Тема катарсиса в фильмах о Великой отечественной в

Сегодня восприятие войны как события исторического масштаба, претерпело значительные изменения. Уходят последние ветераны, в прошлом остались трагедии, забылись голод и смерть. Более того, появились люди, которые полагают, что война всё списывает, стирает и даже совершает моральное очищение. Но не безответственна ли эта позиция? Не наивно ли считать, что война способна отодвинуть проблемы на второй план? Война – это растление человечества, обнажение душ. Главная наша задача на сегодня – не допустить растления и сохранить в себе человечность. А поможет это сделать искусство.

Мы любим поэзию за её истинный посыл. Она прекрасна потому, что неопределённа, интуитивна, она способна отражать психику человека и затрагивать её глубинные реакции. Настоящее искусство по-настоящему поэтично. Проникая в душу человека, оно даёт силу противостоять жизни, которая обрушивается на него всей тяжестью. Искусство даёт веру и наполняет чувством собственного достоинства. Искусство и культура помогают сохранить наше адамово обличье, они способны подарить нам катарсис. Катарсис – в первую очередь сопереживание. Но это не только оно – это и способ исповеди, способ найти в себе новые нравственные источники, желание жить. Искусство учит нас сопереживать другому. А способность сопереживать и есть проявление человечности, именно она позволит нам понять, что есть война и как она влияет на людские души.

Мне хотелось бы разобрать два фильма, которые наиболее полно отражают моё личное мнение о войне, и показать три судьбы, которые были сломлены той войной, о которой мы все слышали и знаем – Великой Отечественной.

Первый – «Иваново детство» А.А. Тарковского. Это фильм о ребенке, которого война заставила стать взрослым. Картина является дебютной для режиссёра, однако уже в ней прослеживается идея запечатлённого времени как основного посыла кинематографа. Цель Тарковского – не показать, как одно событие вытекает из другого, но дать зрителю время, чтобы посмотреть как бы сквозь картинку. Именно с этой целью режиссёр использует длинные планы. «Иваново детство» начинается со сна Ивана, в котором он находится в своём настоящем детстве. Он бежит по лесу, наблюдает за полётом бабочки, затем ракурс плавно меняется – и вот уже мальчик на фоне облаков. Зритель видит полёт души героя, сравнимый с полётом насекомого. В своём воображении Иван рядом с матерью, он напивается чистой водой, которая здесь выступает как символ желания жить. Этот сон – мечта о настоящем детстве. И он прерывается криком мальчика и выстрелом автоматов. Автор моментально меняет световое решение. Если начало фильма было ярким, то теперь кадр становится мрачным, суровым. Вот она – реальная жизнь ребенка, лишённого детства, в ней нет света, она сломлена. Иван желает мстить, он не может простить отнятого времени и потери семьи. На стене в штабе выцарапано: «Нас 8 человек, каждый не старше 19, через час нас поведут убивать. Стойте за нас!». В этой надписи кроется не только жажда мщения, но и тот факт, что своей жертвой война может выбрать даже ребёнка. На протяжении фильма мы наблюдаем, как ужас войны закаляет мальчика. Ему пришлось рано повзрослеть, в его речи постепенно становится всё более слышным голос взрослого человека. Мотив мщения раскрывается ближе к середине фильма, когда мальчик как бы играя представляет, как расправляется с врагом. Он задерживает своё внимание на надписи, уже упомянутой в этом тексте, и замечает на стене висящую шинель. Представляя врага, Иван говорит, что помнит всю боль, причинённую им. «Я тебя судить буду!» – говорит он, но, не выдержав, падет в слезах на пол. Здесь раскрывается неоднозначность решения, страданий и судьбы главного героя. Пусть он и говорит о мести, он не желает причинять боль другим. Он не способен на подлость, его душа всё ещё чиста.

В этом фильме также нашла своё отражение тема сломанных судеб. Один из ярких примеров – эпизод, где старик на пепелище безуспешно ищет гвоздь. Главный герой Иван находит и отдаёт

ему прямой гвоздь, но тот старику не подходит. Мысли пожилого человека всё время путаются – то он вспоминает свою убитую старуху, то расспрашивает мальчика о его судьбе, то мечтает построить дом и вернуть супругу. Дед лишён душевного спокойствия, на одном из обгоревших столбов виден согнутый гвоздь. Это ¬– самая яркая метафора сломанных жизней.

Конец фильма весьма прозаичен и одновременно показателен. Иван отправляется в разведку, и Тарковский изображает этот поступок весьма метафорично. Световое решение показывает, что мальчик уходит в темноту, откуда он уже никогда не вернётся. Картина заканчивается лирично. Зритель видит бегущего по берегу счастливого Ивана, он наконец прошёл через страдания и обрёл покой, единение с матерью и сестрой. Финал погружает зрителя в состояния катарсиса. Очищаясь, мы начинаем ценить то, что имеем.

