Цветущий миндаль. Глава 11. Танцы

     То ли компания была хорошая, то ли вкусная еда и пара бокалов, помогли расслабиться, но вскоре Елена перестала вспоминать о том, что торопится домой. Маняша включила музыку, сначала фоном, а потом на полную катушку.
- Сто лет не танцевала! - сказала Лена, глядя на румяную, лихо отплясывающую Машу.
- Присоединяйся! Нужно выплеснуть весь негатив, который накопился за неделю, зарядиться энергией, а что поможет лучше танца? Ничего!
    Как ни странно, но Лене было очень комфортно с Марией. Она словно знала ее много лет.
- Понравилась ты мне, Ленка! Вот чувствую, мой ты человек! - прокричала, пытаясь говорить громче музыки, жизнерадостная хозяйка.
И Елена поняла, что чувствует то же самое. Ее охватила благодарность к Петру, за то, что привез ее сюда. Будет ли она продолжать жить с ним, Лена еще не решила, а то, что будет дружить с Машей, в этом она была уверена.
"Иногда судьба посылает тебе одного человека, для того, чтобы он привел в твою жизнь другого!" - думала девушка, танцуя. Как же ей нравилась Маша. Она всегда восхищалась людьми, которые были сгустком энергии или позитива. В Маше сочеталось все. И то, и другое.
Она была словно глоток воздуха в душном помещении, словно яркий луч в темноте. Мария вся светилась изнутри.  Елена чувствовала бешеную энергетику, только что обретенной, подруги, ощущала тепло, исходящее от нее. Настроение повысилось настолько стильно, что Лена впала в эйфорию. Такого счастья она давно не ощущала. Ей было совершенно наплевать на Петра. Она танцевала, вся, без остатка, отдаваясь музыке.
     Такой ее Петр никогда еще не видел. Он сидел на стуле и любовался ею. Пожалуй, стоило немного поступиться своим комфортом ради того, чтоб обладать такой девушкой. Он пообещал себе, что постарается не раздражаться по мелочам.
    Гуляли они с размахом. Настолько широко, что собрались укладываться спать только под утро. Ночью, когда они вдоволь наплясались, Мария затянула застольную песню, спев несколько, они поняли, что знают слова только первых куплетов. Дальше было караоке. Хорошо иметь свой дом, где нет сверху и снизу соседей. Пой, сколько тебе вздумается. Ты никому  не мешаешь. До разговоров дело больше так и не дошло. Уже почти перед самым рассветом, хозяйка спросила гостью, не будет ли она возражать, если ей постелют в одной комнате с Петром. Веселая, и уже изрядно уставшая, Лена хотела одного - спать. Ей не хотелось напрягать лишним Маняшу, и она кивнула.
     Петр не преминул попытаться воспользоваться ситуацией и обнять, засыпающую Лену.
- Я не расположена! - ответила она ему его же словами.
    Петр с сожалением отпустил ее. Сейчас он бы совсем не возражал, чтобы она потянулась через него за своим телефоном. Но в этот раз розетка была с  другой стороны, и сотовый заряжался на ее тумбочке.
"Все познается в сравнении. Когда все доступно, перестаешь, ценишь." - размышлял, разглядывая спящую девушку. Она была прекрасна! Ее черты в лунном сиянии были таинственно загадочны, словно она закрытая книга, таящая в себе магию, а когда забрезжил рассвет, стали нежны, как капельки росы на былинках травы и цветах.
"Аврора! Утренняя звезда! Моя юная богиня!" - восхищался он.
   Петр посмотрел на отражение в зеркале. Оно показывало прекрасную нимфу, изящно лежавшую на кровати и его. Мужчину, хорошо за 40.  На 52 он не выглядел, даже несмотря на свои лучики-морщинки в углах глаз, и тело, начинающее понемногу дряхлеть. Еще совсем незаметно для окружающих, но уже отлично видимо самим собой. Кожа стала сухой  и  тонкой. Да и мышцы, что и говорить, были уже не те. Когда-то бицепсы и икры были железными.
"Годы уйдут! Маня права, нужно остепениться. Да и ребенка очень хочется. Мысль о продолжении рода вызвала в нем бурную реакцию. Петр понял, что ему хочется приступить к выполнению задуманного уже сейчас. Беспокоить ее сейчас, когда она объявила ему о том, что не расположена, он не мог. Полежав немного, ему  в голову пришла светлая мысль. Он потянулся через нее за свои телефоном. Теперь Петр понял, о чем она имела в виду. Ему тоже очень хотелось, чтобы она обвила его своими руками.
"Хотя бы коснусь ее мягкого тела! Почувствую, ее свей кожей!" - думал разгоряченный мужчина.