Истязаемые пустошью льда. Глава 1

Глава 1. Дорога домой.
— Хью, как думаешь, там выжил ещё кто? – пробубнил вредным голосом молодой человек, складывая нарубленную древесину в сани, — просто… Сомнительно всё это, понимаешь? Ладно, наше убежище хоть как-то скверно, но живёт. Но если так и дальше будет с едой, то придётся уже забить и собак!
— Лансер, ты вечно чем-то недоволен, найди в этом хоть что-то положительное наконец! Не первый месяц так живём, к тому же… Надеюсь, этому придёт когда-нибудь конец. Не каждый может похвастаться тем, что выжил. Понимаешь? Правда, мёртвым невдомёк что мы не с ними и хвастать, собственно, и нечем, — мужичок бодро закидывал остатки дров на те же салазки и продолжил причитать, вспоминая каким всё было ещё буквально полгода назад. Тёплым, нежным, приятным на глаз. Не было проклятого снега, чёртовых морозов и уймы проблем от самого банального обеспечения этого тепла до самых нечеловеческих работ.
— Тут ты прав, мы хотя бы живы… Вот мой кузен!
— Лансер, закрой пасть и давай уже соберёмся. Я хочу отсюда свалить, место не зря Волчьим Капканом называют. В отличие от тебя, олуха, я помню время когда мы отстреливали волков, а не они охотились на нас! Ты меня понял? Нам два дня пути. Альберт, Рамзи, Хью и я уже загрузили свои сани. Не можешь пожалеть нас и себя, пожалей хотя бы собак! Лучше за горячей похлёбкой щеголяй языком. Тут никто на тот свет не собирается, окромя тебя, — злобно, с повышенным тоном проговорил мужчина около преклонного возраста и тут же плюнул в снег, — что уставили? Проверяйте упряжки, волки существуют даже средь бела дня!
— Разорался то, горе капитан, — лишь недовольно буркнул Ланс, как звали его в их, так называемом селении друзья, и вместе со всеми принялся считать псов, как они закреплены в упряжке, не забывая глянуть как сильно нагружен их грузовой транспорт, чтобы животные, так же как и они – не были изнурены.
***
Быть может, они хотели говорить или сделать привал и выпить по чашечке отборного чая. Но не было ни чая, ни алюминиевых кружек, ни воды, да и припасы древесины слишком были нужны дома. Уже смеркалось, и практически везде видна была раскидывающаяся тьма бегущей ночи, солнце быстро покидало горизонт, а путь до дома был не близок. Через Волчий Капкан лежала дорога к Последнему Оплоту, так думали с тех самых пор, ибо других людей в округе они не нашли, а мёрзлая пустошь чрез которую держала их надежда к пристанищу, звалась ныне страной Ледяных Островов. Ничего, лишь лёд и снег на мили вперёд, замёрзшие и обезображенные диким холодом деревья, безжизненная пустыня не вселяла ни капли надежд, но ужасала до глубин самых светлый и тёплых душ, порою приводя к отчаянию и самому банальному, как многим казалось, простому – существованию. Компания ехала молча всегда, это было самым первым и простым правилом экономии сил, сонливость их не трогала, холод не давал уснуть даже чрез тёплые меха и шкуры, в которые они были облачены. Редко они останавливались, чтобы покормить собак, раз в три или четыре часа, но быстро и с опаской. Волки… А хуже того, медведи, раньше они впадали в спячку, но сейчас закон выживания был таков, что на пути страшнее медведя не сыскать и единственной надеждой в этом безнадёжном существовании они видели в том чтобы их прикончил холод, но никак не обезумевший дикий зверь, что мог терзать их плоть ещё живыми.
