Брат два
Та самая тетка из Феодосии, двоюродная. Разницы три года.
От мне перепадало по детству - во-первых, тетя, во-вторых, старшая. Родная по самое немогу, роднее некуда. Да и незачем.
Скажут, "танк", глаза кровью, ручки в кулачки, морда застынет, и в бой. Еврейка на обе половинки. Школу с золотой, английскую, и в Москву - Губкинский.
Там и познакомились, Мишка. Половина еврея, остальное азербайджанское. Вернее, наоборот. Рукодельник и молчун. Кухмастер.
Светлана Абдуллна, мама евонная, железный канцлер - двадцать седьмой бакинский комиссар. Само собой, с Маринкой на клинках, но мы, как ни странно, спелись. Куда деваться - родня.
Раз, два и получился Сережка - сыночечек. Противный, капризный и толстый - типичный москвич из порядочной еврейской семьи.
Изводил родителей по-полной. Мишка рукой махнул, но Маринка визжала круглые сутки - заболел, упал, матюкнулся, получил тройку.
Как-то Миха взмолился, Серому четырнадцать было - отлупи, тыж брат, за оба пострадавших народа, папу и маму, бабушек и дедушек. Сам бы рад, да Маринка со свету сживет, я пока курочку приготовлю - с орехами и гранатовым соусом, по-азербайджански.
- Интересно рассуждаешь, - я приподнял рюмку, - так ведь и меня сживет.
Выпили, помолчали, налили снова, и тут Мишку прояснило.
- Перед отъездом отлупи - прям, перед выходом.
По всему выходило, Мишка говорил серьезно, и мы дернули по второй. Жалко, конечно, но раз просит увазаймы цяловек...
Долго ли коротко, Серый раскапризничался. Тут и прилетело, по-братски. Разумеется, без травм или синяков, но жопа пару раз лязгнула - орал на всю Ивановскую.
Закончив экзекуцию вышел на кухню. Там стояла гробовая немота - два застывших истукана. Мишка прилип к окну, а Маришка не мигая смотрела прямо перед собой.
По-быстрому собрав сумку, смотался.
Через пару недель позвонила сама.
- Мааась, куда пропал...
- Как Сережка?
- Идеально. У меня просьба огромная, как приедешь, отведи его в спортзал. Так и сказал - только с братом.
Свидетельство о публикации №220040900768