Ещё один яркий пример военного кинематографа – фильм М.К. Калатозова «Летят журавли». Лента о судьбах двух влюблённых, счастье которых разрушила война. Тонкая работа оператора Урусевского и самого Калатозова смогла передать весь ужас и разрушительную силу боевых действий. Завязка фильма показывает нам как главная героиня, Вероника, после разговора с Марком уходит в туман. Впереди ничего не видно, и не ясно, какое будущее ждёт страну, какое будущее у любви Вероники и Бориса, который решил уйти на фронт. Отчётливо видны лишь силуэты двух патрульных. Это символ начала войны. Однако всё происходящее не пугает Веронику. Вдохновлённая, она продолжает жить и любить жизнь – это подчёркивают крупные планы, которые акцентируют внимание зрителя на глазах девушки, которые продолжают сверкать на её живом, юном лице. Силу любви и сильнейшую внутреннюю взаимосвязь раскрывает эпизод на сборном пункте, когда Борис пытается найти любимую. Оператор использует приём крупного портретирования людей. А ведь Вероника, как и другие вокруг, могла бы лежать у него на плече. Вот они в старости, а вот она просит его писать, а здесь это он мог утирать ей слёзы на прощание. Звучит ритм военного марша, но его словно перебивают бегающие, ищущие глаза Бориса, и пробивающаяся через толпу Вероника.

За весь хронометраж фильма зритель ни разу не увидит врага, не видит лица тех, кто творит безумие войны. Он слышит только звуки разрывающихся снарядов, вой сирен, гудение двигателей – в этих деталях и кроется весь ужас происходящего. Очень показателен эпизод с Вероникой и Марком, ухаживающим за девушкой. Молодой человек играет на рояле, и мелодия эта тревожная, как и мир вокруг, как и внутренний мир героев. Тем временем на улице нарастает звук сирены. Марк начинает играть ещё более тревожно. Мелодия уже смешивается с воем сирены, звуковой ряд становится всё более зловещим. Кульминация эпизода – звук выстрелов разрывающихся снарядов, разбитых окон. Марк и Вероника пытаются скрыться и забиваются в угол. За роялем уже никого нет, но продолжает звучать мелодия, которую только что играл Марк. Всё это нужно для того, чтобы показать, что у войны нет лица, чтобы не вызывать ненависть к тем, кто творит её ужас. Режиссёр как бы говорит, что главный враг – это сама война, нельзя допускать самой войны. Художник подчёркивает эту мысль и открытым текстом – вспомнить хотя бы фрагмент, когда Вероника и Борис прощаются. Во время объятий Борис проникновенно смотрит в камеру и словно просит: «Не нужно войны». Ещё один показательный эпизод разрушенной невидимыми силами судьбы – сцена гибели Бориса. Не видно того, кто выстрелил, не видно, что Борис ранен. Но по реакции напарника и глазам героя мы всё понимаем. Перед смертью Борис вспоминает любимую – мечты о свадьбе, её лицо. Но война не позволила сделать это, и герой падает замертво.

Так же рушится судьба Вероники, однако её образ не столь однозначен. В эпизоде, где девушка вбегает в квартиру, куда только что попал снаряд и убил её родителей, есть важная деталь. Квартира разрушена, но невредимыми остаются часы, которые продолжают идти. В следующем кадре используется восхитительное световое решение: крупный план девушки, на лице которой виден мигающий свет. Он мерцает как ритм сердцебиения. Эти образы указывают на силу духа

девушки, на её желание жить, на то, что судьба сломлена, но всё ещё имеет шанс. Однако в следующем кадре, когда героиня пытается позвонить, на трубке и циферблате появляются капельки дождя. Эта поэтическая метафора слёз показывает незащищённость, ранимость героини. Не выдержав огромного давления войны, девушка выходит замуж за Марка. Это гложет героиню, напоминает ей о предательстве. Когда в госпитале врач пытается утешить одного из больных, его голос становится голосом совести Вероники. Не выдержав угрызений, девушка решается совершить самоубийство. Дуэт режиссёра и оператора смог с невероятной точностью передать внутреннее состояние человека. С каждой секундой частота кадров снижается, и тем быстрее идёт время для зрителя, тем ближе возможная скорая кончина Вероники. Но вдруг из-под колёс несущегося грузовика девушка спасает мальчика. Он произносит своё имя неслышно, только ей. А затем Калатозов позволяет услышать его нам. Мальчика зовут Борей, для Вероники это имя чудесно, оно словно укол любви. В конце концов Вероника получает долгожданную письмо от любимого. Начинает читать, но вдруг губы её замирают, и зритель слышит голос Бориса, он словно шепчет ей на ухо слова любви и прощения. Именно так разговаривают души. В конце фильма Вероника одета в белые одежды, её душа чиста. Она дарит цветы вернувшимся солдатам и встречающим. Героиня –словно ангел, вселяющий в души людей надежду. Ощущение победы жизни над войной, очищение сквозь слёзы – всё это ощущает зритель фильма «Летят журавли».

В этих двух фильмах на мой взгляд прекрасно отражена самая суть войны. Три несчастные судьбы, загубленное детство, жизнь, семьи. Сильная режиссёрская и операторская работа, мастерские приёмы погружают нас в жизни героев, которым мы сопереживаем. Мы пропускаем через себя их горе, испытываем катарсис. А это – именно то, ради чего должно быть искусство. Человечность – это и есть отрицание войны.