***
Примерно в два часа ночи таки была остановка, трое с копьями озирают вокруг, двое кормят псов. Потом дальше на салазки и в путь, двое суток общее время такого похода. Но лучше так, лучше когда у тебя есть тепло сразу на несколько дней, а если повезёт, и холода немного спадут – даже на неделю или чуть дольше. Главный в этом отряде Бендж, такое имя носил Беджамин Раксвелл, он всегда был хмурым. Не первый раз он выбирался в эти пустоши. Сначала он делал это один, так было нужно. Нужен был доброволец в этой стихии. Вечной зиме, что вела к выживанию. Все решили не рисковать молодыми, и он вызвался. Бендж был одним из старейших в селении, а так же, как показывала практика, самым опытным. И многим другим он передавал этот опыт. У него один глаз был прикрыт повязкой, это был его первый медведь, но другим в тот раз не повезло и хмурость, некая вечная серьёзность и важность в каждом действии сделали из него первого добытчика. Другие такими не были или пока не были, это ещё предстояло узнать.
***
— Стойте! Да, стойте же! Стоять! — Во весь свой глас рычал Бенджамин от злости.
Все остановились, после быстрых и организованных указаний все взяли копья и тут же вышли слегка вперёд, Ланс и Хью остались позади у упряжек. В то время как сам Раксвелл, Рамзи и Альберт прошли вперёд совсем немного и после громких криков, вздохов и хрипов вернулись. В их руках были тушки двух лис и четырёх кроликов. Практически сразу стали радоваться добычи, но Бендж лишь буркнул, и по его указке тут же добыча оказалась на салазках, аккуратно придавлена древесиной, дабы не потерять.
— Там где добыча, там и враг. Попомните. Убираемся скорее, придётся оставшиеся часы изнурять собак, — с характерным плевком, который отобразил всю скверность к этому треклятому миру и нынешней ситуации недовольно проговорил глава отряда, — Так что придётся стегать как коней. И сами сил на голосовые команды псам не жалуйте, а то живым быть хочется всегда.
— Но мы уже за пределами Волчьего Капкана, Беднж! — Возразил Альберт и приготовился к словесным тумакам, — Господь пожаловал нам пищу, не всё ж нам уминать практически безвкусную похлёбку. Тут и мясца мало-помалу, да будет.
— Скажи это Льюису, Корденнеру и Алексии. Им больше похлёбка после таких случаев не нужна, даже с мяском. Потому что они так же стали тем мяском, что мы забрали. Поэтому, задумайся в пути и ускорься, а то окажется, что похлёбки стало меньше, а Альберта больше нет. Он сам стал пищей.
Возможно, кто-нибудь бы вообразил Бенджамину, но не стал. Все молча принялись исполнять указания. Жизнь таки дороже, и они услышали его, ибо всегда слушали внимательно. Потому что он был ещё жив, а многие другие… Неизвестно.
***
Постепенно начинался рассвет. Их дом уже был виден. Обычная пещера, казалось на первый взгляд. Целая цепочка пещер. С другой стороны она была завалена камнями, чтобы ветер мог зайти лишь с одной из двух. Цепь пещер была большой, много дней они осваивали их, думали, как обустроить и делали это, пока ещё не было так холодно. Им просто повезло, повезло ли другим – никто не знает, во многом повезло. Дерево научились добывать даже в этот промозглый смрадный холод, дичь была активнее, чем ранее вообще можно было бы видеть, и пещеры правильно было бы называть шахтами. Уголь, много угля, но его следовало экономить на самые холодные дни, что и делали выжившие, как и с припасами, что они тратят на пищу, так и с медикаментами. Но такова была цена жизни, дорогая цена, и они привыкали и адаптировались к ней. С каждым днём, неделей и месяцем, что-то придумывая каждую минуту и стараясь осуществить каждый час. Выживали сильнейшие и они ими становились.
Отряд прибыл к подножью. Бендж крикнул вверх и ещё двенадцать мужчин вышли помогать разгрузить хорошую добычу. А хорошая добыча не каждый день. И не каждый без трав, смертей или происшествий. Это было хорошее начало дня и впервые изобразив подобие улыбки, Беджамин сказал что как всё разгрузят, покормят псов и осуществят приём пищи – отряд отдохнёт, забудется Морфеем. В то время как остальной дом будет, как ошалелый, кипеть жизнью и действиями, потому что бездействие тут ведёт либо на безжалостный мороз, либо на верную смерть, потому что каждый работает, каждый способствует выживанию. Таков путь тех, кто выбирается из дома и возвращается в него, а так же тех, кто в нём работает и хочет дальше оставаться в толике тепла и хотя бы мнимо ощущать сытое состояние.