воображение. Огромный и высокий купол подчеркивал грандиозное сооружение. Бросилось в глаза огромное количество людей. Здесь были представители армянской, греко- православной, сирийской, коптской, католической и даже эфиопской конфессий. И все эти люди, как и я пришли сюда, чтобы соприкоснуться с чем-то запредельным и божественным. Каждого из них привела сюда своя история, ведомая только ему одному. В центре зала стояло то самое строение, где покоился гроб Иисуса Христа. Позже я несколько дней к ряду приходила к нему, а тогда Кувуклия была закрыта, потому что началась служба. Ее поочередно вели служители разных конфессий на своем родном языке. Вверху купола парили голуби, которые время от времени садились на огромные коринфские капителли колонн, символизируя объединение горнего мира с земным. Через несколько часов действие было завершено и огромная масса людей устремилась к выходу. В этот раз я не потерялась. Это случилось потом. Но об этом чуть позже. Автобус медленно возвращался в Эйн-Карем. Мне предстояло все осознать и переварить. А пока хотелось просто рухнуть на кровать и уснуть. Земное желание взяло верх над плотью и не отпускало до принятия ею горизонтального положения.